apr-13-2043, вечер, где-то на Земле
Статная блондинка шагает по коридору жилого дома, её босые ступни утопают в ворсе коврового покрытия. В изящных бледных руках сжат поднос для чайной церемонии, на котором, подрагивая и позвякивая от соприкосновения друг с другом, ютятся чайник, термос и одинокая чашечка. Дойдя до конца коридора, толчком бедра девушка приоткрывает дверь и заходит внутрь. Сидящий не обращает на вошедшую ни малейшего внимания: через панорамное окно он созерцает мегаполис. Его кресло развёрнуто спинкой ко входу. — Ваш чай, Элайджа, — мелодично сообщает девушка, опуская поднос на массивный стол. Перемещает чашечку на поверхность и принимается откручивать крышку термоса. Слышится плеск воды, сухие чаинки расправляются и подплывают ближе к поверхности. Блондинка заканчивает наливать чай и отступает на шаг от стола, убирая поднос за спину. Кресло поворачивается, и сидящий переводит на девушку пустой безэмоциональный взгляд. В следующую секунду его остроносый ботинок опирается о поверхность стола, создавая импульс для прыжка. Девушка не успевает испугаться. Ей нужно две полновесные секунды на то, чтобы осознать происходящее, расширить зрачки, замереть и активировать процесс выброса адреналина в кровь — гиноиды её модели не способны действовать быстрее. Времени хватает лишь на то, чтобы коротко взвизгнуть и попытаться прикрыться подносом. Мужчина, она замечает его форменный пиджак и короткие тёмные волосы — совсем не Элайджа Камски — успевает выхватить лазерный нож и разрезать ей горло. Разрез точный и ровный: от подбородка до впадины между острыми ключицами. Кровь тугой синей струйкой обрызгивает его самого, стол, термос и часть комнаты. Гортанному курлыканью умирающей вторит нарастающий вой сигнализации.nov-12-2038, раннее утро, Детройт
Гэвин Рид торопился на работу. Ради этого он встал на полчаса раньше будильника и под монотонный бубнёж вечно включенного радио наспех позавтракал, оделся и выскочил из квартиры. Лифт прибыл без задержек (ещё бы, во всём доме проживало от силы тридцать семей) и быстро поднял его на последний, шестидесятый, этаж: открытую площадку, на которой детектив и его соседи по обыкновению парковали свои ховеркары. Было по-зимнему темно, с противоположной крыши лился холодный неоновый фиолетовый свет от очередной идиотской рекламы. Одного Гэвин в спешке не учёл: за последние несколько дней в Детройте значительно похолодало. Только ступив на плоскость крыши, он понял, что за ночь настил покрылся тонкой коркой льда, а его осенние ботинки были к этому не готовы. Подгоняемый гуляющим по крыше ветром, Гэвин проехал несколько метров вперёд и приземлился на зад перед ближайшим обезличенно-серым ховером. Выругавшись, он встал и принялся отряхивать свежие, только со стирки джинсы от налипших песчинок радиоактивной пыли. Рид припомнил, что предшествовавшим вечером на крыше было не так много места, и ему пришлось запарковать свою тачку в дальнем углу. Он уже начал представлять как, будто эрзац-корова на льду, будет добираться до своей машины, и только сделал осторожный шаг в нужном направлении, как стекло водительской дверцы того самого, ближайшего к нему ховера, поехало вниз. — Доброе утро, детектив Рид, — вежливо-нейтральным голосом поздоровался репликант. — Прекрасно выглядите. В свете соседского неона его глаза приобрели яркий, почти живой блеск, а губы окрасились в рассветно-оранжевый. Нахмурив брови, Гэвин уставился на напарника. — Какого хуя ты здесь забыл, анди? Хотел вломиться в мою хату? Хрена лысого ты когда-нибудь окажешься в моей квартире. — Прибыл за вами ещё час назад, решил дождаться здесь и отвезти в управление, — отрапортовал Ричард. — Вам ведь известно, что андроидов не пускают в офис без их наставников или специального разрешения? Может, Гэвин и должен был знать об этом, но прежде в его подчинении не имелось обученного анди. Так что он, поутихнув, скривил губы, давая репликанту понять что информация достигла его ушей. Ухватившись рукавами плаща за свинцовую обшивку, он принялся осторожно продвигаться к пассажирской двери. Как только Гэвин сел, Ричард удалённо закрыл и заблокировал его дверь, дёрнул рычаг аэроподушки, и ховеркар с низким гулом взмыл на несколько метров в небо. — Рассказывай, — предложил Рид, успевший за это время найти в карманах плаща пачку и вытащить сигарету зубами. — Вчера ты хорошо помог, но, как и сказал, я предпочитаю работать один. Поэтому, — раздался щелчок крышки старомодного zippo, послышался лёгкий шум пропана, лицо детектива подсветилось голубоватым от пламени, — выкладывай суть квеста, который тебе надо выполнить, чтобы наши пути вновь разошлись и, желательно, навсегда, блять. Ричард повернул голову к нему. Обработал запрос. Глаза андроида остановились на маленьком огоньке, краснеющим ещё сильнее от очередной затяжки. — Ваше нераскрытое дело, детектив. О внезапных смертях высокопоставленных должностных лиц. Меня направили вам в помощь от лица частной компании, занимающейся разработкой электрических андроидов. — Да-да, это я уже понял, — махнул рукой Гэвин, — Камски начал побаиваться за свою жопу. Смотрите-ка, а Уоллес, видимо, и ухом не повёл, иначе сейчас рядом с тобой сидел бы ещё один гаврик. О, — осклабился он, — я бы посмотрел, как вы, девочки, дерётесь за возможность первым подсказать мне какую-нибудь хуйню, которую я и сам прекрасно знаю. — Ваш юмор, детектив Рид, местами неуместен и оскорбителен. — Ну так я и не задаюсь целью закадрить тебя, Ричи, — Гэвин, поиграв бровями, поддел плечо андроида локтем. — Если ты ещё не успел обновить программульки в своей башке, знай: анди в нашем мире никого не интересуют. Вы — третьесортный мусор, годящийся только впахивать на галерах. Так что хер знает чего добивается этот Камски с инновационными механизмами вроде тебя. Ответом ему послужила тишина, прерываемая лишь гулом ховеркара. Либо андроид шутки не оценил, либо просто решил промолчать. Вместо этого Ричард вывел карту Детройта на экран встроенного в панель монитора и задал направление для программы круиз-контроля. Ховер, перестав висеть в воздухе, плавно поплыл в направлении третьего авеню, 1301. Гэвин по привычке закинул ноги на приборную панель и продолжил курить. Недовольно поморщившись от тишины, он подался вперёд и включил радио. Салон машины наполнился старым доблекаутным роком: зазвучали рифы электрогитары и барабанные тарелки, голос Пола Стэнли начал выводить ритмичное do, do, do. На линии горизонта затевался рассвет, а за окном ховеркара медленно проплывали пики многоэтажных зданий, погрязших в плотном радиоактивном тумане. Неон всевозможных рекламных вывесок подсвечивал этот туман, придавая ему то ржаво-рыжие, то синие, а то и вовсе фиолетовые оттенки. Гэвин любил неспешные полёты в ховере как раз за такие живописные моменты. Увлёкшись мелодией, он принялся отбивать ритм сначала одними только подушечками пальцев, а потом, разгорячившись, и вовсе лёгкими постукиваниями ладони по колену. — Tonight, I wanna give it all to you In the darkness, there's so much I want to do And tonight, I wanna lay it at your feet 'Cause, Girl, I was made for you And, Girl, you were made for me, — пел Пол Стэнли, а размякший от красоты очередного земного утра Гэвин подпевал, опустив голос на тональность ниже. Ричард неспешно вёл ховер. Он то и дело поглядывал на напарника, считывал поступающие от него и от радио звуковые волны, сравнивал их и прислушивался к собственным ощущениям. Его активировали недавно, поэтому у андроида ещё не имелось большого запаса собственного опыта, формирующего те или иные реакции на действия и он стремился поскорее им обзавестись. Сравнение звуковых волн было чем-то довольно простым и логичным. Гэвин добрался до припева, и Ричард акцентировал своё внимание на его звуковой волне, ослабив ту, что поступала в аудиоприёмный модуль от радио. Гэвин, затушив окурок в пепельнице, зубасто усмехнулся и, прикрыв глаза, впустил немного больше воздуха в лёгкие: — I was made for lovin' you, Baby You were made for lovin' me And I can't get enough of you, Baby Can you get enough of me? — У вас хорошо поставленный голос, — заметил Ричард, когда человек, отвлёкшись от пения, потянулся за новой сигаретой. — Это было несколько неожиданно, учитывая, что вы много и часто курите. Гэвин пожал плечами, всё его внимание было адресовано очередной никотиновой палочке. — Можно вопрос? — спросил андроид, вновь отвлёкшись от дороги и устремив на детектива прямой взгляд свинцово-серых глаз. Рид промычал нечто утвердительное. — Вы занимались пением на профессиональном уровне? — Убавь мальца значение установленного параметра лести, жестянка, — добродушно ответил напарник, изображая большим и указательным пальцами скручиваемый вниз колышек. — Пение помогает немного расслабиться, да и я время от времени хожу в караоке с подругой. Ричард кивнул. Ободрённый нормальным ответом, он продолжил: — А о ком вы думаете, когда исполняете эту песню? О той подруге, любительнице караоке? — Вопрос слишком в лоб, Ричи, — поморщился Гэвин. — Люди не любят такие прямые расспросы, поэтому по мере возможности воздержись от них, если ты не на допросе, а я не преступник, сидящий напротив. Ну да ладно, новичку вроде тебя позволительны промахи. Он затянулся, посмотрел на сидящего рядом анди и выдохнул дым прямо ему в лицо. Человек бы поморщился, но репликант остался сидеть как сидел, даже позабыв сымитировать моргание. — Я думаю о K9, этот приятель навсегда в моём сердце. Я заказал его ещё на заре развития Boston Dynamics, когда споты только-только поступили в массовую продажу. И, как видишь, уже лет двадцать прошло, а мы до сих пор вместе. — При том вы едва не потеряли его вчера, на разведке останков шахты, — невзначай заметил андроид. — Значит, K9, собака-робот. Вы женаты на работе, детектив Рид? — Что-то вроде того. — Понял. Это интересный факт. Гэвин кивнул, заметно убавил уровень громкости радио, на котором I Was Made For Lovin’ You уже сходила на нет, и убрал ноги с приборной панели. Они почти были на месте.***
