За четыре часа до произошедшего.
— Сэм, иди спать, буду поздно, — Дин встал с дивана, сжал телефон в ладони и направился ко входной двери. Он не взглянул на брата, однако в зависшей между ними паузой почувствовалось раздражение и холод. Он не хотел давать повода для переживаний, однако накаляющаяся ситуация с Диего и теми парнями доконали его. Дин вышел из дома с грузом на плечах. На улице стояла вполне приятная погода. Небо давно стемнело, отражая на себе серость мокрого асфальта. Винчестер даже не заметил как днем прошел прохладный дождь и от свежести мокрой земли тяжелые мысли выстраивались в ряд, строились в очередях ускорившего шаг Дина. Он договорился встретиться с Диего неподалеку разбитой в дребезги остановки, мимо которой уже давно перестали ходить автобусы. Плавно продвигаясь близь темных окон и тихих дворов, завиднелась черная тень от битых стекол и кривых скамеек с погнутыми железными сидушками. На одной из таких сгорбился и курил мужчина. Тот выдыхал серый дым быстро, особо не растягивая удовольствие, по напряженной спине было видно, что Диего не так воодушевлен, как могло показаться по телефону вчера. Дин бесшумно обошел хрустящие осколки и кивнул резко развернувшемуся к нему товарищу. — Салют, — Диего выбрасывает затухающий бычок под ноги и, медленно выдыхая дым через ноздри, прокручивает головой по сторонам. — Ты был осторожен? — неторопливо поднимается и в последний раз задержав внимание на особенно темном переулке с сожжёнными контейнерами, внимательно встречается с утвердительно качнувшийся головой Винчестера. Мужчина кивнул и безмолвно сдвинулся с места. Силуэты двинулись вдоль тротуара, быстро преодолевая квартал за кварталом. Шума от торопливых шагов практически не было. Множество попросту неработающих фонарей раз за разом скрывали плывущие фигуры в тенях машин и грустных домов. Они не разговаривали, только изредка встречались настороженными в темноте глазами. Местность разворачивала улицы в полнейшей мгле. Приходилось щуриться, чтобы разглядеть продвигающуюся впереди спину. Через некоторое время Диего приостановился у какого-то заброшенного ломбарда и, вновь осмотревшись по сторонам, нырнул в проем без двери. Внутри стояло сыростью и пылью, от которой захотелось чихнуть, но Дин успел во время сжать нос пальцами и зажмурить глаза. Еще не хватало лишний раз шуметь, здесь и так под ногами все жмется, скрипит, трескается, давая понять готовность в любой момент сломаться и убить глухую тишину вокруг. Диего же довольно ловко преодолел то небольшое расстояние и уже стоял у черного входа, где была нараспашку открыта дверь, в которую он без труда проскользнул. Дин последовал его примеру. Мужчины оказались на маленьком заднем дворе, обнесенным со всех сторон высоким покосившимся забором. Над головами едва светил единственный фонарь в округе. Перед глазами выросла невысокая стена противно желтого цвета и выцвевшая за многие года вывеска, которая гласила о мотеле «Стрекоза». Несколько мелких окошек были погружены во мрак. Могло показаться, что это место заброшено, если бы не раздавшийся издали звук, который был похож на осторожно приоткрывшуюся дверь. Та противно заскрипела и тут же умолкла. Дин прищурился и глянул на выглядывающего на узкую улицу Диего. — Жди здесь, — полушепотом проговорил тот, так и не повернувшись к Винчестеру лицом. — Я приведу их и будет возможность отделаться, — не дав Дину возможности ответить, Диего исчезает. Парень торопливо ступил следом, чувствуя что-то неладное, однако заставив себя остановиться, сжимает зубы. Он не хотел подвергать себя всякими подозрениями и страхом, однако стоя посередине этого пустого двора, внутри что-то заскребло. Дин чувствовал что-то