Повезло же девственнику.

-Ты правда хочешь этого? Это ведь твой первый раз? - после кивка головы, парень вновь повторил свой вопрос. - Так ты уверен, что хочешь этого... Со мной? -Поэтому и хочу, что с тобой. Ответ был принят. И раз уж тот, кто находился снизу не сбежал, когда ему давали шанс, то теперь ему никуда не деться и он не выйдет с этой комнаты, пока над ним хорошенько не поработают. -Я давал тебе шанс. Это невинное тело, которое не знало ласки, так ярко реагировало на каждое прикосновение. Каждое движение рукой Кёнсу сопровождалось приятными, сдерживаемыми стонами. -Если ты намерен сдерживаться в проявлении чувств, то можешь уходить!- Тот, кто был зависим от возбужденных звуков, издаваемыми его партнёрами, не мог терпеть такое нахальство. -Прости, прости! Я... -Ты обещал, что будешь выполнять мои просьбы и этот взаимный секс не станет изнасилованием. -Да... - Шепчет Чонин, на грани слышимости. -Я чувствую себя совратителем. Разве я похож на него? -Нет. -Тогда не сдерживайся и веди себя некультурно, лады? -Да... -Громче? Чего ты стесняешься? Мы здесь вдвоём. -Я... Боюсь разочаровать тебя... -Ох, Чонин. Ты вёл себя куда более дерзко, когда признавался мне в чувствах, на глазах у всего универа. И ты так уверенно утверждал, что я стану твоим и мне не удастся от тебя избавиться. Так что же теперь? Твой стыд проснулся? Даю тебе последний шанс. Сдаешься? -Нет! - Ответ прозвучал столь уверенно и громко, что Кёнсу даже слегка удивился, а потом по лицу расплылась довольная улыбка. -Вот и чудно. - У Чонина прекрасное тело. Широкие плечи, узкие бедра, подтянутые мышцы, но больше всего Кёнсу привлекали его губы. Каждый раз очерчивая силуэт глазами, взгляд обязательно возвращался к ним. И с каждым разом все труднее было сдержаться. Но Кёнсу не мог себе позволить испортить все и не насладиться этим моментом. Не мог испортить первый раз этого дерзкого на людях, но такого застенчивого наедине, парня. Теперь Кёнсу стоял перед кроватью, возвышаясь над Чонином, на котором были одни брюки и рубашка, болтающаяся на одной лишь пуговице. -Будь добр, сделай мне приятно!? - Кёнсу подошёл к кровати и мягко опустился рядом с Чонином. -Да? -Разденься. Только медленно и так, чтобы мне понравилось. Чонин растерялся, он совсем не ожидал, что первый раз будет таким. Он не думал, что кроме того, что его лишат девственности, его заставят показать стриптиз. Предполагалось, все пройдёт проще и быстрее. Но, возможно, благодаря всему этому, эта ночь запомнится надолго и её будет гораздо приятнее вспоминать? Чонин восхищался Кёнсу. С первого дня знакомства, он не мог отвести взгляда от этого милого паренька, ниже его самого на целую голову. Из-за его роста он казался беззащитным и хрупким. Но теперь, находясь с ним наедине, Чонин чувствовал хрупким себя. Ему казалось, что стоит Кёнсу повысить голос, выказывая недовольство и он расплачется, как дите, которого отчитали родители. Что за дурацкие ассоциации? Но не важно. Суть в том, что он боялся разочаровать Кёнсу, боялся сделать что-то не так, из-за своей неопытности. Боялся, что До будет неприятно прикасаться к тому, кто даже ни разу не целовался за все свои 22 года. Стыд какой. "А что, если я не смогу доставить ему удовольствие? Он вышвырнет меня?" - эти мысли не давали покоя. Показалось он слишком громко думает, когда Кёнсу нежным голосом произнёс. -Ну что такое, Нини? Боишься? Я не сделаю тебе ничего плохого. Помнишь? Я обещал, что буду нежным и я не заставляю тебя. Если не хочешь, ничего страшного. Но если ты будешь делать то, что