Дочь зельевара

       Мортиция высматривала Гермиону в толпе учеников в Большом зале, ей хотелось поговорить с ней, чтобы отвлечься от случившегося. После разговора с отцом она была раздражена, но, постепенно, на смену раздражению приходила злость. А злилась она на саму себя, за то, что не смогла сдержать свои чувства и влезла в без того непростые отношения между Гарри и Снейпом. Словом, все шло совсем не так, как того хотела Мортиция, и ей казалось, что уже совершенно ничего не возможно изменить, ведь каждый раз, когда хотела сделать как лучше – выходило только хуже. – Благими намерениями вымощена дорога в ад, – проговорила она себе под нос. – Чудесно! Теперь я разговариваю сама с собой прямо как Трелони! Мортиция глубоко вдохнула и постаралась успокоиться, но у нее до сих пор колотилось сердце и дрожали руки. Внезапно она почувствовала, как кто-то вытащил гребень из ее волос, и они рассыпались по плечам. Мортиция тряхнула головой и возмущенным голосом проговорила: – Что такое… Обернувшись, она увидела перед собой высокого, черноволосого парня в слизеринской форме. – Тебе больше идет с распущенными волосами, – проговорил он улыбаясь. – Спасибо, – ответила Мортиция. – Ты не в духе? – Зато у тебя, видимо, хорошее настроение… Мортиция выдернула из рук парня свой серебряный гребень для волос. – Я Эдриан… – Я знаю, кто ты, – прервала его девушка, и голос ее был все таким же суровым. – Было бы глупо не знать старосту школы. – А я знаю кто ты. Было бы глупым не знать дочь своего декана. Несмотря на плохое настроение, Мортиция невольно улыбнулась. – Итак, ты не против того, чтобы я сопровождал тебя на День Святого Валентина? Видимо, Эдриан решил сразу перейти в наступление. – Не против, – ответила она. У Мортиции не было никакого желания тянуть эту резину, она уже дала согласие Дафне, и было поздно отказываться от всей этой затеи. – Я очень рад… – на секунду парень задумался, словно что-то вспоминая. – Ты что, была на отработке у Снейпа? – спросил он с прищуром. – С чего ты взял? – от неожиданного вопроса Мортиция не смогла скрыть своего удивления. – Показалось… что от тебя пахнет моющим средством, которым пользуются для очищения котлов на зельеварении… не бери в голову, – парень пожал плечами и улыбнулся. – Ну ладно, еще увидимся, – сказал он ей, уходя. – Ага, – на автомате произнесла Мортиция. – Это что, староста школы? – спросила только подошедшая Гермиона. – Ага, – ответила все еще озадаченная Мортиция. – Что-то случилось? – Что? А, нет, он просто позвал меня на свидание… – Что?! – воскликнула Гермиона. – Мортиция! Ты должна мне все рассказать! – Хорошо-хорошо, – поспешно отозвалась она. – Но сначала, Гермиона, ответь мне на один вопрос. – Хорошо, – Гермиона в ожидании посмотрела на Мортицию. – От меня пахнет моющим средством?!

***

Войдя в библиотеку, Гермиона стремительным шагом понеслась к самому дальнему столу у окна. Мортиция еще не успела сесть за стол, как Гермиона атаковала ее вопросами о старосте школы, на что слизеринка, без прикрас, рассказала, как дела обстоят на самом деле, и что ничего хотя бы отдаленно напоминающего романтику и в помине нет между ней и Эдрианом. Гермиона нахмурилась и помолчала, но потом решила, что это будет Мортиции даже на пользу, так как последние дни не происходило никаких хороших событий. – А у тебя есть планы на Валентинов День? – Ничего… романтичного, – пространный ответ Гермионы озадачил Мортицию. – Я тоже пойду в Хогсмид, если будешь свободна, может приходить в «Три метлы» к обеду, я буду там. – Ты говоришь так загадочно, что я просто обязана прийти туда и узнать что к чему! – воскликнула Мортиция. – А как дела у вас в ОД? – шепотом спросила девушка – в первые за долгое время она решилась упомянуть занятия в Выручай-комнате. – Нормально, – ответила Гермиона. – Все идет своим чередом… Гарри старается. Занятия с нами, дополнительные с профессором Снейпом, на все это у него уходит много сил. К тому же он не высыпается, знаешь, иногда ему снятся сны, кошмарные сны… – Сны? Как тогда перед Рождеством? – Он не любит рассказывать, но думаю да, думаю, эти сны возникают из-за связи между ним и… – Гермиона не закончила. – Поэтому то и важно заниматься окклюменцией, – понизив голос, подытожила Мортиция. – Я понимаю, я постоянно ему говорю об этом, о том, чтобы он прикладывал как можно больше усилий… Мортция снова вспомнила, как съязвила, уходя из кабинета отца, а ведь она как никто понимает, что нельзя подливать масло в огонь в отношения между Снейпом и Гарри. Даже профессор Дамблдор просил поговорить ее со Снейпом, считая, что она сможет смягчить его настрой против Гарри. Мортиция разочаровано покачала головой, за такие выходки можно дорого заплатить, если отец и Гарри поссорятся, то, они могут перестать проводить занятия по окклюменции. – Я тут вспомнила, что через отца передавала свои книги по окклюменции Гарри. – Правда? – при упоминании книг глаза Гермионы загорелись. – Да, можешь ему напомнить о них? Я уверена на сто процентов, что Гарри к ним даже не притронулся. – О, Мортиция, можешь на меня положиться! – амбициозно воскликнула девушка и Мортиция поняла, что теперь, узнав о существовании учебников по окклюменции, Гермиона не оставит Гарри в покое.

