Очень странные будни

Я назначаю встречу с Дазаем в своей квартире, предварительно выгнав оттуда брата. Если анализировать наши отношения (что я не очень люблю), то теперь мне хотя бы не хочется выцарапать этому придурку глаза. Наоборот, мы спокойно сидим за столом, я поглаживаю кота на своих коленях, пока эта свинья закидывает ноги в ботинках на стол. Но ему хватает одного моего взгляда, чтобы сесть нормально, ведь на моей территории мои правила. — И какую гениальную идею придумала Гин-чан, что подняла меня аж в шесть утра? — лениво интересуется. — Мне даже интересно, какое же решение ты нашла, до которого я не додумался. — Не строй из себя всевидящего, ты тоже всего лишь человек и можешь что-то упустить. — Ну, допустим. — Мафусаил,— почесываю кота за ушком, слыша в ответ мурлыканье, — ни тебе, ни мне эти сектанты не доверяют, но его они любят. Более того, как я выяснила, Фуся гуляет, где хочет, он может зайти в любое помещение, и ни у кого не возникнет подозрений. На этом мы и сыграем. — Звучит смешно и маловероятно, но я хочу дослушать. — Слушай, заткнись, а? Я хотя бы пытаюсь что-то придумать. Тот поднимает руки в примирительном жесте, мол, продолжай. — Мы нацепим на кота прослушку и скрытую камеру. Дазай задумался, постукивая пальцем по губам. — И все же, хоть я и не люблю твоего кота, такой вариант я рассматривал. Он неполох, но у него есть минусы. Во-первых, — он важно поднимает вверх палец, и я сразу узнаю этот тон, ну вот, снова начнет занудствовать. — Они уже знают, что Мафусаил — твой кот и могут догадаться обо всем. Во-вторых, контролировать это отродье,— Фуся шипит, — мы все равно не сможем. Ничто не мешает ему просто убежать на какую-нибудь свалку. Ну и в-третьих — и это самое важное, — он понижает голос, — не забывай, у нас мало времени. Они подпустили тебя так близко к себе, потому что хотят сделать следующей жертвой. Уверен, у нас не больше недели. И если за это время мы ничего не узнаем, то будет трудно вытянуть тебя из этой передряги. Он откидывается на спинку стула и добавляет чересчур самоуверенно: — Не то чтобы я с этим не справился бы. Так что за свою жизнь можешь не волноваться. Четыре дня спустя. Мы нацепили на кота камеру с прослушкой, добавив при этом и датчик, по которому в случае чего можно было бы отследить местонахождение животного. Устройства были крошечные, они сливались с черной шерстью и обнаружить их было практически невозможно, если не знать наверняка, что они есть. Каждый день ощущается напряженней предыдущего. Атмосфера в этом доме с зелеными стенами неуловимо накаляется. Последователи культа до сих пор пытаются строить из себя просто выживших из ума дурачков, но у них это уже не так хорошо получается. От меня не укрывается то, как они находясь рядом со мной, подбирают слова, будто боятся сболтнуть лишнего. От ежедневных собраний у меня уже чуть ли не крыша едет. Нет, серьезно, я видела, как пленникам в мафии промывают мозги, чтобы разузнать информацию, но то, с чем я столкнулась здесь, впечатляет даже меня. Иногда даже закрадываются воистину странные мысли. Может, в этом есть доля правды? Ведь в детстве я видела какое-то существо, сильно тогда напугавшее меня, по описанию оно напоминает одно из тех, в которых верят эти люди. Их вера является не такой уж бессмысленной, если задуматься. Они думают, что задолго до человеческой цивилизации существовало множество других рас, существ гораздо разумнее и совершеннее людей. И, возможно, в далеких, забытых богом уголках нашей планеты и не только планеты некоторые из них до сих пор дремлют, ожидая своего часа. Словом, оставаться в здравом рассудке все сложней. Я уже даже шучу про хтонических существ. Даже Дазай, казалось бы тот еще псих, теперь смотрит на меня как на сумасшедшую. За эти дни с помощью Мафусаила нам удалось узнать только одно — лично для меня эта информация была важна, хотя Дазай только разочарованно вздохнул — убийства, а это были именнно они, не похищения или что-то в этом роде, часть ритуала жертвоприношения. За день до этого камера, что находилась на коте взорвалась, я как раз готовила еду, когда Фуся смотрел в окно. Я так