я говорю, мы оба получим незабываемые эмоции и ни один из нас не забудет эту ночь. Мы же не хотим сделать всё по быстрому и бесчувственно, так? Чонин мог лишь кивать и завороженно слушать этот спокойный, бархатный голос, от которого по телу пробегал табун мурашек, заставляя содрогнуться, чтобы прогнать их. Кажется, только наблюдая за губами До, которые произносят успокаивающую речь сейчас, в Киме просыпается возбуждение. -Давай, скажи мне чего ты хочешь? Хочешь, чтобы я помог тебе с одеждой? Или хочешь, я буду молчать. - Как только Ким услышал это, тут же активно замотал головой, выказывая протест. - Хочешь чтобы я говорил? - Тут Чонин кивнул и смущенно улыбнулся. - Не красный ты так, это нормально. У каждого свой фетиш. Вот я лично- получу огромное удовольствие, если увижу, как ты расстегнешь последнюю пуговицу и стянешь с себя рубашку. Чонин не мог сопротивляться такому простому желанию объекта его обожания, и принялся выполнять просьбу. Все больше приобретая оттенок вареного  рака, он медленно провел рукой от шеи до места, где пуговица соединяет два края рубашки и, следя за выражением лица Кёнсу, начал растегивать её. Лёгкое движение плечами и ткань мягко заскользила по телу, падая у ног, как в лучших сценах романтических фильмов. От Чонина не ускользнуло то, как загорелись глаза Кёнсу и ему стало приятно, что он смог заинтересовать парня. Уже с большим энтузиазмом он принялся за пуговицу на брюках. Когда брюки так же сложились у ног гармошкой, Кёнсу слегка оттянул ворот своей футболки, будто ему было мало воздуха, Чонин понял, что делает все правильно и его стеснение вдруг куда-то испарилось. Он решил, что чего бы это не стоило, он должен быть сегодня на высоте. Он сделает все, что ему скажут и будет стараться изо всех сил, чтобы До было приятно, а сгореть со стыда можно и потом. -А ты... кхм... - Голос Кёнсу звучал хрипло и так соблазнительно, что волосы на теле Чонина встали дыбом. Кёнсу способен подчинить себе человека лишь парой фраз. Ким ждал ещё хотя бы пару слов, но когда До и через минуту не издал ни звука, слегка нахмурился. - Ох, не злись. Я лишь потерял дар речи на мгновение. Ты быстро учишься, мой невинный мальчик. - Складки меж бровей Кима тут же разгладились, а губы медленно расплылись в лёгкой улыбке. - Так нравится мой голос? - Чонин кивнул, боясь нарушить этот интимный момент. - Ну что ж, теперь подойди и раздень меня. Сможешь? Без лишних слов, Чонин приблизился и потянулся к футболке парня. Резко, будто боясь спугнуть свою решительность, руки взметнулись, освобождая идеально сложенное тело, от которого дух перехватило. Глаза впились, желая насладиться этим видом как можно дольше, а руки мёртвой хваткой вцепились в футболку с ароматом духов и тела Кёнсу, прижимая к груди, борясь с нестерпимым желанием прикоснуться к широким плечам, провести по груди, наткнуться на ту, заманчиво топорщуюся, горошину. -Нравится?- Чонин, будучи будто в трансе, смог лишь кивнуть. В принципе, весь вечер он мог только послушно кивать,не в силах произнести ни одного связного предложения. Кёнсу притягивает его к себе магнитом, заставляя смущаться, волноваться и возбуждаться. - Хочешь прикоснуться? -Да... - В тишине прозвучал писк Чонина, горящего от желания. Руки подрагивали мелкой дрожью. -Так чего ты ждёшь? Шаг ближе, Чонин становится между ног Кёнсу, почти вплотную, и наклоняется ближе. Настолько близко, что дыхание До, такое тёплое, касается щек, которые вмиг вспыхивают с новой силой. Чонин наконец воплотит свои желания, которые терзали его столько ночей. Каждый