***
Осень окончательно воцарилась в лесу, сменив долгое лето. Однако не за горами была и зима, с каждым днём она всё сильнее давала знать о своём приближении. Весь лес уже давно был окрашен во все оттенки золотого, багрового, алого, отчего создавалось ощущение сказки, которую рассказывает бабушка внучатам перед сном. Но помимо своей красоты эта сказка скрывала нечто более ценное. В это самое время года лес дарил своим обитателям последние крупицы лета, а кусты и деревья уже ломились от всевозможного изобилия ягод, шишек и грибов, в ожидании того, кто оценит дар по достоинству. Ведь всё это должно было подготовить обитателей чащи к длинной и суровой зиме. До следующего года, когда природа отдохнёт и оживёт вновь. Так случилось и сейчас. На одной из тихих полян Заколдованного леса было спокойно, как никогда. И неудивительно, ведь в эту часть леса доберётся редкий зверь, но вовсе не из-за опасности. — А я тебе говорил, что в прошлый раз мы залетали дальше, — тишину вдруг развеял озорной ветерок, а затем послышался шум. Расправив мощные крылья, и сделав пару кругов, на увядающую траву сели двое аистов и сделали поклон, позволяя своим наездникам спуститься на землю. Белые с чёрным крылья аккуратно сложились, и на поляне оказались двое друзей, нарушая всеобщую атмосферу спокойствия. Ворчун сделал глубокий вдох и с удовольствием позволил свежести и душистому аромату полыни наполнить лёгкие. Хотя лицо его так и оставалось привычно хмурым, смурфик чувствовал небывалую лёгкость и умиротворение. — Ладно тебе бухтеть. Зато здесь уже все поспело, — озорно отозвалась его спутница. Заноза умело спешилась скрыться в пушистых кустах. — Ты только посмотри, какая красота. Ворчун огляделся. И правда. Стоило только приглядеться и пред ним предстала поляна, усыпанная маленькими, ярко-синими, но такими сладкими ягодками. В мыслях уже кружились всевозможные десерты, которые они получат по возвращении с такой богатой добычей. — Только, если ещё не перезрело, — тихо добавил он и принялся за работу. — Давай сюда, вот эти наверняка самые сладкие. — Да ты, видать, эксперт, — раздался в ответ хохот Занозы ужес другого конца поляны. — Дай хоть осмотреться. Смурфик стянул с одной из птиц небольшую сумку и перед ним показался довольно большой и плотный мешок из грубой ткани, который очень скоро стал наполняться ягодами. Обычно, за работой смурфик обожал как следует пропесочить кого-нибудь или посетовать на погоду. Но не в этот раз. Ворчун лишь молча срывал ягоду за ягодкой и наблюдал. На глаза то и дело попадалась Заноза, которая с восторгом обходила местность, осматривая каждый листик и кустик. Что ни говори, а Заноза по-настоящему любила лес, и даже Папа-Смурф признал, что это хороший знак. Знак, который отличает настоящего смурфика. Однако гулять одну её так и не отпускали, небезопасно это. Набегавшись вдоволь, девочка-смурфик лёгким движением руки поправила волосы и тоже поспешила к мешку. — Тоска зелёная, — вздохнула она, озорно глядя на Ворчуна и заполняя свою ёмкость до половины. — Ну точнее, синяя. — А я тебя с собой и не тянул, — всё также хмуро бросил в ответ Ворчун. — Надо было бы тебя оставить помогать Знайке — разгребать его мемуары. Заноза посмотрела на друга, в его глазах плясали смешинки. — Ага, конечно, — в тон бросила девочка, — Я же просто мечтаю узнать всё, что на уме у «восходящего светила науки и смурфилософии». И том, как распугивать каждого на своём пути советами. Ворчун гулко хмыкнул, и они оба засмеялись. — Это он теперь так себя называет? — фыркнул с улыбкой смурфик, методично срывая ягоду. — Ну что ж, надеюсь, он не обидится, когда Поэт придумает очередную рифму к его новому званию. — Уже! — прыснула в ответ Заноза. Она не понаслышке успела оценить все возможности Поэта. А, если к нему ещё и присоединялся Шутник… Обычно такие вчера кончались лишь с рассветом. Смурфик методично продолжал сбор, аккуратно складывая синие шарики в мешок, который Портной специально сшил когда-то давно. И не просто так. Такая ягода, как смурфеника требовала аккуратности, поскольку даже маленькому смурфику легко удавалось её легко помять, а испорченная ягода никуда не годится. А потому, осторожно обирал небольшой кустик с жёсткими листочками с заботой, с которой только смурфику под силу выполнять свою работу. Ворчун снова украдкой посмотрел на смеющуюся Занозу и, сам того не замечая, невольно рассмеялся. — Ничего