Это было очередное утро в Лоренсе — штат Канзас.
Солнце не заставило себя долго ждать, оно нежно оглаживало светлые дома на Локуст-стрит. Ничем непримечательная, тихая улица, которая радовала всех проезжающих мимо туристов своей чистотой и свежестью. И хоть Канзас не мог особо похвастаться достопримечательностями, это место сеяло спокойствие в сердца вечно куда-то спешащих людей.
Каждое незамысловатое здание растягивалось на несколько комнат со вторым или третьим этажом. Ярко зеленые лужайки за невысокими заборчиками с предупреждениями о злой собаке, уже успели пробиться сквозь тающий снег. Свежесть вещала о приходе первого дня весны, ровно, как и цветущие деревья, что росли у края неширокой дороги и кидали под себя значительную тень.
Асфальтная дорога тянулась к самой реке Канзас, что протекала совсем неподалеку.
Квартал казался тихим и неживым. Тротуары пустели и позволяли ухватиться за едва различимые голоса рано выскользнувших наружу людей. Изредка доносился шорох мимо проезжающих машин, однако, точно стоит добавить, что в каждом доме, несмотря на мертвенно-пугающую тишину, уже давно прозвенел будильник и его жильцы, не ожидая очередного напоминания об утре, готовятся к предстоящим делам.
Сэм был одним из них — жильцом столь тихого места, которое очень скоро превратится в один единый живой организм, ведь понедельник никогда не бывает спокойным.
Юноша поднялся сразу. Он не взглянул на часы, тут же откинул простынь в сторону, со вздохом поднялся и сладко потянулся. Окна его небольшой комнаты выходили прямиком на улицу, поэтому от весьма рассеянного внимания не ускользнуло, как напротив живущие соседи, видимо даже не успев толком переодеться, выскочили наружу, о чем-то возбужденно разговаривая.
Нахмурившись, Сэм сильно потер глаза и слегка поведя плечами, решил сначала проснуться и только потом разбираться в произошедшем. Его удивило, что в такое раннее время кто-то наводит весьма заметную шумиху, которая точно не ускользнула и от остальных жителей.
Качнув головой, он разворачивается и торопливо направившись в ванную, подхватывает свою аккуратно сложенную одежду.
В теплой кофте нужды больше не было — в Лоуренсе наконец наступила весна, которая несла за собой приятный климат, хотя парень не сказал бы, что здесь хоть когда-то было плохо с погодой, конечно, если не считать частые торнадо, которыми так известен этот уголок Земли.
С утренней рутиной было покончено достаточно быстро — Сэм не имел привычки задерживаться в душе надолго и единственное, что он сделал перед тем, как спуститься на первый этаж — это приоткрыл окно и оглянувшись, задумчиво хмыкнул. В его комнате всегда было чисто и это не потому, что на него налетают с осуждениями и угрозами ограничить в личных деньгах, просто Сэм всегда был таким — опрятным и может иногда даже черезчур правильным. Наверное, это передалось от Мэри — мамы, которая вечно что-то прибирала, даже не задумываясь о том, что целенаправленно гробит свое здоровье. Это вызывало частые конфликты и разногласия, однако за свои семнадцать лет, юноша уяснил одно из правил общения со своей матерью — лучше не спорить, скорее, в этом нет никакого смысла. Женщина настойчива и неумолима. Это внесло некую лепту в характер Сэма — он был похож на нее, часто отвергая мысли о том, что когда-нибудь станет ее стопроцентной копией. Просто, парень не хочет быть похожим на кого-то в своей семье. Сэм мечтает о спокойной и размеренной жизни, хочет найти работу и осесть где-нибудь на краю света вместе с любимой женой и парочкой детишек. Его друзья часто говорили о том, что он стремится к самой скучной жизни, которая только могла бы быть, но проблема в том, что ему плевать на разговоры и твердения за спиной. В свои ранние годы юноша чувствует себя более зрелой личностью с устоявшимися мечтами и мнением. Его не волновали слова и насмешки, Сэм просто стремился к тому, чтобы не быть таким, каким его видят члены его семьи — покорным работником на испепеляющем поле кукурузы.