подобное впервые. Попросту не знал как себя вести. Прошло по меньшей мере десять минут, пока Винчестер простоял на месте, нервно выкуривая уже четвертую сигарету, как расслышал отдаленные голоса, которые достаточно стремительно приближались. Дин напрягся, оставив бычок в сомкнутых губах и положил правую руку на рукоять ножа, что был спрятан за поясом. Сперва в теплом свете появилась физиономия довольно озабоченного Диего, затем — две хари коренастых мужичков. Те кривили губы и сводили густые брови к переносице. Могло показаться, что те практически как один человек, однако под покатым носом одного из братьев сидело ярко красное родимое пятно формы кривого круга. Шарканье ног утихло, две пары глаз грызли застывшего Дина. Он с осторожностью приподнял левую руку и резко ту остановил, когда братья заголосили и молниеносно достали ножи. — Я безоружен, — солгал Дин и также демонстративно поднял вторую. Он заставил себя расцвести в легкой улыбке и, неторопливо сделав последнюю затяжку, отпустил сигарету с губ. — Я не хочу проблем, парни, — едва пожимает плечами. — Мне просто нужно объясниться, — кивает головой и мельком смотрит на пристально наблюдающего Диего. — Ребят, мы договаривались не больше пяти минут. Он свой, — осторожно вступает Диего и делает шаг к Винчестеру. — С тобой мы уже поговорили, — грубо обрывает тот, с пятном. На его приплюснутом лице не видно и намека на желание обсуждать что-либо. Мелкие глазки вмиг стали еще меньше в презрительном прищуре. Коротенькие пальцы сжали рукоять ножа и мясистая шея хрустнула от наклонившейся вправо и влево головы. — Слушай, я правда заставил себя пойти навстречу и встретиться с этим упырем, но черт, ты не упоминал, что он полнейший идиот, — заговорили жирные губы второго, что на секунду посмотрел на озадаченно приподнявшего брови Диего и вернулся к сжавшему губы Дину, который перенес вес тела на обе ноги, приподнял голову и убрал улыбку с лица. — Ну не надо так общаться, дружище, — сдержанно проговаривает Винчестер и ловит насмешливую ухмылку обоих. — Я не убивал вашего брата и есть люди, которые подтвердят мое алиби. Брат с пятном громко угукнул и тяжело вздохнул себе в подбородок, будто что-то обдумывая. Казалось, будто все присутствующие одновременно почувствовали бессмысленность этой встречи. — Есть человек, который ручается в том, что это сделал ты, — поджимает губы мужик с пятном. — Он предоставил доказательства, которые повергли нас в такую дикую злость, — вздыхает. — И мы всё думали, давать ли тебе шанс на слово, — второй выставляет указательный палец на Винчестера. — Мы пошли на такие огромные жертвы, понимаешь? — противная улыбочка совсем не шла этому уродливому лицу. — Ты же понимаешь, что все эти красноречивые реплики — просто сюр, на самом же деле ты довольно плохо постарался, чтобы убедить нас хоть в чем-то. — Только не кричи слишком громко, мы не переносим этого, лучше по-тихому, аккуратно. — Стоп, мы же договорились, парни, я взял на себя ответственность за это, — Диего резко становится перед Дином. — Так дела не ведутся. Будут проблемы, если заведете мокрые дела ни о чем. Коренастые пожали плечами, вдруг одновременно шагая и разделяясь. Перед лицом Винчестера проскользнуло лезвие выпавшего вперед «Пятна», как он начал называть того про себя. — Покажи! Покажи те доказательства, которые вам предоставили! — Дин увернулся от второй попытки вспороть ему живот, толкнул соперника плечом в спину и достал согревшийся за пазухой нож вспотевшей ладонью. — Покажи этого человека! «Пятно» ловко вскакивает на ноги и тяжело дыша, вытирает скопившейся над губой пот пальцем. Его зрачки сузились, колени согнулись, левая рука пугала пятью кривыми пальцами. Мелкие