▲▲▲
Люди — рабы своих вещей. Нужно зависеть только от себя самого.
Следователи уже двадцать минут стучались в дом к отцу Долорес. Они прекрасно знали, что он у себя, но почему-то герой не спешил открывать, что несколько выводило из себя. Сейджи скрестил руки на груди и поднял взгляд на небо, где медленно, повинуясь любой прихоти озорного ветра, плыли пушистые, ватные облака. Время летело, как ласточки над крышей, разрезая своими острыми минутами течение времени и оставляя после себя борозду неоконченных дел, нерешённых проблем и отложенных планов. Дом ранее знаменитого, а сейчас уже никем не вспоминаемого, Иори Симидзу был двухэтажным и построен в то время, когда были популярны огромные окна на всю стену, с видом на город или природу. Однако мода продержалась недолго, потому что мыть всё это дело было не только очень трудным занятием, но и травмоопасным. И стёкла были весьма грязными, это бросалось в глаза даже издали. Их явно не чистили уже долгое время. Наконец дверь со скрипом открылась, из тёмной комнаты вышел Иори, натягивая на голову капюшон. — Я прошу прощения, я был в душе. — мужчина увёл взгляд и засунул руки в большой карман посередине одежды, неохотно пропуская полицейских в дом и не отрывая взгляд от пола. Внутри дома всё было покрыто пылью, а в воздухе витал запах табака и какой-то сырости. Обои уже были выцветшие, а мебель местами облезла. Явно не хватало женской руки, всё словно кричало об одинокости хозяина. Развод сказался на нём весьма плохо, может он находится в депрессии? Сейджи тут же предъявил свои документы, заходя в просторное помещение, которое было покрыто слоем пыли. Бывший герой выслушал речь о том, что в связи с последними событиями, переплетёнными с его очаровательной дочкой Долорес, следователи нуждались в любой информации от её родителя. В расследовании нужно было вызнать всё о юной Симидзу, чтобы потом использовать эти знания в манипуляциях над сознанием девушки. Было очевидно, что её похитили ради какой-то определённой цели. Возможно шантаж отца девушки, ведь он был весьма уважаемым героем в своё время, был кумиром миллионов до ухода, в том числе и самого Абэ. Если Босс угрожал и вымогал у Иори деньги, то это объясняет моральное состояние допрашиваемого свидетеля. Сам Сейджи очень сопереживал Симидзу, потому что сам прекрасно знает, какого быть отцом самой лучшей девочки на свете. Он бы весь мир перевернул, чтобы найти своё ненаглядное дитя. Что же нужно было сделать такого, чтобы отец потерял всю надежду на возвращение своего милого ребёнка? А выглядел он, честно говоря, как ходячий труп. Мужчина сильно похудел с того времени, когда Сейджи видел его на экране потрёпанного жизнью телевизора, одежда висела на нём мешком, словно была сшита не для него. Следователь начал свой расспрос по поводу Долорес, надеясь вызнать какие-то особые детали для расследования. Реакция девушки на появление своего отца говорила сама за себя. В голове было два варианта объяснения данного поведения: либо Босс никогда не рассказывал ей о существовании её близкого родственника, либо кареглазая искусный лицемер с твёрдой уверенностью в слова Босса, который убедил её, что является единственным, кому можно доверять. Абэ склонялся больше к первому варианту, ведь, несмотря на свою доброту, Долорес не была глупой. А значит прекрасно понимала, что является для Босса лишь игрушкой. Оставалось узнать, сколько же времени русоволосая провела с этим уродом, чтобы понять насколько долго промывались её мозги. Сейджи спросил об этом отца, но получил лишь сначала долгое молчание. Мужчина сильно стискивал челюсть, как-то отстранённо смотря в пол и переодически доставая из кармана платок, чтобы высморкаться. Потом прозвучал очень затянутый ответ, полный какой-то неуверенности и безразличия: — Года… Три или четыре назад… Да, примерно тогда. Абэ сочувственно кивнул и открыл папку с делом Долорес, внимательно читая отчёт о её пропаже. Немного потрёпанные страницы с лёгкостью ложились в идеальном порядке, создавая эдакое ощущение правильности. Размеренно просмотрев записи, следователь наткнулся на важную деталь, которая сильно изменила его отношение к бывшему герою. Долорес Симидзу пропала двенадцать лет назад в возрасте четырёх лет.▲▲▲
