Улыбка

      Как только Келли закрыла за собой дверь в комнату с мертвецом, она столкнулась с Вильямом. — Ну что, как там она? — воодушевлённо спросил тот. — Спит, очень устала. — Пойду разбужу и обрадую её, — коснулся было ручки двери, но его руку перехватила Келли и прижалась к нему всем телом. Муж не ожидал такого от неё и растеряно погладил жену по макушке. — Ты ведь не забыл наш уговор? У жениха с невестой должна быть их первая брачная ночь, — девушка лукаво посмотрела в его карие глаза.       И эта мысль так воодушевила юношу, что, позабыв обо всём, он прильнул к её губам, затем поднял тело, как перышко, и понёс в направлении своей комнаты.       Мрачный свет из старинных канделябров не придавали поместью и капли уюта. Не смотря на обилие светильников, из-за технических причин, освящали им путь далеко не все. Но эта жуткость ни коем образом не пугала единственных живых обитателей дома. Злые тени скакали от их силуэтов на старинные обои, панели, портьеры, картины и гобелены.       Вильям перешагнул порог своей комнаты. Алый свет от лавовой лампы заполнил собой всё пространство. Окинув комнату небрежным взглядом Келли показалось, что пространство словно уменьшилось в несколько раз с последнего визита сюда в ночь кровавой мессы. Кровать была развернута к большим окнам так, что изголовье располагалось напротив двери. А за проёмом находился неосвещённый Лунный Коридор. Парень не стал закрывать за ними дверь и лишь аккуратно поставил девушку, будто она была самим важным экспонатом в его доме искусств. На комоде по правую сторону от супружеского ложа стоял массивный комод с двумя бокалами красного вина. Келли взяла один сосуд и сделала небольшой глоток. Горячая сладость растеклась по её горлу, приятно обжигая каждую клеточку. К тому времени Вильям снял с себя сюртук и принялся расшнуровывать обувь. — Тебе известно о том, на сколько чиста кровь вашего рода? — без прелюдий спросила она, попивая капля за каплей бархатную жидкость. — Конечно, это же наша фишка! — ухмыльнулся тот. — Но есть одна странная неувязица, — поставила бокал на стол и стала снимать венок с фатой. — Какая? — Если поколение за поколением в семье Крофтов рождались исключительно белокурые дети, то как тогда объяснить то, что сам «Кровавый Принц» был темноволосый? Но даже если предположить, что доминантным оказался цвет светлых волос той гувернантки Вирджинии, с которой он был помолвлен, ты мне так и не сказал были ли у них дети, и сколько? — Я понимаю к чему ты клонишь. Мне довелось изучить наше древо вдоль и поперёк, чтобы выйти к истокам. На самом деле у них не было общего ребёнка. Помнишь я рассказывал, что много юных прекрасных девиц «Кровавый Принц» «испил» в своей кровавой комнате. Кое-кому довелось сбежать и одной из таких женщин была та, что забрала всё наследство принца после его смерти и взрастила на этой земле наше поколение. В суде она смогла доказать, что её двойня действительно была от него. Ну что, я пролил свет на это дело? — Возможно… — невыразительно сказала Келли, поглядывая в пространство коридора.       Парень самодовольно снял рубашку и направился як девушке. Жар его дыхания обжигал шею, но казалось будто она этого совсем не чувствует. Его руки скользили вдоль, перебирая складками платья. Она допила остатки вина, обернулась и протянула жениху второй бокал. С лукавым взглядом Вильям отпил и повалил Келли на кровать. Они синхронно коснулись лёгких тёмно-бордовых перин постели. Мысли невесты постоянно блуждали где-то и никак не могли сконцентрироваться на этом моменте. Осознание того, что Вильям был её братом ещё больше сгущало краски, и без того чёрной как та ночь, сознания Келли. Парень поставил вино на тумбу рядом с кроватью и принялся раздевать девушку. От его веса перехватило дыхание, но парень расценил это, как знак того, что пора действовать. Она пыталась оттянуть момент, но попытки затмить, не так действия Вильяма, как свою навязчивую мысль, не увенчались должным успехом. — Тебе ведь известно всё об этом доме?       В ответ раздался подтверждающий стон. Вильям оторвался от её шеи и посмотрел прямо в глаза, нависая сверху. — Когда ты нашёл его портрет? — переводя дух спросила. — Кого? Принца? Ну… ем… Мне было восемь, когда я узнал, что не все книги в моём шкафу можно прочесть. Помню я тогда не на шутку испугался, но не стал звать маму, — странно, но именно эта тема поднимала волну его возбуждения. Он держал её запястья прижатыми к кровати, не давая пошевелиться. Непослушные чёрные волосы раскинулись на подушках, а часть платья свисала к полу. Он прошептал что-то о её красоте, но Келли не могла разобрать слов. Сознание затуманили волны чувств. Но эти чувства не пугали и не сулили ничего приятного. Она вспомнила те часы своей жизни, когда улыбка появлялся в тени её комнаты и безоговорочно нападал. Единственным оружием была старая бейсбольная бита, которую ей подарил Том. Вся искусанная от зубов чудовища, словно раньше в неё было вбито не меньше