себе, — Ворчун посмотрел на девочку и только сейчас понял, что она во все глаза уставилась на него. Заноза, точно так же, как и Крепыш, поселились в Смурфидоле не так давно, однако, уже успели прижиться. Заноза уже даже успела передружиться чуть ли не с каждым из жителей их небольшой деревни, в том числе и с Ворчуном. И тому следовало бы радоваться, но в последнее время смурфика не покидало чувство о том, что что-то не так. Заноза была девочкой, но при этом кардинально отличалась от Смурфетты. Ворчун не понимал её, что каждый раз удивляло и… привлекало. Словно загадка, которую необходимо раскрыть. — Ты чего это, — смущенно бросил он. — А ведь правду говорят, ты и в правду умеешь смеяться, — ехидно и добродушно хихикнула Заноза и вернулась к работе. Синие ягодки одна за одной отправлялись в мешок. — Да? И кто это так говорит, — с как можно более безразличным видом сказал Ворчун, он почувствовал, как раздражение, подобно пружине, медленно зарождалось в груди. — Смельчак, — всё так же беспечно кинула через плечо девочка, — Только он сказал, что ты смеёшься только, когда рядом настоящий друг. Она всё также резво продолжала собирать смурфенику. — Выходит мы теперь друзья, — Заноза озорно посмотрела на Ворчуна и снова отвернулась. Ворчун уже второй раз за день оторопел, но не мог произнести ни слова. Такого раньше никогда не происходило, смурфик не смог не знал, что ответить, а потому только растерянно буркнул: — Сначала ягоду смурфить научись. Вон как разошлась, сейчас всю передавишь. Заноза не ответила, смурфик уже тысячу раз пожалел, о том, что сказал. Обычно, стоило ему вот так ненароком, задеть Смурфетту, извиняться приходилось сполна. «И зачем ей в саду столько камней и дорожек», — пронеслось в голове машинально. — Что-что? — Ворчун вдруг понял, что не заметил, как девочка снова скрылась в кустах. — А знаешь, ты тоже молодец. Уже неплохо летаешь, — сказал он торопливо, не отрываясь от работы. –… для смурфновичка. Ай! Да смурф тебя. Заноза оторвалась от сбора и посмотрела на Ворчуна и не смогла удержать улыбки. Собирание смурфеники, на удивление требует сноровки и терпения, иначе есть риск принести домой лишь ярко фиолетовую кашицу. Что собственно и произошло и в этот раз. Перед девочкой стоял смурфик, который теперь с усердием отряхивался от яркого сока, отчего та не выдержала и залилась смехом, который, словно звон колокольчика, разлился по поляне. — Ну-ну, и это ещё я собирать не умею, — хохотала она. Ворчун смущённо посмотрел на смеющуюся подругу и ехидно буркнул: — Смейся-смейся. Вот досмурфишся и скоро перестану с тобой нянчиться, будешь лететь вместо меня, когда мне будет лень. Хоть толк от тебя будет. Девочка не смогла сдержать смешок, но всё же посмотрела на него. В синих глазах читалось возмущение. — Чего ты сказал? — Заноза уже было готовила тираду, но вдруг в голову пришла идея получше. — То есть, ты прав. Куда же мне, бедненькой, до мастера по полётам на аистах, — сказала она расстроенно и как можно более горько вздохнула. Всё как Смурфетта учила. На лице Ворчуна появилось удивление, которое очень скоро сменила самодовольная улыбка. — Не переживай, продолжай в том же духе тренировки и быть может, однажды и ты станешь хоть вполовину так хороша как я, — Ворчун так зарвался, что, открыв глаза, он чуть было снова не наступил на собранное. «Есть, попался!» — мысленно усмехнулась Заноза. — А может ты меня научишь? Сама-то я вряд ли разберусь. А мне ещё в лес сколько раз нужно летать, — Заноза вдруг подошла вплотную к другу. Она старалась выглядеть как можно более невинной и наивной, хлопая своими длинными ресницами, словно бабочка своими крылышками. «Только бы не переборщить, — вселилась Заноза. — или как там надо говорить? Только бы не пересмурфи́ть!» — Ну, зимой-то ты всё одно много не полетаешь, — сказал Ворчун, насладившись триумфом. — Это ещё почему, — опешила Заноза. — Так зимой же холодно, — Ворчун посмотрел на подругу так, словно она родилась только вчера, — Снег выпадет… Заноза в душе улыбнулась и уже мысленно потирала руки. В том, что Ворчун не видел ровным счётом никакого подвоха не оставалось никаких сомнений. Пришло самое время действовать. — Ну пожа-а-алуйста, — как можно более несчастно протянула она. — А мы разве всё собрали? — спросил строго Ворчун и оглядел поляну. На глаза бросался одинокий полупустой мешок. — Давай так, успеешь наполнить вон те корзины, пока солнце