Живой и мертвый

За окном тихо шелестели деревья, пели птицы, свою середину отмечал теплый вернум. Природа цвела и радовалась возможности очнутся от снежного сна брума. Сквозь приоткрытые створки в комнату проникал мягкий солнечный свет. За столом посередине пыльной библиотеки сидел мужчина. Локти его были уперты в столешницу, а ладони в жесте полного отчаяния закрывали глаза. Казалось, весь он пуст и сломлен, свалившимся на него горем или какой-то неизвестной стороннему наблюдателю бедой. Рядом на столе покоился довольно объемный, древний даже на первый взгляд, фолиант. Тихо скрипнула входная дверь и в комнату заглянул кудрявый юноша, огляделся, и, заметив замершего мужчину, зашел внутрь. – Том, – тихо позвал он, но ответа не последовало. Тогда молодой аулон подошел ближе и протянул руку, чтобы коснуться плеча обтянутого тонкой тканью рубашки, но внезапно мужчина вздрогнул, как от удара, и отшатнулся. Взгляд, который он поднял на вошедшего, на какую-то долю секунды, переполнился чистым ужасом, впрочем, сразу исчезнувшим, будто и не было. – Сэм, – произнес мужчина. – Скоро будет пора, – немного подождав ответил юноша, – ты ведь знаешь? – Да, – Том кивнул, провел рукой по и так взъерошенным волосам. – Знаю. – Идем? – Сэм чуть наклонил голову, внимательно рассматривая своего визави. – Конечно, – мужчина спешно поднялся и, как бы невзначай, закрыл лежащий на столе фолиант. – “Ушедшая магия. Обряды единения душ”? – удивленно прочитал аулон. – Зачем тебе это? – Так, не за чем, – торопливо произнес собеседник и, задумавшись, провел рукой по выцветшему названию, с половины букв позолота давным давно осыпалась. – Что-то не так? – голос Сэма прозвучал обеспокоено. – Нет, все хорошо, – мужчина протянул руку и чуть сжал ладонью плечо подростка. В библиотеке стояли Томас Сеибс и Сэмюель Кароне. С момента возвращения из опасного и трудного путешествия на Остров Богов, прошло без малого шесть лет. Из нескладного подростка Томми превратился в статного мужчину: вытянулся, раздался в плечах, с лица исчезла мальчишеская мягкость, уступив место взрослой серьезности. Сложно было узнать в стоящим сейчас на мягком ковре в поместье Кароне мужчине того самого Томми, который без лишних размышлений отправился в путешествие за лекарством для Сэма. Прошло не так много лет, но Сеибс сильно изменился за это время. Однако, сейчас вид у него был нездоровый: под глазами залегли тени, волосы торчали в разные стороны, лицо приобрело пугающую бледность. Мотнув головой мужчина отринул какие-то свои мысли и вдруг очень внимательно посмотрел на Сэма, в сознание быстро проскользнуло – а может ли он открыться младшему Кароне? И как будто в ответ на это предположение все тело Сеибса пронзило жалящей болью, заставив его согнуться и сдавленно зашипеть. – Том? – обеспокоенно позвал Сэм. – Что случилось? – Все хорошо, – хрипло выдавил тот, отчаянно комкая мягкую ткань рубашки на груди. – Все хорошо. Младший Кароне, который через два года выпустится из Академии и станет квалифицированным медиком, решил было просканировать Сеибса слабым диагностирующим заклинанием, как рука, все еще лежащая на его плече, сжалась: – Даже не думай, – тихо, но четко произнес Том. – Тогда идем? – Да, – мужчина выпрямился и, наконец, выпустил плечо юноши из стальной хватки. Том неслышно последовал за младшим Кароне, на пороге лишь на несколько секунд обернувшись в последний раз на закрытый фолиант, который мирно лежал на столе, словно нерешенная проблема. По долгим и извилистым коридорам великолепного поместья двое мужчин вышли в итоге на задний двор, где все было готово к пышному, но скромному, торжеству. На небольшой лужайке собрались представители двух семейств и их друзья. – Ты где был так долго, Томми? – вперед вышел Окане и мягко коснулся руки мужчины. – Я волновался. Второй сын семейства Кароне мало изменился за прошедшее время: такие же яркие зеленые глаза, торчащие смоляные волосы. Правда, удивительно даже для самого себя и представителей расы аулонов, Окане вытянулся и теперь был одного роста со своим сакаре. – В библиотеке, – чуть смутившись ответил Сеибс, – зачитался. – Милый, – вперед