***
Катарина проснулась от неприятного воспоминания и устало потерла виски. Несмотря на улучшение дорог и качественный транспорт, скорость и удобство путешествий оставляли желать лучшего. Хотя ее обучали верховой езде, как и любую аристократку, Клаес сейчас всячески отказывалась перемещаться иначе, чем в относительно комфортной карете. К тому же ведение сложной бухгалтерии, особенно тайной, выматывало. Глаза даже при еле заметной качке на новой дороге быстро уставали при чтении, а в моменты остановки она зачастую просто отключалась, проваливаясь в сон под болеутоляющими. Вопрос угрозы от Ггешки становился все острее, но Клаес не могла найти повода убить ее или хотя бы помешать. Кэмпбелл не разбрасывалась ресурсами, как это любили делать в каждой второй манге, чтобы показать какая их героиня хорошая: помогает лично раздавая хлеб, дает золотую монету ребенку или наказывает зарвавшегося дворянина издевающегося над прислугой. Однако авторы никогда не показывают последствия: что бедняки завтра же останутся такими же голодными, пока героиня будет сиять в лучах добродетели, что ребенка на улице сразу же изобьют и отнимут деньги, возможно даже стражники, что еще более разозленный аристократ потом просто найдет повод втихую устроить тяжелую жизнь той же жертве, когда эта благородная леди-героиня будет занята своим гаремом. Кэмпбелл, пусть вначале и неумело, но смогла перенять часть финансовых систем Клаес. Святая Мария убедила Стюарта упразднить мелкое ростовщичество, поддержав банковскую систему государственных кредитов с более низкой процентной ставкой, что стоило не малых усилий и породило сильное противодействие. Также она активно боролась с любыми зачатками работорговли и лично перепроверяла бюджет выделенных приютам денег. Но естественно ни одно хорошее дело не может обойтись без темных последствий. Уже были осужденные к тюремному сроку за хищение благотворительных средств. Как среди персонала приютов, так и среди инквизиторов отвечавших за проверку. Так или иначе кто-то из осужденных пойдет на плаху в качестве назидания, другим отрубят по одной руке, третьи смогут откупиться или выкрутиться. В целом, Клаес старалась напрямую не вмешиваться в развитие Кэмпбелл как главного героя. Все ключевые решения она принимала сама, в то время как Катарина старалась дать ей лучшие шансы и расширить кругозор. Быть просто добрым человеком и добрым правителем не понимая экономику две огромные разницы… порой фатальные. Сейчас у Марии уже был полный комплект святых доспехов, опыт управления малым бизнесом и выполнения военных тактических задач. Политические связи как с королевской семьей, так и с инквизицией. Очень неплохой старт для Академии в следующем году. И скорее всего именно там все и решится, если игра продолжит сталкивать их. — Почему мы встали? — раздраженно спросила Катарина у телохранительницы, переговаривающейся с охраной. — Впереди поймали работорговцев, местная стража запрашивает нашей помощи, так как до города далеко, а их слишком мало, — с почтением произнес офицер, пока Клаес поправляла шарф, — наш статус позволяет проигнорировать их, но я бы хотела попросить вас о милости. — Сколько солдат им нужно? — Дюжина, Ваше Величество, — глубоко поклонился человек в дешевых доспехах. Выглядел он отдаленно знакомым; заметив ее взгляд, рыцарь поспешно добавил, — сэр Уолес, верный рыцарь вашего отца. — Участник «ловцов» во время операции против Республики, — припомнила Катарина, — агент Мария упоминала о вашей помощи, надеюсь вы и ваши люди получили достойную награду? — Для каждого в нашем роду рыцарей всегда честь служить великому роду Клаес, — торопливо произнес Уолес, приложив руку к груди. В это время его вторая рука постоянно маячила у рукояти клинка, за чем неотступно следила телохранитель. — Окажите ему всю необходимую поддержку, — кивнула Катарина, уже собираясь вернуться назад. Но затем она хмыкнула и дала знак личной охране, — давайте прогуляемся, хочу глянуть как