Сладкая жизнь

- Дуанхэ, - Жак и Хэ сидели за столиком в пекарне, попивая чаек с мафинами, которые приготовил Генри. – Ты же говорил, что Хёкджэ придет после обеда, и где он? Жак вытянул шею, оглядывая через окно улицу и веранду соседней пекарни. Ему так хотелось посмотреть на то, как работает Хёкджэ. Почему-то это казалось забавным. Во Франции не принято, чтобы владельцы обслуживали столики клиентов, да и там не носили форму персонала. Но в Корее все было по-другому. Ему было удивительно, что Хэ одевается так же, как и все, что Хёкджэ обслуживает клиентов, да и многое другое было для него в диковинку. Но именно это безумно нравилось. - Откуда мне знать, Жак? – Донхэ краем глаза тоже смотрел в окно, и правда не замечая там Хёкджэ. Та девушка, Суён, она обслуживала посетителей, а Хёка видно не было. Донхэ и самому было интересно, где носит парня. – И вообще, это не наше дело. Жак еще пару раз выводил его в зал, но все не мог высмотреть Хёкджэ и разочарованно возвращался обратно на кухню. Уже отчаявшись, француз спер у отвлекшегося на крем Донхэ телефон. - Генри! – он подхватил кондитера под руку, выводя в зал и усаживая за самый дальний столик. – Помоги мне, вот, - он протянул ему телефон Хэ. - И что это? - Телефон Дуанхэ, и я хочу, чтобы ты… - Чтобы я… что? - Ну, Генри, мон шер, ты же умеешь писать на корейском! Напиши Хёкджэ, спроси, где он? - Что? Зачем это? – Генри удивленно посмотрел на француза, все же беря в руки телефон шефа. - Пиши, говорю! – китаец, слабо вздрогнув, разблокировал телефон, набирая сообщение. - Вы уверены? - Отправляй! – Генри нажал на «ок» и отправил сообщение на номер Хёкджэ. - Шеф меня убьет, если узнает, - китаец взвыл, а потом вздрогнул, когда телефон зазвенел. Хёкджэ: Сонбенним, я заболел ТТ.ТТ Поэтому отлеживаюсь дома ~ А что? Волнуетесь? - Что он пишет? – Жак отобрал у него телефон, но тут же вернул обратно. – Переводи. Генри, вздохнув, перевел сообщение и уже собирался тихо смотаться, но Жак одернул его. - Пиши ответ! До ужаса смущенный Генри зашел на кухню красный, как рак, боясь смотреть на Донхэ, и прошел за общий стол, хватая печенье из тарелки и затыкая им свой рот. - Генри? – Донхэ удивленно посмотрел на парня. – С тобой все хорошо? Китаец подавился, но зашедший Жак похлопал его по спине. - Все в порядке, - он улыбнулся, продолжала хлопать Генри по спине. Вечером, когда они, поев в китайском ресторане, возвращались домой, Донхэ заметил Хёка, всего замотанного в шарф, в толстовке, с пакетом в руках, идущего домой. Когда тот заметил кондитера, его глаза расширились, и он, покраснев, быстро забежал в подъезд, оставляя удивленного Донхэ на улице. Жак хихикнул, и Донхэ перевел удивленный взгляд на него. - Что с ним? – Жак пожал плечами, мол, откуда мне знать. - Забавный он, да? Летом в теплой одежде, - Жак, посвистывая, зашел в подъезд, и Донхэ пришлось идти за ним. - Жак, - когда они зашли домой, Донхэ остановился возле двери, наблюдая, как француз, лениво раздеваясь, идет к ванной, – я это, телефон забыл, в машине. Пойду, заберу. Поспешно выйдя из квартиры, не заметив, как ухмыльнулся француз, он пошел к квартире Хёкджэ. Решившись, он быстро нажал за звонок и стал ждать, когда ему откроют. За дверью послышались шаги и громкий кашель. Хёкджэ распахнул ее и тут же, увидев кондитера, захлопнул дверь прямо перед его носом. Донхэ удивленно посмотрел на железную поверхность, а его рука сама потянулась к звонку. Через какое-то время Хёкджэ вновь открыл ее, пропуская кондитера в квартиру. - Ты заболел? Сильно? Я могу помочь? - З-знаете, сонбенним, - немного вяло, заикаясь, говорил парень, – я, конечно, вас очень люблю… - Донхэ подумал, что опять он начинает говорить про это, но следующие слова, сказанные Хёком, поставили его в ступор. - Но вы же не любите меня, то есть, не так... вы ко мне не испытываете даже половины того, что я чувствую по отношению к вам, поэтому, ох... - Парень вздохнул, переводя дыхание, а потом закашлял. - Простите, я не готов к такому, и вообще, это немного… странно. - Что ты несешь, парень? – кондитер не совсем понимал, что странно и к чему тот не готов, он приложил ладонь к его лбу: может, у Хёка из-за температуры уже бред начался? Донхэ хотел предложить купить какие-нибудь лекарства. Он знал, как делать компрессы, а дома было несколько банок варенья. - Ну, я про… про сообщение, - заливаясь краской, сказал Хёк. - Какое сообщение? – снова не понял Хэ. - То, которое вы днем прислали. - Я не… - Донхэ достал из кармана телефон, проверяя