раз засыпая, он мечтал коснуться этих сильных рук. Воображал, каким страстным может быть Кёнсу. Но ни одна из воображаемых сцен не была настолько будоражащей. Реальность оказалась слишком волнительной, до такой степени, что протянув руку, он остановился буквально в миллиметре от горячего тела. Кёнсу, как истинный джентльмен не торопил, не смеялся над, возможно, глупым поведением и такой неуверенностью. Он сидел облокотившись на руки за спиной, слегка наклонившись назад. Его голова наклонена вбок, а глаза пристально наблюдают, ожидая дальнейших действий. Кёнсу не скрывал, что не имеет постоянного любовника. Он наслаждался своей жизнью и все это знали. Многие и подходили, потому что знали. Мальчики и девочки приносили угощения, мелкие побрякушки и, кто-то томно шептал на ухо то, что хотели бы с ним сделать, а кто-то заикаясь и краснея просили научить. Его дружки всегда смеялись над такими ребятами, но стоило им увидеть взгляд До, тут же тушевались. Просто они завидовали его такой популярности и не всегда понимали по каким критериям он выбирал партнёров, потому что многие получали отворот- поворот. Часто его "игрушками" на ночь становились ветренные девушки и бесстыдные парни. Ни разу он не принимал предложения девственников,не желая их портить. Но и без внимания он их тоже не оставлял. Приглашал на одно свидание, где мило с ними общался и говорил: "То, что ты так желаешь отдать мне, первому встречному, лучше побереги для особенного человека". Ещё ни разу, ни один из тех ребят, не был недоволен не сложившимся перепихоном. Но Чонин... С ним все пошло не по плану. Сначала Кёнсу, как и всегда планировал отказать Киму и даже сделал это, и не раз. Но парень оказался слишком уж настырным, а после его признания во всеуслышание... Никто бы не сдержался. Честно говоря, Чонин был полностью во вкусе Кёнсу. Не в плане постели, в которую он допускал только похотливых, которые так же не искали ничего, кроме развлечения, а в плане "того самого" . После того, как Кёнсу три раза отказал Чонину, а тот все не отставал, он начал присматриваться. Наблюдал, как тот ведёт себя с друзьями. Разглядел его правильные черты лица и неконтролируемые привычки. Например, когда Чонин чихает, он мило морщит нос. А когда читает, он надевает очки и широко открывает глаза, если история особо заинтересовала. Когда пишет что-то, обязательно погрызет колпачок от ручки. Все эти мелочи, казались такими забавными. Кёнсу сам не заметил, как стал вечно выискивать этого паренька в коридорах. И вот, когда Чонин слишком взбудораженный, на повышенных тонах заявил, что Кёнсу ему нравится, До просто сдался. И теперь они здесь. Этот парень, что так аккуратно, будто подносит руку к огню, наконец прикоснулся к его груди, такой милый и невинный,но одновременно развратный и пошлый. Это видно по его блестящим глазам. Они смотрят с жадностью, буквально пожирая. От прикосновений по телу пробегает табун мурашек. От простого и лёгкого прикосновения! Такого никогда не было с Кенсу. Он всегда занимался сексом, будто это что-то обыденное, например, готовка. Это было словно:"Я должен это приготовить, а затем вкусно поесть. Ничего больше. "Всё начиналось быстро и так же заканчивалось, не оставляя после себя ничего особенного. Но сейчас все было по другому и это даже немного пугало, не сотворит ли он какую-нибудь глупость!? Но даже не поняв, как он это допустил, ошибка случилась, но никто о ней не пожалеет. Пока Кёнсу слегка задумался, Чонин не терял времени зря и обе его руки уже покоились на аппетитных бедрах Кёнсу, которые