— Расскажите подробнее о том деле, — попросил Ричард, как только с тестом на стабильность репликанта было покончено, и напарники направились в опенспейс. Гэвин сел за свой стол, выдвинул ящик и порылся в папках. Протянул анди самую потрёпанную и увесистую. — Читай. А я пока схожу к Фаулеру и узнаю когда тебе выделят отдельный стол, заодно попрошу то разрешение, чтобы ты больше не сталкерил меня у дома. Ричард взял переданную ему папку и тут же вскинул внимательный взгляд на человека. Он говорил это серьёзно? Модуль распознавания речи не выделил иронию в составе предложения. — Репликантам не обязательно иметь полноценное рабочее место, детектив Рид, — напомнил андроид. — Ага, а ещё вам не обязательно жрать, спать и мочиться, но вы же это за каким-то хером делаете? — Эффект зловещей долины, детек- — Нахуй его, из каждой дыры про эту поебень только и слышу. И, — подумав, Гэвин поскрёб ногтями щетину на подбородке, — можешь обращаться ко мне прямо «Рид» или «Гэвин», мы же напарники. Плюс, пока ты со своим идеальным акцентом произнесёшь это «детектив Рид», меня могут не раз грохнуть. — Понял, — Ричард кивнул, продолжая буравить человека взглядом. От такого пристального взгляда любому стало бы не по себе, поэтому Гэвин, буркнув в очередной раз «читай», тут же направился в офис капитана. Оказавшись, наконец, отделённым от анди стенами (хоть и стеклянными), детектив позволил себе расслабиться, выдохнуть и бросить короткий взгляд через плечо. Там, в опенспейсе, Ричард внимательно изучал выданные ему материалы — Рид отсюда видел как тот крутит головой, перебегая при чтении от строчки к строчке. — Блядские андроиды, неужели они не умеют двигать глазами? — спросил себя Гэвин. — Ты за этим сюда припёрся? — вкрадчиво поинтересовался Джеффри Фаулер. Он оторвался от чтения документации ещё в ту секунду, когда наглый Рид скрипнул дверью. — О, простите, шэф, — Гэвин плюхнулся в кресло напротив и подобрал полы плаща. — Но вы-то сами видели его глаза? Жуткие, неживые. Блять, да зачем вообще он нам нужен? Он же ни в зуб ногой в нашем деле! Фаулер вздохнул, отложил бумаги и снял очки. Он знал, что Рид непременно придёт ныть и жаловаться — надо было всё же поспорить с Андерсоном на бутылку виски. И вот он здесь, должен просто так утирать сопли Риду вместо того, чтобы планировать свой вечер с бутылкой эрзац-солодового напитка. — Давай начистоту, Рид, — Фаулер сложил руки перед собой и строго глянул на подчинённого. — Дело о загадочных смертях чиновников висит на тебе не первый месяц, а подвижек нет. Все заинтересованы в его раскрытии, а ты, вместо того, чтобы корпеть над ним и мучиться догадками, мотаешься в пригород разбираться со всяким проходняком об аномалах. Знаешь, сколько за эти сорок два дня погибло важных людей? А сколько из-за этого перебралось на Марс? Гэвин нахмурился и покачал головой. Очередная взбучка от Фаулера была неизбежна, но чтобы так скоро- — Гэвин, я тебе не враг, — Джеффри, закончив избивать подчинённого метафорическим кнутом, переключился на пряник, — я только хочу напомнить что ты способный парень, и я поручил это дело именно тебе, потому что уверен в твоих дедуктивных способностях. Возможно, ты просто не видишь какие-то мелкие зацепки? Может, у тебя замылился взгляд? Этот анди поможет систематизировать то, что ты успел наработать. Чем быстрее ты разберёшься с висяком, тем быстрее я подам заявку на твоё повышение. Будешь получать больше денег, возможно, переберёшься из этой дыры на Марс. — Меня не интересуют колонии, капитан, — в который раз напомнил ему Гэвин. — Дурак ты, Гэвин. Это старики, вроде меня с Андерсоном, могут доживать свой век здесь, на радиоактивной Земле. А тебе, Миллеру и Чэнь я советую лететь на Марс. По-человечески, а не как старший по званию. Фаулер посмотрел на притихшего Рида. От его взгляда так и веяло отеческим теплом: — Последнее дело, Гэвин, разберись с ним. Что тебе для этого нужно? Детектив наморщил лицо, будто собирался сказать что-то не особо приятное. — Ла-адно, да. Да, я справлюсь. Только отсадите этого мудацкого анди за отдельный стол и выпишите ему разрешение на посещение офиса без моего сопровождения. Если этот фрик ещё раз припрётся ко мне утром домой, я прострелю ему материнку и отправлю в таком виде к его драгоценному Камски. Гэвин оскалился, а Джеффри изобразил улыбку. — Ты ему не доверяешь, понимаю. Но зря: Элайджа Камски наш парень, он начинал своё дело в Детройте, более того, здесь и родился. Его репликанты лучше, чем продукты корпорации Уоллеса. Попробуй подружиться со своим анди. Гэвин наморщился, вздохнул. — Понял. Это как то противостояние яблок и роботов? Сколько денег вам занесли за рекламу, кэп? Раздался звонок фаулерского видеофона. Тот, приподняв бровь, глянул на экран, на подчинённого. Улыбка с его лица исчезла также быстро, как и появилась. — Не твоего ума дело, Рид. Возвращайся к работе, остальные вопросы я улажу.***
Надеяться на то, что Ричард сходу выдаст правильный ответ на трудно решаемую задачку над которой он, Гэвин, бился вот уже грёбанных сорок два дня, было бы верхом инфантилизма. Рид о том и не мечтал. Он вернулся из кабинета Фаулера, подтянул к себе свободный пластиковый стул (поскольку его офисное кресло было занято электрическим анди) и принялся обсуждать с робокопом подробности дела. Быстро выяснилось, что электрические репликанты всё же имели преимущество над генными: в плашки памяти Ричарда была вшита база со множеством всевозможных архивных дел и материалов. Гэвин тут же этим и воспользовался: загрузив оперативку анди приказом о поиске и подробном анализе мельчайших совпадений, он и не думал, что повесит напарника на добрых три часа. Ричард подал первые признаки жизни ближе к обеду. Пахло табаком, совсем немного миндалём и кокосом. Вокруг продолжалась бурная рабочая деятельность: кто-то отходил от принтера с пластиковыми табличками свежих распечаток, кто-то обсуждал детали своего дела с коллегами. Поодаль сидел грузный и староватый блейдраннер и объяснял своему электрическому коллеге правила игры в шахматы. Репликант покрутил головой, осматривая опенспейс, и обнаружил сидящего рядом детектива. За это время Гэвин догадался откатить кресло с Ричардом в сторону и сейчас со скучающим видом скроллил документы на экране монитора. Какое-то время андроид наблюдал за сменяющими одна другую фотографиями трупов. Детектив Рид смотрел на эти фото так, будто выбирал наиболее занудную книгу для вечернего чтения. Плаща на нём не было — человек остался в джинсах и водолазке, на плечевой кобуре из приоткрытого чехла выглядывала рукоять бластера. — Я закончил поиск. Релевантных результатов не обнаружено, — сообщил андроид. Гэвин повернул к нему голову, окинул таким же скучающим взглядом и вернулся к созерцанию фотографий. — Ты везде посмотрел? Пробовал расширенный поиск по ключам, словосочетаниям и синонимам? — спросил детектив. — Разумеется. — И что же? Не нашёл ни одного дела, где бы говорилось, мол, смотрите, у нас столько покойников, которые за час до смерти ещё цвели и пахли, давали интервью о планах на ближайшие полгода и не оставались в одиночестве? — Ваша ирония, детектив- — Да-да, неуместна. Не думай, что за первый же день ты найдёшь то, что не обнаружил я. Гуглом я и без тебя умею пользоваться. — Безумно за вас рад, — сухо откликнулся Ричард. Он откинулся в кресле назад и почувствовал, как с плеч и со спинки кресла тут же сполз и тут же упал на пол плащ детектива. Гэвин посмотрел на него ещё раз, хмыкнул, после чего поднял плащ и вновь растёкся по стулу. Очевидно, ему было некомфортно сидеть на голом пластике, но по какой-то причине прогонять анди со своего места он не стал. Этот факт, его великая любовь к робопсу по кличке K9 и то, что, как понял Ричард, большого количества друзей у Рида не наблюдалось, наводили на интересные выводы. Предположительно, хотя Гэвин и говорил о неприязни к андроидам, он не испытывал её в той же степени, в которой это делали другие люди. Его слова о том, что андроиды это третьесортный мусор, годящийся только впахивать на галерах, были скорее предупреждением для неофита, нежели высказыванием собственного мнения. Сделанные выводы репликант решил пока оставить при себе и продолжить пассивное наблюдение за напарником. Первый день не принёс большого успеха, ровно как и день второй. Они рассматривали фотографии (шесть жертв, все занимали важные должности, а их совокупная годовая зарплата могла в прежние времена равняться бюджету какой-нибудь маленькой страны), ходили в морг изучать тела (никаких видимых ранений, но во всех случаях причиной смерти был сердечный приступ), вчитывались в их психопрофили, записи с опросов свидетелей и данные, оставшиеся в соцсетях (ничего полезного). Ричард тщательно изучил все материалы, которые остались у Гэвина по делу, но, казалось, будто всё это было зря — разгадка пряталась в каком-то ином месте. Единственная хорошая новость была никак не связана с делом: по просьбе детектива Рида бесправному репликанту выделили полноценный рабочий стол со своим креслом, компьютером и видеофоном. — Что-то не клеится у нас, да? — спросил Рид, подкатив на своём кресле к напарнику очередным вечером. — Может, мы не с того начали? Что думаешь? — Вероятно, вы правы, — Ричард, отключившись от изучения очередных данных в своей базе, придал взгляду осмысленность и посмотрел на детектива. — Но я не могу сбросить прогресс по делу, детектив, в этом случае потеряются важные данные. — Я тебя и не прошу. Просто, э-э, — Гэвин помрачнел. — Может, в твоей базе завалялась какая-нибудь методичка? Что-нибудь вроде «я и мой анди, пособие для чайников»? Видел тех двоих? Рид указал в сторону седовласого блейдраннера и его протеже. Ричард признал в последнем знакомую модель, кивнул. — Так вот: здесь, в департаменте, пух и перья сначала