Мой любимый Артур

      Тяжелые красные гардинные шторы, с золотыми кисточками на концах, создавали в комнате ощущение чего-то мрачно торжественного. Пушистый ковер с затейливым орнаментом, в котором тонули ноги, находился около большой кровати. Она стояла точно посередине комнаты. — Если быстро бежать, то можно достичь края земли. Там не будет боли и страданий, а мобианцы там всегда веселятся. Пусти меня к ним, чёртов Ланселот! — крикнул Артур, почувствовавший прилив сил и попытавшийся встать с кровати. Дежуривший около него рыцарь тут же подскочил и принялся утихомиривать короля. «Очередной приступ. О, святой Грааль…» — устало подумал черныш, сдерживая воспитанника. Тот вырывался и нещадно лупил его. Глаза синего смотрели куда-то вдаль, будто сквозь стену. Шэдоу представлялся Сонику лишь досадной помехой на его пути, которую необходимо было устранить. Поэтому лазурный сжал кулак. Алоглазый стиснул зубы, получив хороший хук в челюсть. Чёрно-алый даже не думал защищаться и спокойно сносил все тумаки, ожидая, когда этот приступ безумства прекратится. Кто бы мог подумать, что обычно веселый и беззаботный синька, с радостью бегающий от учителей, так силен. — Пусти меня, пусти! — сопел он, до синяков сжимая плечи СФЖ. Молотил ногами, стараясь попасть ему в живот. Совершенный повалил его на кровать и слегка придавил. Зеленоглазый закричал нечто нечленораздельное и попытался выскользнуть. Шипел, царапался и кусался. Но Шэд крепко прижал его, не давая возможности буйствовать. — Отпусти меня, я маме расскажу! — чуть ли не прохныкал Сон. — У тебя нет мамы... — брякнул Ланселот. Ой, зря...       В итоге: получено два достижения. Утишитиль и истерика. Шэд едва не оглох. Обычно Артур, бредя, только немного похныкивал, а тут такая буря! Зеленоглазый заорал и вцепился в черныша с такой яростью, что тот отскочил к двери. — Что у вас творится? Ланселот, Артур? — дверь открылась, и в комнату залетела испуганая розовая ежиха. Увидав мечущегося в истерике лазурного и испуганного алоглазого, она все поняла без слов. Поджала губы и решительным шагом прошла к кровати. Положила прохладную ладонь ему на лоб, успокаивая. Зеленоглазый перестал брыкаться и опустился на подушки, прерывисто дыша. Закрыл глаза и накрылся одеялом с головой. Эми приложила палец к губам: — Ланселот, пожалуйста, уйди. Ему и так плохо.       Ёж послушно склонил голову и поспешно выскользнул за дверь. Занял позицию около замочной скважины. Единственное, чему не научился черныш, — это утешать Соника, когда он болел. Слова застревали у него в горле, мысли путались, а сердце сладко сжималось. Рыцарь в эти мгновения чувствовал, что Артур такой слабый и такой красивый... — Ай, ай, ай! — заорал чёрно-алый, когда дверь неожиданно открылась и больно заехала ему по носу. Ёж схватился за многострадальный нос и помотал головой. — Ланселот! — вышедшая Эми схватилась за сердце. Конечно, она не ожидала, что хватит кого-то дверью. Затем она осознала. — Ты что, подслушивал?! — Проявлял беспокойство... — черныш хмуро посмотрел на неё, утерев нос кулаком. Затем поковырял носком ботинка пол, не решаясь спросить.       Роуз только головой покачала и, улыбнувшись, потрепала упрямца по щеке. Тот сощурил глаза и фыркнул. Ежиха развернулась, намереваясь уйти, но рыцарь негромко спросил: — Можно я вернусь к нему? — Шутишь?! — воскликнула та, всплеснув руками. — Ты себя видел? Мешки под глазами, иглы лохматые и нос разбит. Ну вылитый бабайка! — В последнем ты виновата. — Шэдоу улыбнулся и шмыгнул носом. Но тут же его лицо приняло выражение крайней серьёзности. — Ты не понимаешь... Эми, я донёс его в замок, он истекал кровью на моих руках, он шептал, что ему больно... А что мог поделать я? — он со всей силы сжал зубы, и продолжил уже севшим голосом: — Я мог только говорить, что мы совсем скоро доберёмся. И всё! Если он умрет, я наложу на себя руки. — Шэдоу, тебе надо отдохнуть... — Нимуэ протянула к нему руки, но он яростно оттолкнул их и вбежал в комнату к Артуру. — Ланселот? — синий повернул голову на шум. Узнал своего верного рыцаря и слабо улыбнулся. — Я здесь, малыш. — алоглазый упал на колени и припал губами к руке Соника. Зрачки того расширились, а рука непроизвольно дернулась и согнулась в локте. Ежонок открыл рот в удивлении и непонимающе уставился на черныша. Шэд дрожал, словно в лихорадке и, свозь застилающую глаза, пелену, смотрел на своего любимца. Какое-то новое чувство, доселе незнакомое, поднялось из самых глубин его души и окутало своими теплыми обьятиями. Алоглазый с головой нырнул в это чувство и почувствовал, что сможет сидеть с Соном хоть вечность, лишь бы тот смотрел на него, касался его. — Ланселот... — неуверенно позвал зеленоглазый его, выводя из мира грёз. Ресницы чёрного вздрогнули, как крылья бабочки, и он поднял глаза на ежонка. Ни слова не говоря, присел рядом и обнял. Смело и собственнически. Ланселот почувствовал, что он вообще-то альфа. Организм бурно среагировал на ещё не созревшего омегу. Тут черныш призадумался: куда же спрятать Артура, пока у того будет течка? Сам-то он себя контролировать сможет, но насчет других рыцарей он не был уверен...       Пару часов спустя...       Шэдоу потерся головой о ухо спящего короля, невзирая но то, что все тело синьки было покрыто зудящими пятнами и прыщиками. Он нравился ему таким, какой он есть. Черныш прикоснулся ладонью ко лбу лазурного. Ежонок пылал и что-то несвязно бормотал во сне, сильнее прижимаясь к чёрному. Шэд крепче прижал его к себе и сам не заметил, как погрузился в сон...       Flashback — sleep       Маленький Шэдоу неприкаянным бесом носился по двору, распугивая кур. Птицы возмущенно кудахтали и, теряя белые пушистые перья, разбегались кото куда. Ёжик гонял их с явным удовольствием, включив непослушание на полную мощность. — Ланселот, остановись! — закричал весьма запыхавшийся Галахард, пытавшийся поймать маленького буяна и отправить его на тренировку. Шэд в ответ отвел руки назад, показывая, что в любой момент может рвануть со скоростью, слегка медленнее скорости звука. В этом режиме, что весьма практично, у него автоматически отключался слух. Особенно на голос Сильвера. Уставший и злой как чёрт, серебряный ёж поклялся надрать ему задницу берёзовым прутом и предпринял ещё одну попытку поймать чёрного проказника. Чёрно-алый, стрельнув глазами, прыгнул в курятник, с ног до головы покрывшись мелкими перьями и соломой. — Стоя-я-я-ять! — Сильвер запнулся и упал, пропахав носом землю. Из курятника послышался издевательский смех Ланселота. Вот и он сам. Выбежал из курятника с гнездом на голове и двинулся в сторону кухни. Громкий визг кухарок свидетельствоал о том, что он добрался до цели.       Галахард, отплёвываясь от песка вперемешку с перьями, кое-как поднялся и огляделся по сторонам. — Где этот маленький паршивец? Клянусь, его задница будет гореть, не будь я рыцарь круглого стола! — Ты что-то сказал о моём брате? — послышался негромкий голос у него за спиной. Серебряный вздрогнул и обернулся, выдохнув. — Я...я? Да ничего такого, сэр Ричард... — Я же слышал. — чёрно-синий выглядел суровым, но глаза его смеялись. Сильвер это заметил и, насупившись, ответил. — Просто он перешел все мыслимые и немыслимые границы! Это уже невозможно терпеть. Эй, больно же! Что ты делаешь? — он резко обернулся и взмахнул рукой, но его пальцы схватили только воздух на том месте, где только что стоял Ланселот, дернувший благородного рыцаря за хвост. Проказник уже прятался за спиной старшего брата, оттянув нижнее веко и показывая язык серебряному. Рыцарь покраснел и сжал кулаки. — Нет, ну вы видели?! ВИДЕЛИ!? Погоди, вот доберусь я до тебя! — Я видел. — спокойно сказал Ричард, крепко сжав запястье младшего братишки. — Иди-ка, я сам с ним разберусь. Поверь, ему сильно достанется. — Очень на это надеюсь. — Галахард с плохо скрываемой радостью посмотрел на алоглазого. Тот снова показал ему язык. Затем, недовольно бурча себе под нос, он удалился.       