испугалась, что кот сгорит, что принялась тушить его полотенцем, и тот весь день ходил мрачный. Так мы лишились камеры, но осталась прослушка, которая запечатлила разговор Бэтти с главарем. — Гин копает на нас, — шипела Бэтти, — с этим нужно что-то делать. Нужно поторапливаться, если ты не хочешь, чтобы нас всех пересажли за решетку. — Не беспокойся об этом, — расслабленно произнес главный,— скоро мы убьем ее, и останется только этот никчемный детективчик. Уверен, он не принесет нам неприятностей. — Мне стоит готовится к ритуалу? — серьезно спросила Бэтти. — Да, и смотри, чтобы в этот раз все прошло чисто, а не как с той... как ее звали? — Хигучи. — Да, именно. На этом запись заканчивалась. Если описывать мои ощущения сейчас, то я чувствую себя куском мяса в вальере с тиграми. Еще больше настораживает то, что я не знаю, в какой конкретно день им припрет избавиться от меня, но я знаю, что скоро. День Х Утром мы с Дазаем обнаружили, что Мафусаил пропал. Он не просто куда-то убежал, нет. Он исчез с датчиков слежения. Как говорится, утро начинается не с кофе. Я иду привычным маршрутом к странному дому, в котором обыкновенно заседали мои новые знакомые. Уже заношу руку, чтобы постучаться в кабинет, где проходят собрания, но меня отвлекает голос из наушника: — Гин, это срочно, спустись в уборную, — произносит Дазай. Его тон не оставляет сомнений. Неужели...сегодня? Хорошо, что обычно люди не знают в какой конкретно день могут умереть. Воистину изматывающее чувство. В уборной оказывается Дазай собственной персоной. Он ходит из угла в угол, заламывая руки, его взгляд мечется, будто он видит что-то доступное лишь ему одному. Завидя меня, он останавливается. Рядом с ним на полу сидит низенькая девушка — Хитти — милая на самом деле. Она плакала, уткнувшись лицом в колени. - Это произойдет сегодня, - говорит Дазай. Дазай допросил бедную девушку, выведав некоторые подробности предстоящего покушения, я в свою очередь пригрозила, что если та даст остальным знать, что в сговоре с нами, то столкнется с гневом Портовой мафии. Эта бедняжка оказывается посообразительней Бэтти. После собрания последователи собираются устроить небольшой банкет, сделав его сюрпризом для меня. Конечно, при других обстоятельствах я тут же с него ушла бы, но согласно нашему с Дазаем плану я буду кем-то вроде наживки. И поэтому должна вестись на все их уловки. Один из них угостит меня шампанским, в котором будет снотворное. После этого они унесут меня в неизвестное место, о котором наша допрашиваемая, очевидно, не знает. И там они по-тихому попытаются убить меня. Согласно нашей с Дазаем стратегии я должна буду выпить шампанское со снотворным. Датчик слежения они скорее всего найдут, поэтому Дазай последует за сектантами, держась на некотором расстоянии, готовый в любой момент вмешаться в случае чего. Когда меня привезут на место у нас будет А) место, где предполагаемо убивали девушек Б) достаточное количество улик, свидетельствующих о виновности последователей культа О том, что будет дальше этот гад не сообщил сколько я его не допрашивала, но дал знать, что устроит шумиху и выкрадет меня. А дальше сущие пустяки — предоставить полиции неоспоримые доказательства, допросить их всех, узнав расположение тел убитых (я не хочу верить, что среди них будет Хигучи, хотя Дазай настаивает именно на этом варианте), а дальше сбросить фанатиков на полицию, после чего те в скором времени попадут в суд. План такой. Мы с девушкой выходим из уборной с максимально непринужденным видом, мне приходится тщательно следить за ней, ведь несмотря на мои намеки на не самый благоприятный для нее исход, ей ничего не стоит выдать нас с Дазаем. Очередное мозговыносящее собрание проходит по прежнему сценарию, но я улавливаю в воздухе некоторое напряжение. После собрания главный предсказуемо задерживает меня и приходится сделать вид, что я в замешательстве. — Гин, мы сегодня как раз планируем устроить небольшой банкет, может, останешься? Выпьем во имя общего дела так сказать. Он прям-таки излучает фальшивую жизнерадостность. — О, да, конечно как же я могу отказаться от такого предложения? А по какому поводу