*** ***
Я искала себя. Нашла работу. Новый город не был особенным, новые знакомства все же не приносили удовольствия. Ничего не менялось, так называемый отдых, к которому меня призывали новые коллеги, и правда нравился им. Но, к сожалению, не мне. Клубы я не особо любила, но в виде исключения, я поддалась на уговоры, сходив один раз и показав, что я не умею веселиться. Они думали, что если я выпью и расслаблюсь, то буду такой, как они, но увы, бесновались только эти притворно-хорошенькие девушки с моей работы, я же предпочла просто смотреть на это все, сидя на месте. Не одна я любила наблюдать за вечным праздником людей, что становились сами на себя не похожими. Это лицо… Он выглядел жутко. Да, я могу его так описать: зеленые волосы и этот пустой взгляд, в котором жило безумие. Он вдруг уставился на меня. Последующие недели и даже месяцы меня не покидало чувство, что что-то не так. Это меня раздражало. Странный мужчина, на которого я уже натыкалась несколько раз. Я не знаю, какова причина того, что он вообще обратил на меня внимание, но я точно знала — он мне неприятен. Он загнал меня в угол, иначе не сказать, слишком часто я его видела за последнее время. А когда меня доставили к нему, первой моей догадкой было желание меня убить. Но я сразу же отбросила эту мысль, потому что не могла найти мотива его желания. Можно списать на простое: «Ты мне не понравилась— умри просто так». Он выглядел как тот, кто легко мог убить и не повести бровью, которой, собственно, у него и не было. Я сидела и смотрела на него, останавливаясь взглядом на его лбу и замечая тату со словом «сломано». Я не удивилась, ведь это правда, он жуткий мужчина, но я не боюсь смерти, честно, я правда так устала от всего. Каждый день своей жизни думаю о смерти, но не могла удовлетворить себя ею, поэтому я решила, что это сделает кто-то другой или несчастный случай. Я правда не знаю, чего хочет от меня этот парень, он опасен и не управляем, и однозначно мне не нравится. Около него постоянно крутятся девушки, весьма красивые, они хотят быть с ним из-за его влияния. Он оказался известным в преступных кругах, но меня не касалось все это, мне просто было не интересно. Я хотела домой, надеть свой свитер и теплые носки, выпить какао с зефирками и съесть шарлотку с корицей, которую часто предлагала моя соседка. Все, чего я хотела — это согреть холодные пальцы. «Твоя рука слишком сильно сжимает мою кисть, почему ты не отпускаешь?» — я смотрю пристально в твои глаза, почти не моргая, пытаясь найти в них ответ. «Ты говоришь так легко, что я тебе интересна, и что ты хочешь меня? Хочешь, чтобы я была рядом… Но в качестве кого? Официантки? Или может любовницы? Кем ты меня видишь? Ты этого хочешь. Ты, а не я. Он заговорил после долгого молчания, обращаясь ко мне. Я же в своих мыслях игнорировала его. Ты — ничто для меня, ты — лишь белый шум, тебя нет в моем мире. Ты — похититель и мой мучитель, не отпускаешь меня, ты как то чудовище из шкафа, что пришло поздно ночью, и даже то, что я укрылась с головой, не спасло меня. Я уверена, никто не понимает тебя. Почему я, а не кто-то другой. В чем твой интерес? Почему он так неожиданно вырос? Ты всегда веселишься, улыбаешься и смеешься, но я догадываюсь, что это не искренне, я никогда не улыбаюсь, мне не весело, а притворяться не в моих интересах, я выгляжу уставшей и живу с ним, меня не выпускают первые недели. Я молча и долго созерцаю в окно, ты подходишь, тихо касаясь рукой стекла, смотря туда же, куда и я, спрашивая, почему я такая. Я лишь тяжело моргаю и смотрю на твои пальцы на стекле. «Безумец, » — я поворачиваюсь и смотрю на тебя, задавая вопрос. «Что тебе нужно от меня?» Он молчит и, сам не зная, просто смотрит, и