дешевое искусство

Они-то на площадке совсем не общаются. Иногда пересекаются где-то на улице: Ира курит в сторонке, а у Олега всегда оказывается зажигалка, хотя сам сигареты не переносит. Он не знает, зачем ее носит вообще на дне сумки, зачем каждый день листает тик ток, где забавные фанаты их мысленно сводят, и зачем каждый раз взгляд на неё переводит в готическом зале при вручении белых конвертов, каждый раз моля, чтобы там оказалась она. Игнатенко очаровывает всех, сама того не желая. Своим странным поведением, лёгким флиртом с ведущими, красной помадой на губах и пронзительным взглядом. Лишь поэтому к ней никто не относится равнодушно, ее либо любят, либо ненавидят, третьего не дано. Шепс и сам не понимает, как у неё получается вызывать такие эмоции у людей, она же совсем и не милая ведь таких любят Но Ира никогда не выглядит мило, даже надевая белое платье в рюшах и маленькую корону, пряча в волосах. Она выглядит как искусство, а искусство не должно выглядеть мило; оно должно заставлять вас чувствовать что-то. А когда смотрят на ведьму чувствуют страх и у Олега тоже иногда ноги подкашиваются — Снова травите себя, леди? — ласково спрашивает грубоватый голос из темноты. Брюнетка вздрагивает и тут же мысленно себя по щеке ударяет. Она настолько теряется в своих мыслях, что совсем не замечает ничего вокруг. Но Ира не могла бы узнать, кто это, если бы не это обращение. леди так ее называет только один человек на проекте — А ты снова следишь за мной? — это звучит даже не как вопрос, а утверждение, в котором они уверены оба, но Олег никогда этого не признает. Игнатенко играет, и правда, красиво. Игры — ее стихия. Самый виртуозный игрок, которого Шепс когда-либо встречал. Она — профессионал, а он лишь новичок. Она удивительна, хитра и умна не по годам. Влюбиться в неё совсем и не сложно. Куда сложнее перешагнуть это и идти к своей цели до конца. олег перешагнуть не смог — Слишком много внимания требуешь к себе. — он усмехается, а Ира подхватывает. Знают же оба, что один из них врет, причём достаточно нагло, прямо в лицо, но девушка всё-таки пропускает блеф и снова затягивается. Олег ее презирает. Нос морщит от того, какая она вся из себя, но слов грубее, чем «стерва» не может выдавить. Ему нет никакого дела до того, насколько она высокомерна и как идеально пуста, пускай и на публике. И при виде ее заигрываний с другими у Шепса ни разу не ёкает, только изнутри черепной коробки огромными чёрными буквами: «с такой — никогда». да ему и не надо она же даже не блондинка но пахнет от неё вишневым дымом чертовски вкусно Олег не выносит девушку за бесчувственность, пусть ее взгляды все более глубокие, а глаза более грустные. И даже когда он видит ее первые слёзы в зале, даже когда не может поддержать, ведь стоит через двое, ему совсем не больно. Только черным по белому: почти нейтральное «стерва» Ире совсем не подходит. Гнусная притягательная сука — не меньше. — Почему ты плакала тогда? — наотмашь, спустя несколько минут молчания. Игнатенко не отвечает, дым выпуская из приоткрытых алых губ, а потом переводит почти чёрный взгляд на него. Олег практически ёжится под ним, она единственная, кому смотреть в глаза — пытка, не каждый выдержит. на самом деле, никто не выдерживает Он впервые чувствует насколько ей больно. Эта адская, душераздирающая боль, которая оседает где-то в груди, не дает спокойно дышать. Горький ком скапливается в районе гланд, а горячие слезы будто сейчас ручьями стекут по щекам. Он видит картинки, как Ира в ночи под истерикой оставляет порезы на коже, как пропускает через свое тело всю боль чужих людей на испытаниях, а потом гложит ею себя же. Он видит, как она силы свои ему передаёт, сидит с его фотографией в огне чёрных свечей, а потом снова продолжает игру, практически падая от усталости. Его проблемы постепенно сходят на нет, прогибаясь под гнетом ее боли. Шепс сейчас отдал бы все на свете, лишь бы она перестала чувствовать эту агонию, взять бы хоть что-то на себя. защитить — Теперь ты понял? И после ее вопроса, будто по щелчку, боль отпускает, лишь накрывает сильная усталость, поэтому он практически складывается пополам, оседая на асфальт. Ира выдыхает, бросая сигарету куда-то в сторону, и приседает рядом, наплевав на новую шубу. Она проводит рукой по его широким плечам и взъерошивает темные волосы, слыша тяжелое дыхание. Нежные прикосновения хоть немного успокаивают, поэтому Олег поднимает глаза. — Только попробуй не победить, и больше не лезь ко мне. Я же далеко не блондинка твоей мечты. она выкинет из головы мысль о том, чтобы пойти перекраситься Она сидит ещё пару минут на холодном асфальте, а потом поднимается и отряхивает мягкий мех. И вот опять глаза в глаза, как она и боится. В его — огонь, пусть и слегка потухший, огонь жизни для нее, в ее — апатия, Олег — далеко не дурак, видит, почти слышит крик о помощи. но игнатенко не просит, ему просто кажется Ира смотрит долго, не моргая, не дыша, пока воздуха хватает в лёгких, пока не становится больно, и слезы не застилают глаза, пока она не уходит и не несется в сторону своей белой машины, спотыкаясь о бордюр, пытаясь скрыться от его прекрасного встревоженного «Ира, постой» вслед. но она же права она далеко не блондинка, но, к сожалению, его несбыточная пожизненная мечта