зубки сжались, чуть ли не крошась в волне ярости, с которой тот бросился вперед, пригнулся и полоснул по предплечью вскрикнувшего парня. Пальцы прижались к красной полоске, глаза ухватились за покрасневшую в крови кожу, как «Пятно» ловко выбивает нож ударом кулака, хватает Дина сзади и валит на себя сверху. Короткие ножки вмиг корнями оплели бедра, руки сжимали яростней, над самым ухом слышалось грузное дыхание. «Пятно» кряхтело, особенно сильно крякнув, когда Дину удается высвободить руку, вывернуть чужие пальцы с ножом и найти его лысую макушку. Пальцы шарят по слою маслянистого пота, перед глазами мигает затухающий фонарь. Коренастая тварь сжимала сильнее, пиявкой прицепившись и изо всех сил душа широко раскрывшего рот Дина. Он чувствует, как его конечность безнадежно бьется об чужой лоб, глаза с болью распахиваются, ногти цепляются за короткие ресницы и резко впиваются в крошечные глаза. Доносится истошный вопль. Хватка на шее ослабевает, в голову ударяет кровь, закрашивая картинку черным. Дин сгибает пальцы, чувствует кость глазниц и вырывает те обратно. В ушах шум. Дин перекатывается набок, подставляет локоть, склоняет голову на землю и пытается обрывисто отдышаться. Из горла рвется сухой хрип, на шее все еще сидит давление, вместе с его скользкой в красном ладонью. И не успевает он оклематься, как кто-то хватает за плечи, с силой приподнимает и отбрасывает в сторону. Вырывается стон, парень хватается за грудь двумя ладонями после того, как тяжелая подошва ботинка выбила воздух из легких. Это второй брат, что вырвался из-под Диего, запрыгнул на Дина сверху и начал сдирать с того кожу кулаком. Из его искаженного рта рвалось рычание, вторая рука сжимала ворот футболки Винчестера, не позволяя тому уклоняться. Только у Дина уже практически не осталось сил сопротивляться, кроме как слепо пытаться скинуть с себя жирное тело. Через несколько секунд руки потянуло к земле. Сознание плавно ускользало, Дин чувствовал, что отключается, слабо сосредотачиваясь на своем дыхании. Боль растекается с пугающей скоростью. Казалось, что тело магнитом прилипло к холодной земле, в рот затекает кровь, ресницы дрожат, утягивая за собой странное чувство опустошения. — Дин! — далекий голос Диего резко вытягивает из провала в бесознательность. Винчестер замечает внезапно исчезнувший нажим на горле. Он резко раскрывает рот в порывистом вздохе, открывает глаза со взглядом полнейшего сокрушения, переворачивается набок и блюет. На земле остается красная лужа и полуприкрытые глаза вымотано поднимаются к расплывчатой фигуре Диего, что ожесточенно бил второго брата носком своего увесистого ботинка по неестественно откинувшейся вбок голове. Из приоткрытых губ Дина тянется красная нитка слюны, кровь залила нос и уши, вынуждая дышать через рот. Звуки происходящего настойчиво становятся громче, пока парень отчетливо не слышит остервенело дышащего Диего и хлюпающие хрипы мужичка. Взгляд ищет нож, пальцы тянутся к рукоятке, Дин встает на четвереньки, жмурится и поднимает голову в сторону друга, который стоял перед противником на коленях с вытянутым в ладони пистолетом. — Стой, — сипло говорит Дин, но голос слишком слабый. — Не надо, — выходит громче, но тот в ответ лишь качает головой. Винчестер пробует подняться. Ему удается откинуть затылок назад, потянуть корпус за головой, сжать нож сильнее и медленно выпрямившись, посмотреть на едва двигающееся тело в стороне от себя. «Пятно» потеряло сознание и только сейчас очнувшись, начал протяжно стонать и сжимать лицо в ладонях. Он чмокал, проглатывал кровь со истекающих округлых глазниц. Дин делает несколько шагов, падает перед «Пятном» на колени. Со стороны слышится выстрел. Звук приглушен и