дешевое искусство

У Иры в жизни два ребёнка: один дома спит, а другой ей звонит оббуханный в час ночи с просьбой забрать. А Игнатенко сделать ничего не может кроме того, что быстро надеть джинсы и старый свитер и выехать в какую-то дыру в Московской области. и че там забыл сам шепс? Она встречает его на скамейке у бара: с разбитой губой, с синяками под глазами и с разбитым новым айфоном. да, по первому виду и не скажешь, что это сидит местная знаменитость — Вставай и поехали. — Ира говорит жестко и пытается в глаза не смотреть из-за стыда. перед ним А Олег смеётся отрывисто, морщась то ли из-за боли, то ли из-за дурацкого отвращения (к самому себе или к ней?), сбрасывает очередной звонок от Кати и косится на свою спасительницу, которая примчалась по первому же зову. — Сигареты привезла? Игнатенко застывает на секунду, а потом тянет его за кожаную куртку к машине. Шепс вырывается из рук и кричит, что есть мочи: — Я у тебя, блять, спрашиваю, сигареты есть или нет? Ире хочется новую пачку ему в глотку запихать, а потом вырубить коронным ударом и отнести в машину на плечах, но она лишь протягивает сигарету и помогает закурить. золотая зажигалка оказывается в кармане его джинс Шепс смотрит на неё опухшими от слез глазами и спрашивает: — И че ты приехала? — действительно Ведьма грустно усмехается и подносит сигарету к его губам, дожидается затяжки, а потом подносит и к своим. давно у них одна сигарета на двоих? новая традиция получается После пятиминутного перекура Олег расслабляется и даже позволяет его посадить на первое сиденье чёрного внедорожника. Ира стоит несколько секунд на улице, переводя дыхание, и даже думает достать снова пачку, но ее останавливает сильный стук по стеклу с внутренней стороны. — Может мы поедем уже, а, Мать Тереза? Она садится за руль и поворачивает ключ. пора всё-таки ехать

***

В машине Олега развозит окончательно — там не пахнет бензином, чистые сиденья и лёгкий аромат розы и ванили. Шепс прижимается лбом к холодному стеклу и всё-таки спрашивает: — Ну, и куда мы едем? Ира лишь дрожащими ладонями обхватывает руль и спиной прижимается к водительскому сиденью. — А мы тут в молчанку что ли играем? — Домой мы едем, Олег. — тихо на светофоре. Шепс ударяет кулаком по приборной панели и оборачивается к ней: — А по конкретнее можно? Ира минует поворот и поджимает впервые не накрашенные губы: — Ко мне, Шепс, ко мне домой. Медиум успокаивается через несколько секунд и снова возвращается в прежнее положение. дорога ещё долгая

***

— Слабо сказать, да? — шёпотом Олег обжигает стекло горячим углекислым. — Что? — нахуя, Ир, ты же все понимаешь. — Что любишь меня. — будто прыжок в неизвестность. с осознанием: ничего не будет, ничего ты не добьёшься, Шепс. конец точка, блять проебались они по всем фронтам — Это не так. ну, конечно, блять, конечно. это не так. а тогда нахуя ты вообще приехала, а, игнатенко? — Слабачка ты. И Олег смотрит-смотрит-смотрит. Потому что взглядом, говорят, убить можно, а у него он пронзительный. на всех работает кроме этой темноволосой суки — Ты точно такой же. Все мешается. Закручивается в снежный ком и летит по наклонной их чувств. — Сучка. Олег срывается и грубо целует. Держит лицо, чтобы она даже не смела вырваться, прижимается эрегированным членом к ее бедру, кусает пухлые губы и слышит чужой стон. целует, будто нахуй всех посылает целует, будто задыхается целует, будто это самое главное и слава богу, что они стоят в пробке Поцелуй перестает быть жестким спустя минуту, потом — нежность и аккуратность. Дурацкие слезы катятся по лицу, размывая разводы крови на подборке, и Олег с каждой мокрой дорожкой понимает, какой же он долбоеб. — Я люблю тебя, дура, понимаешь? впереди идущая машина газует Ира тоже трогается, молчит, лишь по губам проводит рукой, смазывая его кровь. железный вкус на языке — Так слабо ответить? — Иди нахуй, Шепс. — Неправильный ответ. Может, возьмёте помощь зала? — усмехается. им реально помощь нужна Машина останавливается, и Ира его лицо в руки берет и целует по-другому: мягко, ненавязчиво, заботливо. теперь крышу сносит уже у обоих — Я люблю тебя, чёртов ты алкаш. — и через секунду. — Доволен? — Да. — Олег улыбается. — Я же говорил. и все становится на свои места наконец-то в один миг почти незаметно