теперь, убирая руку от стекла, прикасается ей ко мне. Я хмурю брови и отклоняюсь, пытаясь избежать контакта его руки и моего плеча. Он лишь заливается смехом, говоря, что я забавная. Отчаянные попытки миновать его не приносят результата, он все же хватает меня в объятия, из которых мне уже не выбраться. Я так устала от него, он повсюду берет меня с собой, принуждая сидеть рядом с ним, всегда кладет на меня руки, я же стараюсь не упустить шанса, чтобы убрать их. Они напоминают мне те ветки, которые упали на меня, когда будучи ребенком я забралась на дерево и потом внезапно почувствовала резкую боль, понимаю, что теперь я на земле. Помню крик моей мамы, мой брат забрался первый, а я за ним… Но я упала, а он смотрел на меня лежащую на земле, и только обломки веток и боль в руке и ноге напоминали о том, что я еще жива, несмотря на неудачное падение. Тяжесть этих веток все еще преследует меня, и ненависть к брату, который был младше меня… Я ненавидела брата, ведь мне казалась, что всегда любили только его… Простая детская ревность всего лишь, но она была такой обременительной для меня. Она протянулась тонким угольно-черным шлейфом через всю мою жизнь. Все, что мне оставалась — это подчиниться и быть с этим мужчиной, которого звали Джокером, я думала о побеге, даже помню, он сам спросил, почему я не пыталась? Я не видела смысла в этом, ведь он все равно меня поймает, так зачем дергаться? Когда я ему надоем, он сам меня оставит или убьет. — Я не боюсь смерти, ведь… Он перебил, заканчивая мою фразу: — Смерть — это только начало. Я смотрела перед собой. Да, я говорила это уже, но не так часто, эти слова были уже как несколько лет выведены аккуратным почерком на коже у меня на запястье в виде татуировки, я набила её, когда умерла моя подруга, которая часто повторяла это, она верила в перерождения. Ей не повезло. Она умерла от рака груди. Этот человек был мне очень дорог, хоть большинство считало меня бесчувственной и холодной, но это только снаружи… Внутри я живая и теплая, просто периодически не умею правильно выражать свои чувства, внутри меня бушует ветер, и море бьется о скалы моей боли. Особенно теперь. Когда он спрашивал, чего я желаю, я отвечала, что хотела бы, чтобы он оставил меня в покое, на что тот опять заливался смехом, но каким-то особенным, не таким, как с другими, потом резко останавливался, приближаясь и хватая меня, говоря в мои губы, чтобы я не надеялась на это. Я ответила, чего он хочет от меня? Что требуется выполнить, чтобы он просто отстал? Он сказал, что хочет меня сейчас, его рука забралась под мою одежду. Но я не желала его. Оттолкнув его от себя, я сказала, что думаю теперь только о том, чтобы причинить ему боль. Очень много боли. Он смеялся, занимательно хлопая в ладоши, но потом неожиданно опять притянул к себе, распрямив мою руку из зажатого кулака. Он положил её на свою грудную клетку, сказав: — Прошу, сделай это.Сделай, давай, давай. Эта улыбка, которую я ненавижу так сильно, и этот смех, что я презираю до глубины души, это был не секс, это было насилие, я кусала и царапала его, но в ответ он просто смеялся все так же держа меня на себе, не отпуская. Я прокусывала его кожу глубоко, это чувство — не любовь и даже не страсть, а чистая ненависть к нему. Его руки прижимали тесно мои бедра к своим, не желая разъединяться. Двигался он медленно, желая быть глубоко во мне, на что я отталкивала его, била по лицу. Когда у меня не оставалось сил, и руки становились обессиленными, он опускал меня на спину, я могла лишь дышать и смотреть в сторону, пока он продолжал все это неторопливо, трогая меня повсюду, касаясь меня языком и губами. В ответ на мою жестокость он ответил мне нежностью. Без понятия, что это… Издевка его больного рассудка или…. Это не важно…