от них летели, а потом… самая эффективная работа в дуэте! А сколько поехавших анди эти двое уложили! Хотя… тебе лучше не знать, не то сам башкой тронешься и дёру дашь. Гэвин находился совсем близко. Его рука свободно легла на плечо напарника, а нос едва не касался синтетического уха Ричарда. Андроид снова учуял тот странный миндально-кокосовый запах. Откуда тот мог взяться, одеколон? Ричард добавил пункты «проблемы с соблюдением личного пространства» и «уделяет большое внимание внешнему виду» в своё личное досье на Рида и развернулся к нему. Для внушения человеку следующей фразы ему был необходим зрительный контакт: — Методички не существует, детектив. Методы уникальны для каждой связки человек-репликант и зависят исключительно от степени вашей личной вовлечённости. Вероятно, в этот момент его алгоритмы пришли к интересному выводу, до которого ещё не добрался человеческий разум детектива Рида. Напарники-блейдраннеры хорошо работали вместе, потому что их связывали более тесные межличностные отношения. Гэвину было этого не понять, поскольку он предпочитал оставаться одиночкой. В одно мгновение на плечи Ричарда легло тяжкое бремя внушения человеку чуждых для его разума догм. Репликант ещё раз окинул взглядом руку на своём плече, запомнил запах Рида. Кивнул самому себе, своей идее о запуске наиболее популярного протокола адаптации анди к его хозяину. В конце концов, люди, хоть они и кичились своей исключительностью, были в сущности ещё теми наборами клише и штампов. — Я знаю что делать. Просто доверьтесь мне и плывите по течению, детектив, — Ричард быстро похлопал напарника по ладони. Рид неопределённо зыркнул на него. Убрал руку и сунул в карман джинс. Сгорбился. — Окей, тогда приступай, — сказал он. — Если эта хрень возымеет эффект, я не против, лишь бы работало. Фаулер, блять, мне уже плешь выел. Внимание к деталям, дело было в нём. Если ты не умеешь смотреть, ты не сможешь разгадать ни одну загадку. А Ричард умел. Его оптические модули обладали возможностью 10-кратного увеличения. При желании он мог бы пользоваться своими глазами как микроскопом, да только в быту такое было чем-то малополезным. Гэвин всё ещё сидел рядом, и Ричард минорным процессом считывал его сердцебиение. Он составлял вероятностные результаты грядущей адаптации, подгружал данные об особенностях человеческих организмов и о том, что перед инфарктами, как это часто водится, происходят события-предвестники. Модуль поиска релевантных данных услужливо подсказал их перечень. — Гэвин, — Ричард повернулся в кресле к напарнику и, привлекая его внимание, сжал пальцы на чужом колене, — мне нужна вся твоя концентрация. Что говорили родственники жертв? В дни перед инфарктом они вели себя странно: жаловались на боль, нехватку воздуха, одышку неясной природы? Рид, хотевший было сначала быкануть на лапающего его колени напарника, погрузился в раздумья. Разум быстро отцепился от сжимающих ногу синтетических пальцев и унёсся вдаль, к записям диалогов. Гэвин сомкнул веки, мысленно перепрыгивая от одного опроса в очередной пыльной квартире пострадавшего к другому. Рука Ричарда скользнула выше, и детектив поморщился, теряя сосредоточенность. Сбросил руку анди со своего колена, открыл глаза. — Ничего такого за трупами при жизни не водилось. Ричард кивнул и снова перешёл в режим анализа, перестав реагировать на внешние раздражители. Воровато оглянувшись по сторонам, Рид пытался понять, видел ли кто из коллег странное проявление духа командной работы от его нового анди. Коллеги были заняты кто чем, и Гэвин, какое-то время понаблюдав за ними и убедившись, что всё в порядке и маленькое преступление Ричи осталось незамеченным, позволил себе наконец разжать очко и с облегчением выдохнуть. Он решил, что успеет сформулировать достойную отповедь, пока репликант будет занят поиском хер пойми чего, но, только его глаза скользнули по синтетическому лицу, как наткнулись на внимательно изучающий ответный. Свинцовая радужка отражала арктический холод. Детектива аж всего передёрнуло. — Кажется, я нашёл зацепку, — сообщил Ричард, обгоняя набравшего побольше воздуха в грудь Рида. Гэвин издал неприличный звук губами. — Ну. И? — мигом позабыв о том, что вообще-то собирался отчитать андроида, он обратился во внимание. — Имеется подозрение, что все шесть жертв были отравлены. У преступлений общий почерк, я готов с 73% уверенностью сказать, что это серия. Серия? Что за прекрасное явление. За такое любой детектив Детройта мог перегрызть другому глотку, стоило только поманить этим желанным словом из пяти букв. Гэвин заметно оживился. — Блять, Ричи! Не тяни кота за яйца, что там?! Детектив не выдержал: он вскочил со своего места и вцепился пальцами в лацканы лощеного пиджака анди. Ричард, как и положено репликанту, не выказал ни страха, ни какого-либо возмущения. Он продолжил смотреть на Рида с отстранённо вежливым выражением даже когда тот нетерпеливо приблизил к нему лицо. — Для того, чтобы окончательно удостовериться в своей гипотезе, я хотел бы чтобы мы посетили морг, детектив Рид. Мне было бы исключительно неприятно выдавать голословные утверждения, а потом сесть из-за них в лужу. Серые глаза андроида смотрели на Гэвина безучастно и безразлично. От них хотелось скрыться: хоть в кипе бумаг, хоть за ближайшим стулом на колесиках. Пальцы детектива тут же разжались, как обожженные, и, выпустив ткань из рук, мужчина быстро кивнул в ответ. Ричард поднялся — его движения были столь постепенны и медлительны, будто всё в этом мире есть суета сует — поравнялся с Гэвином, с которым стоял теперь едва ли не вплотную, и поправил края неровно сидевшей одежды. Детективу показалось, что во взгляде репликанта мелькнул то ли слабый огонёк иронии, то ли ещё что — Рид не придал этому большого значения. Его бесила каждая секунда промедления из этих сорока двух наполненных бесполезными поисками злоебучих дней, и сейчас он старался не закипать и держать свой дурной нрав под контролем. Никогда еще Гэвин Рид так отчаянно не пытался быть хорошим мальчиком. Дрянной андроид играл с ним, время и место были не самые подходящие, и об этом бы тоже надо было ему сказать, но- Но Гэвин по своему обыкновение решил забить и просто принялся ждать развязки. — Пройдёмте, — вдоволь насмотревшись на человека, позвал репликант и отправился в расположенное на -2 этаже помещение морга.***
Внизу их встретил очередной длинный тускло освещённый коридор, а за первым поворотом направо и просторное стерильно-белое помещение со множеством металлических дверок вдоль стены. На складе, где хранились человеческие останки и загерметизированные в пластик генные андроиды, было достаточно прохладно, поэтому Гэвин, сгорбившись, вцепился пальцами в собственные плечи. Они дошли до глубокого свинцового шкафа, в котором хранилось одно из шести искомых тел. Это тело было женским и при жизни могло считаться пропорциональным и эталонно красивым. Ричард открыл ящик и уверенным шагом покатил носилки с телом в операционную (небольших размеров комнатка, примыкавшая к складу, объединённая с ним смотровым окном). Труп женщины, очевидно, был не против смены своего положения в пространстве. Установив носилки по центру операционной, репликант дёрнул за рычаг подъемника и приподнял тело на уровень своего торса, затем спустил пониже экран операционного визора и поправил зрачок микроскопа так, чтобы он указывал аккурат на живот жертвы. Гэвин пригляделся. Ему было откровенно интересно что такого обнаружил анди, что бы могло значительно продвинуть их в расследовании. Может, этот анди решил устроить диалог с мёртвыми клетками: авось они сами расскажут, чего это их счастливый и довольный жизнью владелец решил двинуть кони? Ну или что-то в таком духе — возможности репликанта всё ещё оставались загадкой. Поэтому, подумав, Рид решил попытаться обогнать напарника и разобраться во всём сам. Итак, жертва. Мария Брамс, 45 лет, нормал, заместитель министра здравоохранения и мать двоих детей, умерла от инфаркта. Инфаркта, предположительно, имеющего искусственный генез, иначе ДПД не прыгали бы вокруг этого дела, как шаманы с бубнами, уже второй месяц к ряду. И сразу столько неразрешённых вопросов: почему она умерла? Почему сейчас? Что такого она сделала, чтобы провести остаток дней в этом металлическом ящике? И самый важный: кто понесёт за это ответственность? Думай, Рид, думай. Гэвин закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Криминалисты вскрыли тело ещё на первые сутки после её кончины, исследовали сердце вдоль и поперёк, но так и не нашли к чему прицепиться. Об этом говорил аккуратно зашитый надрез около левой груди женщины (Гэвин не рассматривал её сиськи как объект вожделения — голубоватые выпуклости интересовали его в последнюю очередь). Интересно, что тут мог найти электрический андроид со своим робозрением? Детектив повернул голову в сторону андроида и вновь встретился с ним взглядом. Анди как будто читал его мысли: он чуть приподнял уголки губ в мягкой ободряющей улыбке. — Не молчите, детектив. Я хочу знать о чём вы думаете. Тот факт, что Ричард сейчас стоял рядом, сложив ручки за спиной как пай-мальчик, и никоим образом не пытался его коснуться, Гэвин расценил как положительный, потому что наверху, в опенспейсе, заскоки анди только сбивали с дельных мыслей. Он сделал глубокий вдох. — Я видел как пристально ты пялился на фотки тел получасом ранее. Подозреваю, дело в чём-то снаружи, да, жестянка? — поинтересовался он нарочито грубо. Ричард медленно кивнул, словно Гэвину было лет шесть, а анди был добреньким учителем, который хотел, чтобы его нерадивый ученик самостоятельно дошёл до нужного ответа. — Блять, харе тормозить, как под бутиратами! Если бы ты выложил свою гипотезу, я бы уже пошёл выбивать ордер на обыск твоего загадочного подозреваемого, анди. Хватит этих ебанутых майндгеймов! — нетерпеливо воскликнул Гэвин. Ричард сделал шаг к нему, и Рид заметно напрягся. Язык