все ещё обтягивали джинсы. -Сними их! - Кёнсу мягко приказывает и младший не противится, послушно выполняя приказ. Уверенно,ведь весь страх уже каким-то чудом улетучился, сначала пуговица, а затем и молния были расстегнуты, а джинсы уже плавно съезжали, открывая вид на белые боксеры и загорелую кожу. Как только вещь оказалась на полу, свалившись ненужной тряпкой, глаза Чонина тут же пригвоздились к той единственной ткани, что оставалась на теле До. И он уже было потянулся к ним, желая сдернуть и наконец увидеть то, что доставит ему удовольствие этой ночью, но сильная рука остановила, крепко схватив за кисть. -Не так быстро, медвежонок. - От этого прозвища по телу Чонина пробежали мурашки. Его часто так звали друзья, но никогда оно не звучало настолько возбуждающе. - Не снимай, прикоснись ко мне через ткань. - Кёнсу управлял рукой Чонина, кладя на свое достоинство. - А теперь медленно двигай. - И для наглядности показал, насколько медленно это нужно делать,убрав руку Чонина и поглаживая сам себя. - Вот так, видишь? -Я понял. Дай мне. - Чонин быстро учится. Когда одна рука сменила другую, нежно поглаживающую, Кёнсу не мог сдержать стон. Чонину это очень понравилось и он слегка надавил на бугорок, скрывающийся за лёгкой тканью. -Ааахх. Чонин не мог поверить своим ушам. Голос, который так сводил с ума Чонина, может звучать ещё более соблазнительно. Эти вздохи были патокой для его ушей. -Сделай это снова, хен. -Аах, сделать что, малыш? - Каждый вздох, каждое слово, сказанное Кёнсу в таком состоянии, просто сносит крышу бедному девственнику. В его собственных боксерах уже давно стало мало места, а ведь к нему даже ещё никто не притронулся. Кажется, ещё парочка стонов До и он просто кончит, так ничего толком и не начав. -Постони для меня. -Ха, а ты осмелел, медвежонок? Притронься здесь, - как только его просьба была выполнена, он вознаградил Кима желанным стоном. - Ааххх... Голова До запрокинулась, веки плотно сомкнулись. Он закусил нижнюю губу почти до крови. Внезапно его резким движением протянули за шею. -Посмотри на меня, - Прозвучало как приказ и старший без раздумий повиновался. Кёнсу, в чьих глазах отражался свет от настольной лампы, пристально взглянул в глаза напротив с такими же большими, от возбуждения, зрачками и, кажется, начал тонуть в этих бездонных очах. Ещё никогда и никто не обращался с ним так и он совсем не ожидал, что именно этот паренёк - девственник, окажется тем самым дерзким и уверенным любовником, о котором До так мечтал. Его секс с другими всегда напоминал детские забавы и ему хотелось разнообразия, но никак не случалось найти подходящую кондитатуру. Но, видимо, сегодня тот самый день, когда он получит желаемое. Он намерен отдаться этой игре со всей страстью и впитать то, что ему дадут без остатка. Чонин, почувствовав что До подчиняется без вопросов, осмелел окончательно. Так же крепко держа того за шею, пристально следя за каждым вздохом, крепче сжал член До. Губы того снова попали в плен своих же зубов, а глаза то и дело закатывались, но это не нравилось нашему новоиспеченному "зверю" и он вновь повелительно сказал: -Я не разрешал тебе отводить глаза. Смотри на меня. Как только Кёнсу повиновался, будто невзначай Ким облизнул свои губы. По телу Кёнсу пробежала мурашки. "Да этот парень прирожденный соблазнитель!" Плавные движения рукой по выпирающему бугорку, будоражат не только хозяина этого самого бугорка, но и того, кто заставил это естество подняться. -Тебе нравится? - Теперь пришла очередь Кёнсу кивать и отмалчиваться. - Ну