Дин замирает. Он чувствует, как по телу пробежала дрожь, а повалившееся следом тело заставило посмотреть на Диего раскрытыми в шоке глазами. Чужая грудь поднималась и опускалась в глубоких вздохах, взгляд искажал раздражение. Дин не моргает, теряя бдительность и, неожиданно оказываясь придавленным навалившимся сверху противником, но тот вдруг болезненно ухнул и оторопел. Винчестер с ужасом пялится в пустые глазницы «Пятна» и позволяет туше самой мягко соскользнуть с металлического острия. Слышно обрывистое дыхание обоих. Дин не смелется сдвинуться с места, держа правую руку с ножом прижатой к животу бордовым концом вверх. На лице Винчестера застыла оторопь. Только сейчас тело по-настоящему нырнуло в колодец боли, дико задрожав. Голова откидывается назад и Винчестер неторопливо сглатывает. Над ним возвышается фигура расправившего плечи Диего. Тот резко наклонился, грубо схватил труп за жирные бока, стянул и бросил в сторону. Дин видит уверенно протянутую ладонь и решительно согнувшиеся и разогнувшиеся пальцы в знак принять помощь. Парень заторможенно смотрит на руку и с трудом поднимает свою, что была с силой сжата в ответ. Диего потянул на себя и помог устоять на подогнувшихся ногах. Перед глазами потемнело, закружилось, Дин опирается на плечо друга и трет переносицу с особым нажимом. В горле совершенно пересохло. — Нужно избавиться от тел, — доносится следом, от чего Дин поднимает успевшее чуть опухнуть лицо и нервно облизывает разбитые губы. — Не видно, чтобы ты был не готов к этому, — он слышит собственный жалкий голос и кривится. — Не хотел напрягать лишними догадками, — склоняет голову мужчина и усмехается. — Ты слишком спокоен для человека, который вырвал мужику глаза несколько минут назад. — Я весь трясусь, — нетвердо отступает назад и бросает взгляд на два неподвижно валяющихся тела. — Пиздец, — поднимает глаза к спокойно осматривающемуся другу. — Ты мастер. Диего вопросительно хмурится. — Убедил меня, что с твоей помощью выслушают мое алиби, — качает головой с напряженной улыбкой. — Чувствую себя идиотом. Этот парень был недалек от правды, — кивает в сторону мужика с дыркой во лбу. — Брось, мы отлично справились, — цокает языком. — Если бы я сказал тебе, что мы идем сюда колоть этих ребят, ты бы вряд-ли согласился. — С чего ты взял? — устало вздыхая, Дин разводит одной рукой, второй сжимая порез. — Я сдерживаюсь, чтобы не врезать тебе. — Брось, дружище, не веди себя, как придурок, — отмахивается Диего и подходит к своей жертве, чтобы подтащить того к свету фонаря. — Единственный придурок сегодня — это ты, — бросает Винчестер. — Раз сомневался, что я не пошел бы сюда, зачем было убеждать в том, чего мы никогда бы от них не добились? Я знал, что придется драться, но если бы ты предупредил о своем намерении, все было бы чище, — наблюдает, как Диего раздраженно вздыхает и дотаскивает «Пятно» к брату. — Меня избили до полусмерти, практически задушили, в то время как ты думал рассказывать мне что-то или нет… — Давай лучше поможешь мне с этой грязью, чем будешь трепаться? — резко выпрямляется мужчина и смотрит на Дина с плохо скрываемой злостью. — Оставлять все так не стоит. Винчестер поражался тому, как Диего своевольничал и теперь не чувствовал и капли сожаления. Дин не понимал почему тот не достал оружие раньше и не разобрался с братьями до того, как их чуть не убили? Парень не изменился в лице, он лишь качнул головой в знак согласия. Дин чувствовал, что у него нет сил, чтобы самому поднять труп. Он практически валился с ног. Порез на руке щипал, но не был глубоким. Хотелось упасть навзничь и еще надолго закрыть глаза. — Ты за ноги, я за руки, — Диего хватает все еще мягкие конечности и на отсчет