работает местная стража. — Прошу прощения, но это крайне опасно, — осторожно встряла телохранитель, — у врагов могут быть стрелки. Рекомендую переждать сражение, а уже потом оценить результат с безопасной позиции. — Хм, ты права, но при моей травме, — снова кивнула Клаес, демонстративно опираясь на трость, — давайте просто пойдем в медленном темпе, думаю к тому времени все уже будет закончено. — Прошу простить мою невнимательность, — извинилась телохранитель, пока охрана формировала строй и отправляла вперед разведчиков. — Это я прошу прощения, — покачала головой Катарина, — лишь мое эгоистичное желание прогуляться задерживает нас всех. Какое-то время они неспешно шли по желтеющей траве и опавшим листьям. Клаес приспустила шарф и с наслаждением вдыхала осенний воздух. Тишина природы успокаивала и позволяла немного отвлечься от дворцовых интриг. Однако вскоре вернулись обеспокоенные разведчики. — Они до сих пор не справились с кучкой беглых республиканских крестьян? — гневно выкрикнул офицер, уже собираясь сам отправиться вперед, но Катарина остановила его. — Значит часть разбежавшихся крестьян стали не просто бандитами? — поинтересовалась она. — Подозреваю это южные республиканцы захваченные Империей, — сухо произнес кто-то из охраны, — их семьи захватывают, чтобы не сбежали. А потом работорговцы шантажом используют таких людей для отлова рабов уже на наших территориях, не рискуя своими шкурами. — Такое ожидаемо на границах, но мы в южном регионе, буквально на землях Клаес, — нахмурился офицер, — что-то тут не сходится. Везти рабов через половину Королевства слишком долго, дорого и опасно. — Скажем так, некоторые бароны готовы закрыть на это глаза, если состоят в доле, — проинформировал подошедший законник. — После разгрома многочисленной армии Республики на наших землях осталось много дезертиров, — чуть позади законника остановилась и инквизитор Розария, уже делающая запись в своей книге, — многих из них переловили, но некоторые объединились в банды разбойников. Торговля красивыми рабынями и детьми весьма прибыльный бизнес в Королевстве. Так как у них нет прав и от них можно избавиться без последствий. Катарина устало выдохнула, все очарование прогулки мгновенно исчезло. Несмотря на запрет законодательством, рабы оставались некой эксклюзивной экзотикой в Королевстве и Республике. Использовались они здесь богатеями редко и вовсе не для тяжелого или опасного труда, а для более личных утех за закрытыми дверями. Хотя лично она не понимала этих действий, когда можно было просто купить элитную проститутку из специализированного заведения. Еще одно негативное последствие ее победы над войском Кенигов это новый расцвет этого бизнеса в стране, когда король сильно занят другими делами, вокруг появилось много военнопленных, а стражи и солдат наоборот стало меньше. Еще один штамп с рабами на ее голову. — У меня нет времени, разберемся со всем быстрее, — двинувшись вперед первой, Клаес неспешно последовала на звуки криков. Похоже группу работорговцев зажали и их главарь взял в заложники… ребенка. Ее единственный глаз внимательно осмотрел телегу с клеткой полной детей. Некоторые были в рванье и грязные, явно подобраны с улиц, некоторые выглядели здоровыми, скорее всего дети фермеров и простолюдин внутри города или ближайших деревень. Все были связаны и прикованы цепями. О, кажется она поняла почему публичные дома отпадали, в них «детские услуги» не предоставляли. — Не подходите псы, иначе я прикончу эту малышку, — мерзко ухмыльнулся покрытый щетиной мужчина, вертя ножом у лица рыдающей девочки. Еще десяток раненых и побитых подручных стояли перед ним, словно живая защитная стена. — Тебе не куда бежать трус! Сдавайся! — угрожающе прошипел Уолес, делая нерешительный шаг вперед. Все же заложники были из его города. — Бросайте свои железяки или… — Какой ужас, — произнесла Катарина медленно ковыляя вперед, пока остальные уставились на нее. Не нужно было быть гением, чтобы