Компаньоны

За пару дней так ничего и не выискалось. Геральт обошел все окрестности в поисках хоть каких-нибудь следов — без какого-либо толку. Ни-че-го. Никаких зацепок. Все было более чем мирно. Лес светлый, живности много, волчьих стай тоже порядком, но какая-то чудовищная пакость в нем водилась хорошо если полсотни лет назад, Геральт порасспрашивал старожилов. И то, ничего опаснее утопцев у излучины реки, да оборотня, что помер лет так двадцать назад, что поразительно — от старости. Мужик был местный — охотник каких мало, в деревне его уважали, а на то что в полнолуние он запирался в подвале сторожки все смотрели сквозь пальцы. «Никого же не трогал и буде…» Такое отношение изумляло, но Геральт благоразумно держал язык за зубами. В чужой монастырь, как говорится. В общем, никаких тебе леших, туманников или эльфских призраков у руин обнаружено не было. Полуденниц да полуночниц тоже не водилось — жители деревни были поразительно миролюбивы меж собой, до смертоубийства и кровной мести здесь не доходило. Вампиров низших тоже не встречали, грифонов да всяких кладбищенских монстров тем более. Становилось понятно, отчего местные так долго отмахивались от идеи вывесить контракт — они просто не имели опыта столкновения с тварями похуже утопцев, которых как выяснилось, местное мужичье сами навострились вилами гонять. По четверо на одного, ну так справлялись же. Они и подумать не могли о том, что у них бестия какая завелась. В процессе прошаривания местности Геральт узнал кучу ненужной информации о жителях деревни. Кто с кем кому изменяет, куда молодежь на свиданки бегает, где мелкота от родителей прячется, а где самогон краснолюды варят… обычный деревенский колорит и ничего существенного по заказу. Скоя’таэли — на которых Геральт за неимением других идей все же подумал, тоже в окрестностях давненько не появлялись. Нечего тут было особо грабить, да и некого — народ жил мирно с нелюдями — вон полукровок полселения, а краснолюдов целая улица. В общем Геральт зашел в тупик. А этого не случалось давно, очень давно. И ему это не нравилось. Просто потому что слишком уж все пасторально и мирно. Одно дело, когда нечисть или реликт какой вылез да пожрал зазевавшихся. Тут все ясно — кровь, нечистоты, вонь да следов сколько угодно. А если уж все гладко, а люди пропадают, так что от них ни клочка не остается — значит, то, что сюда пришло — разумное. И не просто разумное, еще и умное. И очень-очень осторожное. А это всегда сулило неприятности. Неизвестная бестия это всегда больше проблем по сравнению со всякой, пусть и весьма опасной, но изученной вдоль и поперек тварью. — Ма-аа-астер ведьмак! Миллс-дд-ааа-рь! Геральт вздрогнул от отчаянного крика из-за двери, чуть не опрокинул умывальный таз и поспешил открыть двери, на ходу подхватывая прислоненные к спинке кровати мечи. — Что такое? — Мивка пропала! — Плачуще взвыл травник. — Говорил я ей, дурище, неча шастать по лесу, пока вы с бестией не расправились, но так она и слушать не стала. Мивка, вернее Мевьель, была ученицей лекаря. Молодая полуэльфка, шустрая, талантливая но и как все молодые — бесстрашная. Не имеющая чувства смертности. Судя по схожести цвета глаз и пятнышек на радужке — родственница лекаря, скорее всего, внучка. — Давно ушла? — Так с утра, наверное, убежала до рассвета, чтоб не поймали. Дурища! Геральт укрепил мечи за спиной, проверил крепления эликсиров и бомб, быстро и привычно перекатился с пятки на носок, проверяя то, как чувствуется подошва сапог. Бесшумность иногда составляла больше чем половину успеха. — Ждите тут. — Осадил семенящего за ним лекаря на выходе из дома. — И ради Мелителе, молчите! Если поднимется паника, и народ побежит в лес путая мне следы и запахи, тогда, если ее действительно сцапало то, что у вас тут завелось, я могу не успеть… ясно? Если спросят, я для всех снова на разведку ушел. Геральту не хотелось грубить гостеприимному и доброму лекарю, но лучше было напугать того, чем в последствии действительно не успеть, отвлекаясь на разбежавшихся