андроида быстро прошелся по его тонким губам, что было совершенно излишним и донельзя человечным жестом. Ричард вздёрнул подбородок вверх и высокомерно посмотрел на детектива из-под полуопущенных век. — Всё верно, детектив, продолжайте. Из анализа ваших отчётов я выяснил, что вы уделяете кощунственно мало внимания деталям и я хотел бы научить вас смотреть на них глубже. Полагаю, с моими подсказками вы доберётесь до ответа за ближайшие десять минут. Что касается ордера — говорить о нём слишком рано, улик недостаточно для продвижения дела. — Так какого хера ты выглядишь как самодовольный мудак, открывший Америку, блять! Нахуя мы вообще сюда припёрлись, — зашипел Рид. — Вам нужно сконцентрироваться, детектив. Ричард широким шагом сократил дистанцию между ними, встал детективу за спину и положил ладони на его плечи. Гэвин напрягся. Вся ситуация казалась ему какой-то фантасмагорией, от которой, если честно, уже зубы скрипели. Вопреки ожиданиям, ладони Ричарда были тёплыми — это хорошо ощущалось сквозь тонкую ткань водолазки. Репликант симметрично провёл руками по чужим плечам: от основания шеи в стороны и вниз. «Прекрати, блять, меня трогать», — хотел сказать Рид, но в итоге не произнёс то, о чём думал. По его подмёрзшему от прохлады морга телу распространялось желанное тепло, и этого было достаточно для того, чтобы вернуться к потоку сознания, ухватиться за стóящую догадку и швырнуть её в лицо нахальному анди. Детектив медленно выдохнул и закрыл глаза, возвращая былую концентрацию. Получилось. — Так, блять, — прозрел Рид. — Неужели жертву незаметно ранили прям в сердце, вызвав тем самым инфаркт, да ещё и так, что следов не осталось? Бывало такое раньше? Давай, говори, чёртова база архивных дел на ножках. Он явственно услышал чужую усмешку. Имитация тёплого дыхания коснулась шеи детектива, и Гэвин невольно покрутил головой, разминая затёкшие мышцы. — Думаете в правильном направлении, детектив Рид, — сообщил бархатный голос из-за его спины. — Жертву ранили оружием, которое не оставляет рваных ран, какие бывают от пуль. И это не нож: от лезвия, даже самого тонкого, тоже остаются следы, хоть и гладкие. — А ещё и не бластер, — в тон репликанту брякнул Гэвин. — От бластеров у жертв обычно сквозные ожоговые раны. — Верно, — одобрил Ричард, игнорируя состав шутки в словах детектива. Гэвин вздохнул. В этот момент он поймал себя на том, что внутренне следит за перемещениями чужих ладоней и ждёт когда они коснутся его шеи, скользнут по грубой коже, очертят контуры напряженных мышц. — Так, ну и? Чем же тогда могли ранить жертву? Не дротиком же. — Именно им, Гэвин, — Ричард отпустил человека и, поравнявшись с ним, подошёл к носилкам. Рид тем временем бросил пытливый взгляд на напарника, задумавшись над вопросом считывал ли тот его пульс. — Каков будет твой следующий вопрос? — поинтересовался Ричард, поймав его взгляд и чуть склонив голову к плечу. Этот наглый анди соблазнял его или помогал с расследованием? Гэвин, предпочтя игнорировать его идиотские выходки, задумался. — Какой дротик не оставляет следов? Какой-то совсем мелкий, и он должен состоять из чего-то, что растворится в организме жертвы и быстро разнесётся по крови. Губы Ричарда расползлись в улыбке, а глаза сузились. — В самую точку. В архивной базе данных я наткнулся на рассекреченные данные ЦРУ. В 1975 году ими было разработано и успешно применено секретное оружие под названием «Пистолет-инфаркт». Он стрелял ледяным дротиком, начинённым ядовитым токсином моллюсков. Попав внутрь тела, лёд таял, оставляя на жертве лишь небольшое красное пятнышко. Во всех случаях официальной причиной смерти жертвы также, как и сейчас, являлся сердечный приступ. Мягкий и чуть сипловатый голос репликанта убаюкивал детектива, словно колыбельная, спетая любимой матушкой на ночь. Таким голосом надо было признаваться в любви, а не втолковывать глупому напарнику детали секретных разработок старой-доброй службы разведки. — Да ты, блять, чёртов волшебник, Гарри, — буркнул Гэвин. Ричард распознал в его словах референс на старую серию фильмов и довольно усмехнулся. — Не моя заслуга, детектив Рид. Вы и сами дошли бы до этого предположения, если бы перестали отвлекаться на посторонние вещи. — Вроде твоих рук на моих плечах? Может ещё и язык мне в задницу засунуть хочешь? — огрызнулся Гэвин. Репликант мягко улыбнулся и покачал головой, сложил руки за спину. Одно в нём бесило детектива: холодный металлический отблеск в глазах. Что бы этот анди не делал, какие бы слова не говорил — сталь из его взгляда не убрать. — Вам надо было снять напряжение, — заметил он. — Блять, ладно, — Рид нахмурился. Он не хотел сейчас об этом думать. Тем более, одно дело догадки, а совершенно другое — подтверждение своих слов на практике. Гэвин собрался с силами и заглянул в лицо андроида. — Чем докажешь что это был дротик, а не ужасное стечение обстоятельств, а, анди? Ричард тонко улыбнулся человеку, перевёл взгляд на экран визора. — Давайте посмотрим. Камера, — скомандовал он, — фокус на b4. На мониторе тут же выделились границы запрошенного квадрата. Затрещали сменяемые друг друга линзы микроскопа. Рид тоже вгляделся в изображение. На нём виднелся только ровный кожный покров трупа миловидной женщины. — Приблизь, — скомандовал Ричард. Очередной треск линз, картинка на мониторе увеличилась. На этом уровне приближения уже можно было детально рассмотреть белёсые волосинки, ровным слоем покрывавшие тело женщины. Гэвин или видел то, что хотел видеть, или он и правда обнаружил едва заметное потемнение в e8. — Фокус на e8, — снова, будто бы прочитав его мысли, скомандовал репликант. Треск сменяемых линз, приближение. Да, тёмное пятнышко, вне всяких сомнений. Рид победно ухмыльнулся анди и похлопал его по плечу. Ричард остался беспристрастен. — Хорошая работа! Как я понял, кто-то подстрелил всех шестерых этими самыми дротиками. Подозреваю, нас ждёт большая заварушка, да, Ричи? Надо отправить кровь на доанализ чтобы выделить яд и пройтись по списку тех заводчиков, кто продаёт этих самых моллюсков. — Нет смысла ждать, Гэвин: почти все моллюски вымерли. Мы можем свериться со справочником наверху, ибо моя связь в подвале ловит не так хорошо, как хотелось бы, — детективу снова показалось, что взгляд светлых глаз Ричарда блеснул сталью. — Скажу тебе сразу: в Детройте имеется только один заводчик моллюсков.***
Они поднялись наверх, в опенспейс. Гэвин тут же подлетел к Тине и утащил с её стола каталог Сидни, в котором перечислялись все, ещё не вымершие к настоящему моменту, виды (каталог выходил каждую неделю). Усевшись за свой стол, он принялся исследовать перечень оставшихся в живых тварей. В разделе «Моллюски, Детройт», как и предсказывал Ричард, имелась всего одна запись, рядом с которой отсутствовала пометка «ext.», от extinct, вымерший. — Ты был прав, анди, — Рид подкатился на своём кресле к Ричарду и ткнул ему в нос справочник, — Конусы! Хищные брюхоногие моллюски, их разводит некий Флетчер Уайт в своей ферме на западе, — детектив потянулся к чужой клавиатуре чтобы вбить адрес в поисковую строку. — Уорден, это скорее даже Энн-Арбор, нежели Детройт. Полетели? Ричард, до того сидевший смирно, покачал головой. — Я не могу отправиться с вами, детектив. Меня совсем недавно активировали, и я ещё не успел обзавестись зачатками эмпатии. Они наверняка ждут копов в гости и распознают во мне полицейского репликанта. Но, — добавил он, обратив внимание на потухший взгляд напарника, — вы можете отправиться туда самостоятельно. Придумайте себе легенду, возьмите личный ховер и представьтесь как покупатель при деньгах, Гэвин. Гэвин? Андроид внимательно посмотрел в лицо детектива, который крепко о чём-то задумался. — Ага, так и сделаю. Жди вестей, анди: звякну тебе из ховера! С этими словами Рид, поправив воротник, зубасто оскалился Ричарду и был таков.***
Звонок андроида настиг его уже в машине. Гэвин летел по указанному адресу и не намеревался сворачивать назад. Сорок два дня простоя давали о себе знать, и Рид, окрылённой подвижкой в деле, хотел поскорее во всём разобраться. — Ваши действия крайне порывисты и инфантильны, детектив, — сообщил Ричард, как только Рид принял звонок. Не отрывая взгляд от распростёршегося перед ним пейзажа (крыш небоскрёбов Детройта), Гэвин показал экрану, на котором было изображено лицо анди, средний палец. Вне зоны его досягаемости он чувствовал себя гораздо увереннее. — Не нуди, Ричи: это такие же люди, как и я. Мы придумаем как договориться, — сообщил ему Гэвин, сверяясь с картой. Точка, обозначавшая его личный ховеркар, медленно продвигалась по тёмно-зелёному полю. До фермы оставалось около получаса лёту. — Мы не разработали план, — настаивал Ричард. — Что вы им скажете? Как вы додумались завести моллюсков, причём, таких опасных? — Может я хочу выращивать эту срань для себя и употреблять под белое вино со своим партнёром для более долгих утех, если ты понимаешь о чём я, а, Ричи? Лицо на экране нахмурило брови. — Фиаско, детектив Рид. Вы путаете моллюсков и устриц, моллюсков и рыбу Фугу. Последняя, кстати, вымерла два месяца назад, Японцы скорбят всей нацией. Кстати, — очевидно, репликант подался ближе к экрану своего видеофона, поскольку его лицо увеличилось, и понизил голос, — мне доподлинно известно что на данный момент вы не имеете партнёра. — Захлопнись, — отрезал Рид, обрывая связь. Он только успел включить радио, как на экране вновь высветился входящий вызов. — Никаких шуток про мою личную жизнь, анди, — предупредил Рид и сунул сигарету в зубы. — Или я вернусь и высажу твои ровные белые зубки чтобы ты не смог пиздеть о всяком своим идиотским сладким голосом. — Спасибо за комплимент, Гэвин, — серьёзно ответил Ричард и моргнул. — Что до фаллических символов в вашем рту: некто Фрейд- — Захлопнись, — повторил Рид и вновь потянулся к кнопке отключения. В этот раз нарочито медленно. Его забавляло поведение напарника. Андроид