праздник? — А для хорошего вечера нужен повод? Они даже причину не придумали. Идиоты. — Вы абсолютно правы! В самый разгар банкета я задумчиво смотрю в окно. Такое странное ощущение — чувствовать себя наживкой. Обычно это я была тем, от кого убегали. А сейчам вот пришлось поменяться ролями. Такое странное все же чувство, когда понимаешь что вот совсем скоро твоя жизнь может оборваться, и не будет уже ни брата, ни Дазая, ни Тачихары, ни этих фанатиков, ни Хигучи, ни Мафии. Все просто исчезнет. Если что-то пойдет не по плану Дазая, а планы этого мальчишки всегда срабатывали. Он будто в сговоре с самой судьбой. Всегда знает, что да как должно произойти, будто он единственный, кому выдали сценарий. В какой-то момент ко мне со спины подходит Бэтти, и прежде чем она даст о себе знать, я лениво поворачиваю к ней голову. Сегодня она даже кажется милой. Длинные светлые волосы аккуратно заколоты, на губах играет легкая улыбка, и даже ее глаза, которые мне никогда не нравились, смотрят вполне дружелюбно. И все-таки она хорошая актриса. В руке у нее два бокала шампанского. Вот смешно будет, если она их перепутает. — Вижу у тебя хорошее настроение, — прерываю затянувшееся молчание. — А ты как всегда злобная тучка. Я серьезно, расслабься, Гинни, неужели все мафиози такие дерганые? — Да. То, чем вы тут балуетесь, цветочки по сравнению с мафией. Она все же протягивает мне бокал. Ну, вот и все. Я аккуратно беру его, любуясь янтарной жидкостью. — И вовсе не балуемся. Благодаря нам культ живет, а Древние еще не до конца забыты. Мы занимаемся великим делом, и ты тоже часть этого великого пусть и не считаешь так. — Меня не волнует ваше великое дело, и ты это знаешь. — Но сейчас мы связаны общим делом. Предлагаю выпить за это. Мы чокаемся, я чувствую на своих губах знакомый вкус и... Да вы издеваетесь?! Бэтти все же перепутала бокалы. Серьезная организация говорили они. Мы с Бэтти находимся в небольшом закуточке, где нас никто не видит и не слышит. Взгляд у девушки мутный, она вот-вот заснет. Я успеваю подхватить ее и мягко уложить на пол. Выцепляю из ее ослабевших пальцев бокал. Ну, как всегда все самой делать приходится. Спящая Бэтти спрятана в подсобке. Я возвращаюсь на прежнее место и все же выпиваю бокал со снотворным. На этом мои воспоминания обрываются. Главный с еще двумя парнями сгружают тело Гин в машину. Все это происходит в темном переулке за домом, быстро и без шума, пока остальные ищут в доме пропавшую Бэтти. Машина тихо отъезжает от дома. Я просыпаюсь в помещении, напоминающем склеп. Стены, потолок, пол — все сделано из сероватого камня. В помещении прохладно, и царит полумрак. Я вижу неподалеку несколько размытых темных силуэтов. Снотворное еще действует, и изображение плывет. Помещение освещают висящие на стенах факелы. Постепенно зрение приходит в норму, и я понимаю, что лежу на холодном мраморном столе. Пытаюсь пошевелить руками, но их окутывает слабость, и до меня доносится мелодичный звук. Мои руки и ноги прикреплены к столу железными цепями, ржавыми от времени и сырости в склепе. Сил хватает только на то, чтобы слегка повернуть голову и скосить взгляд на небольшой алтарь рядом. На нем лежали большие старинные книги с пожелтевшими страницами. Книг десять. Девять из них лежат друг на друге ровной стопкой, лишь последняя раскрыта посередине, но с моего ракурса не видно, что в ней написано. Я...умру? Одна из фигур в темном балахоне поворачивается ко мне, заметив, что я проснулась, но мне видно лица. Вижу только, как дрожащие отсветы пламени танцуют на темной ткани плаща. — Начинаем, — прошелестел мужской голос. Фигуры в черном окружают столик, на котором я лежу не в силах пошевелиться. Мое сознание отчего-то плывет, происходящее все больше напоминает психоделический бессвязный сон. Это точно было просто снотворное? Прямо над моим ухом раздается зловещий шепот, источник которого мне не ясен. Голова кружится. Отсветы пламени пляшут по склепу в своём зловещем дьявольском танце. Чёрные фигуры, окружающие меня, слабо покачиваются, словно в трансе. Клянусь, я чувствую липкое скользкое прикосновение к своему уху, но тело окутывает слабость, и