на поиски по лесу деревенских. — Яснее некуда. — Тихо ответил травник. Опустился грузно на скамью. Всхлипнул. — Вы уж найдите ее, найдите. Ученица же… — Замялся и добавил почти шепотом. — Внучка. Следы девчонки были четкими. Она и вправду вылезла через окно перед рассветом, судя по примятой траве на заднем дворе. В лес заходила тоже целенаправленно, через кусты, а не по хожей тропинке. Шла отчего-то босиком, хотя Геральт знал, что обувку ей лекарь заказывал у местного скорняка, специально в лес ходить. Да и вообще следы ее были какими-то неверными, словно двигалась девочка, как немного поддатый человек, твердо ставя ступни в землю. Эльфы и их полукровки так не ходили даже набравшись. У них чуть по другому чем у людей были устроены суставы. Гибче и шарнирней, и одновременно жестче за счет более крепких оболочек костей. Эльфы и полукровки мягко перекатывались с пятки на носок, почти не оставляя следов. И делали они это автоматически, не задумываясь. А значит девочка решила наведаться в лес не сама, что-то каким-то образом вытащило ее с теплой печи в полусознательном состоянии. Что ж. Девочка не могла сопротивляться и кричать, не могла противиться приказу, послушно, как махакамская марионетка, идя туда куда ее, что-то тащило. Но шла она сама. Своими ногами. Только от босых ступней остались следы по траве и влажной земле. Ее никто физически не удерживал. И вот это было уже серьезно. Девочка явно осознавала опасность. Не могла прямо противиться, не могла освободиться из чьей-то ментальной хватки, не могла даже хрипеть или кричать, или уцепиться за что-то. Геральт знал пару тварей, которые могли зачаровать жертву так, чтобы та сама пришла, да еще и радовалась в процессе, но тут было что-то другое. Хотя бы потому что девочка не бежала на встречу смерти в радостную припрыжку, она старательно оставляла тревожные следы. Так, как могла. Следы действительно вывели Геральта к эльфским руинам. Спустились вниз, к разлому на мшистых стенах которого рос кровяной орех и судя по мазкам земли на стенах, девочка спустилась вниз. К ровной каменной кладке. А потом оборвались. Прямо у этой самой стены. Геральт прищурился, втянул носом воздух, стараясь уловить хоть что-то, что бы не вписывалось в картину запахов утреннего леса, но не мог. Пахло зеленью и влажным камнем и… чуть-чуть хвойным ароматом — так пахло масло которым мазала руки лекарская внучка. Геральт чуть носом в кладку не ткнулся. Пахло от четко определенных камней. Словно девочка касалась их в определенном порядке. Он попробовал раз, два, еще раз. Меняя комбинации и варианты и, наконец, за стеной что-то заскрежетало, открывая неширокий лаз. Геральт выдохнул, чертыхнулся и полез внутрь, выставив перед собой ладонь с сконцентрированным аардом. Меч в такой тесноте мог бы только помешать. Лестница была длинной. Геральт примерно посчитал, что она спускалась вниз метров так на добрую сотню, насквозь через Эльфские руины, а закончилась обрывом в какой-то небольшой рунный зал, мягко чем-то освещенный. Свет был странный, серебристый. Геральт бесшумно опустился на живот, чтобы оглядеть помещение. Округлое, отделанное когда-то белым, а сейчас больше ставшим от времени более темным камнем, оно было освещено чем-то, что напоминало большое, в два человеческих роста белое яйцо, утопленное в камне, которое находилось в центре. От его основания шли трещины, такие, словно оно сюда упало с большой высоты. А еще кто-то подтащил к его боку каменную скамью. И на этой скамье сидели двое. Внучка лекаря, пока что целая и невредимая, но сидящая неестественно прямо со стеклянным бессмысленным взглядом и какая-то белесая человекоподобная тварь. Первым, что пришло Геральту в голову было — брукса. Тварь была худой, на первый взгляд изможденной. Одета она была во что-то светлое с серебристыми вставками. Бледная кожа ее сливалась по цвету с ее же волосами, но ни одна голодная от истощения брукса не вытерпела бы столько рядом с живым человеком, не вцепившись ему в глотку. А эта непонятная тварь спокойно