Драбблы по Alpha Protocol

Стивен проделывал такое много раз и знает: главное — не перестараться. На первом этапе все равно нет смысла задавать серьезные вопросы, нужно просто понять, может ли чувак разговаривать и согласен ли. Насчет второго с Марбургом все с самого начала было ясно как божий день. Насчет первого — главное чтобы не сильно парализовало. Ну, и чтобы не нарвался на перелом челюсти — пару раз Стивен так попадал. — Если я спрошу, что это за место, вы ответите? — голос Марбурга звучит нетвердо, в уголке рта поблескивает готовая стечь вниз капелька слюны, но в остальном он говорит отлично. Слава богу. Стивен ненавидит промахиваться с дозировкой. — Могила твоя будет, если не заговоришь. Тот, похоже, усмехается в ответ. Стивен хотел просто пару раз двинуть ему по морде для начала, но раз уж тот хочет повеселиться — можно и это устроить. — Знаю, я не первый мужик, который тебя к стулу привязывает, но со мной все будет по-другому. — Надеюсь. Иначе мы оба зря потратим время. Жилы на шее едва заметно напрягаются. Стивен это движение хорошо знает: тот пытается понять, как выпутаться из веревок. Но не может — мышцы не слушаются и сигнал от нервных окончаний доходит слишком медленно. В этом плюс разбавленного лягушачьего яда: голова работает отлично, а тело превращается в мешок с костями. Недостаток в том, что боль тоже ощущается отстраненно, как будто наблюдаешь за кем-то другим — Стивен на себе проверял — но, к счастью, страх остается вполне реальным. — Видишь ли, старик, моему другу не нравится, когда какие-то извращенцы лезут ему в штаны. — Сочувствую вашей любовной драме, но сомневаюсь, что могу помочь. Стивен делает вид, что не услышал эту фразу. Не стоит начинать серию допросов с отрезания яиц — после такого трудно поднять ставки, разве что пустить в ход какую-нибудь отборную хрень, типа средства для прочистки труб, от которого кожа темнеет и съеживается, как в фильме ужасов, открывая взгляду обожженное мясо. Но после этого выше уже не поднять, а когда не можешь поднять — остается только пасануть и пристрелить ублюдка. Короче, это — планы на будущее. — Я хочу сделать это темой нашего первого разговора. Одна из лучших вещей в парализованных допрашиваемых — то, что не нужны тиски. Стивен берет с полки небольшой молоток — такой же был у него в детстве, в строительном наборе: не какая-нибудь пластиковая срань, а настоящий инструмент, вполне способный раздробить кость. Раздвинув пошире пальцы на правой руке Марбурга — на тыльной стороне кожа холеная, но на подушечках мозоли все равно чувствуются — Стивен замахивается и с улыбкой наносит первый удар. Звук, с которым превращается в крошево первый сустав безымянного, тонет в сдавленном вскрике. Но это не важно. У них со старым гомиком полно времени на разговоры и Стивен услышит этот взякий треск еще не раз. Может, стоит записать его для Майка — тому наверняка понравится. И не придется придумывать в последний момент, что бы такое подарить ему на Рождество.