Меня лихорадит от невозможности исправить то, что сейчас произошло между нами… Я не хотела ни его объятия, ни его поцелуев, я не жалела его, когда он мне рассказывал о себе, о своем детстве, даже самые тяжелые моменты. Я сказала лишь одно: — И что ты хочешь? Чтобы я пожалела тебя? Не жди этого, если тебе и причиняли боль, то это не значит, что ты самый несчастный и бедный, ты сам сошел с ума, никто не способствовал этому, ты сам сломал себя. Я всегда была жестокая с ним. Такая беспощадная и безэмоциональная, он убивал при мне, и даже так получилось, что когда он застрелил человека, несколько капель крови попала на меня. Тогда он лишь вытер их с моего лица, усмехаясь и повторяя, что красное мне к лицу. За это он поплатился сильным укусом за руку. Я хотела, чтобы все это закончилась, но это было только начало, которое требовало продолжения, чтобы наступил конец.*** *** ***
Впервые я встретила героя, хоть он и не выглядел так. Черный костюм… Я не сразу поняла, кто он. Это оказался Бэтмен. Когда Джокер как обычно что-то делал, появился этот мужчина. Мне только удалось встретиться глазами с ним и сказать: «Помоги мне, я протягивала руку», — но Джокер утащил меня прочь с того места, сказав, что он с дамой, и что они поиграют в следующий раз с Бэтменом. Произошла облава на место, в котором жил Джокер, его тогда не было дома. Я могу сказать, что, возможно, он ушел для продолжения игры с темным героем этого города. Меня, как и всех его сообщников, бросили в тюрьму. Я не сопротивлялась, зная, что бы я не говорила, они не будут слушать меня, ту что была в сердце логова безумца. На удивления, я не долго прибывала там, даже не успели переодеть в оранжевые комплекты одежды, как вдруг послышались выстрелы, беготня, крики, особенно выделялся на их фоне этот голос, что я не перепутаю ни с кем, этот сиплый смех в симбиозе с глухим ударом и поскрипыванием его железных зубов. Вопрос: «Где я?» Мне хотелось забиться в угол комнаты и зажмуриться, но я сидела спокойно за решеткой, пока что ещё в той одежде, в которой изначально была привезена в тюрьму. Мне не удастся сбежать, но я так хочу, чтобы все было как прежде до того момента, как он обратил свой взор на меня. Закрывая глаза и выходя на открытое пространство, ощущаю как капли постукивают по моей коже, как в ладони попадает и растекается холодная вода, порыв ветра частично сбивает те, что попадают на меня. Все это успокаивает, но когда я открываю глаза, то вижу, как мои ладони окровавлены. это кровавый дождь. На моих ладонях кровь, и она стекает по моим запястьям к локтям, мое сердце стучит тяжело, словно перекачивает кровь, которой стало раз в шесть больше. Этот кошмар, эти галлюцинации… Он заразил меня этим, я чувствую, как он подходит ко мне со спины, его руки, как путы, что сковывают моё тело, я хочу выбраться, но знаю, что это бесполезно, он знает, что эта невозможность смирения, этот мой мятежные дух не может умереть, он глубоко внутри меня, там, куда он никогда не проникнет. Он попытался добить, но не поработил меня, он владеет моим телом, но не душой. Я знаю, что освобожусь, я попытаюсь уйти, просто выжидаю самого удачного стечения обстоятельств. Я стратег, поэтому не вижу смысла распыляться на бессмысленные восклицания. Почему я? За что? Пожалуйста отпусти… Не вижу смысла плакать и кричать или злиться, переворачивая все вверх дном. То что между нами — это не любовь. То, что люди романтизируют похищения и присвоение человека против его воли- не любовь, и никогда ею не будет, я всего лишь жертва обстоятельств, он наиграется и выкинет меня, я знаю эту старую, но такую серую мораль.я верю в толька такую реальность.
