Сладкая жизнь

Когда Жак сказал, что хочет пожить у Донхэ, кондитер не рассчитывал на то, что тот останется у него на четыре месяца. Но француз уезжать не спешил, да и сам Донхэ этого не очень хотел. В присутствии друга в его квартире было не так одиноко. Всегда было с кем поговорить, кого угостить печеньем по новому рецепту, да и вдвоем лучше, чем одному. Работа и внезапно свалившаяся на голову свадьба не очень его заботили, француз жил так, будто он родился в Корее: даже пытался выучить язык, упорно используя для этого Хёкджэ, который до сих пор смущался при виде его, и Генри, который шарахался от француза, как от прокаженного. Жизнь Донхэ не изменилась. Все еще была пекарня, работа в которой до сих пор приносила кучу удовольствия, был Хёкджэ, по-прежнему не отстающий от него, старающийся привязать кондитера к себе. Но было и новое... Донхэ писал вторую книгу и недавно согласился вести курсы кондитеров. - Жак, поднимайся, пора на работу, - Донхэ уже встал, умывшись и даже заварил кофе, а теперь ожидал, когда друг соберется, и они поедут в пекарню, но француз не хотел вставать. - У меня нет настроения, мон шер, иди без меня, я хочу отдохнуть, - Жак отмахнулся от Донхэ, накрываясь с головой одеялом и не собираясь покидать страну снов. - Ну, ладно, я пошел, - Донхэ быстро собрался: сегодня он будет ехать на работу в тишине и спокойствии, от которого отвык в последнее время. Выйдя на площадку, он закрыл дверь, а повернувшись, чуть было не завизжал. - Ли Хёкджэ! Я не заметил тебя, - Хёк улыбался, удивительно по-доброму, если вспомнить, что сейчас половина седьмого утра. - Простите, если напугал, - Хёк все еще улыбался, заставляя старшего чувствовать себя не в своей тарелке. Он уже знал, что младшему что-то нужно, но вот что? – Доброе утро, сонбенним. - И? – Донхэ вопросительно изогнул бровь. – Ты проснулся в такую рань, чтобы пожелать мне доброго утра? - Моя любовь к вам не знает границ! Я даже завтрак вам приготовил! – Хёкджэ всучил ему контейнер, в котором было что-то, что до сих пор сохраняло теплоту. – Там оладьи, так, ничего особенного. - Спасибо, конечно, но… - Хёкджэ прервал его, понимая, что кондитер уже просек о том, что он собирается что-то попросить. – Это взятка? - Вы правы, мне нужна помощь! Понимаете, - он замялся, смотря себе под ноги, но вздох Донхэ подтолкнул его к тому, о чём лучше сказать сразу. – Просто курсы, которые вы будете вести, ну... я не успел записаться, а теперь уже нельзя, вот я и подумал, что, может быть, вы поможете мне? Я очень хочу туда ходить! - Ладно, приходи, - Хёкджэ восторженно пискнул, кидаясь на шею кондитера. - Спасибо, сонбенним, вы лучше всех! – он собирался поцеловать Хэ в щеку, но тот отодвинулся, заставляя парня покраснеть. - Хватит меня тискать, Ли Хёкджэ, я не пятилетний ребенок! - Есть, сэр! – Хёк приложил ладонь к виску, а на его губах расплылась улыбка. Вечером, когда Донхэ приехал на стадион, на котором должны были проходить курсы, он не заметил на стоянке машины Хёка. Уже пройдя ко входу, он осмотрелся - за столько лет ни разу не был на футбольном стадионе. Сеул Арена была огромна, пожалуй, будь у него пекарня таких размеров, Донхэ от счастья умер бы на месте. Было немного непонятно, зачем устраивать все это на кухне стадиона, но, видимо, это было каким-то привлечением капитала, и Донхэ это было не очень интересно. Он просто хотел попробовать что-то такое. Учить людей тому, что знаешь сам, - это прекрасно. Тем более Донхэ знал много всего и хотел поделиться этим не только с Кюхёном и Генри. Дойдя до кухни, он надел фартук и чепчик, что были оставлены для него, и, присев, решил проверить план сегодняшнего занятия, пока не подтянулись его ученики. Сегодня было запланировано вводное занятие и приготовление простых кокосовых вафель. Донхэ не очень любил кокосы, но вафли получались нежными и безумно вкусными. Хёкджэ пришел самым первым, ворвавшись в класс, он пыхтел и пытался отдышаться. - А где все? – подняв глаза, он увидел Донхэ, одиноко сидящего за столом, который удивленно смотрел на него. - Еще не пришли, - Хёкджэ облегченно вздохнул, проходя в самое начало, поближе к столу Донхэ, и усаживаясь там. - Черт, я уже подумал, что опоздал, - он надел фартук, который был приготовлен специально для него, и кинул пакет, с которым пришел, под стол, тут же усмехаясь, потому что очень давно такого не делал. В последний раз - в школе, когда их заставляли носить с собой сменку. - Да нет, до занятия еще пятнадцать минут, - Хёк кивнул, прикрывая глаза, он так устал, пока бежал, что до сих пор чувствовалось небольшое покалывание в бедре, а дыхание все никак не хотело восстанавливаться, будто он восьмидесятилетний старик, которого заставили по лестнице подняться на пятый этаж. - Вот, - Донхэ протянул ему стакан с водой, прикладывая руку к его лбу: он и сам не знал, зачем это сделал, просто ему нравилось ощущать под пальцами большой шрам над бровью парня. Когда он убрал руку, Хёкджэ поправил волосы, которые за это время успел покрасить в ярко-красный, прикрывая этот кошмар, как он его называл. Если бы он только знал, насколько сильно старшему нравится этот шрам, то, наверное, каждое утро не смотрел бы на свое отражение с омерзением, мечтая, что