Парень не может обьяснить свою любовь к порядку, к пунктуальности, к тому, что он всегда стремился к знаниям и ко всему относится с осторожностью, которая, кстати, не всегда присуща его родному брату. Дин никогда не был частью его жизни. Да, они всегда жили в одном доме, ели за одним столом, перекидывались парочкой слов или даже ходили вместе за продуктами, однако никогда не были частью друг друга.
Такие разные и чужие, такие хладнокровные и непонятливые, что нет смысла лишний раз поднимать глаза. Нет той связи, о которой с совсем недавних пор так болезненно мечтал Сэм. Он знал, что просто привык к этому, просто не знал, что может быть иначе. И только недавно вдруг задумался «почему?». Почему у них с Дином никогда не было длинных разговоров за запретной баночкой пива или дотошных сплетен про красивых девчонок в колледже. Почему им никогда не доводилось проводить вместе время и вникать в жизнь родного человека. Сэм бы не сказал, что это была оплошность родителей, нет, те всегда старались сделать все, чтобы их мальчики были счастливы. Хоть отношения в семье и не идеальны, у кого они вообще бывают идеальными, было больно думать о том, что он не знает своего собственного брата.
Думать об этом не хотелось, так как парень даже не представлял, как исправить то, что всегда было сломано. Он решает наконец спуститься. Зайдя в кухню он здоровается с утра уставшей мамой и молча кивает сидящему за столом брату. В ответ тот махнул ладонью, возвращаясь к своему ароматно пахнущему завтраку.
— Яичница или макароны с сыром? — спрашивает Мэри, вытирая руки полотенцем и подхватывая тарелку, встречается с сыном глазами.
— Макароны, — пожимает тот плечами, аккуратно садясь напротив Дина. — А можно и то и то? — с легкой улыбкой, вдруг добавляет, кидая мимолетный взгляд на спокойного брата, который уже доедая свою порцию, впервые за все время поднимает глаза в ответ. Они встретились нечитаемыми взглядами, которые сопроводились поджатыми губами Сэма и его неловко выскользнувшим словом благодарности маме. На этом «общение» с братом было закончено, тот поднялся и, кратко поцеловав Мэри в щеку, скрылся из виду.
Дину двадцать один и у него редко спрашивали где он пропадает или во сколько вернется домой. Единственный, кто все еще пытается противиться тому факту, что он уже не ребенок, был отец. Старший Винчестер всегда был строг со своими детьми. Он имел свод правил, воспитывал жестко, вырастив из Дина маленькую копию себя, которая была такой же упертой и имеющей лишь свое мнение. Дин всегда был замкнутым, не показывающим свои настоящие эмоции, он часто улыбался лишь для того, чтобы не было лишних вопросов. Не закончил учебу, бросил школу после девятого класса и так и не поступил ни в одно учебное заведение, предпочитая жить так, как придется.
Дин гулял, иногда подрабатывая во всяких забегаловках, чтобы иметь наличку на очередной поход в бар или стрип-клуб. А уж там, он отрывался как в последний раз, искренне наслаждаясь вниманием от красоток с пышными формами. Ему нравилось это, когда на него смотрят, когда им восхищаются или смеются с его дурацких шуток. Ему нравилось напиваться и веселиться, ни о чем не думать и вызывать лишь презрительно поджатые губы от матери и брата.
Что же насчет Сэма, то Дин не помнит, чтобы они хоть раз разговаривали или спрашивали друг у друга как дела. Наверное, это не совсем те отношения, которые должны быть у братьев, однако, ему было плевать. Он просто хотел как можно скорее скопить хоть какие-то деньги и свалить из дома родителей на какое-то съемное жилье. Парень уже просто не мог терпеть компанию отца, в тоже время понимая, что тот дал ему слишком многое, чтобы ненавидить того на все сто процентов. Как бы Дин не упирался и не вспоминал все обидные слова, он понимал, что именно Джон внес в него все то, что у него сейчас есть. Даже если тот сейчас винит себя в этом, Дин благодарен, что не вырос таким мягким мальчиком, как его младший брат.
Сэм проводил того разочарованным взглядом из-под ресниц и опустил глаза обратно в полную тарелку, закусив губу — есть совсем перехотелось. И зачем он попросил еще и яичницу? В него точно все это не влезет.
— Не опаздаешь в колледж? — немного взбодрившаяся стаканом прохладной воды женщина, вывела того из раздумий. — Может мне тебя подвезти? — домыв грязную посуду, Мэри чуть повернулась к сыну и нежно приподняла уголки губ в полуулыбке.