выпрямился и смиренно опустил взгляд куда-то за рамки экрана. Как показалось детективу, сложил руки перед собой в лучших традициях ведущих новостных программ. — Обещаю в течение всей вашей поездки вести себя как полагается приличному напарнику, — раздался из колонок его бархатистый голос. — Я беспокоюсь за тебя, Гэвин: анализ вероятностей подсказывает, что эта поездка может закончиться крайне плачевно. Пожалуйста, будь осторожен в своих словах и действиях. — Да-да, анди, выключи программу заботливой мамаши и определись уже с тем, как ты ко мне обращаешься. Надоело слышать как ты прыгаешь с единственного числа на множественное. — Как тебе больше нравится, Гэвин? Детектив задумался, крепко. За это время он поджёг сигарету и сделал две глубоких затяжки. «Как тебе больше нравится, Гэвин?». Хотелось, чтобы Ричард дал ему как следует подумать, но он знал, что анди пристально следит за каждым его движением через камеру видеофона. Поэтому Рид глубоко затянулся в третий раз и медленно выдохнул дым в сторону. Мимо проплыл шпиль очередной высотки, а в салоне с каждой новой затяжкой становилось более дымно. — Мне поебать, Ричи, решай сам. Лишь бы… знаешь, лишь бы дела закрывались и преступники оказывались за решёткой. Ричард на той стороне экрана помолчал. Его изображение пошло рябью помех и значительно потеряло в качестве. Очевидно, Рид достиг границ города, за которыми связь значительно проседала. Гэвину это не понравилось. Одно дело, когда репликант нудел под ухом и всячески его касался (когда его о том не просили), и совсем другое, когда он начал неожиданно пропадать. — Ты со мной, Ричи? — Гэвин на всякий случай хлопнул по боковой части экрана. Старый добрый способ, который иногда чинил навеки сломанные вещи. — Пож… алуйста, Гэвин, будь осторожен. Лицо андроида исчезло с экрана. Рид нахмурился, едва не выронил сигарету и ткнул в приборную панель. Заметил, что время звонка продолжает идти. — Эй, Рик, всё ещё здесь? — осторожно спросил детектив. — Да, — с двухсекундным промедлением ответил напарник. — Полагаю, отсутствие видеоряда сыграло на руку общему состоянию канала, и теперь связь должна стать чуть более чёткой. Из-за помех со связью пакеты данных были доставлены скопом, поэтому голос Ричарда прозвучал значительно быстрее, чем должен был. Это Гэвину не понравилось. Ему хотелось продолжать слушать сиплый бархатистый голос, и по хую что тот говорил: хоть нравоучения, хоть цитаты работ от Фрейда до Шекспира. Ричард был ему нужен. Хотя бы в качестве голоса, заполняющего эфир. — Расскажи мне что-нибудь, Ричи, — попросил Гэвин. На той стороне послышался плохо сымитированный вздох. А после на Рида потоком полилась какая-то малозначимая информация. Ричард то ли зачитывал вслух один из его, Гэвина, отчётов, то ли генерировал свой собственный. Если вдумываться, слова звучали скучно и могли бы иного человека повергнуть в сон. Но Рид, поскольку сам попросил анди об услуге, и не собирался в них вслушиваться: он отстранённо наслаждался голосом репликанта и переливами тональности. Вслушивался в то, как Ричард время от времени отвлекается от монолога — шорох бумаги и перестук клавиш — как репликант имитирует ровное дыхание. Это успокаивало. Связь пропадала редко, но Ричи ободрил его обещанием, что будет держать руку на пульсе. Из того, что Гэвин ещё слышал осознанно, Рик успел познакомиться с пришедшей Тиной и посвятить её в детали плана. Из колонок видеофона раздался полный упрёка и возмущения возглас девушки-офицера и успокаивающее репликантское «Гэвин справится». Конечно, справится. С такой-то поддержкой. Гэвин скупо пожелал им хорошего дня, пошёл на снижение на территории фермы, и связь совсем пропала. Из окна ховера открывался вид на несколько рядов длинных хорошо загерметизированных теплиц. Земля в окрестностях Детройта была почти везде выжжена, но у подножья тех теплиц Рид разглядел местами пробивающуюся траву и массивные трубы, через которые, по всей видимости, подавали воду в теплицы. Встречать его вышли два брата, и при одном только взгляде на их патлатые худосочные и околоаномальские рожи хотелось сказать нечто эдакое о типичных жителях Алабамы. Ну да, те самые шутки о даунах и инцесте. Один из братьев был потемнее и пониже, из-под его верхней губы торчали передние зубы и вид он имел какой-то дикий и немного зашуганный, а другой, что повыше, был явно накурен. Оба были одеты в одинаково нелепые усеянные разномастными пятнами рабочие комбинезоны. Рид вспомнил высокомерную рожу своего анди и постарался скопировать её. Посмотрелся в зеркало заднего вида: вышло совсем не похоже на среднестатистического сноба. Пришлось отбросить наспех состряпанную легенду и впопыхах придумывать новую. Ещё снижаясь, детектив сбросил кобуру с бластером на пассажирское кресло, накрыл их плащом. В эту же груду кинул и отцепленный от пояса полицейский жетон. — Добрый день, парни, — изображая техасский акцент, поздоровался Гэвин с подошедшими ребятами. Оттянул уголок рта в максимально дружелюбном оскале, не хватало только зубочистки. — Каталог Сидни подсказал мне, что вы тут Конусов разводите. Есть парочка на продажу? Рокки и Бульвинкль, именно так он окрестил деревенщин, переглянулись. — Н-наши моллюски, сэр, расписаны на полгода вперёд, — осторожно начал мелкий. Глазки его бегали из стороны в сторону, а кадык дёргался едва ли не после каждого слова. — Н-но мы можем внести вас в лист ожидания. Гэвин изобразил задумчивость, поднёс руку к подбородку. — А отзывы у вас есть? Я бы пообщался с кем-нибудь из счастливых обладателей этих симпатяг. — Мы не можем разглашать информацию о покупателях, — тут же отозвался высокий каким-то абсолютно идиотским голосом. Фиаско, как бы сказал Ричард. Гэвин нахмурил брови, размышляя предложить ли парням взятку. Он потянулся к бардачку и достал свой потёртый пылью и временем кошелёк. Показательно раскрыл его. Пересчитал купюры. Дебилы переглянулись и приблизились ещё на полшага. — Парни, может у вас хотя бы списанные Конусы остались? Ну там, с погнутыми ракушками? Я бы и их взял. А вот этого говорить не стоило. Рид понял это как только слова слетели с его языка и достигли ушей братьев. Мелкий тут же напрягся. — Зачем вам наши моллюски? — серьёзно спросил он. — Хочу открыть свою фабрику по производству обезбола, — мигом нашёлся Рид. Это единственное, что он запомнил из бесконечного трёпа Ричи. — Эти моллюски не сгодятся для анальгетиков. Нужно совсем мало яда, чтобы он исцелял, а не убивал. — Джим, — шикнул на брата длинный. — Леди в пальто просила не говорить об этом посторонним- — В общем, мы можем записать вас в лист ожидания, сэр, — повысив голос перебил его мелкий. — Запишем, а там посмотрим, может, кто хочет сдать своих моллюсков, и мы тут же передадим их вам. Вижу, что вы готовы оплатить лишние расходы, да? Гэвин ухмыльнулся и, вытащив десятидолларовую банкноту, вложил её в передний кармашек комбеза мелкого брата. — А ты сметливый парень. Тот осклабился в ответной улыбке. — Конечно, сэр! Давайте, я запишу вас. Мне нужен адрес и код вашего видеофона. Как вам удобнее отвечать нам: на работе или дома? «Рабочий адрес они тут же спалят», — подумал Гэвин. А вслух сказал: — Запишите мой домашний. 921 Вурхейс стрит, это новый Детройт. Код видеофона 0.451-89. Зовут меня Реджи Дживс. — Понял, мистер Дживс, — мелкий Джим записал данные в извлечённый из кармана пластиковый блокнотик. — Джим Бентли, а моего брата зовут Сэм. Если вас не будет дома, могу я передать информацию о поступивших моллюсках миссис Дживс? — О, — Гэвин хмыкнул быстрее, чем подумал, — я не женат. Но можете оставить сообщение на автоответчик, как вернусь домой, тут же перезвоню вам. — Так может вы просто дадите мне свой рабочий адрес? Ему показалось, или в глазах Джима снова мелькнуло подозрение. — Э-э, никак не могу. В данный момент я ищу работу. Как раз фармацевтика! — начал вдохновенно пиздеть Рид. — Перечень обязанностей по каждой вакансии занимает ну никак не меньше двух листов, а зарплату обещают такую, что на Марс и к пенсии не наскребу! Джим тут же улыбнулся шутке. — А вы оптимист, мистер Дживс, — ответил он. — Может, моллюсков затем и хотите взять, чтобы в случае провала с марсианской колонией страдать от радиации было недолго? — Вроде того, — улыбка у Гэвина не удалась. Он только и занят был тем, что мысленно распекал себя за лажовую подготовку к беседе. — Понял, — Джим улыбнулся так широко, будто служил рекламой местной стоматологической клиники. Он постучал по капоту Ридовского ховеркара. — Было приятно побеседовать с вами, мистер. Ну, летите! Если найдём что — мы вам позвоним. — До свиданья, мистер! — крикнул долго молчавший Сэм, когда они отошли подальше, а Гэвин уже начал подниматься над фермой. — До свиданья!***