Я ждала этого. Прошел год и шесть месяцев. Ровно столько я с ним, некоторые его работники часто говорили, что я первая, кто задержалась с ним так долго. Обычно он менял своих спутниц очень быстро, они ему надоедали, не проходило и трех месяцев… На это я лишь сохраняла хладнокровие, говоря себе, что это ерунда, что скоро все прекратится. Кольцо, которое он надел на мой палец, сказав, что я стану его женой, повергло меня в ужас, внутри все заледенело, и мысли, что я могу стать его женой меня отравляли, у меня дрогнули пальцы, захотелось отрезать именно тот, на которое он надел кольцо. Джокер выглядел радостным, как, впрочем, и всегда. Он одел кольцо, встал с колена и поцеловал меня, стоящую без эмоций на лице, лишь мои зрачки выдавал эмоциональное потрясение и нестабильность. После всего этого я ушла в ванную, умылась, и долго смотрела в раковину, в эти шесть отверстий слива, а потом, словно отмерла, резко сорвала со своего пальца кольцо и кинула его, думая лишь о том, как я сбегу. Но куда? Точно не к родителям, он знает, он все знает… Мне некуда пойти. Все мои знакомые, все те, с кем хоть раз я здоровалась — все это было ему известно. План был прост: иметь при себе деньги, а дальше не важно, я знала, где могу их взять, нужен был только шанс. Возможностью стал момент, когда его схватил Бэтмен. Я смотрела на свое отражение, мрачно натягивая улыбку. — Я не твоя игрушка, не твоя девушка, не твоя жена, ты ничто для меня. Вот, что я сказала ему, когда он собирался жениться на мне. В ответ тот лишь улыбнулся, как делал это всегда, но в его глазах было то, что я не могу передать словами. Из-за этого у меня пересохло в горле. — Да, ты права, ты гораздо ценнее и важнее… Ты для меня все. Только и выпалил он, впившись мои губы своими, на что я лишь укусила его в мягкую ткань. Он рассмеялся, когда из его нижней губы потекла мелкая дорожка крови. Я отплевывалась. Перед алтарем я сказала ему, чтобы он лучше пристрелил меня. В ответ Джокер обнял меня, прошептав на ухо: «Ни за что на свете, » — и поцеловал в висок, опять надев кольцо. Моё «нет» никто не слышал. А я его сказала, я знала, что никто не обратит внимания, но все же хотела это озвучить.✵✵✵ ✵✵✵
3 года 7 месяцев 6 часов 28 минут 32 секунды.
День, когда его поймал Бэтмен, был моментом побега. Мне удалось, все бежали, как крысы с корабля, и я укрылась в этом скоплении, прихватив сумку с деньгами. Это был удачный поворот событий, несмотря на то, что за мной следил его верный человек, но он был не нужен Джокеру, я знала, что ему не жить теперь когда он не уследил за мною, ему был дан приказ, он ослушался и обязательно за это заплатит своей жизнью. Я знала Джокера слишком хорошо, от чего меня тошнило каждый день. И да, я была беременна. Кошмары о том, кто полностью меня поглотил, осквернив меня всю, доставляли неистовую боль. Даже казалось, что меня больше нет. Не было сил делать ему больно, все это было бессмысленно, это было похоже на кому, мой личный ад. Я была обессилена… 3 месяца… Уже слишком поздно для аборта, но я задумала избавиться от этого существа, что сейчас растет внутри меня. Нет, тот, кто внутри меня не виноват, но я не смогу любить ребенка, если он или она будет хоть немного похож на него, однако, отдавать в детский дом я тоже не хочу. Этот ребенок обречён на страдания, так зачем допускать его приход в это жестокий мир, отравляя ещё чистую человеческую душу? У меня получилось. Это было тяжело и вне закона, но деньги решают все проблемы, я была измучена, но теперь все в порядке. Оставив в Готэме двух несчастных. Безумца, что не знает слова «нет», и не родившегося ребенка, я попросила сразу вырезать и то, что могло привести к еще возможным беременностям. Мне нужно до безумия много времени, чтобы оправиться после всего, что со мной случилось. Я не вернусь к тем, кто меня знает, я сделаю так, что ты не найдешь меня.Я постараюсь все забыть