понять кто она по видимым шрамам на лице и трости, — железо будет сильно натирать и повредит нежной детской коже. Стоимость упадет. — Эй ты, прикажи своим… — начал было работорговец. — Да кто сажает больных со здоровыми, — снова перебила его Клаес, внимательно осматривая клетку и полностью игнорируя как работорговцев, так и стражников, — они же все передохнут по пути. Сразу видно новички. И идиоты. — Слышь ты… — Ты только что обратился неформально? Проявил неуважение ко мне? — Катарина безразлично развернулась и направилась к карете, — казнить всех, пленных не брать. — Но у них, — начал было один из ее рыцарей-охранников. — Я спешу. Поэтому тех кто сдастся прямо сейчас отправьте в тюрьму, а тех кто убьет детей брать живыми, — она остановилась и на прощание подарила работорговцам хищную улыбку, прежде чем снова натянуть шарф, — а потом сломайте им руки, ноги, вырежьте глаза и прикуйте на их же цепи перед городскими воротами, — Уолесу отдельно добавила, — пусть стража разместит глашатая и он зачитывает всем проходящим их преступление. Пленников отправьте по домам или передайте инквизиции. — Ты думаешь я куплюсь на это, королевская сука? — в ярости закричал главарь, однако его рука дрогнула в панике, порезав щеку девочке, — совсем не боишься потерять лицо? — Ты сейчас что-то сказал про мое лицо? , — резко остановилась она, — Я передумала, — жестко произнесла Клаес, с силой ударив по земле тростью, — если этот оскорбительный нахал не заткнется немедленно, то подвергните наказанию всех. Репутация Кровавой Королевы не оставляла сомнений ни в угрозе, ни в фантазии, особенно когда один из ее рыцарей приподнял боевой молот. Так что самый шустрый из приспешников ударил своего командира в затылок и сразу же выбросил его и свое оружие. Остальные последовали примеру, поднимая руки в капитуляции. Катарина уже не смотрела удаляясь к своей карете. — Вы слышали приказ, — вперед вышел человек с молотом и сбил замок с клетки, освобождая детей, — королева спешит, так что исполните приговор сами. Стражники мрачно переглянулись и с угрожающими лицами окружили бессознательного работорговца-главаря. Однако ее день на этом не закончился. У кареты обеспокоенно собралась оставшаяся охрана, рыцари и оруженосцы спешно вооружали не военных сопровождающих. Сердце екнуло и Катарина, как могла прибавила шаг, но инквизитор выбежала навстречу раньше, остановившись только перед загородившей ей дорогу телохранительницей. — Сюда движется большой вооруженный отряд без опознавательных знаков, — быстро отчиталась Розария, — наши разведчики были слишком заняты отловом бежавших работорговцев, поэтому их заметили только сейчас. — Идут в боевой готовности, но в атакующую формацию не выстроились, — взглянув через подзорную трубу, сообщил солдат с крыши кареты, — около тридцати средних или легких всадников. Но не имперцы. — Значит они готовы были к преследованию, — закусила губу инквизитор, — у нас все еще больше людей и обороняющаяся позиция. — Отставить, убийц среди бела дня, да еще недалеко от города бы не стали посылать, — приказала Катарина, — наоборот спрячьте оружие, сделайте вид, что не готовы. Несколько стрелков немедля скрылись в более выгодных позициях, чтобы ударить внезапно в тыл. Сопровождающая прислуга расселась по каретам и телегам, скрыв оружие рядом. Охранение заняло более рассредоточенную позицию. Также подтянулись и стражники затолкавшие в ту же клетку самих работорговцев. Освобожденных детей поспешно увели в хвост эскорта. Все остались напряженно ждать. — Опустите оружие, это моя мать, — удивленно произнесла Клаес, издалека узнав доспех Миридианы. В последний раз она брала боевой посох, когда защищала ее от Луиджи, — оставайтесь здесь, я пойду вперед одна. Катарина не стала брать коня, предпочтя неспешно двинуться по новой дороге. Мерное постукивание трости успокаивало, пока целая рука вертела в кармане хрустальную фигурку пешки. Мрачные мысли о картине в доме Хантов не покидали ее, но