поднимает посиневшее тело с пулей в черепе. — Здесь неподалеку есть заброшенный колодец. Скинем туда, их никто искать не будет. Молча передвигая ногами, Винчестер сжимает зубы и вытягивает от напряжения шею. Он старался не смотреть на труп, особенно — на скорченное в гримасе лицо. До сих пор парню с трудом верилось, что это действительно происходит на самом деле. Ему казалось, что вот-вот и он проснется от слишком реалистичной страшилки. Но сон не прекращался, он становился только все более жутким, особенно тогда, когда громоздкое тело было повалено на землю. — Часто бывал здесь? — Винчестер вытирает лоб тыльной стороной ладони. Их окружала тьма, тяжелая, плотная, будто трясина засасывала внутрь себя. — Чего так решил? — Такой колодец сразу в глаза не бросится, если здесь не гулять, — просто отвечает Дин, наблюдая за реакцией, однако ему лишь пожали плечами. — Ну бывало пробегал здесь мельком. «Пятно» тащить было труднее, пришлось оставлять корпус волочиться по земле и тянуть за ноги в две пары рук. Дину в какой-то момент стало смешно со всего, что сейчас происходит. Глубокой ночью он находится в самой опасной части города с Диего, который помогает ему тащить труп убитого им же самим человека, чтобы скинуть того в колодец. Это — настоящее безумие. — Я сам, ты вот-вот отключишься, — сухо проговаривает мужчина и позволяет Дину опуститься на землю. Он наблюдал за тем, как Диего перекидывает трупы головой вниз в темноту ямы, прямиком в туннель. Глухой звук сменился тишиной. — Могут быть свидетели, — Дин вновь с трудом поднимается. — Нет, исключено, это место мертвее этих счастливчиков, — коротко заверяет мужчина. Винчестер промолчал. — Я не вру, — спокойно убеждает Диего и осматривается по сторонам. — Сделал дело — гуляй смело. Перестань корчить лицо. Мы решили проблему, теперь можешь продолжать лелеять своего мальчишку. — Он не мой мальчишка, — раздраженно отвечает Дин и, развернувшись, с трудом поковылял в темноту.***
Дорога домой казалась вечностью. Дин шел медленно, прихрамывая на неожиданно заболевшую ногу. Обе руки обхватывают порез и жутко ноющие синяки на туловище. Каждый шаг давался с болью, вынуждая изредка останавливаться, облокачиваться на стену и закрывать глаза с утомительным вздохом. Парень думал только о том, чтобы никого не встретить и не застать упрямого брата сидящим на диване перед входом в дом. Винчестер не хотел, чтобы тот видел его в таком виде сейчас, он слишком уродлив для этого. Дину больше не о чем было размышлять. Он был окончательно раздавлен.***
Утро следующего дня
Сэм сладко посапывает, легонько потягивается и мягко перекатывается набок, чтобы согнуть левую ногу в колене и повторно провалиться в тепло одеяла и дремоты. На губах появляется сладкая улыбка ровно до того момента, пока парень не приоткрывает глаза и вмиг меняется в лице от всех накинувшихся вчерашних событий. Дин лежал напротив, также посапывающий в подушку. Его черты показались расплывчатыми, так как застывший на месте Сэм дышал тому практически в самые щеки. Младший Винчестер словил себя на мысли, что Дин все равно довольно красив даже с такими жуткими фиолетовыми и желтыми отеками на лице. Сэму было все равно, что он никогда не мог даже подумать о том, чтобы позволить себе такое, однако он придвинулся к брату вплотную, скрутился в позу эмбриона и уткнулся в грудь Дина носом. Почему-то стало холодно, от чего Сэм поежился и устроился поудобнее. Сэм тихонько вздыхает и закрывает глаза. Ему хорошо. Он чувствует умиротворение, от которого захотелось широко улыбнуться и укусить Дина, но парень сдержался, тихонько хихикнув себе под нос. Через какое-то время непонятно откуда взявшаяся усталость взяла вверх и младший