же, хен! Скажи мне, я хочу слышать твой голос. Направляй меня. Скажи как лучше. Как мне доставить тебе удовольствие? -Ты все прекрасно усвоил, медвежонок. Просто продолжай делать, что желаешь. Мне правда нравится твоя смелость. Ааах. И по секрету. Я мечтаю о жестком сексе. Подаришь мне его? Без колебаний младший набросился на До с поцелуями, наглядно демонстрируя, что он сделает все, о чем его попросят. Сначала поцелуи прерывисто покрывали все лицо До, затем они стали более "насыщенными" и глубокими, оставляя после себя лёгкие красные отметины на шее и груди старшего. Губы Кима покрывали все тело Кёнсу, но ещё ни разу не прикоснулись к его собственным губам. -Почему ты не целуешь меня? -А что я делаю? - Голос звучал хрипло. Парень дышал тяжело, воздуха было катастрофически мало. -Я имел ввиду губы, Чонини. Тебе неприятно? - Отвлекшись от своего, безусловно приятного дела, парень с недоумением уставился на старшего. -Почему мне должно быть неприятно? -Возможно, ты думаешь, я не достоин твоих поцелуев... -Ты слишком много думаешь, хен. - И тут же парни слились в страстном поцелуе,который можно назвать одним из лучших в жизни обоих. Ну у одного он и есть лучший. В любом случае сравнивать не с чем. - Просто я хотел оставить сладкое на позже. - На лице Чонина расплылась блаженная улыбка. Два слившихся тела ерзали на постели, изучая друг друга руками, губами и всеми своими изгибами тела. Руки касались самых потаенных мест друг друга. Возбуждение накрывало волнами и каждая новая волна была сильнее предыдущей. Если не получить разрядку, они рисковали просто взорваться. Конечно, Чонин захмелев от пьянящей красоты тела Кёнсу, совсем позабыл о скромности, но он все ещё не решался стянуть последний элемент одежды с До, даже учитывая то, что эти боксеры совсем уже ничего не скрывают, а головка члена старшего давно открыта и пачкает "соком" его живот, что трется об него. -Я знаю ты хочешь, так что снимай их уже. - Когда Кёнсу сам даёт дозволение, естественно лишняя ткань тут же срывается и откидывается куда-то в дальний угол, рядом тут же приземляется ещё одна ткань, и оба тела остаются совершенно голыми. Теперь, когда их тела ничего не разделяет, ощущения от прикосновений становятся совсем иными. Когда две головки соприкасаются, слышится единый стон, который даёт старт новым ласкам и беспорядочным блужданиям рук по телам друг друга. -Стой. - Чонин тут же останавливается, хватая ртом воздух. -Я сделал что-то не так? -Не волнуйся, ты все делаешь правильно. Сегодня я хочу попробовать кое-что новое. - Это настораживает Чонина, он ожидает чего угодно, но только не то, что услышал в след. - Это мой первый раз и я хочу сделать это с тобой. -То есть как первый раз? Ты разве не...? -Я всегда был сверху, малыш. - Всё ещё не очень понимая, Чонин захлопал длиннющими ресницами. -Ты... -Я хочу чтобы ты трахнул меня. - Такого Чонин не ожидал и даже немного растерялся. Он был готов отдаться Кёнсу и переживал, что может сделать что-то не так, а тут ему отдают ведущую роль и его ответственность за их "совместную кончину" возрастает. -Я... Я не уверен, что... -Не нужно говорить. Просто начни действовать. Кёнсу хватает Чонина за руку, кладет на свою грудь и медленно тянет её ниже. Нежные руки паренька слегка подрагивают от волнения и предвкушения. Подведя руку до своего сокровенного места, Кёнсу отпустил его, мягко кивая, показывая, что полностью отдаётся его власти. -Уверен ты знаешь, что нужно делать. Ты ведь читал литературу, верно? -Откуда ты... -Видел в твоём рюкзаке, нужно плотнее