выступила красивая женщина, ее каштановые, как у сына, волосы развевались на легком ветерке, – что же ты там забыл сегодня? Ведь это ваш день. – Просто немного задумался, мама, – Томми улыбнулся родительнице. – Вот ты где! – к собравшимся подошла Элая, которая ни на йоту не изменилась за все это время, такая же живая и неспокойная. – Мы тебя обыскались. Идемте, пора начинать. Шумной, разноголосой толпой все двинулись к центру лужайки, где стояли несколько десятков стульев и небольшой помост. – Постой, – Сэм чуть придержал брата за локоть, – тебе не кажется, что с Томом что-то не так? – Что ты имеешь ввиду? – Окане обеспокоенно всмотрелся в спину ушедшему вперед Сеибсу. – Он выглядит больным. – Сказал, что просто волнуется, – отмахнулся Окане. – Мне так не кажется, – Сэм перевел задумчивый взгляд на Томми. – Пригляди за ним. – Хорошо, – второй Кароне кивнул и они вместе двинулись к уже ожидающим их родственникам и друзьям. Спустя несколько минут, когда все расселись по местам, на помост поднялся высокий тиоран в белом облачении с зелеными спиральными полосами. – Прошу подойти тех, кто сегодня будет заключать священный союз – алм-да-шар, – гулко произнес он. На Савартании заключались и рядовые, обычные браки, которые проводили служители багортов, в зависимости от предпочтений того или иного индивида. Такой союз считался законным и его никто не имел права оспорить, кроме как в судебном порядке. Другое дело, обряд алм-да-шар – единение двух сакаре. Этот союз считался поистине священным, по верованиями жителей планеты, его одобряли и заключали сами Боги и ни одна живая душа не смела нарушить крепость его уз. Алм-да-шар могли проводить только служители высших каст и обычно все они принадлежали к последователям Варидиона – Бога чистоты, невинности и красоты, а значит носили белоснежные одеяния. Лишь в момент церемонии к ним добавлялось украшения – зеленые линии, обозначающие единение Вардиона и Демионы – Богини жизни и плодородия. Вперед выступили Томми и Окане, встав затем по левую и правую сторону от тиорана. – Начнем, – произнес тот и разом стихли все голоса на небольшой лужайке. – Сплетите руки. Оба мужчины встали боком к тиорану и, сохранив небольшое расстояние между друг другом, переплели на уровне груди ладони левых рук. Глаза в глаза, зеленые в карие, лучатся нежностью и любовью. – Мы собрались здесь, чтобы заключить союз двух семей, – нижняя пара рук тиорана обвязала запястья мужчин красной лентой, – единение двух душ, – золотая лента, – сплетение частей одного целого, что одобрено высшей волей Богов, – белая лента. – Пусть навечно соединятся вместе, – нижняя пара опустилась на запястья, – и будут неразлучны до самой смерти, – верхняя пара рук мягко накрыла сплетенные ладони. Заструилась магия и ленты, словно ожившие змеи, вплелись в руки вступающих в алм-да-шар мужчин, оставляя вместо себя одинаково золотые, с вкраплением белого и красного, кольца на безымянных пальцах. Ободки драгоценного металла скрывали почти всю фалангу, но тем не менее смотрелись очень изящно. – Какое имя ты выберешь себе в союзе? – мягко спросил тиоран, не отпуская сплетенных ладоней. – Томас Кароне-Сеибс, – это было оговорено и решено давно, еще задолго до дня свадьбы. – Ты? – Окане, – на секунду мужчина задумался, а после ответил уже более уверенно, – Кароне. – Выбор сделан! – прозвучало очень торжественно. – Объявляю ваш союз законным и нерушимым, отныне и вовеки, – произнес тиоран уверенно и отпустил руки мужчин. – Можете поцеловать друг друга. Окане чуть подался вперед и мягко коснулся губ своего уже законного супруга. – Поздравляю, – произнес он шепотом и улыбнулся. – Поздравляю, – ответил Томми. На какой-то миг, во взрослом и побитом обстоятельствами и жизнью мужчине, проглянул тот самый мальчишка, что когда-то впервые пришел на межученические бои на шпагах, произнес притягивающее имя и навсегда изменил свою жизнь. Глаза Томми лучились истинным счастьем и спокойствием, единение двух сакаре словно медленно, но верно, исцеляло его душу. Священный обряд алм-да-шар крепко и нерушимо связал их навеки, ничто в мире не сможет расторгнуть этот союз.