***

      Гарри медленно брел в гостиную своего факультета, и хотя после урока окклюменции голова у него гудела, словно рой пчел, все же одна мысль никак не выходила у него из головы. Мысли его занимала случайно услышанная фраза, слетевшая с уст Снейпа: «Ты хочешь вылететь и из этой школы?». Смысл этой фразы дошел до него немного позже, уже тогда, когда он смотрел в спину уходящей из кабинета зельеварения Мортиции… «и из этой школы»… Получается, что ее исключили из предыдущей школы, а вовсе не она ушла? Но почему? Этот вопрос не давал ему покоя, какая была причина ее исключения? Что могло пойти не так? Уже доходя до гостиной, Гарри успел вообразить себе массу причин, по которым ее могли исключить, ведь он знал, что Мортиция, если ей необходимо, с легкостью нарушает запреты. Задумавшись, Гарри зашел в гостиную Гриффиндора и направился в свою спальню, когда услышал, как его позвала по имени Гермиона. Было уже поздно, гостиная освещалась светом огня из камина, а потому он не заметил девушку, сидящую в кресле возле камина и держащую на коленях стопку учебников. – Я думал, ты уже спишь, – проговорил он, присаживаясь на диван. – Я ждала тебя. – Что-то случилось? – встревожился Гарри. – Нет, я просто хотела тебе кое-что напомнить, – сказала Гермиона и, встав с кресла, вывалила стопку книг ему на колени. Гарри изумленно уставился на учебники по окклюменции. – Я заставила Рона их принести, – сердито заявила Гермиона. – Мы с Морт… Я уверена, что ты еще ни разу их не открывал! – Да я хотел! Просто не было времени… – начал оправдываться Гарри. – Гарри, я понимаю, как тебе трудно, правда. Но я уверена, что они, – на этих словах Гермиона ткнула пальцем в книги на коленях Гарри. – Тебе помогут. Правда, так что обещай, что с завтрашнего дня начнешь заниматься. – Хорошо, завтра начну, – вяло произнес Гарри, он слишком устал, чтобы спорить со своей подругой. – Можешь начать с книги в синей обложке, я ее полистала и она оказалась весьма информативной, – посоветовала Гермиона. – А теперь, доброй ночи. Гермиона ушла, а Гарри остался задумчиво рассматривать учебники по окклюменции, думая о том принесут ли они ему хоть какую-то пользу. После занятий с профессором Снейпом он не чувствовал себя защищенным. Время от времени ему снились страшные сны. Гарри не мог никому рассказать, да и не хотел ни с кем делиться содержанием своих кошмаров. Хорошо, если в этих книгах он найдет для себя что-то полезное, заключил он, потому как не питал особой надежды на то, что занятия окклюменцией дадут хоть сколько-нибудь положительный результат. В полумраке читать было невозможно, но Гарри наугад выбрал из стопки книгу и начал лениво листать страницу за страницей. Он уже хотел захлопнуть книгу, когда, перевернув очередную страницу, увидел колдографию, вложенную между ее листами. Сердце Гарри сделало кульбит – с колдографии на него смотрела Мортиция, точнее, в тот момент ему показалось, что на него смотрит она, однако, через несколько секунд он понял, что женщина на колдографии старше, хотя и очень похожа на Мортицию. Гарри подошел ближе к камину, чтобы рассмотреть колдографию, на которой женщина окидывала темные волосы от лица и улыбалась очаровательной улыбкой. Ему нетрудно было догадаться, что это была мама Мортиции. На оборотной стороне он прочитал надпись, которая подтвердила его догадки: «Гера Хиггинс, 1990 год». Гарри удивился тому, насколько Мортиция была похожа на свою мать – улыбка, волосы… и этот спокойный, но пронизывающий взгляд обсидиановых глаз… – Не собираешься спать? Гарри подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Рон стоял в пижаме на пороге гостиной. Широко зевнув, он спросил: – Поговорили с Гермионой? – Да-да, – поспешно ответил Гарри, пряча фотографию обратно между листов книги. – Так ты идешь? Уже полночь, – Рон озадаченно посмотрел на Гарри, собирающего книги, разбросанные по всему дивану и, не дождавшись ответа, отправился обратно в спать. – Иду, – тихо ответил Гарри и, схватив книги, поспешил вслед за Роном.