застегивать молнию. - Чонин покраснел, хотя куда уж больше. Чонин весь горел, он правда знал, что нужно делать, но и представления не имел как. -Вот, смазку возьми. Дальше пойдёт, как по маслу. - Кёнсу легко засмеялся. От чего сердце Чонина на мгновение замерло. Этот смех он любил больше всего на свете. Ким уселся у ног лежащего парня и послушно стал выдавливать на пальцы смазку. Когда её оказалось достаточно, лёгкими движениями пальцев он разогрел её своим теплом и пристроил пальцы к тугому колечку мышц. -Вводи. Как послушный ученик, Чонин ввёл первый палец, от чего Кёнсу дернулся. Все же ощущения новые и не очень приятные. Когда к первому пальцу присоединился второй, стало ещё более дискомфортно, но он терпел. Он же хотел чего-то нового и жёсткого, так чего ныть, когда это вот вот случится? К присоединению третьего пальца он был более или менее морально готов, тем более, что пальцы Чонина были такими нежными, движения аккуратными. Казалось,этот парень мастер в растягивании. Три пальца оказались полностью внутри, плотно сжимающиеся стенками кишечника. Чонин читал, что есть потаенное место, которое приносит удивительное наслаждение и он принял решение срочно его отыскать. Двигая своими длинными пальцами внутри, раздвигая их и сгибая, он искал. И его поиски увенчались успехом. Он понял это, когда Кёнсу вдруг, вместо тихого поскуливания, ахнул и согнул ноги в коленях, сжимая руку Кима. -Нашёл? - На лице расплылась довольная, счастливая улыбка. -Дааах. Уже хорошо. Пальцы одной руки продолжали плавно двигаться в узком пространстве, а другая рука подливала смазки в "огонь". Ведь все должно пройти гладко. И когда уже четыре пальца погружались без препятствий Чонин решил, что можно начинать главное действие, за которым они собственно тут и оказались. -Можно...? - Но лишний раз убедиться в своих действиях не помешает. -Войди в меня, я уже не могу терпеть. Давай, малыш. Этот хриплый голос сводил с ума, а ласкательное "малыш" просто окрыляло. Услышав желаемое, больше не медля ни секунды, давно ждущий своего выхода, ну или входа, член Чонина пристроился к заветному местечку. Глубоко вздохнув, словно собираясь погружаться в море, Ким рукой направляет свой член, придерживая у основания и медленно проталкивается внутрь. Слышится стон Кёнсу, он хмурится и стискивает до боли плечи Чонина, но тот будто ничего не чувствует. Сейчас он полон желания и тело ни на что не реагирует. Он не чувствует ничего, кроме дикого возбуждения. Резкими, короткими толчками он втискивается в узкое отверстие и войдя полностью останавливается, что даётся ему с трудом. Оба парня тяжело дышат, и оба плачут. Один, потому что испытывает боль, а другой, потому что эту боль причиняет. -Прости. - Чонин не может сдержать всхлип. -Дурачок, чего ты плачешь? Это меня разрывает на части твой агрегат. - Кёнсу через боль улыбается. -Прости. -Перестань. Просто начинай двигаться, только медленно. - В конце - концов, Кёнсу знал на что идёт и морально был готов. Подумаешь потерпеть пару минут, он знал, что дальше будет лучше. Чонин начал двигаться, сперва медленно, затем набирая обороты. Если сначала Кёнсу издавал стоны боли и всхлипывал, растирая слезы, которые не успел сцеловать Чонин, по щекам, то вскоре уже звучали стоны удовольствия. С каждым толчком Чонин все активнее вбивался в разработанную дырочку, желая проникнуть как можно глубже. Спустя время ему стало мало и он развернул Кёнсу спиной к себе и повелительным тоном сказал: -На колени. Возможно он не понимал, как это чертовски возбудительно прозвучало, но