— О чём ты думал?! — отчитывал его Ричард, после того как возвращавшийся в участок Гэвин кратко пересказал напарнику суть встречи. Рид включил круиз-контроль, нахохлился, сунул руки в карманы и в целом выглядел как подросток, слушающий очередные нотации от воспитателя. Только вот вдобавок он беспрестанно курил, чего обычно подростки под взглядом своих надзирателей не делали. — Дал им домашний адрес, вызвал подозрения своим поведением, вёл себя как коп под очень плохим, — да, он выделил это интонационно, — прикрытием, пытался выведать личные данные других покупателей. Ещё и блефовал! — Всё перечислил? Блять, сам бы к ним и попёрся, раз такой умный, — буркнул Рид. Он старался не смотреть на изображение анди, поскольку разочарованный вид жестянки вносил смуту в мысли детектива. Зато жадно вслушивался в каждое слово: даже звенящий от хорошо сымитированного раздражения, голос Ричарда был приятен его человеческому слуху. Риду малодушно хотелось вернуться в это утро, в морг, и снова ощутить давление тёплых синтетических ладоней на плечи. Он догадывался что подобным образом репликант всего лишь пытался повысить уровень их взаимодействия, но вместе с тем задел что-то внутри эгоцентричного детектива. Это было херово. Херово, но не настолько, чтобы идти вешаться или выдавливать в себя яд того грёбанного моллюска голыми руками. Прикосновения андроида были обусловлены попытками сблизиться. И, как сказал сам Ричард, Рид в тот момент был слишком напряжён и не мог адекватно рассуждать. Блять, да зачем этот ёбанный репликант вообще возник в околодетройтской пустыне аккурат перед ховером Гэвина?! С тех пор прошла всего неделя, а Риду уже хотелось не то выдавить себе глаза, не то открутить уши, а то и вовсе выпрыгнуть в окно на максимально возможной высоте полёта, желательно, прямо под каток старого-доброго асфальтоукладчика. — Всё в порядке, Гэвин? — спросили его по ту сторону экрана. Рид матернулся и отключил связь. Откинулся на спинку водительского кресла, закрыл глаза. Он решил не включать радио: музыка в таком состоянии только мешала. Когда он прибыл в участок, Ричард сделал вид будто ничего не случилось. Он вёл себя как и прежде: был дружелюбен, в меру язвителен и высокомерен. Помогал с поиском информации по заковыристым вопросам. Он не делал всего лишь две вещи: не касался Гэвина и никак не реагировал на его прикосновения.dec-03-2038, департамент полиции Детройта
«Ты же матёрый коп, а не малолетний шкет, впервые павший жертвой обаяния симпатичного распускающего руки парня,» — думал Гэвин, закинув ноги на рабочий стол. Был самый разгар обеденного перерыва, а он только оторвался от пятиминутного созерцания остро выбритого затылка своего анди. И, да, около самой линии роста волос имелась маленькая эрзац-родинка, на которую в сущности всё это время и пялился Гэвин. — «Включи мозги. Это просто кучка болтов и шестерёнок, собранная вместе и покрытая смазливой оболочкой. Любой нормальный человек пройдёт мимо, а ты? Нет бы пойти оттянуться в баре и закадрить там кого-нибудь *живого*». Так и было. Так, в сущности, и было. Парни или девушки — этот вопрос перестал волновать Гэвина ещё в семнадцать. В сущности, с парнями было даже легче: никаких истерик, драм, поджатых губок и обидок с нихуя, хотя, как оказалось потом на практике, и в этом лагере имелись исключения. Разнообразие в середине двадцатых внесли андроиды. Сначала они были доступны только для элиты, исключительно в роли рабов для сексуальных утех. Как говорится, инновациями движет исключительная любовь человечества к двум вещам: порно и котикам; а электрические животные к тому времени имелись во множестве самых неожиданных вариаций. Но с животными у людей как-то издавна повелось не заниматься сексом, поэтому, да, поэтому генетически подобные человечеству существа заполнили образовавшуюся нишу. Гэвин впервые вкусил плод запретной любви с репликантом спустя три года после их массового распространения. Ему было двадцать пять, блэкаут случился несколько лет назад, а общественность уже успела отойти от первичного шока, вызванного техногенной катастрофой всемирного масштаба. Те, кто хотели свалить в инопланетные колонии, свалили. Те, кому было суждено погибнуть от ядерного гриба, погибли. Гэвин не относился ни к первым, ни ко вторым — ему пришлось подстраиваться под новый темп жизни: всегда носить с собой карманный счётчик Гейгера, уйму респираторов и запасные баллоны с кислородом на экстренный случай. Ничего катастрофического, кроме самой катастрофы, не случилось, а пришедший апокалипсис был встречен населением без должного пиетета. Да, первый секс с репликантом, двадцать пятый день рождения. Гэвин тогда уже работал в департаменте, и кто-то из коллег, очевидно, из числа блэйдраннеров, решил прикольнуться над новеньким и подарить ему проходку в шлюший дом, что жил своей жизнью аккурат у центрального детройтского фудкорта. Но Гэвин, вопреки ожиданиям коллег, был не из числа пугливых пусек. На тот момент у него ещё не было репутации похабного сквернослова-карьериста, отношений в тот год тоже как-то не завезли, поэтому он молча принял пластиковую карточку сертификата из чужих рук и пошёл в тот бордель. И хорошо провёл там время. Но, если кратко, его ожидания всё же не оправдались — не было фейерверков, сложных акробатических трюков и искр из глаз. Как показалось тогда Гэвину, андроиды Уоллеса вообще не сильно отличались от людей. Помимо другого срока жизни и идеализированных кукольных лиц, у них имелось полное отсутствие мозгов в голове и невозможность поддержать разговор, выходящий за рамки примитивных знаний. Гэвин убедился в этом и на других экземплярах: генные анди были пустышками. И тут он, погрязший в собственных воспоминаниях, добрался до самого интересного. Новые, блестящие и едва ли не пахнущие сороковой вэдэшкой, электрические андроиды. Дети, нет, блять, отпрыски интеллекта гениального инженера Элайджи Камски. Гэвин не знал всей подноготной конфликта Уоллеса-Камски, но тот явно имел место, и случился совсем недавно. Электрические анди были на рынке вновинку. Более того, частным лицам их было попросту не достать, поскольку в середине ноября 2038 года эти анди были не более, чем прототипами в бета-тестировании. Так что Гэвин, можно сказать, стал счастливчиком, получившим в напарники один из таких экземпляров. Как напомнил ему Фаулер, Камски был родом из Детройта и в первую очередь тестировал своих анди на местных жителях. В общем и целом это были такие же репликанты, как генные, но состояли не из чьего-то добровольно отданного ДНК, костей и крови, а из кремниевых электросхем, каких-то трубок и прочей хрени — Рид особо не интересовался их внутренностями на более глубоком уровне. Что его привлекало, так это продвинутый искусственный интеллект, встроенный в черепушки электрических анди. Судить он мог, конечно, только по Ричарду да и по тому похожему на него внешне блэйдраннеру (с которым детектив особо не общался). За примерно три недели сотрудничества Рид успел почерпнуть многое. Для начала, Ричард, подстать самому Гэвину, был высокомерной занозой в заднице. Он, что было совсем уж чуждо для анди, не особо считался с мнением окружающих его людей и делал всё по-своему. Был умён, хитёр и ловок (поймал на лету случайно уроненную Гэвином кружку), ну настоящий Терминатор! Не щадил преступников (об этом Рид узнал в ходе допроса мелкого жулья) и был настолько же безжалостен к своему напарнику. Рид мог хотеть Ричарда исключительно как новый, ещё незнакомый механизм, который только предстояло изучить. Да, именно так — не стоило думать о его голосе, глазах, губах и пальцах. Терминатор, только и всего. Красивая оболочка, только и всего: а как иначе подманивать идиотов? Вот он, Гэвин, и подманился, и уже две недели ничего не мог с собой поделать. Мозгами он понимал, что Ричард галимый манипулятор, который, прибегнув к особому разделу психологии, изящно крутит своим человеческим напарником, поворачивая его то в одну, то в другую удобную ему, анди, сторону. И кто ещё кому должен подчиняться? Гэвин понимал это и хотел разрушить сковавшие его разум ментальные цепи, но, поняв умом, не мог выпутаться из ловушки, в которую влип. Он видел Ричарда, его мягкую улыбку, контрастно холодный взгляд, чуть опущенные брови, дурацкую россыпь родинок на его лице, и плыл. Пожалуй, такого с ним не случалось с самой полицейской академии, где весь курс запал на одну пышногрудую блондинку. Больше всего Гэвин плыл с голоса репликанта, но Ричард быстро научился контролировать и это. Его голос теперь звучал мягко только в те моменты, когда детектив проявлял себя с наилучшей стороны. В итоге за две недели Рид почти перестал материться на рабочем месте, снизил среднее потребление сигарет до четырёх штук за день и в целом вёл себя образцово-показательно, чем всё больше и больше удивлял окружающих. Он знал, что это просто манипуляции, но был не в силах им сопротивляться. Он ждал развязки. Рано или поздно она должна была произойти.***
— Сегодня пришли результаты проверки, — сообщил Ричард. Репликант не получил ответа, оглянулся и поймал взгляд задумчивого детектива. — Тебе не интересно, Гэвин? Рид вздохнул. Всё, что ему оставалось в данной ситуации — подчиняться, иначе анди мог придумать что-то новое. А так эта лужа была хотя бы знакома и уже отчасти изучена. — Это по тем братишкам из пригорода? Как их там, Джимми и Сэмми Мазерати? Интересно, — возразил Рид. Андроид удовлетворённо кивнул. Из принтера на его столе нехотя выползла пластиковая карточка. Изящно ухватившись за неё пальцами, Ричард встряхнул распечатку и вчитался в текст. Гэвину было видно всё, что отпечаталось на прозрачном материале, но, вместо того, чтобы пытаться зеркально отразить текст, он вглядывался в серые глаза напарника. Он был потерян для общества, и это бесило его не меньше, чем дрянная помесь пыли со слякотью за окном. — Заводчик чист, судимостей не имеет, — сообщил Ричард. — Ни штрафов, ни мелких нарушений иного рода. Остаётся только ловить на живца. Ты готов, Гэвин? — Что? К чему? — Быть тем самым живцом? Ты пришёл на их территорию, действовал топорно и грубо. Я почти уверен, что в ближайшее время они наведаются к тебе в гости. — Блять, — вырвалось у Рида прежде, чем он успел подумать. Ричард сощурился и как будто неосознанно раздул ноздри. — Проводишь меня до дома, а, Ричи? — Боитесь двух не шибко умных фермеров? Как низко вы пали, детектив, — Ричард отложил пластиковый лист на стол и, развернувшись, оперся о столешницу задом. Скрестил руки на груди. — Надеюсь, вы осознавали это и раньше, до моих слов, и ещё тогда, когда летели на их ферму сломя голову. Рид быстро пробежал взглядом по силуэту анди и хмыкнул. От его былой бравады мало что осталось. «А репликант снова перешёл на множественное число,» заметил он, «хотел этим показать что-то особенное?» Гэвину, кажется, начали мерещиться несуществующие вещи. — Проводи меня, Ричи, — повторил сказанное ранее Гэвин. — Задницей чую, эти парни придут по мою душу прямо сегодня. Ну, а что, пятница, самое время для того, чтобы укокошить очередного зарвавшегося одиночку при бабле, расчленить его труп за выхи и разбросать по окрестностям. А не придут, так довези до крыши и вали восвояси. Ричард вскинул на него долгий свинцовый взгляд, но детектив стойко выдержал атаку. Тогда андроид, сверившись с часами, кивнул. — Да, ты прав: едем. Прямо сейчас, я возьму полицейский ховер. — Совсем страх потерял? Они учуют копов за версту, — только и удивился Рид. — В точку.***
