Очень странные будни

— Не хочешь совершить двойное самоубийство? Его мозг остановился. Дазай надеялся, что ему послышалось, но взглянув на Гин и увидев ее выражения лица, он понял — та говорит абсолютно серьезно, и это не просто звуковые галлюцинации. И как реагировать на подобное?! Поэтому он просто отодвинул девушку от себя и двинулся к выходу. — Поедем в штаб, — произнес Дазай ничего не выражающим голосом. Он продолжал надеяться, что это какая-то глупая шутка, но в глубине души знал — всё серьезно. Гин больше не произнесла ни слова, они сели в черную машину с тонироваными окнами и поехали в штаб. Только потом до Дазая все же начало доходить, что Гин ждет от него какого-то ответа. Но ответа у него не было. Остальная часть вечера прошла как в тумане: он перебирал в своей голове те немногочисленные воспоминания и счастливые моменты, связанные с девушкой, но других, гораздо более кровавых и жестоких было все равно больше. Он мог бы начать ее отговаривать, дать ей причину, чтобы жить, однако Дазай слишком хорошо на собственном опыте понимал, что никаких причин продолжать жить не существует. Они живут в мире полном насилия, крови и боли и действительно лучшее решение — просто покончить со всем этим и не мучаться. Возможно, Гин хотела чтобы ее остановили, но с с ее стороны было ошибкой поделиться мыслями именно с Дазаем. Ей давно следовало понять, что этот мужчина умеет только ломать. А всех, кто осмеливался протянуть ему руку помощи, давно уже нет. Хигучи отчитывалась о недавно выполненной операции, Дазай же бродил отсутствующим взглядом по ее тоненькому силуэту. До всех произошедших за последнее время событий он был о ней не очень высокого мнения. Старательная, ответственно подходит к своей работе, чуть ли не слюни пускает на Акутагаву, живет с младшей сестрой, никакими особыми способностями не обладает. Так он раньше думал. С самого начала Дазай был уверен что их главная цель — спасти Хигучи (если та еще жива) и выяснить, что же с ней произошло. Он был уверен, что они с Гин просто расследуют очередное преступление и выступают в роли спасателей. Он думал, что Хигучи случайно попала в секту и стала очередной жертвой фанатиков, но информация, которую он не давно раздобыл заставила его поменять свое мнение. Если посмотреть на дело под ругим углом, то в глаза сразу бросались некоторые несостыковки. Хигучи работала на мафию и являлась подчиненнной Акутагавы. Она не была столь глупа и наивна, чтобы совершенно случайно попасть в лапы к сектантам. Хигучи, судя по всему, знала, что ее собираются убить, но ничего не сделала, чтобы спастись. Ну и наконец последний кусочек пазла, найденный совсем недавно. — Босс? Хигучи взволнованно таращилась на него, видимо, зовя уже не в первый раз. Либо сейчас, либо никогда. Если у кого и есть ответы, то только у Хигучи. — Я задам тебе вопрос хочу услышать четкий ответ.

***

Pow: Гин Назад дороги нет. С каждым днём этот мир казался все более неправильным. Будто просто находишься в симмуляторе жизни. Люди, предметы, даже воздух — все ощущалось лишь дешевой подделкой. Доделав очередной отчет я закрыла кабинет и стала подниматься на крышу штаба Портовой мафии. Не было ни страха, ни волнения, только глубокая бездна, куда проваливались все эмоции. На крыше в ночном полумраке едва различалась темная фигура. Не сложно догадаться, кому она принадлежала. Человек сидел на самом краю, свесив ноги и смотря вниз. — Что ты здесь делаешь? — собственный голос показался бесцветным. Дазай обернулся, но я так и не увидела его лица, как бы сильно не щурилась. — Твое предложение еще в силе? — прозвучало в ответ. Дазай всегда реагировал на подобное с нездоровым энтузиазмом, но на сей раз беззаботный тон особенно раздражал. Я села рядом. Ветер красиво ерошил его волосы. — Не думала, что ты согласишься. Взгляд случайно упал вниз, и сердце предательски ёкнуло. — Я же фанатик-самоубийца, забыла? Всегда мечтал покинуть бренный мир с прекрасной дамой! — А если серьезно? — Я много думал об устройстве этого мира, и у меня появилась одна теория. Нам нужно проверить её. Вместе. — Я не хочу, чтобы ты умер из-за меня. Дазай наклонился и заглянул мне в глаза. — Не знаю что не так с этим миром но он будто бы отвергает нас. Мы здесь лишние. Тебе невероятно трудно каждый день видеть Хигучи и вспоминать, что с ней сделали. Ты винишь во всем себя. Я понимаю. В мафии нельзя привязываться, потому что никто не захочет хоронить любимого человека. Потому что привязанность — это слабость, но и не привязываться тоже невозможно. Мы одинаковые Гин, и я, к сожаленю, слишком хорошо понимаю, что ты чувствуешь. Он замолчал, ожидая ответа, но слова застряли в горле. — Я не боюсь смерти. — продолжил Дазай. — Боюсь только, что падение будет длиться вечно. Пожалуй, Дазай единственный кто действительно понимает. Он глубоко вздохнул: — Хорошо. Прыгнем одновременно. Насчет три. Раз, два, три! Мое тело словно одеревенело. Я зажмурилась. Ветер так сильно дул в лицо, что вдохнуть не получалось. Я открыла глаза, когда почувствовала прикосновение к руке. Мы по-прежнему сидели на крыше. — Я сама не смогу. Дазай понимающе кивнул. — Обними меня. Пальто пахло порохом и каким-то непостижимым образом безопасностью. А раньше я думала, что у безопасности нет запаха. Дазай мог хотя бы для приличия сделать вид, что ему страшно, но вместо этого, погладил меня по голове, что-то прошептал на ухо, хотя из-за свиста ветра в ушах я так и не услышала слов.