она нашла в себе силы улыбнуться матери. Миридиана чуть ли не первой спрыгнула с лошади и почти бегом приблизилась, осматривая дочь придирчивым взглядом. — Какого демона я узнаю о покушении на тебя от чужих людей? — прошипела герцогиня, злобно раскрыв поданный рыцарем веер и начав обмахивать лицо, — оставьте нас наедине, — сразу же приказала она, жестом указывая на поле, в стороне от дороги. Вернее на поваленное старое дерево, которое можно было бы использовать как скамейку, — давай немного отойдем. — Я собиралась вернуться и лично обо всем рассказать, — пожала плечами Катарина, стараясь двигаться непринужденно и не показывать боли при ходьбе, — так как похищение провалилось, то и беспокоиться было не о чем. Сульт уже ведет расследование, если не он раскопает правду, то никто не сможет. — Этот безродный крот может и раскопает что-то, но вопрос поделится ли? — отмахнулась Миридиана, манерным движением раскладывая платок на бревне, — кстати, у меня хорошие новости. Я смогла найти хорошего мага косметолога. Шрамы полностью убрать он не сможет, но большую часть последствий ожога сможет восстановить. Еще в столице, в монастыре тебя будет ждать талантливый целитель из Республики, архиепископ высоко оценил его навыки по сращиванию. Ты сможешь снова ходить, возможно даже бегать. — Прекрасные новости, — блекло улыбнулась она, отведя взгляд. — Что-то еще случилось? — почти сразу догадалась мать, — этот негодник Генри решил захватить Лигу или отказался сотрудничать? — Нет, мы с ним договорились, просто… — дочь неловко замолчала, ей не хотелось поднимать эту тему. Не после выкидыша Миридианы. Но и промолчать и сделать вид, что ничего не произошло она не могла, — я… — Послушай, если тебе слишком тяжело, то тут нечего стесняться, — успокаивающе погладив ее по голове, произнесла герцогиня, — твой отец и я очень гордимся тем какой ты выросла не по годам разумной. Достойной наследницей рода. И возможно за этой гордостью мы забыли, что ты все еще большой ребенок. Свадьба со Стюартом слишком давит на тебя, но ты ведь понимаешь это политический брак, можно его еще немного отложить, дать тебе время… и, — она вздохнула и нежно обняла ее, — хотя забудь. Если тебе он настолько неприятен, я поговорю с Луиджи и уговорю его отменить помолвку. Обещаю. — Это не из-за свадьбы и не из-за навалившихся дел, — вместо ответных объятий, Катарина настойчиво отстранилась и запрокинув голову, посмотрела на безмятежное небо. Вдали раздался отчаянный крик боли. Похоже главарь работорговцев таки очнулся и стражники решили привести приговор к исполнению на месте, — и это не из-за покушения. Это не первое и не последнее. — Тогда почему ты так выглядишь? — обеспокоенно спросила мать, бросив быстрый взгляд в сторону крика. Сам контекст того, что ее дочь уже воспринимает такие события как нечто само собой разумеющееся не радовал. Младшая Клаес открыла было рот, но поняла, что и сама не хочет услышать ответ. Что он не изменит отношение Миридианы к ней, но возможно навсегда изменит отношение самой Катарины к матери. После недавнего сна, она не может… нет, она просто не хочет задавать этот вопрос. Если правда ранит их обоих, то зачем поднимать эту тему? — Думаю я больше беспокоилась о тебе, — ответила полуправдой Катарина, — ты ведь из Республики. Наверное сложно было прижиться на новом месте, еще и все слуги чужие, а дом и хозяйство незнакомы. Она и вправду не хотела знать. Это было так глупо. Если все это всплывет в неконтролируемой ситуации, последствия будут опасными. — Со мной все будет хорошо, — тихо рассмеялась Миридиана, она действительно выглядела более здоровой и живой, — похоже я сама себе надумала что-то и слишком поспешила с выводами. Однако теперь у Катарины был весьма веский повод устранить Ггешку. Если Мария родилась раньше, сам статус настоящего главы рода будет под вопросом. И не стоило и сомневаться, что кто-то вроде Сульта или Джареда воспользуется этой уязвимостью. Клаес тяжело