Кёнсу чуть не кончил только от одного этого предложения, прозвучавшего хриплым голосом. Послушно встав на колени и выпятив пятую точку До ждал, пока в него не вобьются с новой силой, но когда спустя тридцать долгих секунд ничего не произошло, он обернулся, чтобы увидеть, завороженно уставившегося на его зад, Кима. Решив подразнить его, До повертел задницей и глаза Чонина загорелись ещё ярче. А затем он прильнул губами к сочной дырочке, что выбило весь воздух из груди Кёнсу. -Что ты...? Но договорить ему просто не хватило сил. Эти новые ощущения не позволяли даже нормально вздохнуть. Весь воздух застрял где-то глубоко, а голова от недостатка кислорода пошла кругом. -О, даа аах. Ловкий язычок скользил между булочек Кёнсу и проникал прямо внутрь, даря совершенно новые ощущения, о которых не знал Кёнсу. Для Чонина же это действие приносило не меньше удовольствия. Он наслаждался громкими стонами, а его член пульсировал от желания вновь войти в горячее, узкое нутро. Так же внезапно, как он начал это непотребство, он его и закончил. Встав позади Кёнсу в полный рост, он согнул колени, чтобы его член был на одном уровне с задом До, приставил головку к входу и резко ворвался, в приглашающе раскрытое отверстие. Послышался дуэт громких стонов. Кёнсу было настолько хорошо, что он не мог сдерживать откровенных криков и подбадриваний. -Да, вот так! Ещё глубже! Ещё! Чонину нравился голос Кёнсу, а когда он звучал в такой ситуации, когда был таким хриплым из-за криков, это сводило его с ума. Поэтому с каждым выкриком его толчки становились все сильнее. Он выходил полностью, а затем изо всех сил врывался обратно. По комнате разносились громкие хлопки, бьющихся друг об друга потных тел. Уже нельзя было разобрать где чей стон. Чонин просто вколачивался в податливое тело Кёнсу, словно животное. И это нравилось им обоим. Когда разрядка была уже близко, Чонин протянул руку к достоинству Кёнсу, но тот его остановил. -Не нужно, просто двигайся, я кончу вместе с тобой. Чонин раньше и понятия не имел какие чувства могут вызвать такие слова. Он был просто на седьмом небе. Чувствуя, что уже вот вот, он перешёл просто на бешеный темп и не сдержавшись хлопнул Кёнсу по заду, от чего тот вскрикнул и кончил, кажется даже неожиданно для самого себя. Чонин ухмыльнулся. -Ты говорил, что кончишь вместе со мной, что же произошло? Ахмгхм. - Чонин говорил прерывисто. Не очень у него получалось бешено трахать и при этом вести беседу. Спустя секунду его тело получило долгожданную разрядку. Повалившись на Кёнсу, Чонин расплылся в довольной улыбке. -Хорошо тебе? - Прозвучало слегка с наездом. Чонин даже напрягся. -Что-то не так? -Всё замечательно, это был лучший секс в моей жизни. - Кому бы не хотелось это услышать? Получать комплименты в постели приятно всем, тем более если ты без пяти минут девственник. - Но не мог бы ты вытащить своего зверя из меня? -Оу, прости, сейчас. Медленно, словно нехотя, Чонин извлек свое орудие из влажной дырочки. Но тут же вогнал его обратно. Оказалось, что он ещё не совсем насытился. -Серьезно?- Кёнсу, кажется, всхлипнул. А Чонин лишь при довольно оскалился и начал медленно входить и выходить. Эта ночь была очень жаркой и закончилась она лишь под утро, когда сил не осталось ни у одного из парней. Когда пришла пора Чонину покинуть убежище Кёнсу, тот даже не смог встать проводить "гостя", но на него никто не в обиде. Наоборот, ему обещали занести вкусняшек. Лицо Чонина перед уходом было таким наглым и предвкушающим, что зад Кёнсу заныл, будто знал, чем обернутся эти вкусняшки.