Получасом позже напарники подлетели к 921, Вурхейс стрит. Всё это время Гэвин то и дело бросал взгляды на Ричарда, а тот, казалось, на все сто процентов был сконцентрирован на дороге. По радио прямиком с марсианской колонии передавали очередную заебательскую рекламу. Как и следовало ожидать, она приходила с помехами и то и дело прерывалась шипением эфира. Скрутив громкость до минимума, Рид вытащил из пачки пятую на сегодня сигарету, зажевал губами фильтр и потянулся к зажигалке. — Не кури, — оборвал его действие репликант. Одним быстрым взмахом руки он вытащил сигарету изо рта детектива, смял её и высыпал остатки в пепельницу. — Так будет с каждой сверх твоей дневной нормы. — Ричард, с-сукаблядь, может, тебе проще уже на цепь меня посадить?! — взорвался Гэвин. Анди, не отрывая взгляда от дороги, хмыкнул, чем разозлил Рида ещё сильнее. — Я, блять, реален для тебя?! Я человек здесь, я, а не ты! Какого хуя ты так себя ведёшь?! Я подам рапорт Фаулеру, сегодня же, блять. — Подай, — холодно согласился репликант. — Меня отключат и отправят на свалку, а ты вдохнёшь полной грудью и продолжишь жить своей ординарной серой жизнью. Посредственный детектив с посредственными возможностями. — Может, я и хочу ей жить? — возмутился Ридуже не так уверенно. Он весь обратился в слух, потому что они снова начали говорить о чём-то важном, а упустить возможность исхитриться и как-то повлиять на поведение анди совсем не хотелось. Гэвину хотелось, чтобы Ричард стал более пассивным, ласковым, подчиняющимся. — Но, может, я хочу ещё, чтобы тебя не списывали и ты тоже остался рядом, жестянка. — Жаждешь присесть сразу на оба стула, да, Гэвин? Ричард скользнул взглядом по напарнику, и тут же отвернулся обратно. Но Рид уловил эту секунду. Поймал, как жалкую подачку дилера, милостиво брошенную совсем уже снюхавшемуся торчку. Впитал, разобрал на составляющие. Он снова видел в глазах репликанта иронию. Какого хуя, опять? «Перестань играть в эти игры, Ричи», — хотелось сказать Гэвину, но он не озвучил мысли: знал, что как только эти слова будут произнесены вслух, кошки-мышки прекратятся, а он будет по ним скучать. Как ни прискорбно, эта странная игра привносила хоть какую-то остроту и жажду в его обыденную жизнь. Серую, как и сказал этот анди. Ричард пошёл на снижение, и Рид упёрся лбом в боковое окно чтобы разглядеть не стои́т ли кто на крыше. Либо засада готовилась лучше, чем он ожидал от фермерских дебилов, либо расшатанные репликантом-напарником нервы не выдержали и Рид перебздел — крыша была пустая. Вернее, в отдалении от выхода к лифту на привычных местах были припаркованы автомобили соседей, а на плоскости самой крыши лёд поблескивал и переливался всей палитрой рекламного неона соседних зданий. Полицейский ховеркар сел, и корка под ним оплавилась, превратившись в грязную радиоактивную воду. Больше ничего не происходило. Рид оглянулся на анди. — Прости, Ричи, зря я тебя сюда дёрнул. Я… э-э… что-то не в форме последнее время, — сказал он. — Ну да впереди выходные: отосплюсь, заточу двойную порцию риса с тофу, посмотрю какое-нибудь говно по телеку, а в понедельник буду огурцом. Не переживай! Он уперся рукой в коробку передач и вмонтированный рядом с ней полицейский сканер для того, чтобы развернуться, открыть дверь и выйти. Руки́ тут же коснулись синтетические пальцы. Побелевшие подушечки проскользили вперёд и чуть сжали сухую ладонь. — Отдохните, детектив. В понедельник мы будем разрабатывать стратегию выкуривания братьев Бентли из их фермерской норы, мне понадобятся все ваши силы. Гэвин кивнул. Он решил что не будет смотреть на анди. С глаз долой — из сердца вон, как говорится. Впрочем, Ричард наверняка опять считывал его пульс и со своими крутыми дедуктивными робоскиллами успел понять больше, чем хотел сказать ему Рид, прочитав информацию между строк. Гэвин выдернул руку из его пальцев, открыл дверь и выбрался на крышу и напоследок оглянулся назад. Ричард дверь закрывать не спешил. Он непрерывно смотрел в чужие глаза. — Проваливай уже, грёбанная жестянка, — буркнул Рид. — Ты же не вздумал мусолить мою задницу взглядом до самого лифта? Ричард слабо оттянул уголок губ, изображая подобие улыбки, и нажал кнопку. Дверь ховера медленно начала закрываться, а аэротурбины — гудеть, продуцируя горячий воздух для поднятия на высоту. Рид постоял, глядя на медленно поднимающийся ховеркар, а потом развернулся и пошёл к лифту. Где его уже ждали.***
— Отцепись, мудак, — зашипел Гэвин впившемуся в его скальп дебилу. Сэм был значительно выше его, где-то 6,5 футов роста. Он приподнял Рида над плоскостью крыши и, как следует замахнувшись, вмазал кулаком по скуле. Гэвин принялся лягаться ногами в воздухе, успешно пнул фермера в живот и в коленную чашечку. Только стоило попытаться извлечь бластер из кобуры, как его тут же бросили вниз, скрутили и завели руки за спину. — Реджинальд Дживс, это, блять, ёбаный комик из доблекаутного Дживс и Вустер. Кому ты пытался запудрить мозги, сука?! — прошипел выбравшийся из-под какого-то ховера Джимми. Нижняя часть его комбинезона была покрыта мазутом и льдом. Мелкий отряхнулся и скривил губы в неприязненной улыбке. — Думал наебать нас, нда, сэ-эр? Чёртова свинья! Убедившись, что брат крепко держит детектива, Джим несколько раз пнул его. Гэвин дёрнулся, он набрал слюны в рот и харкнул мелкому прямо в его зубастую рожу. — Ах так?! — завопил дебил, стряхивая с себя капли ридовской слюны. — Хотел показать себя крутым? Этот жест будет стоить тебе жизни! Джим выхватил из-за пазухи маленький пистолетик, не крупнее такого, каким в детстве Гэвин пшикал водой кошке в морду, отучая ходить по столу. Рид прищурился, стараясь не упустить ни единой детали: если ему суждено было выйти из этой схватки живым, он хотел бы не оплошать перед напарником и сообщить ему все детали сцены. Гэвин не боялся умереть, совсем не боялся: мир по его умозаключению зашёл в тупик ещё в двадцатых, когда первый ядерный гриб расцвёл на евразийском материке. Терять было нечего. Он просто человек, без жены, детей и лишних социальных связей — никто не будет долго скорбеть из-за его утраты. Даже этот идиотский анди. Джим завёл в пистолет тонкую ледяную ампулу и прицелился в Рида. «Яд конусов при попадании в кровь разносится по всему телу и парализует почти мгновенно,» — раздался в голове детектива безынтонационный голос анди, — «жертвы не чувствуют боли при выстреле, наоборот: пептиды конусов обладают обезболивающим эффектом и действуют не хуже морфия. Тело парализует, сердце останавливается — безболезненная и лёгкая смерть». — Последние слова, гавнюк? — прошипел мелкий фермерский хрен. Рид поморщился. В моменты, как этот, из него наружу всегда рвался звенящий пошлостью цинизм. Чего добивался этот белкоподобный даун, как и другие преступники, коим довелось побывать на его месте, всегда было ему неясно: они ждали что детектив расплачется? Позовёт мамочку? Сообщит номер ячейки в банке или и вовсе расколется и под страхом смерти выдаст все секреты Управления? — Пошёл нахер, — сквозь зубы проговорил Рид и в ту же секунду поймал ледяной дротик в бок.***
Он думал о синтетических пальцах Ричи, которые совсем недавно касались его руки. Пытался, как говорил Ричи, сконцентрироваться. Желательно на своей ладони, на тех участках, где её когда-то касались пальцы анди. Может, ему снова повезло, и дротик по дурацкой случайности оказался пуст или как-то не так растаял внутри него? Не везде же внутри человека кровь, может, Джимми-мазила попал в какую-то полость между органами? «Давай, сконцентрируйся на ладони», — думал Гэвин, силился, морщил брови, и как будто бы всё получалось. Он чувствовал тепло и тяжесть на своей руке. — Я вижу, что вы постепенно приходите в себя, детектив, — раздался мягкий голос анди над его ухом. «Неужели. Если он нашёл время на разговоры, значит, ситуация как-то разрешилась, да? Но ведь Ричарда не было на крыше. Может, это-» — Это что, блядский рай, а ты ниспосланный мне херувимчик? — не открывая глаз, спросил детектив. Спина, на которой он лежал, затекла. Хотелось перевернуться на бок, но он не мог. Его же, блять, парализовало! — Спешу огорчить вас: это не так. Впрочем, если вы можете шутить, полдела уже сделано, — послышался металлический лязг, как будто что-то лёгкое положили на поднос. Ещё на фоне, как будто в тысяче миль отсюда, едва слышно играла музыка: цокали барабанные тарелки и нежно пел женский голос. Лица́ Рида нежно коснулись пальцы. Подушечки проскользили по коже, надавили на бровь и щеку. Детектив нехотя разлепил глаз, и в зрачок тут же ударила яркая вспышка света от карманного фонарика. — Мне пришлось подняться на несколько десятков футов над крышей прежде, чем братья Бентли показались из своих укрытий. Я не мог посадить ховер назад потому что вы трое сгорели бы от обилия переработанного сжатого воздуха. Пришлось экстренно разработать скрипт блокировки ховера на высоте, внедрить его в ПО устройства и выпрыгнуть в окно. Было душно, или это только Гэвин? Кажется, его знобило: лоб покрылся испариной. Будто предвосхищая просьбу, анди утёр губкой пот с его лба. Прижался тыльной стороной холодной ладони. — Температура спадает, это хороший знак, — нежный, бархатистый голос Ричи. Гэвина переместили в пространстве: теперь он опирался спиной о что-то гладкое и вроде как сидел. Он чувствовал холод верхней частью тела, а, значит, был без водолазки. Вроде бы он открыл глаза, но всё вокруг продолжало плыть в плотной белой дымке. — Я ничего не вижу, — пожаловался Гэвин. — Это быстро