не скрылось за деревьями — так и быть, покажу пару приёмов, — сказал он, устраивая себе на валежнике подстилку, довольный таким раскладом вещей. — Спасибо! Я мигом, вот увидишь, — Заноза ликовала, Ворчун попался в её ловушку. Девочка уже была мысленно в воздухе и прокручивала в голове всевозможные и известные только ей одной фигуры высшего пилотажа. «Ну ты у меня не отвертишься, — думала она про себя, стараясь не оглядываться на Ворчуна, так как не могла согнать с лица ухмылочку. — Посмотрим, кто кого ещё будет учить» Когда смурфик собирает смурфенику, он непременно вздумает полетать на аистах. Ворчуна же с Занозой просят об этом регулярно, поскольку они приносят ягод больше, чём кто-либо из Деревни. Но удивительно не это. Несмотря на своё недолгое пребывание в Деревне, у Занозы уже обнаружился восхитительный талант к верховому полёту. Она словно была рождена для того, чтобы летать и сходу проделывала такое, чему некоторые смурфики учились месяцами. Именно поэтому многие смурфики в Деревне мечтали обскакать её, но куда уж им. Все, кроме Ворчуна. Ворчун всегда был одним из лучших летунов и до сих пор упорно не верил в то, что Занозе так многое даётся. Заноза это знала, а теперь ей представилась возможность утереть нос другому «мастеру». «Только бы не спалиться, — восторженно думала Заноза. — Мальчишек так легко вести. Как дети малые». Однако сначала надо было собрать ягоду, и быстро. Ближайшие полчаса девочка стремительно перетаскивала ягоды в руках. Одну горсть за другой. Успела перепачкаться, но ничто не было способно её остановить. — Ну-ну, — улыбался своей удаче Ворчун, наблюдая как подруга носится туда-сюда, стремительно срывая одну ягодку за другой. — Гнилые не бери, — напутствовал Ворчун, не успевая переводить свой взгляд на Занозу, так она быстро металась от одного куста к другому. — Смотри, чтобы листья не попадали. Увижу хоть одну мятую — весь мешок у меня перебирать будешь. Заноза не отвечала. Всё, что вертелось сейчас у неё на языке, усердно мысленно помечалось в воображаемой книжечке. До нужного момента. Ворчун едва-едва успевал следить за проворной девочкой. — Цвет этого куста мне не нравится — мне за эти ягоды ещё перёд Шефом отдуваться, — говорил он лениво. Однако сегодня Заноза на удивление была не только быстрой, но и аккуратной, и вскоре Ворчун совсем успокоился. «Наконец-то. Завязал варежку, — мысленно выдохнула она. — Кусты ему, видите ли, не нравятся…» Заноза старалась изо всех сил, но хоть поздняя осень и умудрялась баловать жителей леса своими дарами, успевать насладиться ими нужно было быстро. Местами ягоды уже забродили, а кое-где покрылись гнильцой. Утешала девочку только мысль упоительной картины победы, с таким настроем можно было и потрудиться. — Ты лучше аистов подготовь к полёту, — оглянулась она и сказала, как можно вежливее, хоть и сквозь зубы. — А, если на моей Лили хоть одно пёрышко помнётся, то я тебя… — Да ладно, ничего с твоей деткой не смурфится, — буркнул Ворчун и поплелся в сторону, где отдыхали их «скакуны». Ворчун подошёл к одному из аистов. Высокая, красивая птица затопталась на своём месте и подала голос, показывая, что уже заждалась своих хозяев. Однако именно с этим аистом у него особые отношения. Именно Ворчун сам чуть больше года растил и объезжал Лили. Только он и никто больше, но как только оказалось, что Занозе не на чем летать, то без раздумий уступил ей аиста. И с тех пор молодая пташка не подпускала к себе никого, кроме этих двоих. — Что, застоялась, родненькая? — сказал он ласково. Однако птица недовольно крикнула и лёгонько цапнула его за колпак. Ворчун опомнился, в голове его невольно пронеслось: «Я себя не узнаю, может, это из-за Голуболуния?» — Что там у вас стряслось? — недовольно донеслось из зарослей. — Ничего! Ворчун пригладил белоснежные перья, и стал торопливо поправлять седло и уздечку, исподтишка наблюдая за Занозой, которая почти закончила сбор ягод. — Фух, — наконец остановилась девочка, смахивая со лба пот. — Даже не ожидала, что хватит. Ну что вы там, готовы? — Тебя только жду, — буркнул Ворчун и придирчиво посмотрел на мешок, который теперь прилично вздулся от переполнявших его ягод. — Вот это да, — только и сумел выпалить Ворчун, однако, тут же опомнился, изображая старого доброго брюзгу, — Ну то есть как. Для новичка сойдёт. — Так значит я победила? — довольно бросила девочка и мигом сбросила поводья со спины своего аиста. — Ладно, пилотесса, так уж и быть твоя взяла, — весело вздохнул Ворчун, помогая залезть Занозе на «коня». — Зато, будем надеяться, научишься чему. — Отлично, — Заноза погладила Лили по шее и что-то нежно прошептала. — Держись да не отставай. — с азартом бросил Ворчун. Он уже восседал верхом на довольно крупном, хоть и слегка потрёпанном аисте. Птица с недоверием посмотрела на Занозу и недовольно фыркнула.