ты думал, что все мы закончили ты думал — конец, все завершилось и даже забавно, что все что мы строили в миг разбилось на мелкие осколки стекла
Ира не вписывается в его интерьер. Слишком темная. Слишком разрывающая. Слишком девушка-приносящая-хаус, что бы это ни значило. она всегда приносит разруху наводит сумасшедший бардак не только на территории, но и в сердце хватит, хочет сказать олег просто-хватит-уже-крушить-все-блять — Тебе же не нравится оно, забыла? Игнатенко молчит. Стоит на пороге столбом, лишь сумку сжимает ещё сильнее. Шепс знает, что блефует и выигрывает партию. Поступает против правил, но ему в целом все равно. Ровно до того момента, пока Ира фальшиво-натянуто-неправдиво не улыбается и не собирается уходить, взмахивая прямыми волосами. Это не попытка отыграться на ней за себя. Просто ведьма так очевидно не вписывается в его квартиру, что аж глаза режет. только тот факт, что олег специально покупает вторую чёрную кружку, пару тарелок и новые темно-синие шторы, ускользает от него сразу же — Подожди. — окликает ее, когда она уже у лифта вертится. Ира не смотрит на него, но кнопку вызова не нажимает. почти не дышит. — Проходи. олег отступает он проиграл эту партию 1:1***
— что случилось? — я замуж вышла в конце концов смысл в том, чтобы сделать также больно только олег перестаёт — теперь ее очередь Когда Ира говорит, ее голос будто идет отовсюду: отзывается дрожью в лобовой доле, шепчет прямо в ухо, ходит звонким эхом в черепной коробке, проникая прямо в мозг, разрывая нейроны. что она только что сказала? что вообще происходит? у олега на лице — эмоций ноль. полное нихуя. Шепс думает, что падает вниз с огромной пропасти, а Ира лишь толкает его вниз, показывая золотое кольцо на безымянном пальце. дешевка между ними — бездны и обрывы, в которые проваливается их единственный шанс на спасение их единственный шанс быть вместе — как познакомились? — я за арбузом шла, а вернулась с мужем, но без арбуза. забавная история какой нахуй арбуз в декабре, ир? В какой-то момент Олег верил, что им есть место быть. В какой-то момент медиум действительно поверил, что они смогут быть угольно-чёрными вместе, но даже какой-то ебаный арбуз в палатке имеет над ними власть. крутая история внукам бы рассказать Ира сидит на диване и просит выпить, а Олег и без ее просьбы достаёт приготовленный коньяк. шепс не пьет он просто заполняет пустоту от ее ухода, а ира пьёт в свою брачную ночь с очередным бывшим любовником оригинально Игнатенко бокал сразу же опустошает и даже не тянется к горькому шоколаду, просто смотрит в серые глаза и сразу же успокаивается. в этих глазах — главная причина ее аритмии — отражается небо, ее небо космос нахуй искусство будто красиво безумно Шепс качает головой, усмехается почти мечтательно, топит горький шоколад в ее карих. ему тоже закусывать не нужно Она приближается к его лицу, убирает с глаз чёлку и даже улыбается искренне-опьяняюще-правдиво, но у Олега мускулы даже не сводит. он не позволит манипулировать собой — Я с замужними не целуюсь, прости. я — не игрушка, прости между строк читается У Иры рука вздрагивает и даже стервозная ухмылка появляется на лице: — Я хотела убрать волосы и только. охотно верю в твой пиздеж — Раз так, то не вижу смысла твоего нахождения здесь. — холодно. но холода не бывает бывает только отсутствие тепла у олега тепло к ней закончилось после декабрьского арбуза и загульного мужа — Мне уйти? — ира стоит уже на пороге. Шепс плечами ведёт и снова опустошает бокал коньяка. — Уходи, только вряд ли тебе полегчает. повторяет ее фразы глупо игнатенко лишь дверью хлопает аплодисментов чертей в голове не слышит в мыслях — пустота на безымянном — кольцо забавная история надо сыну рассказать не поверит 2:2***
у неё глаза цвета рома и жженого сахара ира улыбается так, как никто не улыбается. у неё маленькие морщинки собираются возле век, а ее едва заметная ямочка на щеке придаёт легкой таинственности. она всегда красит губы алого цвета помадой, от неё пахнет ванилью и ее чёрные платья всегда выделяют ангельскую фигуру. игнатенко знает, что дьявольски хороша она привлекает громким смехом, странными фразами и вечной поддержкой в перемешку с сарказмом. ведьма носит чёрное кружевное белье по четвергам и рисует стрелки каждый божий день, выделяя лисий разрез глаз. она не загорает на солнце и вообще его не любит, потому что тепло — не для неё, но ее кожа всегда цвета молочного кофе. ира всегда целует едва заметно и уходит без слов, по-английски, а потом все равно возвращается всегда ее чёрные волосы — угольный водопад, спадают на острые ключицы, но ее всегда выделяют глаза цвета жженого сахара карамели абсолютно всегда и олег помнит их до сих пор даже после одной бутылки коньяка помнит до сих пор и не может забыть никак шепса все заебало, кроме ее блядского лица 2:3