Taken

Легкий ветерок обдувает твои волосы, принося мягкий аромат свежей росы и цветов. Ты чувствуешь, как мягкая трава колышется под твоими босыми ногами и смотришь на пейзаж перед собой, на огромную землю, где нет ничего, кроме зелени, успокаивающей твою все еще исцеляющуюся душу. Ты улыбаешься, когда чувствуешь сильные руки вокруг себя, губы, которые нежно прижимаются к твоей щеке. — Так вот куда ты пошла. Ты напеваешь в ответ, позволяя ему мягко покачивать себя. — Чондэ позвонил. — Я знаю. — Отвечает он небрежно, но ты знаешь, что втайне он беспокоится. — Возможно, это связано с финансовыми проблемами, которые они сейчас переживают. Это не моя проблема, я ушел в отставку. — И все же ты каждый вечер допоздна разговариваешь с Минсоком. — Ты закатываешь глаза и гладишь его руки. Он тихо усмехается. — Не пытайся сменить тему разговора. Ты же знаешь, что так убегать опасно, верно? — Со мной ничего не случится. — Качаешь ты головой, глядя на него. — Не волнуйся. — Может, я и в отставке, но я все еще Сухо из «EXO». — Рычит он и прижимает тебя сильнее. — Да, у меня есть союзники. Но у меня тоже много врагов. Неудивительно, что нас могут искать. — Ты больше не Сухо. — Целуешь ты его в челюсть, пытаясь заставить расслабиться. — Ты Ким Чунмён. Ты мой муж, и ты отец нашего ребенка. Ты видишь, как его взгляд смягчаются при упоминании о ребенке. Его рука ложится на твой округлившийся живот, и ты чувствуешь, как он расслабляется. Он прижимается своим виском к твоему, его глаза закрываются, и он наслаждается моментом. — Я люблю тебя. — Ммм, я знаю. — Улыбаешься ты, наслаждаясь в его объятиях, теперь лицом к нему. Ты крепко обнимаешь его за шею, когда он прижимает тебя к себе, его губы опускаются, чтобы встретиться с твоими. Он мягко прижимается к тебе, затягивая в поцелуй, пока ты не перестаешь дышать, а потом целует снова. Дольше. Медленнее. Как будто пытался запомнить, как ты прижимаешься к нему. В последнее время он часто так делает. С тех пор как он убил Лухана, он все воспринимает по другому. Он отказывался торопить события. Потому, что он боится. Ты поняла это однажды ночью, когда проснулась и обнаружила, что его сторона кровати пуста. Он был в своем кабинете, лампа освещала темную комнату, и ты удивилась, что он делал так поздно ночью. Ты заглянула в маленькую щелку приоткрытой двери и увидела его лицо, спрятанное в ладонях, его прерывистое дыхание. Ты же поняла, что он в ужасе. Он боится потерять все, как когда-то в детстве. Он боится самого себя. О его окровавленных руках, покрытых жизнями стольких невинных людей. Вот почему он долгое время отказывался прикасаться к тебе. Он все время держал тебя при себе, но не прикасался к тебе. Не посмел. Он боялся запятнать тебя. Ты — единственный свет, который у него остался в жизни. Пока ты в конце концов не убедила его, что он совсем не такой. Он просто пытался выжить по-своему, и уже искупил свою вину. В конце концов, если он действительно был бессердечным чудовищем, как он мог влюбиться в тебя? Ты кладешь ладони на его щеки и притягиваешь его ближе, целуя глубже. Такие моменты напоминают тебе, что все действительно кончено, что ты с ним, и это все, что имеет значение. Он отстраняется, чтобы потереться кончиком своего носа о твой, его глаза сияют любовью, когда он смотрит на тебя. Ты улыбаешься, покусывая уголок его губ и шепча в ответ. — Я тоже тебя люблю. И вдруг раздается громкий гудок автомобиля, заставляя вас обоих подпрыгнуть от неожиданности. — Ага, а что вы так рано поднялись то? — Ухмыляется Чанёль, опуская стекло фургона, из которого