— Нет, мам, все хорошо, — с благодарностью и такой же легкой улыбкой, ответил Сэм, все же принявшись за остывающую еду. — Я сегодня не задержусь, как обычно, — набив рот яичницой, продолжил. — Хочу пораньше вернуться и может погулять, — пожимает плечами, запивая завтрак яблочным соком из рядом стоявшего кувшина.
— Конечно, — понимающе кивает та, неторопливо направляясь в другую часть небольшой кухни, которая безо всяких дверей, переходила в просторную гостиную.
Интерьер этого дома всегда был располагающим, уж Мэри была настоящей хозяйкой.
Еще раз улыбнувшись согласию мамы, Сэм накалывает на вилку несколько макаронин и отправив те в рот, оглядывается на шум спускающегося по лестнице отца.
— Всем доброе утро, — негромко поприветствовал тот, коротко улыбнувшись Мэри и открыв холодильник, тут же со вздохом тот закрывает. — Пиво заканчивается с такой скоростью, что я уже начинаю подозревать вас, мальчики, в помощи, — кидает усмешку насторожившемуся парню. По старой привычке, когда никто не виноват кроме него, Сэм был готов отбиваться и доказывать, что не брал его чертово пиво, однако отец отпустил лишь легкий смешок и потерев ладони, подхватил какой-то наспех сделанный бутерброд. — Сегодня моя смена продлится немного дольше, чем обычно, — откусив приличный кусок, приобнимает жену за плечи, и встретившись с ее противоречивым взглядом, усмехается. — Предложили легкие деньги и я согласился, — мягко целует ту в лоб, пытаясь успокоить пыл вздернувшей нос женщины.
— Ну как же легкую, Джон, — качает головой, пытаясь ускользнуть от поцелуя. — У тебя только недавно наладился режим, а ты снова идешь работать допоздна, — неодобрительно вздыхает. — Вот если бы ты на поле охранником работал или каким-то водителем, то, — качает головой. — Но ты урожай собираешь каждый знойный день, когда технологии запросто позволили бы не эксплуатировать людей этим занятием… Но нет, денег на это не хватает. Быть фермером очень тяжелая работа…
— Которая приносит деньги, — перебивает, выгибая бровь, мол, другого выхода нет и ты об этом знаешь. — Извини, но мне нужно бежать, обещал коллегам, что приеду немного раньше, — еще раз тянется для легкого прикосновения ко лбу жены, которая юрко обхватив того за скулы, чувственно целует в губы.
— Береги себя, — беспокойно выдыхает, ловя на себе нежный взгляд мужчины.
— Сэм, — чуть отстраняется от Мэри, повернувшись к тихому сыну. — Присматривай за мамой, — строже, чем это потребовалось бы, говорит Джон, отходя на несколько шагов назад и подмиргнув женщине, выходит наружу.
В помещении настает тишина. Сэм молча продолжил завтракать, гадая, как пройдет его сегодняшний день. Он даже не заметил, как с горем пополам, но все же съел всю наложенную еду. С ощутимым трудом поднимается и довольно облизывая губы, кладет посуду в умывальник.
— Мам, — взяв мочалку, словил вопросительный взгляд Мэри. — А, как ты думаешь? — сглатывает, начиная намыливать тарелку пеной. — П-почему у нас с Дином такие странные, — качает головой. — Не очень хорошие, не очень… — тяжело выдыхает, еще раз посмотрев на маму виноватыми глазами и всем сердцем надеясь, что та поняла, что он пытался сказать.
Женщина протяжно выдыхает, возвращаясь к протиранию стола и только через несколько мгновений, негромко отвечает.
— Дин, он не совсем коммуникабельный человек, — прочистив горло, начала Мэри. — Ему больше комфортнее с самим собой, чем знать, что кто-то рядом и может как-то его контролировать, — стряхивает крошки в умывальник, пока Сэм внимательно слушая, смывал пенящееся мыло. — Твой брат замкнутый и считает, что не нуждается в чьей-то поддержке, понимаешь? — поджимает губы, выдержанно выдыхая. — Как видишь, мы с ним тоже не так часто разговариваем.
Парень незаметно качает головой, наконец домывая тарелку и положив ту в сушилку, опирается на умывальник ладонями.