выдохнула, если на кону стояло будущее, то боль в настоящем была приемлемой ценой. — Есть новости о родителях Марии? — спросила она, опустив взгляд. В душе она и сама не знала какой ответ ожидает и какому будет рада. Потому что не было варианта который бы вообще ее устраивал. — Извини мои связи не столь обширны, если мы подключим шпионов твоего отца, — виновато произнесла герцогиня, сплетая пальцы, — то даже тогда я не могу обещать результата. — Я хочу, чтобы ты знала кое-что… важное, — тихо сказала Катарина, наконец посмотрев на нее, — я люблю тебя мама… и ты всегда будешь самым близким человеком. Сначала Миридиана удивленно приоткрыла рот, на ее лице эмоции быстро перетекли от волнения к страху. Схватив дочь за сжавшиеся кулаки, она тихо прошептала: — Что случилось, во имя Высшего? Сомнения все еще вертелись в голове. Что-то подсказывало ей отложить разговор и обдумать детали. В конце концов по большей части Катарина опиралась на анимешные и игровые тропы и шаблоны, а в этом мире работали вполне реалистичные правила. — Я просто помню, что несмотря на дальнее, но все же кровное родство, ты всегда относилась к Киту с предубеждениями, — издалека начала она. — Его посредственные навыки лишь подтверждают дурное наследие матери, — чопорно ответила герцогиня, — но ради тебя я снизила планку своих требований. Не проси меня опустить ее еще ниже, пусть он номинальный, но носитель нашей фамилии и позорить ее я не позволю. — Это то и странно, Мария тоже никому неизвестный бастард. Луиджи хотя бы знал, что я подозреваю в ней мага Света, но тебе мы об этом в тот момент не говорили, — Катарина внимательно наблюдала за каждой реакцией, — тот момент когда я назначила ее своим агентом. Тогда я была слишком занята и не обратила внимание, но моя консервативная мать бы никогда не оставила без внимания такое назначение простолюдинки. — Как ты и сама сказала, тогда было много дел и важнее, — кивнула Миридиана, идеально контролируя мимику и не отводя взгляда, — а после Кэмпбелл и ты доказали, что это решение было правильным. — Послушай, я не хочу что-то доказывать или в чем-то тебя обвинять, — устало отмахнулась Катарина, — если Она не моя сестра, то все в порядке. Просто скажи мне это и мы навсегда закроем этот вопрос, потому что я не хочу… разрушать то что есть у нас сейчас. Герцогиня нехотя отпустила ее руку и тоже посмотрела на небо. Они сидели так некоторое время никуда не торопясь и никто их не тревожил. Остальные предпочли начать перестроение конвоя, часть офицеров начали дружеское общение с новоприбывшими, обмениваясь опытом и новостями. Разведчики вновь разошлись в стороны, чтобы охранять периметр, а дочь и мать все сидели в тишине. — Кэмпбелл восстановленная Республиканская фамилия… мать Марии была моей подругой, а после одной из личных служанок. Ее род был древним, но разорился, мужская линия прервалась, так что фамилия могла исчезнуть, далеко не редкая история во время моей молодости в Республике, — грустно начала Миридиана, коснувшись своего живота, — мои первые роды прошли очень сложно, целитель сказал, что с большой вероятностью твой старший брат будет единственным ребенком. Поэтому когда и Луиджи и мой сын по приказу Короны отправились на войну с Империей, я должна была зачать запасного наследника, — она тускло улыбнулась, — возможно поэтому твой отец души в тебе не чаял. Твое рождение было уже небольшим чудом. — Поэтому ты подстраховалась, — прикрыв глаза, хмыкнула Катарина. Она понимала, если бы герцог и наследник оба погибли, иностранка-жена могла лишиться своего статуса без наследника. А учитывая шансы Миридианы на выкидыш и нейтральное отношение общества Королевства к любовницам… в общем она понимала, как была зачата Мария. Достаточно было бы не выпить противозачаточного зелья, — но «подстраховка» по иронии наоборот стала угрозой. Почему ты не избавилась от них? — Она все еще была моей подругой, — герцогиня снова надолго замолчала, но все же призналась, — к тому же, я