видно остальных ребят. Чунмён вопросительно поднимает брови, удивляясь, почему все здесь, но ты просто хихикаешь в ответ. — Ты не дал мне закончить. Чондэ позвонил и сказал, что они придут в гости. Лицо Чунмёна тут же вытягивается, он явно не рад тому, что его прервали восемь человек, которые сейчас вторгаются в его дом. Вы вдвоем переехали в маленький домик в двух часах езды от города, в более сельской местности, чтобы, во-первых, избежать любых нападений, а во-вторых, начать все заново. Мальчики часто приходят в гости, и хотя ты знаешь, что Чунмён втайне любит когда они приходят, он всегда ворчит, что они бросают свою работу в мафии. Вы вдвоем направляетесь в свой дом, где восемь мужчин теперь развалились на диване, не отрывая глаз от телевизора. Ты уверена, что через несколько минут Минсок начнет ворчать на них из-за мусора (за что ты очень благодарна, так как именно он держит их в узде, а ваш дом в чистоте). Ты чувствуешь, как руки Чунмёна обвиваются вокруг твоей талии, а губы касаются кожи на твоей шее, и ты вздрагиваешь от его хриплого голоса. — Давай поднимемся наверх? Ты закатываешь глаза, пытаясь стряхнуть его руки, но они крепко сжимают тебя и ты не можешь дышать. — Нет, пока они здесь, Чунмён. Он игнорирует тебя, пока его губы продолжают блуждать по тебе двигаясь, чтобы поцеловать твою челюсть, а потом за ухом. — Ладно, ладно. Я понял. — Наконец кричит Бэкхён, бросая подушку в твою сторону. — От нас одни неприятности. Ладно! Но, пожалуйста, не целуйтесь, пока мы здесь. Чунмён закатывает глаза и говорит. — Тогда убирайтесь. — Наш босс вышвыривает нас вон. — Драматично восклицает Чондэ. — Нас заменили. Ты смеешься над их реакцией, обхватывая руками Чунмёна и крепко сжимая его. А потом ты закрываешь глаза и кладешь руку на живот. — Что? Что случилось? — Испуганно спрашивает Чунмён и его лицо бледнеет, когда он смотрит на тебя. — Я здесь! — Кричит Исин, перепрыгивая через остальных, чтобы подбежать к тебе. — Ты плохо себя чувствуешь? Это из-за ребенка? Ты качаешь головой, и улыбка украшает твое лицо. — Ничего страшного. Я просто почувствовала, как он пинается. И тогда комната наполняется безмолвным трепетом, когда все собираются вокруг тебя. Когда ты поднимаешь глаза, то видишь слезы в глаз Чунмёна, которые никогда раньше не видела. Чунмён никогда не плакал при тебе. — Чунмён? — Шепчешь ты, касаясь его щеки, глядя в глаза. Мальчики быстро расходятся, оставляя вас двоих наедине. — Я… Прости. — Он делает глубокий вдох, глядя вниз, и по его лицу скатывается слеза. — Это просто…ты думаешь, я буду хорошим отцом? Твои глаза смягчаются, когда ты нежно вытираешь его слезу, прижимаясь к нему. — Конечно. Ты будешь самым лучшим. — Он будет похож на меня? — Продолжает он шептать. — У него будут твои глаза? Твои волосы? Будет ли у него твоя улыбка? — Внезапно он начинает тихо всхлипывать в изгибе твоей шеи. — Чунмён, ты в порядке? — Мягко спрашиваешь ты, поглаживая его спину. Он кивает. — Прости, я просто… — Шмыгает он носом. — Так, так счастлив. Я просто… я не заслуживаю такого счастья. Ты прижимаешься губами к его щеке снова и снова, пытаясь успокоить его. — Ты это заслужил. Ты заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь всего, Чунмён Он снова всхлипывает, крепче прижимая тебя к себе. — Спасибо, что любишь меня. Я… Я люблю тебя. Он бессвязно бормочет, и слезы щиплют твои собственные глаза. Ты прижимаешься щекой к его груди, чувствуя, как бьется его сердце, и закрываешь глаза, наслаждаясь этим звуком. Он снова прижимается губами к твоим, и ты шепчешь. — Я тоже тебя очень люблю.