— Просто, мам, понимаешь, — было трудно говорить, действительно трудно. — Я не хочу, чтобы в нашей семье продолжался разлад, будто мы вовсе и не родные друг другу люди, — пытается объяснить. — Я хочу сделать первый шаг к Дину, как-то сблизиться с ним, — отходит в сторону, становясь рядом с Мэри. — Я хочу, чтобы мы были братьями не просто потому, что ты родила нас, — опускает глаза в пол, чувствуя, как его ласково гладят по предплечью.
— Я понимаю, Сэм, — тихо отвечает женщина. — Я тоже хотела бы, чтобы Дин стал более открытым для нас, — с любовью улыбается. — И думаю, что у тебя есть все шансы на то, чтобы сделать это.
— Ты правда так думаешь?
— Ну конечно, сынок, — Мэри проводит по волосам сына пальцами, продолжая. — Джон весьма строгий и принципиальный человек. Он занимался вами, воспитывал, но никогда не прививал любви к друг другу.
— Но я люблю Дина, — нахмурил Сэм брови. — Но, просто не чувствую, чтобы он ощущал тоже самое. Мне хочется знать какой он, — вздыхает. — Он же мой брат.
— Милый, — женщина вынудила посмотреть в глаза. — Я очень горжусь тобой. Ты поступаешь правильно.
Благодарно улыбнувшись в ответ, младший Винчестер накрыл ладонь мамы своей и неуверенно добавил: — Мам, ну раз папа не вкладывал в нас то, чего сейчас не хватает, почему ты ничего не предприняла?
Мэри ощутимо напряглась, было видно, что ей неудобно об этом думать.
— Джон не только уперт, но и невысимо настойчив в своих решениях. Как он говорил, он хочет вырастить мужчин, а не сопливых мальчиков, так и твердил в течении всего этого времени, — грузно выдыхает. — Я всегда старалась что-то исправить и наверное, ты не помнишь, но я водила вас с Дином в парки развлечений, покупала мороженое и просто давала вам волю нагуляться и наговориться как обычные дети.
— Наверное, это было слишком давно…
— Да, сынок, прошло уже много лет и наверное, мне стоит извиниться перед тобой, если бы я была более настойчивой, то сейчас все бы было по другому, я уверена в этом, — чувствовалось, что вина уже достаточно долго мучает ее. Мэри понимала, что уже поздно, но молчать равносильно еще большему подавлению болезненных эмоций.
— Нет, мам, не нужно извиняться, я все понимаю, — посмотрев той в глаза, уверенно сказал юноша. — Я люблю тебя, — первым потянувшись в объятия, Сэм прижимается к груди матери.
— И я тебя, сынок, — голос женщины дрогнул, та наспех протерла мокрые глаза и с поджатыми губами, напомнила про колледж. Она была права, времени осталось не так уж и много, чтобы не опоздать.
Отстранившись, и в последний раз сжав материнские пальцы, Сэм со вздохом подхватывает рюкзак и закинув его на плечо, направляется наружу.
За захлопнувшейся дверью, был слышен шум продолжающейся работы мамы. Юноша почесал затылок и глянув на светящееся утреннее небо, заметно расслабился. Погода и правда была шикарной.
Быстро спустившись по скрипнувшим ступеням, Сэм глубоко вдыхает полной грудью и в несколько шагов оказывается у калитки, вдруг замечает стоящего у гаража Дина. Тот неторопливо курил и печатал что-то на телефоне.
Парень задержал на нем взгляд, после чего посмотрел на пустой тратуар и снова на брата. Захотелось подойти к нему, что-то сказать и даже не смотря на то, что в колледж, который ходит юноша, опаздывать нельзя, Сэм оставляет приоткрытую калитку за спиной и неловко ступая по свежему газону, направляется к затянувшемуся Дину.
— Привет, — парень едва заметно скривился, его голос прозвучал слишком странно.
Дин оторвал глаза от экрана и оставив сигарету в зубах, молча кивнул в ответ. Он стоял уперевшись плечом на рядом растущее дерево.
Их двор был весьма внушительных размеров, в котором спокойно можно было разгуляться. К дому примыкал небольшой гараж, который хранил в себе всякие игрушки отца, в том числе и машину. Может, Дин хотел уехать куда-то на Импале?