– Сейчас посмотрим, из чего ты сделана. Смурфики дружно прикрикнули, отчего скакуны расправили крылья и оторвались от земли. Одинокая полянка осталась позади. Она мигом опустела, словно никого здесь и не было. — Ну, родная, ввысь! — Заноза намеренно отстала от Ворчуна, с хитрым прищуром наблюдая, как гордый силуэт кружит над кронами деревьев. Совсем скоро он должен был увидеть, чему девочка научилась, и для этого Заноза, готова была потерпеть ещё самую малость.***
Вот уже четверть часа Ворчун и Заноза беззаботно петляли среди безмолвных облаков. Внизу виднелись верхушки деревьев и залитые солнцем поляны. Ветер слегка бил в лицо, а высота захватывала дух. Смурфики смеялись и радовались очередному тёплому насыщенному дню, играя в небесах, и выполняя всевозможные воздушные фигуры. Заноза была в полном восторге, наблюдая как летает самопровозглашённый ас Деревни. Что ни говори, а летать Ворчун умел. Смурфики дружно снизились и сели на сосновую ветку, переводя дух. Небо сияло своей чистотой, а ветерок предавал ласковые приветы с южных земель, колыхая колпачки смурфиков. Кругом возвышались кроны деревьев и заросшие бесконечным лесом вершины, которые устремлялись дальше, чем мог достать взгляд. Заноза чувствовала, как степенно покачивается ветка и старалась двигаться ей в такт, уже не такой ласковый осенний ветер развевает волосы. — Ну что, не скучно со мной? — гордо бросил Ворчун, придерживая аиста за могучую шею. — Это уж точно, — бросила девочка, не сводя с друга взгляда. Она с осторожностью просчитывала свои шансы, однако, смурф, казалось, так ни о чём и не подозревал. Она сделала вид, что ей в голову только что пришла гениальная идея и крикнула: — А давай, посоревнуемся, как учитель и ученик? Девочка затаила дыхание, наблюдая, как Ворчун расплылся в улыбке, словно Азраэль, когда тому удавалось стянуть с хозяйского стола что-то особо вкусное. Однако смурфик тут же посмотрел на девочку. Взгляд его был серьёзен, отчего Заноза не на шутку занервничала. Она только что осознала, во что ввязывается. — Будь по-твоему. Только чур не ныть потом, сама напросилась, — усмехнулся Ворчун, натягивая поводья. Пускай он и любил прихвастнуть о своем умении, теперь на кону стояла репутация, а потому тон его был холоден и серьёзен. Заноза понимала, что пожелала поединок, а значит сейчас они были соперниками. Без компромиссов, без уступок. Аист смурфика легко спрыгнул с ветки и спланировал на другую, ту, что позволяла быть Ворчуну одном уровне с Занозой: — Уговор такой — летим через рощу прямиком до дома. А там — кто первый выйдет из леса, тот и победил, — гордо заявил Ворчун. — Отстанешь надолго — так уж и быть, вернусь за тобой. Только добычу не растеряй и помни… Но, прежде чем друг успел закончить, Заноза с силой натянула поводья. — Глотай пыль! И-иии-хо! — не в силах больше сдерживаться, крикнула она и стрелой помчалась вперёд, навстречу ветру. Возмущения Ворчуна остались далеко позади. Заноза уже не слышала ничего, только хлопанье крыльев своего «коня». Девочка слегка снизилась, чтобы попасть в восходящие потоки для лучшей манёвренности. Она посмотрела через плечо, взглядом пытаясь найти Ворчуна, однако, к её удивлению, смурфик был уже на хвосте. Взгляд его был сосредоточен. Ворчун действовал твёрдо и чётко, с каждым разом он всё сильнее бил аиста под собой поводьями, отчего даже Заноза присела: «Ну кто-ж так делает? Чтобы животинка быстрее летела, нужна ласка, а не порка», — думала она, однако, это вовсе не отбивало ее уверенности в победе. — Йа! Ворчун всё сильнее налегал на поводья, стараясь выжать из своего аиста всё возможное, чтобы не отстать от нахалки. — Эй, а это правда, что по морщинам на лице можно считать возраст? — донёсся до него задорный голос, — Догоняй, Дедуля! Тебе в жизни меня не обогнать! Заноза смеялась сквозь ветер, что бил в лицо, в её глазах горел азарт, а волосы играли на ветру. — Конечно, мисс неуловимая! — прокричал в след Ворчун с улыбкой. — Мечтай, пока можешь! — Попроси