В то же мгновение, как серебряный скрылся, оба брата, посмотрев друг на друга, разразились смехом. Сильвера всегда было легко довести, а тут такой подарок. Синеглазый, позабыв про приличия, стал уморительно кривляться и корчится, изображая жёлтоглазого. Ужимки старшего были так потешны, что Шэдоу смеялся, пока не начал икать, держась за живот. Львиное сердце поднял брата на уровень мордочки, попытавшись сохранить лицо. Шэд тоже состроил серьёзную гримаску. Губы у обоих задрожали, глаза сощурились и они снова засмеялись, поддавшись порыву. Ланселот уже смеялся в голос, Ричард ему в этом не уступал. — Будь в следующий раз поосторожнее, ладно? — сине-чёрный утер слезу и поглядел на брата, улыбаясь. — А то опять крапивой схлопочешь, пострелёнок. — Кто же знал, что Блейз так быстро бегает. — Шэд по-детски надул губешки и посмотрел на старшего. — Шэйд, ты же меня не выдашь? — Не выдам. — заверил его Шэйд и посадил чёрно-алого на плечи. — Пойдем, я тебя отмою от помёта. — От помёта? — ужаснулся младший и трепетно оглядел себя. Убедившись в том, что никакого помёта на нём нет он выдохнул, а затем оскорбился. — Эй! — он дёрнул хихикающего Львиное сердце за ухо и требовательно побарабанил пятками по его плечам. Главный рыцарь только усмехнулся и понёс чертёнка в ту часть замка, где жили все рыцари. Ланселот удобно положил подбородок на голову брата и прикрыл глаза.       Ричард зашёл в светлое помещение, стены которого были покрыты гранитом. Солнечные лучи попадали суда из большого отверстия в потолке. Это была летняя купальня. Сине-чёрный взял большой дубовый ушат и начал раздевать протестующего Ланселота. — Я мылся на прошлой неделе! — ежонок попытался выскользнуть из рук синеглазого, но не тут-то было! Шэйд был в этом виртуозом и без труда согнул в рогулю младшего. Черныш раздвинул руки, ноги и накрепко вцепился в бортики ушата, не забывая вопить для порядка. Ричард и пихал, и толкал его, но алоглазый не собирался сдаваться живым. Он только громче орал и укреплял своё положение, не давая рыцарю запихнуть себя и как следует вымыть. Тогда было пущено в ход главное средство всех времён и народов — щекотка. Щекотки Шэдоу сильно боялся, поэтому старший брат сначала пощекотал его по бокам. Шэд стал морщиться, но хватки не ослаблял. Пальцы Львиного сердца переместились к подмышкам, левая рука легла ему на спину. Ланселот засмеялся, не в силах больше терпеть, и тут же Ричард втолкнул его в ушат. — Вот так, братец. — хмыкнул старший, потянувшись за большой мочалкой. — Не вечно тебе ходить грязным. — тут к рыцарю подлетело существо, переливающееся синим цветом. Существо являло собой маленького слонёнка с большой головой, ушами и такими же синими глазами. Уши помогали ему летать. Мы-то с вами знаем, что это слон, но жители Камелота никогда не сталкивались со слонами, поэтому называли этих симпатяшек поливайками.       Поливайка развернул свой хобот и от души полил голову дующемуся Шэдоу. Ежонок фыркнул и брызнул водой на слонёнка. Не попал. Монстрик увернулся и, издав звук похожий на звон колокольчика, направил мощную струю воды в мордочку алоглазого. — Ричард, он мне в рот попал. — пожаловался черныш и тут же закашлялся. — А нечего открывать рот. Помолчи, милый. — ответил синеглазый и начал мылить брата. Вверх полетели сиреневые пузырики. Поливайка восторженно загудел и принялся лопать их. Скоро Ланселот покрылся душистой пеной, но всё равно не был доволен: — Я лишился защитного слоя грязи. — черныш окунулся в воду и снова вынырнул, пролив немного на колени рыцаря. Слонёнок тут же восполнил эту потерю, подлетев и влил новую порцию воды. Шэд засмеялся и подставил мордочку под струи воды. Ричард улыбался от уха до уха, наблюдая за этими двоими.       «Как же он похож на маму... » — неожиданно подумал сине-чёрный и в момент посерьёзнел. Шэдоу это заметил и обеспокоенно взглянул на него. — Что-то не так? — Всё хорошо. — быстро ответил тот и встряхнулся. — Если что, знай, есть один ёж, который позаботится о тебе случись что. — Что за ёж? — наморщил брови Ланселот. — Я его знаю? Кто он? — Это...ммм...хороший друг нашей семьи. — помедлив, отозвался брат. — Но ты не бойся, я всегда буду рядом и никогда тебя не предам.       End Flashback/       Вечерняя гроза разыгралась не на шутку. Молнии вспыхивали, пронзая своими белыми лучами темноту. Капли барабанили по черепице. Ветер шатал кроны вековых деревьев. Ланселот поднялся с кровати и плотнее задернул шторы. Артуру становилось всё хуже и хуже. Ничего не помогало. Король бредил, стонал, его лоб покрылся испариной. Бледный цвет мордочки тревожил черныша, когда тот поднёс ему воды. Синий отказывался от питья и еды. Ясно было, что ежонок уже на пути к праотцам. Рыцарь беспомощно заламывал руки и ходил из угла в угол. Он был мрачнее тучи и с досадой отметал предложения сменить его. Шэйд с самого утра уехал куда-то, никому ничего не сказав. Так что тревога за брата только ещё сильнее угнетала алоглазого. В комнату зашёл Наклз: — Как он? — спросил ехидна, облокотившись на рукоять топора. Глупый вопрос. — Он одной ногой уже не в нашем мире.— мрачно обронил Шэдоу, перестав мерять шагами комнату. — А следом за ним уйду и я. — Как ты можешь так говорить? Ты нужен Камелоту, Ланселот... — В чём смысл? — горько усмехнулся ёж, присев на край кровати и смотря в пол. — Без Артура я не представляю себя, я не могу жить без него. Я прошёл ту войну не просто так. Я сражался за него. Собственный брат стал отдаляться от меня. Ты знаешь какого это, Гавейн? Чувствовать, что всем на тебя в общем-то наплевать, и что живешь ради одного мобианца...Что здесь смешного? — черныш гневно посмотрел на смеющегося Гавейна. Ехидна в самом деле смеялся, прикрывая рот ладонью. В правой руке у него была початая фляга с сомнительным содержимым. — Ничего, я рад, что ты завёл разговор на эту тему. Просто...— он икнул и весело взглянул на поджавшего губы Шэда, готового убить его. — У главных ворот стоит дева и она говорит, что... — тут рыцаря снова скрутил приступ нетрезвого веселья и он зашёлся в сдавленном смехе. Вспыхнувший чёрно-алый вскочил и взял его за грудки, прорычав: — Не смей шутить с этим, Наклз, не то я собственными руками придушу тебя! — Всё, всё. — примирительно отозвался Накс, подняв ладони в знак капитуляции. — Каким же ты стал сильным, малыш. — Наклз! — Хорошо, хорошо. У ворот стоит дева и говорит, что она может нам помочь.       Лучик надежды появился у Шэдоу и он, бросив Гавейна, выбежал за дверь. Кликнул фиолетовую ласточку — предмет отнюдь не чистых помыслов Джэта, чтобы она присмотрела за юным королём. Сам же он торопливо побежал вниз, распугивая слуг. Подгонял сам себя. Наконец, он сбежал по лестнице и очутился на дворе. Ветер тут же растрепал его иглы, а дождь окропил их влагой. Невзирая на эти мелочи, черныш подбежал к тяжёлым воротам. Кликнул стражника и в его сопровождении открыл маленькое окошко в воротах. Увидел фигуру, закутанную в плащ. — Кто ты, странник? — задал ёж обычный вопрос. — Я та, кто приходит на помощь нуждающимся. — ответила девушка своим сладким и тягучим, как мёд, голосом. — Я — лучший лекарь в Камелоте...