— Чем занят? — Сэм махнул головой, чтобы хоть как-то избавиться от присущей ему неловкости, однако, получалось плохо, ровно, как и придумывать, что промямлить.
Если честно, ему правда все это надоело. Иногда Сэм задумывался над тем, чтобы кардинально поменять свою жизнь и как можно раньше стать тем, кем он так хочет быть. В мыслях редко появлялся Дин, который частенько навещает своего мелкого брата, однако парень повзрослел и больше не был тем самым ребенком с импровизированным супер героем в руках. Просто, он всегда был наивным и мягким мальчиком, с которым не о чем было поговорить и наверное, Дин все еще думает, что стоящий перед ним семнадцатилетний брат остался таким же. Это расстраивало, Сэм не хотел выглядеть в глазах Дина вечным ребенком.
— Решил покурить, а потом по делам пойду, — безучастно отвечает тот, наконец подхватывая сигарету двумя пальцами и протяжно выдохнув в сторону, отложил телефон в карман джинс. — Что-то не так? — было видно, что он чувствует недоумение не меньше застывшего на месте Сэма.
— Нет-нет, — Сэм торопливо машет головой, засовывая руки в карманы. — Просто решил поинтересоваться, — пожимает плечами, неудобно смотря на усмехнувшегося брата.
— Понятно, — тихо рассмеявшись, выгибает брови, в последний раз сделав затяжку и отпуская окурок под ноги, тушит тот подошвой.
— Уже осмелел и стал прямо под домом родителей курить? — натянуто ухмыльнулся Сэм, взглянув на раздавленный бычок.
— Да, почему бы и нет, все-таки уже достаточно большой мальчик, — невозмутимо растягивает губы в полуулыбке, вдруг отталкиваясь от дерева и снова достав мобильный, на секунду замолкает. — Ладно, Сэмми, мне пора, — неторопливо отрывается от переписки, отвечая на взгляд брата.
— Д-да, конечно, — понимающе разводит руками, отступая в сторону и пропуская Дина мимо себя. — Удачи, — слишком тихо, чтобы брат услышал его, напоследок говорит Сэм.
Он стоит так еще совсем недолго, после чего решается сдвинуться с места и вымотанно вздыхая, быстрым шагом выходит за пределы дома Винчестеров, прямиком к Вудлэн — одному из лучших юридических колледжей округи.
***
На счастье Сэма, он не опаздал, а лишь влетел в двери колледжа за несколько минут до начала пар.
Парень никогда не позволял себе признаться, что ему может быть скучно на парах или он немного не доспал, просто потому, что считал неправильным заниматься чем-то посторонним, чем учебой во время всех сорока минут. Однако сегодня, вечно нудный говор преподователей действительно клонил в сон. Даже его лучший друг Найт, каждый раз пытающийся хоть как-то растормошить парня, ничего не мог с этим поделать.
Они с Найтом дружили совсем недолго, встретившись только год назад, когда тот переехал в новый город. Этот парень стал неотъемлемой частью жизни Винчестера, представляя из себя того самого одноклассника, который всегда находил способ оттянуть момент начала какого-нибудь теста каверзным вопросом.
— Ну, Сэ-эм, — снова протянул Найт, больно толкая друга в бок. — Что за настроение сегодня?
Недовольный Сэм что-то протяжно промычал, отталкивая руку друга и в шутку пиная того в ответ. Он не спал, уж с таким соседом глаз и на секунду сомкнуть нельзя — Не знаю, разве мне хоть раз нельзя побыть нудным и бесящим?
— Нет, дружище, в этом то и прикол, что нельзя, — со смешком выдохнул Найт, зачесывая свои порядком отросшие темные волосы на затылок. — Присосался к этой парте, будто к подруге своей.
— Какой еще подруге? — даже приподняв голову, фыркнул Винчестер.
— Боже, Сэм, не строй из себя а, — отмахнулся Найт Росс. — Эта красотка крутится возле тебя уже как несколько дней, а ты, то и делаешь, что только на меня пялишься, — хохотнул друг.
— Ну да, а ты что думал? Я же только тебе и верен, — Сэм смешно закатил глаза, роняя голову обратно.
— Ну-ну, — цокнул тот языком.
— Что «ну-ну»? — юноша резко откинулся на спинку стула и посмотрел на друга сонными глазами.