Мастера. Пусть сделает тебе летающую кресло-качалку! — Да размечталась! Заноза резко вскрикнула и ударила по поводьям, аист сложил крылья и стрелой метнулся вниз, в королевство ветвей и листьев. Но Ворчуна так просто не проймёшь. Он-то как никто знал, что по лесу лететь тяжеловато даже профессионалам — нужно быть внимательным, а ни то костей не соберёшь. Другое дело, наверху. Нет тебе ни скал, ни кустов с колючими шипами. Можно лететь, не опасаясь напороться на очередную ветку, а на душе сразу легче и спокойней. Вот только сегодня ветер дул прямо наезднику в лицо, на восток, а это знатно замедляло полёт в вышине. Потому Ворчуну ничего не оставалось, как последовать примеру черноволосой нахалки, и тоже снизойти до полёта в тени леса, где ветер нестоль буйствовал. Не теряя времени, Ворчун помчался вслед за подругой. Проигрывать, да к тому же девчонке, ему совсем не хотелось. Аист не дурак, он прекрасно знает куда лететь, но немногие достигают того уровня, когда можно работать с птицей как единый механизм, понимая и решая за доли секунды в какую сторону лучше повернуть и какой поток лучше подхватить. Мягкие листики, оказывались совсем не мягкими, когда били по щекам и рукам на полной скорости, но в пылу погони — это мелочи. Оказавшись среди ветвей, смурфик сощурился от потока воздуха и попытался не терять нужного направления. Смурфика интересовало, в какой части леса они, собственно, находятся. «Густые ветви, пышная листва, довольная Заноза, — пронеслось в голове у Ворчуна. — Впереди Еловая роща, смурф её за ногу». Он резко вскинул упряжку и приготовился лавировать. Сквозь такие густые ветви было крайне сложно пролететь. В душе зародилась тревога, наконец всё стало ясно. Ворчун всеми силами бранил себя за то, что не догадался ранее, что задумала брюнетка — ни разу до этого дня ей не доводилось пролетать через липы. Место, где даже в это время года была самая густая крона. Только самые опытные наездники летали там или самые без башенные… — Ты там не помер ещё? — захохотала Заноза, подмигивая своему другу, который изо всех сил старался не отставать. Они мчались бок о бок сквозь ветви деревьев, ловко направляя своих «скакунов» с помощью поводьев и переноса веса из стороны в сторону. — Ты собираешься пролететь там! — прокричал Ворчун, указывая на еловые заросли, где-то на грани видимости.– С ума сошла? Заноза не ответила: — Если боишься, то признай меня победителем, и полетим домой, — с вызовом бросила она, не отрывая взгляда от дороги и очередной ветви на пути. Ворчун снова и снова бранил себя за то, что в пылу азарта от гонки совсем забыл, куда они движутся, и что хуже, забыл, что это прекрасно известно Занозе. — Это слишком рискованно. Ты же никогда… — только и успел попыхтеть ошарашенный Ворчун, вглядываясь в густые заросли колючих веток. Маленькое пари при таком раскладе могло закончиться не очень хорошо. — Это ненадолго! Эта девчонка была уверена в своей победе. Не даром Еловые Заросли — слабость любого из смурфиков. Даже профессионал уровня Папы-Смурфа, с многовековым опытом полёта с трудом проходит эту зону. Всё-таки еловые иголки — это совсем не то же самое, что листочки иного дерева. У наездника просто нет права на ошибку, если он потом не хочет доставать иглы из своего лица и рук. — Ты явно рехнулась! — прокричал Ворчун, приближаясь на своём аисте к подруге. — Спорим на твой новый колпак, что тебе эта дорога не по зубам? — усмехнулся он. На днях Смурфетта решила побаловать свою младшую сестрёнку и сшила для Занозы белый колпачок из чистейшего хлопка, такой же, как у неё самой. Носить подарок Смурфетты Заноза, конечно же, не стала, ей так гораздо привычней. Хотя Заноза и дорожила своим имиджем, но подарок сестры приняла и отныне это была одна из самых ценных вещей озорницы. Ворчун надеялся, что, хотя бы повышение ставок настолько остановит девчонку, ведь слабости, как он уже успел понять, она ни за что не признает. — Спорим! — уже менее уверенно сказала Заноза, но виду не подала, в конце концов, она никогда не проигрывала пари. Друзья тут же дёрнули за уздечки своих аистов и те с новыми силами помчались сквозь ветки. Сначала было не так уж и трудно, но потом настала настоящая проверка умений пилотирования. У Ворчуна было не так хорошо с пространственной ориентацией, как хотелось бы, поэтому вскоре он больше не мог поспевать за подругой. «Полечу в обход», — подумал он и, дёрнув за