готовилась к худшему не могла доверить секрет еще кому-то. Поэтому, пока могла, сама занималась ребенком… до сих пор помню, как держала на руках… Марию, — ее глаза наполнились влагой, — и я прикипела к ней… прости, я не смогла бы убить младенца, которого сама кормила. Я подарила ей свою материнскую любовь и организовала им тайное убежище. Если бы только Луиджи не нашел их. Катарина криво улыбнулась, вот оно что. Обратись она тогда не к Луиджи, а к Миридиане с поиском Марии и все было бы иначе. Кэмпбелл бы не попала на глаза пожирателю Марвину, не было бы встречи с ее служанкой Шелли… Клаес все запорола еще тогда. На языке вертелись лишь матерные ругательства и она с силой сжала навершие трости, почувствовав отрезвляющую боль в искалеченной руке. — Оглядываясь сейчас, это была моя вина, — признала герцогиня, успокаивающе кладя свою руку поверх ее, — пусть и не признавала, но я слишком близко приняла быстрый и необходимый разрыв всех связей с семьей Кэмпбелл. Я внутренне винила тебя, поэтому с детства ты из-за меня не получила и доли того, что я отдала твоей старшей сестре. А ты росла среди служанок, учителей и нянек, получая внимание отца лишь в виде дорогих подарков и редких прогулок. Я никогда не играла с тобой… я была плохой матерью и даже сейчас, я лишь причиняю тебе боль. Замолчи. Не говори. Прошу, замолчи! Хотелось закрыть уши, закричать, ударить мать и сбежать. Но Клаес просто молчала, продолжая сжимать трость. Она должна была дослушать, потому что всегда ненавидела этих тупых героинь из дорам, которые не дают близкому человеку объяснить ситуацию и сразу срываются в истерики, накручивая своим недопониманием два лишних сезона выдавленного «стекла». Продолжая делать себе больно, она слушала. — Я не помню этого, — дрожащим голосом произнесла Катарина, чувствуя как зрение мутнеет, но отказываясь принимать, что это слезы. Она ведь и вправду не помнит, это не ее чувства. Она убила настоящую дочь Миридианы и собственного ребенка, ей ли злиться? Ей ли лить эти бессмысленные крокодиловы слезы. — На самом деле я скрываю мать Марии у нас в поместье и это я тайно помогала ей, — неловко призналась герцогиня, — знаешь ведь поговорку о том, что врага спрятавшегося ближе гораздо сложнее заметить. — Я тоже это делала, — уже плохо скрывая гнев, произнесла она, — я тоже помогала Марии. — Никто больше не знает правды, эта тайна канет вместе со мной. Я… умоляю тебя, не заставляй меня выбирать между вами, — смиренно произнесла Миридиана, становясь на колени, она поцеловала ее руки, — накажи меня если хочешь. Но не причиняй вреда своей сестре. Ведь вы одной крови. Не ту жалеешь. Именно Мария по сюжету игры убьет злодейку. Вернее подведет к смерти не пачкая собственных рук. Катарина резко выдернула руку, но не стала уходить, лишь зло посмотрела вдаль и выдохнула. Не только жениха и брата, даже материнскую любовь у нее украла Мария. Хоть и злилась, она не винила Кэмпбелл, и не винила мать. Больше не винила. Нежно положив руку на ее голову, она робко улыбнулась и продолжила молчать, снова прикрыв глаза. — Я все равно люблю тебя, — тихо произнесла Катарина, чувствуя облегчение и горечь одновременно, — обещаю защитить сестру. Сладко-горько. Словно отравленный шоколад.Красная свадьба, часть вторая
4 марта 2023 г. в 13:24
— Тебе не кажется, что ты проявляешь излишнее количество расизма к китайцам? — как-то даже чересчур буднично спросил одним утром капитан. Паралельно этот позер читал толстый ветхий завет потрепанного тома библии, словно популярный научный трактат. Довольно забавно было наблюдать, как будущий медик всерьез изучает этот религиозный мусор.
— Я проявляю лишь ответную реакцию на провокации Шуелан, — парировала она, выжидая пока заварится чай. Делать традиционный японский чай на самом деле оказалось гораздо сложнее, и кажется она уже запорола один из этапов. В третий раз, так что ее терпение подходило к концу. Скорее всего печального либо для чашки, либо для чайника.
