Долг Пятого.

      Запястье жгло резкой ноющей болью, в голове пульсировала кровь, а тело было ватным. " — Что со мной?» — Пятый аккуратно приоткрыл глаза, но веки почти сразу резко сомкнулись из-за яркого света лампы. Над ним возились люди в белых халатах. Из чего, делая пару простых размышлений, легко можно было сделать вывод, что он в больнице. Из этого вытекало только две теории. Либо его собираются пытать, что по сути вероятно, но не подходит по контексту к данной ситуации. Либо его ранило, что более логично. Но тогда почему отец решил обратиться в больницу? Что-то серьезное? Да вроде нет. Пятый не чувствует себя серьёзно больным, да, ему трудно дышать, голова болит, запястье безбожно жжёт, но это не повод для всего этого. Мальчик снова собирает в себе все силы и открывает глаза, менее больной рукой он резко срывает маску с лица, пытаясь сесть:       — Что вы от меня хотите?!       Люди подхватили его за спину, заставляя лечь обратно.       — Всё хорошо, не волнуйтесь! Мы не навредим вам.       — Я хочу увидеть свою семью.       — Сейчас, только…       Что «только», он уже не услышал, веки сомкнулись снова. Он приходил в себя так потом ещё раза два, но каждый раз снова обрывался сном. Он снова и снова падал в пустоту. Единственным вопросом, терзавшим его голову было: «Где они?» Почему он оказался здесь, что случилось?

***

      — Кто вы, чёрт возьми?! — в голосе Пятого звучит искреннее удивление, когда он видит переступающих через порог не знакомых ему людей.       — В смысле, кто? Пятый, это я — Эллисон, Клаус, — четвёртый сделал лёгкий взмах рукой. — Лютер…       — Вы правда думаете, что я поверю в весь этот бред? Я повторяю свой вопрос. Кто. Вы. Чёрт. Возьми. Такие?!       Мальчик настороженно рассматривает каждого из присутствующих. Кто эти люди? Он не знает, также, как и не знает, что от них ожидать. Единственным верным решением в этот момент будет скрыться. Руки загораются синим свечением.       — Стой! — резко говорит загорелый мужчина в чёрном. — Перед тем, как ты растворишься. Какой сейчас год?       — Что? — резко выдыхает Пятый.       — Какой сейчас год? Ты же в состоянии ответить на такой простой вопрос.       — Конечно. — хмыкает мальчик, голос его самодовольный, но на мгновение в нём сквозит некая неуверенность. — Сейчас 26 сентября 2003 года.       — Как? — удивлённо произносит одна из девушек.       — Пятый, не хочу тебя разочаровывать, но сейчас уже 30 сентября 2020 года. — выделяя цифры говорит всё тот же мужчины.       Пятый на мгновение думает, рассматривает, а потом выдаёт:       — Если сейчас действительно 30 сентября 2020 года, то почему я выгляжу на 14, а вы все на 30?       На лицах недо-родственичков на мгновение читается удивление, после они переглядываются в вопросе, смысл которого Пятому непонятен. И через минуту, самый странный, с длинными волосами, такой тщедушный, говорит.       — Ты неудачно переместился во времени, пропадал хрен знает где семнадцать лет, а потом вернулся. Ты думаешь мы сейчас въезжаем в происходящее?       — Ладно. — лицо подростка снова выразило задумчивость. — Допустим, я могу вам поверить, чем докажете, что вы, это вы?       — Кто первый, ребят? — спрашивает всё тот же. — На меня не смотрите, я ему болтовней с воздухом ничего не докажу. Диего? Ты тут самый безопасный, покажи свои штучки. Только не убей нашего братишку.       Тот, что говорил в самом начале, вытащил откуда-то нож, подкинул его вверх, но орудие резко изменило направление, сначала в бок, потом в лево, а потом в стол, рядом с кроватью. Пятый впился глазами в это оружие. Именно такой ножик, именно с этой гравировкой, гласившей: «Или победить, или умереть» — он подарил Диего на день рождение в прошлом году… Как такое могло произойти?       — Тебе ещё что-нибудь показать, — спросил Диего, наверное. — или ты уже убедился?       — Не знаю, как такое произошло. Но… Если вы и правда моя семья, то должны знать. Какой была моя любимая детская игрушка?       — Вопрос с подвохом. — говорит девушка. — У тебя никогда не было игрушек. Какое-то время, ты ходил с пёсиком, без клички, но это было в период с четырёх до пяти, позже ты сам выкинул его на свалку.       — Ладно. Вы… возможно, действительно они. Я подумаю, верить ли вам, окончательный ответ дам завтра… А пока уходите.