Т/И спит на коленях И/П
˘ ˙✧˖° ⋆｡˚˘ ˙✧˖° ༘ ⋆｡˚˘ ˙✧˖° ༘ ⋆｡˚
˘ ˙✧˖° ༘ ⋆｡˚
Накаджима Ацуши
По завершении напряжённого рабочего дня в вооруженном детективном агентстве, наши герои Ацуши и Охико ощутили невероятную усталость. Настроение сгущали тяжёлые серые облака, висевшие над портовым городом Йокогама словно покрывало, нависшее над их утомлёнными душами. Спящая природа за окном приглашала в мир мечтаний, обещая заслуженный отдых после бесконечных часов труда. Девушка, покорённая желанием погрузиться в объятия сна, нежно опустила свою голову на колени Ацуши. Её ресницы мирно опустились, закрывая уставшие глаза, а руки инстинктивно обвили колени юноши, ища утешение и защиту в его присутствии. Изумление, вызванное резким поворотом событий, окутало Накаджиму ореолом смущения, которое быстро преобразовалось в глубокое недоумение, отмеченное неожиданным розовым оттенком, заигравшим на его щеках. В это время Охико уже с глубоким удовольствием отдавалась объятиям Морфея, обхватив колени молодого человека своими тёплыми ладонями и улыбаясь через сон, будто её навестили самые счастливые и благодатные сны. Зрелище её спокойного и расслабленного облика дарило парню чувство искреннего удовлетворения, хотя он и не мог признаться в этом даже себе. Он наблюдал, как нежный свет ночника мягко ласкал её лицо, подчёркивая изящество её черт и мирный ритм дыхания. Его взгляд, наполненный теплотой и заботой, неотрывно следил за её чертами, бережно сохраняя в своей памяти каждый момент этой утопической картины. Хотя, по правде говоря, парень сильно краснел, нервничал и старался даже дышать тише, опасаясь нарушить ее спокойный сон своими мимолётными движениями.Дазай Осаму
В полумраке уютно обставленной комнаты, где тихо шептала музыка и плавно танцевали тени от уличных фонарей, проникающих сквозь полузанавешенные шторы, Охико обретала уединение и покой на коленях Осаму. Этот уголок мира, наполненный книгами и личными вещами, становился для них обоих пристанищем от внешнего хаоса, местом, где время казалось замирающим в ожидании их тихих вечеров вместе. Осаму в эти моменты откладывал свои маски, позволяя себе быть искренним и нежным. Его длинные пальцы с лёгкостью и заботой скользили по шелковистым прядям волос девушки, вызывая у неё чувство блаженства и покоя. Это прикосновение было магическим ключом, отпирающим двери в мир снов, куда она так охотно ускользала, покидая реальность. Не каждый раз Охико могла уловить игривую улыбку, мелькающую на губах шатена в те моменты, когда её сознание погружалось в сон. Осаму не скрывал, как обожал эти мгновения — они дарили ему особое удовольствие, свидетельствуя о глубине их связи. Он часто разглагольствовал об этом, украшая свои слова лёгкой иронией, которая была ему так свойственна. Но в его голосе всегда чувствовалась нотка теплоты, открывающая ту сторону личности, которую он редко позволял миру видеть. Вероятно, одной из причин, по которой Охико так ценила возможность отдыхать, укрывшись на коленях Осаму, было его уникальное обаяние, исходящее от слегка ощутимого аромата кофе, переплетающегося с нотками виски. Этот запах, неизменно окружающий Дазая, навевал ощущение тепла и уюта, обволакивая Охико чувством безопасности. Нежность, с которой парень касался Охико, была настолько выразительной и тонкой, что девушка ощущала себя в абсолютном блаженстве. Каждое его прикосновение было полно заботы и ласки, вызывая у неё чувство полного спокойствия. Она с легкостью погружалась в сон, подобно младенцу, забывая обо всех тревогах и заботах, которые могли её окружать.Накахара Чуя
В лабиринте улиц портового города, окутанного тенью величественных небоскребов, Чуя вместе с Охико без остатка отдавались своим обязанностям в мафии. В их реальности, где каждый миг отдыха был на вес золота, Охико порой оказывалась настолько истощенной, что даже короткий путь до кровати представлялся ей бесконечным испытанием. В ответ на такие дни, когда утомление ждало её прямо у двери их жилища, она вынашивала в своем уме совершенный план восстановления.Реализация плана:
В один из тех вечеров Чуя нашел убежище в уюте своего дома после тяжёлого рабочего дня. Разместившись на диване, он либо сдавался раздумьям, либо предавался чтению, позволяя окружающей тишине наполнить пространство своим мягким, успокаивающим присутствием. В этот момент Охико, как хитрая лиса, осторожно опустила свою голову на его колени, поддавшись утомлению. Её действия были столь неожиданными, что Чуя не смог скрыть своего удивления. Его на данный момент спокойные черты лица оживились, глаза широко раскрылись в знак изумления. — Охико?! Что ты задумала?! — воскликнул он, его голос пронизан был не только удивлением, но и легкой озадаченностью. Внезапная близость с Охико развеяла привычную монотонность дней, переполненных мафиозными делами и постоянным чувством опасности, позволив на мгновение прикоснуться к чему-то исконно