уздечку, пулей набрал высоту. Так было намного проще догнать свою соперницу, пока не стало слишком поздно. К тому же её аист должен был рано или поздно утомиться… Пока её хвост был отчётливо виден впереди. — Твой старый Джек — не ровня моей Лили! — доносились сквозь ветки восторженные крики Занозы. — Эй, мой «старый» Джек на целых четыре дня моложе Лили! — с насмешкой прокричал в ответ Ворчун без надежды на то, что его слова были услышаны. Он что было мочи потянул за уздечку аиста. Азарт с каждой секундой всё нарастал. — Но повзрослел твой мальчик раньше, — усмехнулась Заноза. Прям ведьма. Они летели разными дорогами. Заноза стремительно приближалась к своей цели сквозь липы, а Ворчун отправился другой дорогой. Он летел через берёзы, что росли неподалёку, благо, об этом пути Заноза ещё не успела узнать.***
Когда через полчаса эти двое встретились, впереди уже виднелись заросли длинной аллеи пушистых елей. Здесь летать было ещё опаснее, ведь на ветках, имелись довольно острые иголки. К тому же, осенью они не опадали, как прочая листва. Одна ошибка — и поранится и аист, и наездник. — Не видать тебе победы как своих ушей! Тебе ни за что не пролететь через ели! — донеслось прямо над головой Ворчуна. Заноза выскочила, словно из ниоткуда и направилась прямиком вперёд. Девочка с опаской поглядела на величественные деревья впереди. Ясное дело, что без подготовки здесь далеко не пробиться. К счастью, у неё был свой козырь в рукаве. Единственной проблемой оставался Ворчун. Было понятно, что так просто он уже не отстанет. Однако и для этого у темноволосой имелась небольшая хитрая уловка, как раз специально для мальчишек вроде Ворчуна. Обычно, когда противник сильного пола подлетал слишком близко к Занозе, она резко смотрела назад, на своего соперника очаровывающим взглядом. Это невозможно описать, но, по какой-то причине любой из них обязательно впадал в ступор, и для него всё было кончено. Управление аистом выходило из-под контроля, а победа была гарантирована. Это действовала безотказно. Тем временем Ворчун не отставал, он подбирался к ней всё ближе и ближе. Смурфик перепробовал всё, что мог, и осталось поступить только одним путём — схватить Занозу и сорвать её с аиста, пока та не убилась сама и не убила Лили в колючих зарослях. Ворчун уже было протянул руку, чтобы в ответственный момент ухватить дерзкую девчонку за её поясок, как вдруг Заноза повернула голову и взглянула на своего друга, их взгляды столкнулись. На секунду время для Ворчуна замедлилось. Он забыл обо всём на свете, а на душе стало вдруг спокойно и радостно. На мгновение смурфик вдруг почувствовал, что перед ним стоит тяжёлый выбор, спасти нерадивую Занозу и навсегда потерять её доверие или… довериться ей? Эти две могучие силы толкнулись в душе Ворчуна всего на одно мгновение, и он вдруг захотел, чтобы все на свете мечты девочки сбылись… Это был первый и последний шанс поймать Занозу и окончить это. Но это мгновение не могло длиться вечно — вдруг, откуда ни возьмись, впереди показалась увесистая ветка. Ворчун слишком поздно заметил её. Но выбор уже был сделан. Он изо всех сил сбавил скорость, избежав удара в полную силу, в то время, как Заноза преспокойно увернулась и полетела дальше, словно ничего и не было. Оправившись от ужаса, Ворчун кое-как сообразил кто он и где находится. Ему повезло, и он не упал с аиста. А вот Занозу тем временем настиг другой неожиданный сюрприз. Девочка уже вовсю собиралась лавировать меж еловых ветвей, как вдруг случилось неизбежное. Со всей погоней Заноза совсем забыла, что её аист к этому моменту уже напрочь выбился из сил и вот-вот должен был отдохнуть. И случилось самое страшное: от усталости и тяжести наездницы птица камнем полетела вниз. — Проклятье! Только не это! — испугалась Заноза. Ворчун вовремя увидел это зрелище, и всё понял. За долю он изо всех сил дёрнул за поводья, и Джек камнем спикировал к Занозе. С невозмутимым лицом смурфик схватил Занозу «за шкирку» и посадил к себе в седло. Она не успела и глазом моргнуть, как что-то подхватило её и сделало мёртвую петлю над ближайшей полянкой. Ворчун подлетел как раз вовремя. Скинув лишний груз, Лили из последних сил вскинула крыльями и приземлилась где-то в лесу. Благо, оставались какие-то несколько метров до земли. — Ну что, экстремалка, досмурфилась? — засмеялся Ворчун. — Ха–ха! Очень смешно! — проворчала Заноза и угрюмо посмотрела на своего друга. — Ну