у меня не хватает сил даже на то, чтобы повернуть голову. Одна из чёрных фигур плавно, словно плывя по воздуху, подходит ко мне. Я вижу в ее руках смутно знакомый мне клинок. Вот и все. Опоздал ты, Дазай. Лёгкий плавный взмах рукой должен навсегда забрать мою жизнь но неожиданно свет факелов гаснет. Я слышу растеряный шёпот. Господи, да я бы сама быстрее убилась. Я возмущённо цокаю, и тут же слышу над своим ухом голос, на который остальные не обращают внимания. — Не верь глазам своим — шелестит таинственный шёпот. — А теперь на пол. Я слышу слабые щелчки, будто кто-то одновременно вскрыл замки на цепях. Раздаётся оглушительный грохот вперемешку с испуганными криками сектантов, меня с силой толкают на пол, и я кашляю, чувствуя, как нос щекочет от запаха пороха. Адреналин бушует в крови, и слабость слегка отступает, я приподнимаю голову. Запертая до этого дверь склепа совершенно бесцеремонно взорвана, сквозь бьющий оттуда солнечный свет я вижу кое-чей долговязый силуэт, который весело кричит махая мне своей рукой: — Я вовремя, Гин-чан? Тебя там не прирезали ещё? Боже упаси снова в такую глухомань добираться, я по дороге чуть в болоте не утонул. Знаешь, как удобно носить с собой небольшую взрывчатку! Люди в плащах пораженно стоят на месте, явно ошеломленные такой бестактностью. — Ты бы хоть постучался для приличия, — выдавливаю я, хотя голос звучит слабо. Сектанты, обретя способность соображать, бегут в сторону разломленной стены, но Дазай останавливает их одной лаконичной фразой: — Кладбище заминировано. Они так и останавливаются у выхода, не решаясь покинуть склеп. Дазай приподнимает меня и усаживает на каменный стол, так как я ещё не в силах стоять на своих двоих. — И где ты достал столько взрывчатки? И когда ты вообще успел? - шепчу ему на ухо. — Секрет фирмы, — тот, хитро ухмыляясь, подходит к фигурам в чёрных плащах и становится за их спинами, практически загоняя в угол. Сбежать они не могут, так как не знают конкретное местоположение мин, а проверять, очевидно, желания не возникает. — А теперь рассказывайте. По порядку и с расстановкой. В чем ваша цель? Тишина. Дазай вздыхает. — Кто главный? Нехотя одна из фигур поворачивается к нему, снимает капюшон, и я узнаю нашего главаря. Дазай ведёт допрос, но я уже не слушаю о чем идёт речь. Я неотрывно смотрю на раскрытую книгу перед собой, и мой рассудок будто постепенно уплывает, сменеяясь чувством некоего... азарта? Дазай уже забеспокоился, что не успеет, но, нет, Гин оказалась жива, и все прошло на удивление гладко. Их главарь оказался на редкость разумным человеком, осознав, что их организацию прижали к стенке, и им не остаётся ничего кроме как сотрудничать, тот быстро заговорил, не обращая внимания на неодобрительные взгляды соратников. Дазай слушал всю ту ересь, что он несёт и только диву давался, как в подобное можно верить. У этих сектантов были некие книги с пустыми страницами, каждая книга, как они верили, обладает своей магической силой. Но для того, чтобы эту силу пробудить, требовалась жертва. Жертвой мог стать только член их культа при условии, что он имеет родство с некими существами, в которых эти чудики верили. И это обязательно должна быть девушка. Обычно убийства совершались в этом склепе, а потом тела подбрасывали в другие места. Но Хигучи, по словам главного, догадалась что с ней планируют сделать и решила уплыть на катере. Бэтти, следившая за Хигучи, отправилась за ней и убила её. Труп она спрятала в катере и отправила в море. О том, что именно проломило катер в щепки, Бэтти ничего не знала, когда она покидала место преступления, катер был цел. Всё это было со слов главаря, сама же Бэтти по непонятной причине пропала во время банкета. Дазай выяснял все эти подробности, усмехаясь про себя. Дело оказалось не таким уж и сложным, как казалось на первый взгляд. Всего лишь горстка фанатиков. Поймать их оказалось проще простого. Никакого минного поля не было и в помине, у него была всего одна взрывчатка, которую Дазай уже истратил. За всеми своими мыслями Дазай и не заметил, как за его спиной стало происходить нечто странное. Он не видел, как Гин на четвереньках, двигаясь