чистому и беззаботному. — Ну, Чучу, ты такой уютный, твои колени так приятно поддерживают голову, просто не удержаться от сна, — с теплой улыбкой прошептала она, уже полусонная. Под влиянием этих слов Накахара неожиданно для себя почувствовал, как его щеки охватывает румянец, распространяясь даже до самых кончиков ушей. В глубинах его сознания зрело тихое удовольствие от этой непосредственности и легкости момента, однако признать это, даже перед собой, Чуя считал преждевременным. Внезапное и такое естественное действие Охико проломило защитные барьеры, ограждавшие его самые тонкие и ранимые уголки души, которые он так упорно и беспрекословно старался оберегать от чужих глаз. Вот так получилось, что хитрая Охико, не достигнув пределов своей кровати, нашла теплое место для сна на мягких коленях рыжеволосого. Этот неожиданный выбор места для отдыха не только застал его врасплох, но и вызвал такую интенсивную волну смущения, что его лицо окуталось алым оттенком. И хотя Чуя был известен своей способностью к резким возражениям в моменты столь явного замешательства, на этот раз он остался на удивление молчалив.Эдогава Рампо
В уютной гостиной, где теплый свет настольной лампы создавал ощущение уединения и покоя, Ранпо и его спутница устроились посмотреть кино. Удобный диван служил им мягким и теплым светом, а сладости, рассыпанные перед ними на журнальном столике, добавляли вечеру особый шарм. Однако взгляды на выбранный фильм у Ранпо и его девушки разделились: в то время как он с энтузиазмом готовился к разгадыванию очередной загадки, она уже сражалась с навалившимся сном. — А я так и знал! — возмущённо произнёс Эдогава, его голос нарушил тишину комнаты. — Фильм слишком предсказуем и скучен! И вот, когда детектив, разочарованный предсказуемостью сюжета, искал альтернативные способы развлечения, он обнаружил, что его спутница уже беззаботно дремлет, при этом удачно расположившись на его коленях. Это место, казалось, специально приготовлено для неё, ведь оно было идеальным укрытием от холода и беспокойства. Ранпо не мог не оценить иронию момента: вместо того чтобы разгадывать загадки, он стал временным пристанищем для дремлющей девушки. Сладости, которые предполагалось разделить вдвоём, теперь были полностью в его власти. Он без угрызений совести продолжал их поедать, находя в этом своеобразное утешение за испорченный вечер. Каждый кусочек шоколада или мармеладки добавлял удовольствия, а звуки фильма на фоне служили лишь декорацией к такому уютному вечеру. В полу-сумрачной комнате, где единственным источником света выступала настольная лампа, рассеивая теплые лучи и создавая ощущение уединённого острова среди внешнего хаоса, Эдогава погружался в двойное наслаждение. Он, несмотря на свою способность моментально разгадывать интриги, продолжал с аппетитом уничтожать сладости и следил за развитием событий в детективной ленте, которая, как ему казалось, уже не могла его удивить. Однако настоящая интрига развернулась не на экране, а рядом с ним. Охико, казалось, нарушала его планы на идеальный вечер, проявляя полное безразличие к его попыткам насладиться моментом в одиночестве. Её голова мягко упиралась в его колени и она совершенно спокойно отдавалась сну, игнорируя его недовольные вздохи. В этом беззаботном сосуществовании, где каждый занят своим делом, создавалась удивительная гармония. Ранпо, хоть и казалось, что он полностью сосредоточен на фильме и сладостях, невольно находил умиротворение в этом маленьком акте доверия и близости, предоставленном Охико. — Охико-чан, ты мне мешаешь!—Брюнет пытался пробудить в её сердце капельку раскаяния своими словами, но его усилия терпели крах. Она неуклонно скользила в объятия Морфея, окружённая теплым ароматом домашнего очага и нежным звучанием голоса Ранпо. Хотя он стремился казаться непреклонным, его истинное желание заключалось в получении заслуженного внимания от своей возлюбленной. Однако даже в попытках проявить недовольство, его речь невольно смягчалась заботливым оттенком. Ранпо изначально выражал лишь поверхностное раздражение, однако в душе он испытывал глубокое удовлетворение от происходящего перед ним зрелища. Отложив в сторону упаковку с мармеладом, он позволил себе полностью погрузиться в наслаждение этим идиллическим моментом. Его взгляд мягко скользнул по лицу спящей Охико, чьё спокойное дыхание и мирное выражение лица вызвали у него теплую улыбку. Созерцая её, Ранпо осознавал, как эта гармоничная картина наполняет его сердце ощущением тепла и умиротворения. В конце концов, гений детективного мастерства признал, что наличие Охико рядом, даже если она и "мешала" ему, было незаменимым источником радости и умиротворения. В этот тихий вечер их дом наполнился особым смыслом, превращаясь в место, где можно было на мгновение забыть о загадках и тайнах, которые так любил разгадывать Ранпо, и просто насладиться присутствием друг друга.