— Конфликтовать с школьным советом тоже не лучшая идея, — наконец оторвавшись от чтива, Джордж Клуни серьезно посмотрел в ее сторону, — будет мудро отбросить гордыню и принять ее предложение. Став частью шкрольного совета, ты получишь рекомендации и весомые очки при поступлении в престижный университет.
Впрочем его тон подразумевал именно предложение, а не упрек или требование. Так что она даже не стала злиться, на него. А вот на церемонию заваривания чая очень даже.
— Я еще не решила буду ли вообще продолжать образование, — задумчиво протянула она, поигрывая пустой чашкой с замысловатым восточным узором. Ее здоровье не ухудшалось, но и намеков на улучшение не было, — и вообще, не хочу слышать претензии от поклонника фашистов.
В соседней комнате заиграла следующая мелодия граммофонной пластинки. Четыре сезона Вивальди, если она не ошибалась, в классике ее познания распространялись не намного дальше популярных мелодий играющих в рекламе.
— Хайнрих Рабе и его друзья из нацисткой партии действительно были фашистами, — согласно кивнул он, медленно отложив библию и взяв вчерашнюю газету, — но когда у него и десятка других немцев встал сложный выбор перед угрозой собственной жизни, они предпочли рискнуть, чтобы спасти других. Эта история нравится мне тем что ее главный герой не крутой вояка или шпион с навороченными техническими устройствами. Эти фашисты были обычными предпринимателями и работниками компании Сименс, кроме удостоверения НСДАП и свастики у них ничего не было против армии вооруженных японцев устроивших бойню в Нанкине. И они выстояли, отстояли тысячи жизней, не имея ничего выдающегося. Моя мечта стать кем-то таким, потому что в своей семье, среди гораздо более талантливых и амбициозных братьев я всегда был лишь тенью.
Она молча разлила чай, надеясь, что не испортила его слишком сильно. Откровенно говоря, не ожидала такой внезапной откровенности. Казалось их негласным правилом отношений было не затрагивать прошлое друг друга. Некоторое время она обдумывала свой ответ, пока не заметила, что пластинка закончилась. Капитан лениво двинулся в соседнюю комнату, чтобы сменить ее, когда она внезапно призналась.
— Однажды в детстве, я открыла дверь незнакомцу, — неуверенно произнесла она, словно боясь, что слова смогут сковырнуть что-то в ее душе, — это был приятной наружности мужчина в форме, представившийся служащим газовой службы. Он улыбался, рассказывал смешные истории и задавал казалось бы несущественные вопросы. А потом я и сама не заметила как оказалась на улице, уже ведомая им куда-то. И никто не остановил его, хотя вокруг были наши соседи. По счастливой случайности именно в этот день моя мать решила не идти в магазин после работы. Хотя в нашей квартире не было продуктов, она что-то почувствовала и поспешила домой. Тогда я даже не понимала почему мама набросилась на того «хорошего дяденьку». Помню лишь как смотрела и ничего не делала, — она с тоской посмотрела на свое отражение в чае и прикрыла глаза, — моя мать алкоголичка, я жила в постоянном домашнем насилии, а в подростковом возрасте ее многочисленные ухажеры приставали ко мне. Один чуть не изнасиловал… так почему я все равно жалею ее? Почему я помню хорошее о ней? Почему я не ненавижу ее так сильно, как хочу?
Он просто положил на стол перед ней ту самую вчерашнюю газету с выделенной заметкой о пожаре. Пьяная женщина заснула с сигаретой. Адрес ее старого дома вспомнился сразу, даже против воли. Как банально. И какая глупая смерть. Ни драматического воссоединения, ни долгих разговоров. Просто еще один человек исчез.
Но она все равно заплакала, даже если заставляла себя злиться на родную мать. А капитан тепло обнимал ее, ничего не говорил весь день.
Она так и не навестила могилу матери, все откладывала, а потом забыла.
Она просто забыла, не вычеркнула родного человека из жизни, не стерла из памяти. Она забыла ее, словно что-то незначительное, словно дешевый зонтик в школе.
Возможно ее прошлая мать не претендовала на награду за воспитание. Возможно Миридиана не была с ней полностью честна. Но и она сама оказалась отвратительной дочерью.