дергано и неестественно, медленно подползала к раскрытой книге с пустыми страницами. И не услышал тихого змеиного шипения, что она при этом издавала. Дазай уже заканчивал свой краткий допрос, как главарь резко перевёл взгляд на что-то за его спиной. Рефлексы, выработанные за годы в мафии, дали о себе знать, и Дазай отшатнулся в сторону, краем глаза замечая, как девушка метнулась к выходу из склепа, без труда проскальзывая мимо столпившихся сектантов. К слову, бежала девушка на четвереньках, ловко огибая могилы. За ней будто прикрепленая невидимой цепью плыла... книга. Дазай протёр глаза. Когда он их открыл ни сектантов, ни Гин на кладбище уже не было. На город опускались сумерки. В порту было непривычно тихо, будто все люди вокруг просто вымерли, хоть это и было не так. Немногочисленные катера размеренно покачивались в так волнам, и только чайки иногда нарушали своими криками умиротворенную тишину порта. Людей вокруг не было, поэтому никто не заметил очень подозрительную черноволосую девушку. Она шла на четвереньках вдоль порта, дико порыкивая и впиваясь ногтями в собственные ладони. За ней по воздуху плыла пыльная Книга, будто движимая неизвестной силой. Девушка впилась взглядом затопивших радужку зрачков в даль горизонта, и, казалось, ждала чего-то. Она напоминала собаку, верно ждущую своего хозяина. Последние чайки улетели, и стало совсем тихо, будто звуки утонули в морской глади. Сумерки медленно опускались на Йокогаму, и пока город постепенно темнел, погрязал во тьму, вода тоже неуловимо, совсем медленно начала темнеть. Черноволосую макушку девушки обдувал прохладный порыв ветра, волны стали чуть интенсивнее качать стоящие в порту катера. Девушка села на колени, не отрывая взгляд от морской глади, когда вода заколебалась сильнее обычного. Девушка прищурилась, и, казалось, именно от этого вода заколебалась еще сильнее. Спокойствие утекло из порта уступая место все больше усиливающимся порывам ветра, и все интенсивнее накатывающим морским волнам. Что-то приближалось, напряжение чувствовалось в самом воздухе. Город уже объяло тьмой, когда наконец-то воды всколыхнулись особенно сильно, опрокидывая сразу несколько катеров, и появилось нечто. Сектанты, как только поняли, что никакого минного поля не было и в помине, тут же разбежались по лесу в разные стороны, и искать их было уже бессмысленно. Хорошо, что весь их диалог Дазай записал на диктофон. Гин тоже убежала, и именно это сейчас беспокоило Дазая больше всего. Он до сих пор не мог себе объяснить, что это вообще было. В любом случае, поведение Гин было крайне странным, и ее стоило немедленно найти. В этом лесу Дазай ориентировался неплохо, но почему-то в этот раз он заплутал. Дазай шел по проторенной тропе, но все равно все время возвращался обратно на кладбище. Связи как назло не было. Дазай вздохнул с облегчением, когда наконец удалось выбраться из леса. На улице было прохладно, ночь уже вступила в свои права и по носу бил сильный морской запах. Дазай почесал затылок, думая, где же ему теперь искать Гин, как вдруг услышал оглушительный рев. По коже прошлась волна мурашек. Звук раздавался со стороны города, он был настолько оглушительным, что уши чуть ли не закладывало, и определенно принадлежал живому существу. Под ребрами поселился непонятный иррациональный страх. Дазай рванул в сторону города. Рев не прекращался и заставлял сходить с ума от мноногочисленных догадок. В городе было на удивление спокойно. Редкие парочки шагали вдоль темных улиц, из супермаркета спокойно выходили люди, и Дазай недоумевал. По всему городу раздавался жуткий, пробирающий до костей вой, но люди вели себя совершенно спокойно, невольно заставляя сомневаться в собственной адекватности. Дазай спросил у симпатичной блондинки, выходившей из магазина, что за странный звук раздается по всему городу. Девушка посмотрела на него как на ненормального и сказала, что не слышит ничего необычного. Дазай все больше сомневался в здравии своего рассудка. Он взял такси, назвав свой адрес. Именно с той стороны города, где находилось общежитие агенства, доносился звук. Водитель тоже ничего не слышал. По