— Вы только посмотрите, наша всезнайка заснула прямо на паре! — уже громче рассмеялся Росс, сверкая светлыми глазами удовольствия. — Когда это видано, что сам Сэм Винчестер позволял себе такие шалости, негодник, — получив многозначительный взгляд, Найт потер заслезившиеся глаза. — Ну серьезно, чувак, что такое?
Сэм сложил руки на груди, упершись вниманием в спину впереди сидящего одноклассника.
— Это из-за Дина.
— А что с Дином? — не понял тот.
— Да с ним все в порядке, наверное, — качает головой. — Я просто решил как-то наладить наши отношения.
— О, я поздравляю тебя, — хлопает по спине, замечая недоумевающий взгляд.
— Разве я когда-то упоминал эту тему? — вздергивает бровь. — Я ни с кем с этим не делился.
— Просто решил поддержать, дружище, ты же знаешь, я никогда не стану лезть не в свое дело, — сжимает пальцы. — Поэтому не переживай, что начну допрос, расскажешь тогда, когда захочешь.
И именно это, была одна из причин, почему Сэм так обожал своего друга. Несмотря на то, что они знают друг друга не так давно, уже успели подстроиться под ритм жизни каждого. Росс не был навязчивым, он не забывал писать первым и вытягивать вечно что-то зубрящего друга на воздух. Хорошо знаком с Мэри и даже Джоном, однако Дина словить так и не успел. В последнее время, брат Сэма редко появлялся дома, возвращаясь только для того, чтобы что-то перекусить или отоспаться после ночных прогулок затянувшиеся до утра.
— Спасибо, — также положив ладонь на плечо друга, Винчестер взглянул на настенные часы класса. Он никогда бы не подумал, что не захочет просиживать еще несколько часов под крышей этого здания. У него сегодня еще дополнительные занятия по латыни, а завтра танцы, из-за которых парень получает частые смешки от брата — тот не упускал возможности назвать Сэма Самантой и не поржать с закупки костюмов на выступления. Уж Сэм то был очень разносторонней личностью.
— Может свалим после этой полупары? — после длительной паузы отбросив ручку в сторону и явно отказавшись писать, предлагает Найт. — Все равно сегодня не предметы, а параша какая-то.
— Можешь уходить, а я останусь, — не желая отступаться от принципов, непреклонно отвечает Винчестер, молча продолжая писать бесконечный конспект по праву.
Друг протяжно выдыхает и качнув головой, сообщает, что все же уйдет, так как ему сегодня еще сестру со школы забирать и дел по горло.
Кивнув, Винчестер подпирает голову ладонью и все последующее время думает о том, как бы сейчас хотелось просто посидеть за ноутбуком с чашкой чего-нибудь теплого.
***
Дин курил напряженно, хоть по его вечно расслабленной позе такого и не скажешь. Телефон в руках вибрировал от новых сообщений, на которые тот с неохотой отвечал и едва слышно ругался. Парень настолько был поглощен смартфоном, что и не заметил, как возле него оказался застенчиво переминающийся Сэм, на приветствие которого, он отвечает кивком головы. Дин не совсем понимает, что от него хотят, поэтому прячет телефон в карман и решив все же докурить, тихо смеется с замечания про курение возле родительского дома. Он уже не чувствовал себя частью этого места, хоть и не мог скрыть искренней любви к Мэри.
Очередное сообщение заставило нахмуриться и бросив брату что-то на прощание, торопливо заскользить к дороге, а уже там, свернув за поворот перекрестка четвертой дороги, оказаться на Элм-стрит — параллельной улице.
Винчестер часто оглядывался, будто кого-то высматривал и в конце концов, замахав какому-то мужчине зажатой в кулаке рукой, получил хлопок по спине от выкинувшего в урну пустую банку пива человека.
— Приве-ет, брат, — поприветствовал здоровый мужик, сжимая руку Дина в крепком рукопожатии. — Наконец я дождался этого момента, — нагло взьерошивает чужие волосы, не оставляя Дину и шанса сделать тоже самое. Видно его давний знакомый был лысым, наспех одетым в непонятные тряпки с каким-то незамысловатым рюкзаком на плече.
— Диего, — вырвав руку из ладони мужчины, Дин растянул губы в широкой улыбке. — Пять лет за решеткой и третий день на свободе, — все же потерев его мокрую лысину, Винчестер ловит того за локоть и, отведя ближе к черному входу магазина, предлагает закурить из своей пачки. — Как тебе вкус свободы, старик?