и кто тут теперь ворчун? — продолжал хохотать смурфик. Он сбавил скорость, Занозе нужно было перевести дух. Девочка до сих пор не понимала, что произошло. — Вот поэтому мне и приходится таскаться за тобой на эти вылазки, а то б уже лежала где-нибудь… — он взглянул на подругу, что сидела впереди него. Она выглядела уставшей и поникшей. — Да ладно тебе, — слегка пихнул он подругу. — На первый раз прощается. Эти слова были как раз к месту. — Но чтоб больше такого не было. А то твои полеты быстро закончатся. Это ясно? — Ворчун строго посмотрел на девочку. Та как ни в чём не бывало, резво кивнула, расправила плечи и взялась за поводья аиста. — А ну-ка, подвинься! Дашь порулить? — спросила она, толкнув по-дружески своего друга. — Ты что… — только и успел бросить Ворчун. — Да ты нас в могилу засмурфишь! Заноза уже не слушала Ворчуна, она с новой силой вцепилась в уздечку и потянула на себя. Птица как будто оживилась и полетела вперёд в два раза быстрее, прямиком к Деревне смурфиков.***
Заноза огляделась и мысленно отметила, что расположиться передохнуть именно здесь было отличной идей. Поляна, на которую они приземлились, ничуть не уступала той, откуда они везли груз смурфеники. Разве что здесь ничего не росло, кроме подорожника и колючей травы. Они не долетели до дома всего ничего, но даже так расстояние оставалось приличным. Позади стеной стояли вековые деревья, а впереди был небольшой пригорок, с которого открывался чудный вид. Девочка старалась вглядываться вдаль, в надежде разглядеть внизу, среди деревьев её родной дом, но всё было тщетно, и девочка посмотрела на остальных членов их «группы». Лили, совсем выдохлась, и ей требовался отдых. На счастье, смурфиков, мешок с добычей все это время нес в своих лапах Джек, аист покрупнее. В то время как смурфики отдыхали на траве, он уже ворковал над ней. — Эй, ты только погляди на них, — тихо сказал Ворчун Занозе. Та обернулась и посмотрела на их аистов, но на её лице отразилось лишь непонимание: — Да, наверное. Ты лучше вон туда посмотри, — сказала она и повернула голову Ворчуна в противоположное направление. — Да, асмурфеть, как красиво. Просто смурфнуться можно, — всё так же тихо ахнул Ворчун, хотя Заноза не была уверенна, действительно ли он удивился или же продолжал ворчать на неё за её маленькую шалость. Закат пылал всеми оттенками золотого, а местами — даже смурфно-опалового. Ещё никогда, закат не казался Ворчуну настолько величественным и прекрасным одновременно. Хотя быть может, дело было в Занозе, что сидела рядышком. Ворчун повернулся и увидел её опущенный взгляд, словно девочка чем-то очень сильно обеспокоена или расстроена. Ворчун хотел было начать разговор, но не мог выдавить из себя ни слова. Трудно подступиться к тому, кто не хочет завязывать беседу. — Ты прости, — сама заговорила вдруг девочка, заметив его взгляд. — Я ведь уже летала через ели. Да вот хотела тебя удивить. Ворчун удивлённо уставился на подругу после чего только фыркнул: — Да уж, удивила. Скажи спасибо, что хоть цела осталась. Сколько раз тебе повторять — там летают только смурфы с опытом. — А у меня и есть опыт, — недовольно поёжилась девочка и взглянула прямо на Ворчуна. Взгляд её синих миндалевидных глаз завораживал, а негодование лишь невольно умилило смурфика. — Мне Смурфетта показала… Ворчун вздохнул и замолчал. Он уже не злился на девочку, напротив. Однако он принял самую гордую позу и скрестил руки на груди, поглядывая на девочку, которая смотрела вдаль. Если бы Заноза только знала. Знала, какие чувства у Ворчуна зародились к ней, в тот самый момент, когда она сидела в смурфуляторе Гаргамеля… А с другой стороны, она могла не понять. Или же она всё прекрасно понимала… Всё сплелось в один большой вопрос, одни противоречия, а самое невероятное противоречие было в том, что Ворчун видел во всей этой неопределённости свой шарм. Заноза то и дело украдкой поглядывала на Джека и Лили. В этот момент она поймала себя на мысли о том, что у них нет излишних заморочек. Нравится кто-то — подходишь у и всё, свадьба, родовое гнездо и счастливый конец. Или ту что-то другое. В чём отличие? «Ну почему мы не птицы? У них же так всё просто», — подумала Заноза и повернулась обратно. Ворчун смотрел на закат, словно завороженный этим большим ярким диском, который медленно скрывался за горизонтом. Он не мог понять, куда сейчас был обращён её взор — на величественный пейзаж, в котором