список отправленных сообщений. Ничего. - Вот, смотри, - он показал Хёку пустой список, но тот смущенно опустил взгляд. – Дай мне свой телефон. Хёкджэ прошел в гостиную, телефон лежал на небольшом столике, и Хёк сначала даже постеснялся взять его в руки. Что происходит? Донхэ же отправил ему то смс, номер точно был его. В конце концов, в жизни Хёкджэ всего один Ли Донхэ. - Вот, - он протянув смартфон кондитеру, и тот, прочитав сообщение, живо покраснел, а потом посинел. - Я… я не… не отправлял я такого! – Хёкджэ смотрел себе под ноги, не решаясь поднять взгляд на старшего. – Жак! Донхэ схватил парня за руку, с силой сжав, и потащил за собой, входя в свою квартиру. - Жак! Я убью тебя, придурок! – он так кричал, что Хёк зажмурил глаза, позволив Хэ тащить себя следом. Он не понимал, что говорил Донхэ, но, скорее всего, это было что-то не очень хорошее. Открыл глаза он только тогда, когда его впечатали лицом в какую-то дверь. - Открывай, трус несчастный! Извинись перед Хёкджэ, - Донхэ неспециально, но все же потянул вперед Хёка, но тот закрыл глаза, поэтому не смог затормозить и врезался в дверь ванной, в которой закрылся француз. Хэ быстро потянул Хёкджэ обратно, поправляя на нём одежду, проверяя, не повредил ли парня, и, наконец, выпустил из своего захвата его посиневшее запястье. Он ударил кулаком по двери, что-то крича, Хёкджэ снова хотел зажмуриться, но не стал, боясь, что его снова во что-то впечатают. - Я убью тебя! – когда двери ванной открылись, и оттуда вышел француз, Хэ тут же схватил его за шкирку. – Ты что себе позволяешь? Я тебе сейчас язык оторву! - Прости меня, мон шер, я не знал, что ты так отреагируешь! Я просто хотел, чтобы ваши отношения перешли на новый уровень! - Я просто убью тебя!!! – Донхэ толкнул Жака к Хёкджэ, который тут же отшатнулся назад, испуганно смотря на мужчин. – Проси прощения!!! - Мне очень жаль, - Жак поклонился Хёку, показывая, что он правда сожалеет, – я не хотел пугать тебя таким сообщением, я думал, что у вас что-то выйдет… - Жак! - Прости, правда. - Хёкджэ, Жак сказал, что сожалеет, что он полный дурак и больше никогда не будет тебя смущать, - «перевел» Донхэ. - Да, ничего, все в порядке, - все еще смущаясь, пролепетал Хёк. - Ладно, пойдем, - Донхэ положил руки на плечи Хёкджэ, подталкивая его к выходу, – тебе нужно отдохнуть. - А к тебе я еще вернусь, - повернулся он к Жаку, который сжался от страха. - Подожди, Хёкджэ, я сейчас, - он все же зашел на кухню за банкой варенья. А Хёк стоял в коридоре, ожидая, когда Донхэ вернется. В дверном проеме показалась голова Жака, который подмигнул ему, но Хёк отвернулся, покрываясь румянцем. И почему друзья Донхэ считают своей прямой обязанностью издеваться над ним. Нужно было срочно удалить это похабное сообщение, которое днем чуть не довело его до инфаркта. - Пойдем, - Хэ вышел с банкой в руках и открыл перед парнем дверь, – прости, Хёкджэ, все мои друзья полные идиоты, которые не знают, как нужно обращаться с детьми. - Я не ребенок, - сквозь кашель проговорил он, позволяя уложить себя в постель. - Да, я знаю, ты уже взрослый, - Донхэ потрепал его по голове, укрывая одеялом, – ты даже можешь шоколадный торт приготовить! - Хёкджэ кивнул, заставляя кондитера улыбнуться. - Ладно, я заварю чай с вареньем, - Донхэ ретировался на кухню, чтобы заварить большую чашку чая и выложить варенье в чашечку. - Хёкджэ, - позвал он парня, заметив, что посуды в раковине не было. – Ты поел? Хёкджэ??? Зайдя в спальню, он увидел, что парень сопел, уткнувшись носом в подушку. Прикрыв за собой дверь, Хэ направился обратно на кухню. Яблочные пирожки и куриный бульон. Этим его кормила мама, когда он болел в детстве. Хёкджэ все еще спал, поэтому Донхэ поставил тарелки на тумбочку рядом с кроватью и собрался уходить, но в дверь позвонили, и до этого момента спящий парень открыл глаза. - Лежи, я открою, - Донхэ убрал волосы с его лба и приложил руку, чтобы проверить температуру. Проведя пальцем по шраму над бровью парня, Хэ пошел к двери. На пороге стоял Жак с подносом в руках. - Я пришел, чтобы еще раз попросить прощения, - он улыбнулся, надеясь, что поднос с французским острым супом и вишневый пирог не наденут ему на голову. - Проходи, - Жак, чуть ли не подпрыгнув от радости, зашел в коридор, вручая поднос в руки кондитеру и убегая в поисках Хёка, который, увидев его, тут же покраснел и спрятался под одеяло. Донхэ усмехнулся, садясь на пол рядом с кроватью Хёкджэ, на которую уже приземлился француз. Похоже, сегодня они его совсем залечат.