вновь проваливается в сон, отдаленно чувствуя какое-то легкое движение и затем дикое тепло, от которого сознание расплавилось окончательно. Винчестеру казалось, что ему настолько реально приснилось солнце, что прикоснувшись к тому ладонью, он обжегся и отскочил в сторону, но, нет, жар, исходящий от огненной звезды стал настолько невыносимым, что Сэм начал хмуриться, ежится, в конце концов возвращаясь в сознание и с удивлением отмечая, что находится в крепких объятиях брата. Дин опустил голову и зарылся в волосы Сэма лицом, прижимая того двумя руками, что остались на плече и боку младшего. Сердце жалобно встрепенулось. Сэм сглотнул, тяжело выдыхая и стараясь запомнить это ощущение давления чужого тела, от чего что-то защекотало где-то в груди. — Я практически не сплю и готов в эту же секунду подорваться и убедиться в том, что нам нельзя спать на одной горизонтальной поверхности, — вдруг гулом доносится тихий голос Дина. — Номерок тоже просить не буду, — странно, но Винчестер так и не отстранился, неторопливо вздыхая и откидывая голову обратно на подушку. — Доброе утро, — проговаривает Сэм с диким чувством неловкости. — Может это? Отпустишь меня? — неуверенно добавляет и сразу сталкивается с волной прохладного воздуха комнаты. От этого стало неприятно, захотелось вновь скрутиться под братом калачом. — Доброе-доброе, — зевая, Винчестер медленно переворачивается на спину и закидывает обе руки над головой. Брови хмурятся, пальцы прикасаются к особенно ноющему месту на скуле и парень чертыхается. — Все не так уж и плохо, — Сэм облокотился на спинку кровати и сложил ноги «бабочкой», — ему доставляло удовольствие видеть этот язвительный взгляд зеленого глаза в ответ. — Ну да, не тебе же ходить с такой рожей целую неделю, — фыркает Дин и отводит взгляд к потолку. Оба замолкают. Сэм продолжал смотреть на брата и обдумывая то, что тот вчера сказал. «Я не хотел его убивать». На тот момент прозвучало как звон тысячи колоколов об опасности и надвигающихся неприятностей, однако проснувшись сегодня утром парень чувствует, что готов принять любую правду какую заготовил его брат. Сэм и не рассчитывал на то, что ему сразу же все расскажут, либо расскажут вообще. Он переживал за Дина, понимая, что последующее время пока тот будет молчать, все, о чем он будет думать — это вчерашняя ночь. — Дин… Я тут подумал, если ты захочешь выговориться, то я буду готов в любое время дня и суток, можешь вообще на этот счет не пережи… — Все в норме, — вдруг перебивает Винчестер, поворачиваясь к брату. — Спасибо, но все в норме, правда, — Дин спокойно пожимает плечами. — Вчера выпил немного, устроил мыльную оперу, перегрузил тебя своими проблемами… — Такого рода проблемы не решаются в одиночку, Дин, — заговорил Сэм. — На то и существуют братья, чтобы давать поддержку в любом виде, в котором есть силы. — Сэм, — старший укоризненно выгибает бровь и улыбается. — Я же сказал, что все в норме, остынь. Младший разбито вздыхает и молча провожает поднявшегося и вышедшего из комнаты Дина. Он понимал, что ни черта не в норме и как же раздражало это фривольное, непонятное поведение. Возомнил себя важным старшим, которому дозволено наплевать на самого себя, потому что он считает, что не достоин большего. Сэма бесило это, так и хотелось схватить за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы он наконец пришел в себя. Сэм тяжело вздыхает и падает поперек кровати. Если сегодня их сюжетная линия жизни, полная приключений и опасностей, повернет не туда, парень готов лезть на стену, чтобы каким-то образом всего этого избежать, а пока, до ушей доносится пронзительный дверной звонок, которым семья Винчестеров уже не пользовались несколько лет. Кто это?