так и хотелось раствориться или на него. Такого гордого, холодного и неприступного. Девочке очень хотелось узнать, что творится в голове Ворчуна, что скрывается под этой твердостью, но она не знала, как подступиться. Её так и подмывало посоветоваться со Смурфеттой или с Папой-Смурфом, но каждый раз она понимала, что хочет докопаться до истины сама, это её личная задача. Ворчун поглядывал на Занозу, что сидела рядом, и в отблесках заката она сияла чистым золотом, даже её чёрные, как смоль волосы, что слегка трепетали на ветру. Он и сам не заметил, как осторожно положил руку на аккуратное плечо Занозы. В одно мгновение его тут же бросило в жар, как только он понял, что он сделал. Такая гордая, такая дерзкая Заноза наверняка не потерпит такого отношения. Ворчун мысленно ждал худшего, но, к его огромному удивлению, Заноза этого не заметила, продолжая всё так же опираться головой на его плечо, а только сказала тихо: — Красивый закат, — тихо сказала она. Ворчун невольно вздрогнул. Он понял, что надо что-то ответить. Во рту предательски пересохло, а сердце безжалостно колотило в груди, отсчитывая время. Мысли в голове роились, подобно пчёлам в улье, но одна из них назойливым с жужжанием никак не хотела отпускать. С тех пор как они вернулись из Парижа, его тревожил только один сон. Сон, в котором он признается во всем, но получает лишь пощёчину, после чего Заноза со смехом убегает. — Да, — только и выдавил они принял первоначальную позу. — Слушай, — сказала она будничным тоном, — а что ты сейчас какой-то притихший? — Ничего я не притихший, просто закат очень красивый, вот и… — пробормотал Ворчун. Заноза сделала ход первой. — Романтик, — улыбнулась Заноза. — А ведь отличное имя, может мне так тебя называть? — Что? — возмутился Ворчун. В плечах и груди возникло странное чувство потерянности и не понимания что происходит, когда хочется одновременно легко воспарить в высь и бежать на износ. — Никакой я не романтик, с чего ты это взяла? Заноза посмотрела на друга: — Уж и не влюбился ли ты часом? — бросила она будничным тоном и отвернулась. Ворчуну от последних слов Занозы стало совсем нехорошо. Огонь внутри него грозился превратиться в самый настоящий вулкан, а всё чего он хотел, так это убежать. — Нет, — буркнул он. Девочка с прищуром посмотрела на друга, на её лице была улыбка в глубине душа трепетала от неопределённости и сомнений, она ничего не выяснила. — Да ладно. Знаю я вас, мальчишек, сначала скромничаете в сторонке, а потом как вывалите… — Что? — осторожно спросил Ворчун, чувствуя, как в груди снова растёт раздражение. — Ну, ты сам знаешь. — А ты сама в кого-то влюблена? — бросил он, передразнивая. — Те же слова, что ты сказал до вопроса, — продолжила она загадочно. — Что ты такое смурфишь? — совсем потерялся Ворчун. — Так ведь в Деревне в последнее время только о тебе и говорят. Мол, стал открытым, активным. Что же с тобой происходит? Раньше у нас не было секретов. — Я? Странным? Да с чего ты взяла? «Вот ведь сороки неугомонные», — с раздражением прорычал про себя смурфик. — Им что, больше потрепаться не о чем?» — И кто это так говорит? –осторожно добавил он. Теперь и Ворчун проникся азартом игры. Он желал вывести Занозу на чистую воду, причём здесь и сейчас. А ещё узнать, кто про него что говорит, так, на всякий случай… — Да так, никто… Внезапно Заноза замерла и внимательно посмотрела на Ворчуна. Их взгляды снова встретились¸ как тогда, в гонке. Ворчун никак не мог понять, что же у девочки на уме: — Не объясняй, я, кажется, и так всё понимаю, Ворчун, — он внимательно и беззащитно посмотрел на неё. Игра начала выходить из-под контроля. — Ты думаешь, я ничего не замечаю? Ворчун не успел ничего ответить на это: — Ты влюбился в нашу Смурфетту! — выпалила она с восторгом. — Что?! — Ворчун вдруг почувствовал, что дыхание перехватило, словно кто-то лягнул его прямиком в грудь. — Нет, ты что? Да я бы никогда… — сказал он лишь внешне твёрдо. — Да ты что? — она мягко пихнула его по плечу. — Я же просто пошутила, не волнуйся так, — сказала она беспечно и встала на ноги. — Уже темнеет. Давай домой. — Ты права, Заноза. Пора домой, — сказал Ворчун, бросая последний взгляд на заходящее солнце, и словно луч надежды, золотистый свет забрезжил так ярко, как только возможно, чтобы потом угаснуть во тьме. — Нас дома ждут, — подавленно выдавил он, мысленно жалея о чем-то. О чем-то важном, что не было сказано.