— Да как, хуево, — качает головой. — Ну, ты понял в каком смысле, — отмахивается, принимая сигарету и закурив, хмыкает. — Я то блять надеялся, что хоть кто-то из моих членососов предложит где-то пожить или работенку какую найдут, а-н нет, наебали старика, — хрипло посмеивается, спиной облокачиваясь на холодную стену. — Только ты, Дин и ответил на мое незаурядное сообщение, — затягивается.
— Я же говорил, что в долгу не останусь, — усмехается юноша, становясь напротив. — Тем более, что мы теперь, можно сказать, в одной лодке, — пожимает плечами. — Я тоже не особо при деньгах и связях.
— А я не понял, а где этот мудила, который первый раз нам работу предложил?
— Так он меня потом и подставил, — сжав в зубах сигарету, Винчестер хрустит пальцами, замечая потемневшие глаза друга.
— Подожди, только не говори, что он и меня мог подставить сделав все так, будто не при делах, — медленно склонив голову набок, Диего прищурил глаза. — Смерть невинного человека на моей прогнившей душенке, — добавив, с азартом смеется.
— Все может быть, — уже давно остыв к этой ситуации, которая произошла ровно пять лет назад, Винчестер был более сдержан, чем напротив стоящий человек. Диего было сорок семь, за решетку загромил в сорок два по причине угона машин. В то время, вместе с Дином и еще парочкой ребят, которые в эти дни уже не хотели никуда лезть, своеобразная команда угоняла тачки, при этом получая хорошие деньги, которые позволяли шестнадцатилетнему парню начать гулять так, как он продолжает и по сей день.
— Вот дрянь, — прошипел сквозь зубы Диего. — Вот бы найти эту суку и придушить собственными руками, — зло демонстрирует как бы он это сделал, не смотря на спокойно стоящего Дина.
— Остынь, мужик, он давно уже свалил за границу…
— На наши чертовы деньги, Дин, этот мудак облопошил нас и сейчас живет так, как должны мы. Ты правда не хотел бы что-нибудь ему оторвать? — недоумевает он.
— Слушай, — выбрасывает затухающий окурок за спину. — Я устал, Диего. Меня заебала погоня, меня заебало бояться, что в любой момент нагрянут парни с пистолетами и прикончат меня. Я сдохну либо от пули федералов, либо от каких-то супер страшных парней, у которых сверх-срочное задание, — становится к тому полубоком, вздыхая. — У меня было время все обдумать и я хочу выйти из игры.
Диего пораженно смотрит, не веря своим ушам.
— И как же ты все это время жил, святоша?
— Я не говорю, что окончательно завязал угонять машины или чем-то торговать, — закатывает тот глаза, тихо отвечая. — Я заебался, — не дает возможности ответить. — Я не знаю, что будет, просто попытаюсь прожить хотя бы первый год, найти какую-то работу, хотя уже и так это представляет небольшую проблему, — многозначительно смотрит на мужчину. — Меня нигде не берут из-за моей недолгой отсидки после твоего ухода.
— И ты сидел значит, — чешет подбородок, сжимая бычок в пальцах. — Знаешь, Дин, я был готов к этим словам. Можно сказать, что особо ты меня и не удивил, хоть и был последней надеждой на нормальную жизнь.
— Это не нормальная жизнь, Диего и я хочу оставить ее позади.
— Ну и как ты проживешь? У тебя нет образования, нет денег, у тебя ничего нет, — отталкивается от стены, кладя ладонь на затылок парня, что встретился с тем хмурым взглядом.
— Это уже не важно, — сухо отвечает. — Я не хочу жить в вечном страхе сдохнуть не только от пули, а еще и от вероятной иглы, — выгибает бровь, отворачиваясь и на выдохе добавляя. — Я не из тех, кто стремится к лучшей жизни, Диего, но я точно не долбаеб, чтобы продолжать убивать себя наркотой.
— Ты так не думал четыре года назад, — оказывается совсем близко, переходя на шепот и чувствуя вспыхнувшие нервы парня. — Дин, мы с тобой заварены в этом с самого начала. Можно сказать, что стали семьей, — жестикулирует.