мере приближения звук усиливался, но как Дазай ни старался найти его источник, ничего не выходило. Рев усилился настолько, что уши пришлось прикрывать руками, такси как раз проехало мимо очередной высотки, и Дазаю открылся вид на порт. Он прижался лицом к стеклу, не веря в происходящее. Большие волны затапливали безлюдный порт, Дазай готов был поклясться, что видел несколько внушительных осколков потопленных катамаранов. Вода бурлила, казалось, она была живой, но даже не это поражало воображение. В порту было две человеческие фигуры. Одна из них точно принадлежала Гин, она сидела на коленях, не страшась волн, что захлестывали ее с головой. Другую фигуру в темноте было трудно разглядеть но, кажется, Дазай увидел белое платье. — Остановите машину, — прокричал Дазай. — Но мы не доехали, что это с вами? — Что с портом? — О чем это вы, тишь да гладь как всегда. Он либо притворяется, что все нормально, либо не видит этого хаоса. В любом случае времени на разговоры не было. Дазай заставил водителя остановиться и выбежал в сторону порта. Его сдувало дикими порывами ветра, чем ближе он подходил к воде, тем больше до него долетало морских капель. Рев никуда не делся, уши до сих пор приходилось закрывать ладонями чтобы не оглохнуть, казалось, ревела сама вода. - Гин! Гин, черт возьми! Девушка не слышала его. Дазай остановился недалеко от фигуры сидящей на коленях девушки, его то и дело с ног до головы окатывало ледяной водой, и сквозь мокрую челку он увидел это. На воде стояла девушка в белом платье. Она покачивалась на волнах, но ее ноги не тонули, а вполне стойко стояли на воде. Белое платье насквозь промокло, и именно перед ней на коленях сидела Гин. Она сидела, неподвижно, словно статуя, несмотря на сильные волны, окатывающие ее водой с головы до ног. С ней было что-то не так. Девушка в белом платье слегка повернулась в сторону Дазая, будто заметив его присутствие, и эта картина навечно отпечаталась в сетчатке его глаз. Девушка держала злосчастную книгу, но держала не руками, а... зелеными щупальцами, что росли из плеч подобно рукам. Ее лицо было абсолютно пустым, как у трупа или куклы, глаз в глазницах не было, и... Дазай отказывался в это верить. О, боже. Он узнал эти медового оттенка волосы. И это лицо. У Дазая потемнело перед глазами, и на мгновение ему подумалось, что сознание (и память, желательно), покинет его, но судьба не была к нему столь милостива. Это лицо принадлежало Хигучи. Дазая чуть не стошнило. Ну, Гин же хотела найти ее... бойтесь своих желаний, называется. Дазай не понимал что происходит. Он не знал как поступить. Стоящий на воде труп поманил его щупальцем. Дазай не хотел подходить, но его ноги сами пошли, и Дазай чувствовал себя будто под гипнозом. Он сел на колени рядом с Гин, не отдавая отчет своим действиям. Вода забивалась в уши, нос, рот, намокшая челка закрывала обзор, но Дазай и не хотел больше ничего видеть. Сквозь сильный рев, который, как понял Дазай, раздавался в его голове, он услышал невероятно четко равнодушный голос Хигучи: — Ничтожетчва решили бросить вызов Древним? Вы прервали ритуал, мистер детектив. — Я не знаю, что ты такое, но я уничтожу тебя. Дазай не слышал своего голоса. — Не вмешивайтесь в то, что сильнее вас. Эта Книга — одна из десяти священных книг, держащих мироздание. И этой силе нужны подношения. Боги жаждут крови. Конкретно эта Книга обладает силой переносить людей в один из множества параллельных альтернативных миров. А вы очень плохо себя вели. — Я не понимаю, о чем... Труп наклонил голову под неестественным углом. — Тех, кто прерывает ритуал, не позволяя принести жертву, обычно наказывают. Я отправлю вас в другую вселенную, чтобы вы подумали над своим поведением. Никто не может безнаказанно переступить дорогу богам, и вам стоит усвоить этот урок. Дазай ничего не понимал. — Хигучи... Она усмехнулась, покачав головой. — Не верь глазам своим. Дазай моргнул, и Хигучи исчезла. Гин упала набок, потеряв сознание. Дазай неожиданно обнаружил в своих руках книгу. На мокрых от воды страницах расплывалась чернильная надпись: Зверь Сознание Дазая померкло. В этой вселенной их с Гин уже не было.