сидела рядом с девочкой, словно чего-то ждала… А потом тварь подняла взгляд. И безошибочно уставилась на него самого. Глаза у нее были янтарные. С кошачьим зрачком. Геральт едва удержался, чтобы не отпрянуть. Еще оставался шанс, что тварь просто случайно посмотрела туда, где он прятался, но та не отворачивалась и шанс истаял. «Спускайся. Я тебя вижу. Ты ведь не хочешь, чтобы девочка пострадала? Я не люблю бессмысленные смерти, но мне придется…» Голос твари отражался прямо в его голове. Так четко, словно та стояла рядом. Пришлось спускаться, если с тварью можно было договориться… Перед прыжком вниз Геральт попытался наложить на себя квен, но у него ничего не вышло, пальцы просто не слушались, а глаза твари в этот момент полыхнули расплавленным золотом. «Не старайся, воин. Не выйдет.» — Чего ты хочешь? Если ты не любишь бессмысленных смертей, то какой был смысл в прошлых твоих жертвах? Спросил Геральт, тяня время и подходя ближе, чтобы рассмотреть тварь. Та явно была женского пола. Худющая, но все же девчонка, на вид едва ли старше лекаревой внучки. Вот только голос в его голове не был женским, скорее принадлежал юноше. «Ты прав. Смысл был. Они продлили мое существование. Это тело… не возможно восстановить, не с моими ресурсами, но они дали мне время, чтобы найти подходящего носителя, прежде чем я окончательно выйду из строя.» — Носителя? — Геральт хотел было сменить положение ног, чуть повернуть корпус, чтобы было удобнее нанести удар, но не смог. Янтарные глаза напротив светились, а его тело не слушалось. «Да. И за это я прошу прощения.» Голос в его голове казался действительно огорченным. У Геральта от такого диссонанса зазвенело в висках. «Но мой приоритет жизнь пилота. К сожалению, все те, кто спустился сюда прежде, были не подходящим материалом для того, чтобы спасти пилота, но ты… ты подойдешь. По крайней мере я на это надеюсь. В конце-концов, даже чужими жизнями нельзя бесконечно отводить срок.» — Для чего подойду? — Прохрипел Геральт, тщетно стараясь высвободиться из ментальной хватки. Его ноги двигались сами по себе, заходя с обратной стороны яйца, туда где оно было открыто. И как бы Геральт не старался, ему не удалось не то что противиться, просто хотя бы на долю секунды вернуть контроль. Под золотым взглядом он снял куртку, пояс с эликсирами и перевязь с мечами, бросив их прямо на пыльный пол. Поддернул вверх рукава рубахи. Залез внутрь странной конструкции, расположив руки на подлокотники запястьями вниз. — Что ты делаешь? Вопрос вышел с ужасающим хрипом, горло почти не слушалось его. Золотой взгляд напротив снова полыхнул и Геральт осознал, что и возможность говорить его покинула. Тварь с мужскими голосом в женском теле, наклонилась ближе, чтобы взять его за руку. Вытянула откуда-то из-под кресла длинную иглу на трубке с чем-то светящимся на кончике и вогнала ее ему в вену. Тварь явно не хотела его сожрать. Она хотела чего-то другого. Ее явно не интересовало банальное насыщение, вот же ж холера. Если его когда-нибудь найдут братья по медальону… то… мысль запуталась и оборвалась. Холод потек по сосудам. Холод и страх. А еще пришла привычная тошнотворная боль в горле, словно он переборщил с эликсирами. Холодные пальцы коснулись его лба, словно в жесте утешения, стирая выступивший пот. «Мне жаль, воин, но сегодня тебя не станет.» Геральт и хотел бы высказать все, что он думает по этому поводу, особенно на счет этого сочувственного тона твари, но не мог. Все на что его хватило, это скосить взгляд на все так же безучастно сидящую на скамье внучку лекаря. «Девочка будет жить.» Словно поняв о чем он подумал, ответил ему на невысказанный вопрос голос в голове. Геральт уже плоховато различал его. Тот стал гулким, словно очень далеким и множащимся, как эхо. Перед глазами поплыло. «Я правда сожалею, воин. Но мой приоритет — жизнь пилота. Прости.» Полные горечи слова, отражающиеся словно эхо в его черепной коробке были последними, что Геральт услышал прежде чем провалиться в мерцающее синим галлюциногенное марево.