пройдёт, детектив, — тут же отозвался голос. — Сейчас я зашью вашу рану, пожалуйста, потерпите. Яд конусов должен оказывать на вас обезболивающий эффект, но я не уверен какое именно его количество успело просочиться в вашу кровь прежде, чем я изъял дротик. — Обнадёживает… Гэвин закрыл глаза, поскольку все равно ничего не видел. Вместо этого он попробовал сконцентрироваться на других чувствах. Отбросив тягостное ощущение жа́ра во всём теле, он сфокусировал внимание на пальцах, поглаживающих бок. Кажется, почувствовал едва уловимую острую и мимолётную боль от хирургической иглы. Музыка. Кто-то играл на… трубе? Саксофоне? Ещё улавливалось ритмичное позвякивание коровьего колокольчика или чего-то такого. Гэвин прислушался. — «When marimba rhythms start to play Dance with me, make me sway» Ах, старая-добрая Sway в исполнении Розмари Клуни, кажется, в версии 1959 года. Гэвин попытался напрячься, но не смог и лишь распластался спиной по чему-то холодному и немного скользкому. — «Like a lazy ocean hugs the shore Hold me close, sway me more» Это определённо был его плейлист. — Где мы, Ричи? — У вас дома, детектив Рид. Я взял на себя смелость вломиться в вашу квартиру, потому что до больничной койки вы могли не дожить. — «Like a flower bending in the breeze Bend with me, sway with ease When we dance you have a way with me Stay with me, sway with me» Это многое объясняло. Гэвин зашипел: теперь хирургическая игла пронзила его бок более явно. Он решил рискнуть и снова открыл глаза. Зрение постепенно приходило в норму. Ричард сидел вплотную к нему. Всё его внимание было сконцентрировано на боку Гэвина: приглядевшись, Рид заметил и иглу, и нить. Но что он, своих ран раньше не видел? Гэвин перевёл жадный взгляд на лицо анди. Его брови были сомкнуты у переносицы, из-за чего привычное нейтральное выражение теперь стало злым. Серые глаза в освещении комнатных ламп казались почти прозрачными, губы были сжаты в тонкую линию. Родинки ещё… эти. — Не, нахуй, я их, блять, сейчас не сосчитаю. — Что вы сказали? — Твои родинки, Ричи. Твои ёбаные родинки. Хотел прикинуться романтиком, пока, — Гэвин поморщился от очередного стежка, — пока ситуация позволяет. Ричард усмехнулся. — Ещё успеете. — «Other dancers may be on the floor Dear, but my eyes will see only you Only you have that magic technique When we sway I go weak» Рид сделал усилие: его всё время сбивало приливной волной музыки. Он старался сконцентрироваться на Ричарде, но трубы, колокольчик и голос чудесной Розмари то и дело перехватывали его внимание. «Неужели? Ты же заштопаешь меня и съебёшь в закат, а потом вновь будешь строить недоступного гандона», — хотелось сказать Риду. — Бля, это чертовски заебатая песня. А, знаешь, что самое удивли- удивительное? Певица, Розмари Клуни, умерла за несколько месяцев до моего рождения. Если бы не интернет, так хорошо работавший в доблекаутные времена, я бы никогда и не узнал о такой охуенной песне. — Удивительно, — со всей серьёзностью отозвался Ричард. Помолчал. — А вы знаете от чего она умерла? — Да, рак лёгких из-за пристрастия к сигаретам. — Кого-то мне это напоминает, детектив. Гэвин хмыкнул. За разговором штопка его бока, производимая Ричардом, ощущалась не так явно, по крайней мере, казалось, что болело меньше. Да и болело ли вообще? — Я тут только что чуть ли не откинул коньки от ёбаных конусов. Кто бы мог подумать, что эти устрицы такие опасные- — Моллюски, Гэвин. — Да поебать. Мимо окна с гулким шумом турбин пролетел чей-то скоростной кар. Гэвин вздрогнул и зажмурился от неожиданной боли в боку — это уколола игла, которую Ричард держал близко и не ожидал, что детектив дёрнется. Анди поднял голову и посмотрел в глаза напарника так, что Рида чуть не передёрнуло от кольнувшего в районе живота возбуждения. — Вам больно? — не отрывая взгляда от серо-зелёных глаз напротив, поинтересовался репликант. — Блять, Ричи, да. Да, мне больно, как ты, сука, не видишь. Он имел в виду совсем не боль от штопки, и анди прекрасно это знал. — «Only you have that magic technique When we sway I go weak» Ричард убрал иглу на поднос. Взял правую руку Гэвина и положил себе на плечо, как кавалер, приглашающий даму на танец. После этого он деловито подобрал тюбик с заживляющей мазью и выдавил немного прозрачной с лёгким оттенком болотно-зелёного вязкой субстанции на пальцы. Гэвин чувствовал себя идиотом. Его снова игнорировали, и, милостивый Мерсер, как же это раздражало. Близость анди бесила его всё больше. Их лица находились едва ли в нескольких дюймах друг от друга, надо было только надавить рукой на его шею, притянуть ближе и вовлечь в поцелуй. Неожиданная кульминация мелодии, о которой Гэвин едва не позабыл, отрезвила его отравленный Ричардом разум. — Вам нравится всё это, Гэвин? — Ричард снова посмотрел в его глаза. Этот грёбаный взгляд обжигал детектива сильнее, чем бархатистый голос, духота гостиной, трели саксофона или пение Розмари Клуни. Ричард смотрел на него, покуда синтетические пальцы круговыми движениями размазывали субстанцию поверх зашитой раны Гэвина. Детектив сглотнул вставший в горле ком. — Чт-что «всё это», Ричи? — Погони за преступниками, драки, ранения. Никогда не думали сменить профессию на менее опасную? Рид задумался. Под ритмичный звук коровьего колокольчика и аккомпанемент трубы он прогнал в голове несколько вариантов ответа. В конце концов детектив усмехнулся и покачал головой — картинка перед глазами тут же немного поплыла. — Чтобы в финале я не познакомился с тобой, груда болтов? — Рид даже сумел оскалить зубы в улыбке. — Никогда. Рука Ричарда плотнее прижалась к боку Рида и — Гэвин затаил дыхание — плавно поехала вверх, к рёбрам. Туда, где, по всем прикидкам детектива, никакой раны не наблюдалось. Сам анди вскинул подбородок вверх, подался ближе и прикрыл веки. Рид оживился, он догадывался к чему всё идёт. Из его головы тут же вылетели все тревоги и сомнения, осталась только одна мысль: поцелуй с электрическим репликантом — каким должен быть на вкус? Теперь вместо коровьего колокольчика и саксофона всё вокруг заглушил стук крови в ушах, а сердце заколотилось как бешеное. Гэвин подался ближе, сокращая расстояние между их губами до жалкого дюйма. Закрыл глаза. Один шаг до прыжка из ховера на крышу его дома, как это сделал Ричи сегодня. Всего один дюйм. — Вам надо отдохнуть, Гэвин, — тёплое дыхание репликанта обдало его губы. — Вы были в одном шаге от смерти. Я прилечу за вами в понедельник, постарайтесь к этому времени отлежаться и прийти в норму. С этими словами Ричард встал, осторожно вытянул из-под спины Гэвина свой пиджак и накинул на плечи. — Так и будешь играть со мной, ёбаная жестянка? — прошептал Рид, не открывая глаз. Он догадывался, что анди обломает его с поцелуем, но чтобы так варварски. — Что я тебе сделал? Ричард посмотрел на него свысока, это чувствовалось на физическом уровне, поправил белые рукава. — Ничего такого, детектив, но, признайтесь, вам и самому нравится происходящее, — с этими словами анди склонился к напарнику и прочертил кончиками пальцев плавную линию от ридовского подбородка до ямки за ухом, коснулся подушечкой большого пальца шрама на носу. — Скоро нашим играм придёт конец, а пока наслаждайтесь тем, что имеете. И он ушёл. В колонках играла уже какая-то другая песня, в ушах Гэвина Рида до сих пор стоял шум из саксофона, тарелок и колокольчика, а также нежные обещания горячих танцев под звуки маримбы.Бонусная сцена (вне основного массива глав, ровно как и вне сюжета, just for fun): Реверс!Ричард занимается йогой
Детектив Ричард Декарт (не путать с блейдраннером со схожим именем из NYPD) наконец поднялся с кровати. Анди по имени Гэвин, его электрический детектив-помощник, ночевавший в коридоре, включился и расслышал как босые ступни шлёпают по полу. Он прислушался и распознал скрип дверцы шкафа и шелест расстилаемого ковра. Заинтересованный чем там этот человечишка занят, Гэвин заглянул в спальню. — まっすぐ立ってください。 背中をまっすぐにし、縫い目に手を置いてください。 — из стоящей на комоде колонки раздался безэмоциональный и жутко механический женский голос. Декарт босыми ступнями встал на узкий пеночный коврик. Он выпрямился (насколько это было возможно с его-то идеальной осанкой), размял мышцы шеи, прикрыл глаза и разместил руки по швам. Гэвин, обработав полученную картинку, продолжил наблюдать за детективом. Для собственного спокойствия, анди скрылся за дверью, оставив узкую щель для подглядывания. — 右膝を曲げ、足を左太ももの内側に押し付けます。 かかとを股の近くに置き、まっすぐ下に向けます。 手のひらを頭にかぶせます。 Детектив Декарт дышал, ровно и размеренно: Гэвин видел как поднимается и опускается его грудная клетка. Не открывая глаз, Ричард согнул правую ногу в колене и прижал стопу ко внутренней стороне левого бедра. Ладони он плавно поднял и соединил над головой. Асана наверняка была не самой удобной, но человек стоял ровно, не качался и напоминал андроиду статую. Давид, ничуть не меньше. Изваяние идеального человека, которое с таким упоением рассматривал GV200, оставалось неподвижным аккурат до следующей команды. — 右足を元に戻し、足をつま先に置きます。 左足を膝で直角に曲げます。 まっすぐな腕を頭の上に上げ、肩幅を離します。 Гэвин созерцал Ричарда, который плавно перетёк в новую асану. Декарт отвёл правую ступню максимально назад, а левой ногой шагнул вперёд и согнул её под прямым углом в колене. Выпрямил поднятые над головой руки. Наблюдая за новой позой, Гэвин невольно засмотрелся на задницу детектива. — Что-то хотел, Гэвин? — поинтересовался Ричард, не открывая глаз. Репликант сглотнул, хотя это действие было излишним для машины, покачал головой. «Идиот, так тупо спалился, тебя там не коротнуло?» — ругнул он себя. Ричард расценил молчание анди по-своему. — Я пока занят. Чтобы не скучать, вымой посуду, — приказ был отдан мягким и спокойным баритоном. GV200 был хорошим исполнителем. Бросив последний взгляд на задницу детектива (запомнив форму округлости со всех сторон исключительно для дальнейших исследований), он развернулся и отправился на кухню.