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Тошинори начал свой рассказ. Он устало опустил взгляд и невольно стал заламывать пальцы, мужчина явно не хотел рассказывать об этом, потому что тема была такой чуждой. Образ хрупкой девочки в голове не складывался в тот образ Малис, с которым блондин был знаком так давно. Тяжесть ответственности давила. Примерно десять лет назад в Америке была образована банда Мортэна. Она занималась грабежом и разбоем, прикрываясь призывами по благой цели: уничтожить Всемогущего, чтобы в мире… Яги не помнил зачем. Настолько непонятными были их мотивы. Малис была для них чем-то вроде талисмана, потому что способностями физическими та не блистала, но девочка пустила слух, что её причуда настолько сильна, что может уничтожить материк по щелчку пальцев. И только сейчас стало понятно, что эта крошка, она же Пугашка, совсем ничем не обладала. Всемогущий часто в сражениях мог задеть её причудой, поэтому именно она быстро выходила из игры, несмотря на всё её старание. Герой хотел её спасти, перевоспитать, но мерзкие помощники Мортэна быстро уводили крошку-злодейку. Казалось, ей уже ничем не поможешь, ведь она пропиталась идеями уничтожения символа мира. Она была нелепой. Девочка старалась быть угрожающей, но у неё получалось всё только хуже. Её бледные плохо покрашенные розоватые волосы были длинными и жёсткими, словно солома. Часть волос была неаккуратно выкрашена в голубой, но так плохо и криво, что вызывало лишь смех. А одежда была угрожающей, казалось бы, но на девочке было так наивно и забавно. Эти никому не нужные цепи, рваные штаны и футболки с символами смерти и хаоса. Всё это словно кричало, задыхаясь в мольбе о помощи. Но к ней никто не прислушался. А потом она пропала. Пропала на три месяца. Яги тогда подумал, что её крохотное тельце уже давно не дышит. Бои с Мортэном даже потеряли свою краску, хотелось просто избавиться от них раз и навсегда. Пока она снова не объявилась. Это было так непривычно, девочка не бросилась в атаку, а смотрела на героя внимательным и заинтересованным взглядом с небольшого экрана. Яги в жизни не забудет эти карие глаза ребёнка, полные любопытства, который отрывает крылья бабочке. А потом Всемогущий понял, что он попал в сети крошечного, тонконогого паучка, который толком даже не умел атаковать запутавшуюся мушку. Каждый шаг злодеев был идеально продуман, каждый вздох, движение символа мира угадывалось ещё до того, как тот мог хотя бы подумать об этом. И тогда он действительно ощутил страх. Скорее даже ужас. Всемогущий бросил все свои силы, чтобы выбраться из этого круга ада, но делал всё только хуже и хуже. Как беспомощное насекомое, он лишь сильнее запутывался в нитях, увязывая в этой ловушке по шею. Силы героя не помогали, потому что за столько драк не осталось ни одного приёма, которого бы он не использовал в бою. И эта проклятая Малис использовала это из тени, не выходя из своего укрытия. Спокойно сидела в большом для её размеров кресле на колёсиках и смотрела. Изучала. Минуты тянулись словно гниение стихов о любви, зарытых в саду. Рана на боку так до конца не зажила и начала жечь. Злодеи несколько раз нанесли удары на это место, где мужчине сделали операцию. Где был его позорный шрам после проигрыша Все-За-Одного. Неужели… Неужели они знают?.. Стоило только об этом подумать, как