— Значит сейчас так думаю, — в ответ сдержанно отвечает Винчестер. — Это моя жизнь и если я захочу ее проебать, у меня всегда есть твой номер, — уверенно подняв глаза и, встретившись с тем холодным взглядом, он хлопает мужчину по плечу, выбираясь из-под его ладони.
Старый друг громоздко вздыхает. — Смотри, Дин, мы еще вернемся к этому разговору, — посмотрев по сторонам, Диего молча разворачивается и быстрым шагом удаляется прочь.
— Посмотрим, — проговорил тот одними губами, медленно опускаясь на землю и, облокачиваясь на стену, поднимает голову к облачному небу.
Дин вступил в круг прошлой дружной команды пять лет назад. Ему было всего шестнадцать, когда его первая угнанная машина принесла вдвое больше, чем у тогдашних друзей. Молодой парень принял весьма простое решение продолжить, увядая день за днем с людьми, которые научили жить так, чтобы не пристрелили. Дин стал пить, заимел привычку курения, уже после первого года попал в тюрьму, где отсидел год и подсел на лёгкую наркоту. Условия жизни были не сахар, поэтому вечные драки забывались долгими ночами кайфа, а затем невыносимой головной болью и так не вовремя нагрянувшей депрессией.
Когда юноша вышел по досрочному освобождению, вернулся домой и попытался жить дальше, то у него ничего не вышло. Люди, с которыми он работал, рассыпались по всей стране вместе с теми, кто также как и Диего попали за решетку намного дольше, чем Винчестер.
Дин продолжил крутиться, став подрабатывать продажей веществ и вскоре, снова втянувшись в угон, чуть не попал на огромные деньги. Это стало очередным толчком к тому, чтобы завязать со всем, что творилось в его жизни. Юноша отказался от наркоты, будучи в завязке уже несколько месяцев, не отвечал на звонки знакомых, у которых появлялись новые прибыльные предложения. Стал просто пить, изредка нарывая копейки на то, чтобы в очередной раз забыться.
Именно поэтому он не закончил учебу. То будучи в тюрьме, то наркоманом, Дин отбился от мира и семьи, порвав всякие отношения с родными. Именно поэтому он никогда не уделял младшему брату внимания, помня его только тем самым мальчиком, что вечно будучи чем-то недоволен, либо играющим в какие-то игрушки, жутко бесил своей наивностью. Винчестеру было стыдно за себя. Он понимал, что его жизнь пошла под откос, но не знал, что сделать в первую очередь, чтобы все исправить. Наверное, первые успехи с наркотой вдохновляли больше всех сказанных слов поддержки Мэри, которая, естественно находясь не при всей информации, была с сыном с самого начала.
Дин закрывает глаза, снова и снова проживая последние годы своей жизни, что казались сплошным туманом. Было больно думать о том времени и понимать, что ничего вернуть уже невозможно.
Заставив себя очнуться от размышлений, чтобы снова не впадать в тупое состояние отчаяния, Дин сжимает руки в ладонях и опустив голову на колени, всматривается в грязную землю дороги. Он устал от всего, что творится вокруг него. Он просто хочет забыться. Да, он напьется, снова. Сегодня ночью в какой-то забегаловке на краю города, где его никто не узнает и не сумеет сообщить спящим родителям о своем противном сыне.
Винчестер с отвращением жмурится, чувствуя накатывающие слезы. За все это время он еще ни разу не позволял себе расслабиться, если, конечно, не во время сильных пьянок, после которых мозг упрямо отказывался показывать сценки прогулок по пустым улицам Лоуренса.
Скопившийся в горле ком разрывает неожиданный звонок, который оглушительно забил по ушам.
Раздраженно подняв голову, Дин злобно вытирает глаза, кое-как достает смартфон и взглянув на экран, хмурится.
— Ало, мам, все хорошо? — сдержав свой голос так, чтобы тот и не посмел вздрогнуть, парень холодеет нутром. — А папа уехал на поле? — опуская ладонь за спину, помогает себе встать на ноги и облокачиваясь на стену взмокнувшими пальцами, тяжело выдыхает. — Может из-за торнадо связь пропала и он трубку не берет… Нет, слушай, мам, даже не смей туда ехать, слышишь?! — громко выговорил Дин, оставшись с протяжными гудками и своим сорвавшимся дыханием наедине.