однажды, проснувшись, не увидит эту полоску, что так портила его лоб. Когда подтянулись остальные, Донхэ проверил, все ли пришли, и, познакомившись, начал их первый урок. Хёкджэ внимательно слушал его, периодически что-то записывал, но когда подуставший кондитер снял чепчик, растрепал волосы и облизнул тонкую полоску губ, он просто потерялся во времени, только и делая, что пялясь на старшего. Только тогда, когда Донхэ щелкнул пальцами у него перед носом, Хек, наконец, понял, что пропустил мимо ушей все, что он говорил. Вздохнув, Донхэ положил перед ним листочек, на котором был рецепт вафель: он так и думал, что с этим ребенком возникнут проблемы, но надеялся, что Хёк шел сюда не для того, чтобы лишний раз поглазеть на кондитера, а для того, чтобы научиться печь. Взяв себя в руки, остальное время до конца занятия Хёкджэ внимательно слушал Донхэ, повторяя все в точности, как он показывал. Но проблема возникла со сковородой: когда Хёк налил небольшую порцию теста, чтобы сделать свой первый в жизни вафель, она немного съехала. Парень, запаниковав, поправил ее пальцами и, тут же жалобно заскулив, выпустил посуду, в которой было тесто, из рук. Она тут же разлетелась по полу, а сам Хёк схватился за руку, зачем-то прыгая на одной ноге. Пальцы ужасно кололо, а на глаза навернулись слезы. Донхэ, проследив взглядом за произошедшим, еще раз поразился тому, каким ребенком был этот парень. Быстро схватив Хёка под руки, он сунул его пальцы в холодную воду, свободной ладонью поглаживая голову. Остальные посмеивались над неуклюжим пареньком. В основном это были женщины, на такие курсы мужчины вообще ходили крайне редко. Был еще один, помимо Хёкджэ. Небольшого роста пухлячок, среднего возраста, он смеялся, смотря на то, как слезы катятся по лицу паренька. - Что смешного? – рявкнул на него Донхэ, вытирая соленые капли с лица мальчика. - Мужчины не плачут, а этот от одного покалывания в пальцах разревелся, словно девчонка, - в голове кондитера возникло острое желание треснуть его раскаленной сковородой, но в силу своей адекватности он сдержался. Мужчины не плачут? Что за бред? В школе у него был один сонбе, который слишком часто плакал. Он говорил, что в этом нет ничего постыдного, он выражает свои чувства и эмоции. На кухне была аптечка, которой и воспользовался кондитер, пока остальные вернулись к приготовлению вафель, а уборщица зашла, чтобы убрать с пола небольшую истерику Хёкджэ. - Простите, я такой идиот, - парень терпеливо ждал, пока кондитер намажет его пальцы мазью и приклеит пластырь. - Все в порядке, бывает и такое, - закончив, Донхэ протянул ему конфету, тут же получая яркую улыбку. И, вздохнув с облегчением, проводил Хёка на его место, давая указание начать все с начала. В конце занятия настроение Донхэ упало ниже плинтуса. За сегодня он попробовал столько вафельного кошмара, сколько не ел за всю свою жизнь. Некоторые, кажется, даже больше, чем Хёкджэ, находились в трансе и не слышали, что говорил им кондитер. Донхэ понял, что это совсем не то, что он представлял себе. Почему-то его воображение рисовало ему профессионалов, которые будут делать все, что он повелит, но на деле это оказались простые любители, которые пришли, чтобы опытный кондитер повозился с ними. Хёкджэ ждал его на парковке возле машины. Усмехнувшись, Хэ пошел быстрее. Хёк молодец, у него получились неплохие вафли, даже несмотря на ожог и меньшее время на приготовление, чем у остальных. Донхэ пытался помочь ему, но тот вежливо отказался, сказав, что все сделает сам. - Вы домой? – Донхэ кивнул, открывая двери машины. – Подвезете меня? Пожалуйста. С каких пор Хёкджэ начал об этом просить, а не ставить его перед фактом? Кондитер только кивнул, садясь в машину и ожидая, когда то же сделает и парень. - Спасибо, - Хёк пристегнул ремень безопасности и приготовился к долгой поездке до дома. Стадион находился на другом конце города: когда он ехал сюда, решил воспользоваться метро, чтобы попросить потом Донхэ подвести его. Но дорога оказалась такой долгой, что если бы он не выехал за полтора часа, то ни за что бы не успел. - Устали? – Хёкджэ включил магнитолу, но, не найдя песни, которую ему хотелось бы послушать, решил поговорить с Хэ, хотя и видел, что кондитер не очень-то хочет этого. И то, что Донхэ просто кивнул, только доказало это. - Простите, - Донхэ перевел на него удивленный взгляд. - Ну, как раз ты тут вообще ни при чем, - Хэ легко взмахнул рукой, убирая отросшие волосы с его лба, – признаюсь, мне было легче от того, что на курсах был кто-то знакомый. - Спасибо, я рад, - Хёкджэ просиял, даря ему еще одну улыбку, и Донхэ подумал, что он слишком радуется простым вещам. Было бы прекрасно, если бы сам кондитер мог так делать. Когда они приехали домой, Хёкджэ поспешно вылез из машины, разминая затекшую спину. Он дождался, пока выйдет Хэ, и пошел следом. Уже на лестнице, там, где они говорили о его чувствах в первый раз, Хёк схватил кондитера за руку. Уставший мужчина повернулся к нему, спрашивая, что случилось, и Хек, растерявшись, сказал первое, что пришло ему в голову. - Можно я вас поцелую? – реакция Донхэ была странной - он просто пожал плечами, как будто Хёкджэ спросил у него что-то элементарное, и легко ответил: - Да.