героя прошиб холодный пот. Он может здесь умереть. Его никто не спасёт. Словно в доказательство этих мыслей, Символ Мира почувствовал, как что-то холодное прорывает его костюм и упирается под ребро за спиной. Мужчина не успел среагировать, резким толчком злодейка позади прошила его тело насквозь, конец импровизированного оружия натянул кожу на груди, которая с мерзким хлюпаньем лопнула под напором. Удар был настолько слабый и неумелый… Малис явно целилась в сердце, но из-за плохой физической подготовки и недостатка навыков она промахнулась. Всемогущий чувствовал, как лёгкое начинает наполняться вязкой кровью, затрудняя дыхание. В носу чувствовалась сырость, а на языке знакомый привкус соли с ноткой железа. Было не больно. Чувствовалась лишь усталость и какое-то удовлетворение. Ну вот и всё, наконец-то эта пытка закончилась. Наступило лишь какое-то разочарование. Он испугался этого крошечного ребёнка?.. Стоило отдать ей должное, план был продуман идеально. Но в её случае нужно было не высовываться и поручить работу кому-нибудь другому. Тщеславие было главной ошибкой. Даже при всём своём желании Малис не могла победить Символ Мира, выглядела слишком хрупкой и нелепой, совсем не тянула на злодея, который совершит такое деяние. Слишком слабая. Слишком никчёмная. С противным склизким чавканьем шест, которым пробили лёгкое героя, выскочил из тела, а крохотная злодейка не удержалась на своих ножках и упала с испуганным писком на землю. Судя по всему она даже не думала, что это сработает. Всемогущий презрительно оглянулся на неё через плечо, оставаясь стоять на месте. Кровь стала бежать по спине, словно тело является для неё лишь клеткой, оболочкой, из которой она так стремится вырваться. — Я… Я убила Всемогущего… — тихо прошептала юная Малис, неверяще смотря на возвышающегося над ней героя. Тот в ответ лишь усмехнулся, снисходительно смотря на замеревшую на земле злодейку, которая пыталась стереть с детской всё ещё пухлой щеки кровь, но только ещё хуже размазывала её. Увидев его улыбку она покрылась румянцем от раздражения и смущения. Её хлипкие волосы встали дыбом, а глаза засветились злобой. — Не смейся надо мной! Знаешь сколько труда это стоило? Наконец-то Босс меня зауважает! Герой окинул взглядом крошечного ребёнка. Она называет «боссом» Мортэна? Зачем ей его одобрение? В любом случае сейчас это не так уж и важно. Всемогущий слышал испуганные голоса людей, которые нуждаются в защите. Они кричали его геройское время, просили не сдаваться и бороться дальше.— Слышишь их голоса, Малис? Как я могу умереть, когда я так им нужен? Они все верят в меня. Я не не могу проиграть. Я же Символ Мира.
— Нет! Ты проиграешь! Ты лишь помеха! Из-за тебя всё так плохо, ты должен исчезнуть, если бы не ты, он бы не поступал так со мной! Это всё из-за тебя! Это твоя вина! Ты должен расплатиться за неё! — противоположно своим словам, Малис начала испуганно отползать назад, наблюдая, как герой оборачивается к ней, несмотря на ранение. Мужчина широко улыбнулся, смотря на ужас в глазах девочки, который заставлял её тельце трястись.— Ты мне не ровня, злодей.
Кулак героя врезался в землю под ногами, заставляя её раскалываться на части. Маленькую Малис просто снесло из-за действий его причуды. Она не успела даже глазом моргнуть. Поднялись клубы пыли, которые ещё целых полчаса не рассеивались, ведь Всемогущий вложил всю оставшуюся мощь. Нужно было тянуть время, чтобы успела прийти подмога. Дышать становилось всё труднее и труднее, кровь наполнила рот мужчины, и тот с отвращением её сплюнул. использование причуды ухудшило его состояние в разы. Потом на поле битвы полицейские не обнаружили девочку.Это был последний раз, когда Всемогущий сталкивался с Малис. А потом пошли слухи, что Мортэн изнасиловал юную злодейку и убил.