сотни острых, как бритва железных гвоздей. Но сейчас, всё было иначе: безоружная, в свадебном платье и красным вином в желудке. «Забавно, — подумала, — а если разрезать живот и оттуда потечет красное вино, можно ли будет принять его за кровь? — и усмехнулась. — Хм, какая глупая мысль». — Знаешь, я не мог перестать думать о тебе после той мессы. — Да… — Я бы хотел как-нибудь её повторить, завершить до конца, так сказать, — накрыл её губы своими. Отступать было некуда. Внутренний крик протеста захлестнул разум. Хотелось покинуть это помещение и бежать, очень далеко бежать, бежать и не оглядываться. Кричать в пропасть, но что делать если эта пропасть у тебя внутри? Она попыталась выудить удобный момент и оборвать поцелуй. — Так давай повторим, — в зрачках заиграли золотистые огни. Вильям усмехнулся, в ожидании её действий, — у тебя есть тот кинжал? — Всегда с собой! — озорно сказал и достал с кармана пятнадцатисантиметровую коробочку. Быстро избавился от футляра, сел в ногах Келли и сделал маленький разрез у ладони. Кровь быстро полилась вдоль кисти к локтю. Девушка страстно наблюдала за этой картиной. Расстегнув ширинку брюк, он снова навалился на неё с ножом в руках. Согнул её ноги в коленях и свободной рукой задрал платье. — Почему-то раньше я представлял свой первый раз по-другому, — выдохнул прямо в губы и застонал. — Интересно…- прошептала она, беря его кинжал в свои руки. Обхватила его волосы и прижала голову брата к своей груди. Вильям уже ничего не замечал кроме своей похоти и её тела в своих руках, — а вот я свой первый раз представляла именно так.       Беспристрастно произнесла она и со всей силы всадила кинжал в его спину. Оглушающий крик. Удар. Удар. Удар. Она перевернула его на спину и продолжала бить прямо в сердце и грудь. Ярость отразилась на её жестоком лице, он опрокинул руку и красное вино разлилось по полу как символ безвозвратной кончины. Когда парень перестал сопротивляться, девушка остановилась и откинула холодное оружие в сторону. Всё произошло на столько быстро, что даже если это запечатлели наверняка описать происходящее, было бы довольно затруднительно. Теперь она узнала, что кровь по консистенции была намного вязче за вино, но в этом кровавом месиве отличить одно от другого не представляло возможным. Лицо Вильяма застыло в ужасе и потрясении, что смотреть на него было невыносимо, но она смотрела. Что-то не позволяло отвести от него взгляд. — Вот и всё закончилось, — спокойно прошептала в ответ на внутреннюю панику.       Этот момент можно было по праву считать её триумфов ведь именно сейчас она обрела то, чего так долго хотела. Она и дом были одни целым. Поместье Крофт будто дышало её лёгкими, а она его. Это был как единый целый организм и перед их истинным соединением не было никаких препятствий. Все трудности позади. Так казалось Келли. Медленно приходя в себя, она почувствовала на своих губах солёную кровь с металлическим привкусом. Грязные волосы спутались на её лице, а белое свадебное платье окрасилось в тёмно-кровавый цвет. Посмотрела на пол: «Вот то самое пролитое вино, что было в моих видениях». Посидела так ещё некоторое время, пока сквозь пронзительный звон в ушах не почувствовала сзади себе какой-то порыв ветра. Медленно обернулась и в самом конце Лунного коридора увидела знакомый силуэт улыбки. Теперь она его уже не боялась. В этот момент окончательно осознавала почему её так яро тянула к дому. Всю жизнь, что она себя помнит Келли жила этим поместьем, но не оно восседало в её сердце. На ватных ногах привстала и спустилась на пол. Фигура сделала еле заметный шаг по ту сторону порога. Девушка бездумно наблюдала за его движениями. «Дом был лишь способом оказаться здесь. Вот моё предназначение. Быть с ним», -подумалось, и сделала над собой усилия чтобы подняться и шагнуть навстречу своей ужасной любви. ***       Чёрные тучи нависли над городом. Где-то в небе вспыхнула молния и спустя некоторое время по лесной чаще прошёлся гневный раскат грома. Всё сулило о приближавшейся буре, но в красных сумерках это было наименьшим, что происходило в семейном поместье Крофт под покровом ночи. И только маленькая сгорбленная фигура, которую легко можно было потерять из виду лесной пелены вышла из тьмы и держала курс на здание — предвестника ужаса.       Походка этого существа не внушала страха. Наоборот, этот звериный образ навеивал подобие жалости и сочувствие к нему. В своих длинных когтях это нечто держало небольшой свёрток бумаги с красной печатью. Ещё одна вспышка алой молнии и мы можем заметить, что это письмо-приглашение на свадьбу Келли Грейс и Вильяма Крофт предназначалось главврачу местной больницы. Вот только листочек достался одному из его пациентов, некому тощему мальчишке с «меланхолией и расстройством пищевого поведения». Горечь обиды наполняло сердце юноши и одурманивало каждую клеточку мозга. Будто сопротивляясь собственным мыслям Том мотал головой и скалил зубы. Его больничная сорочка в крохотный горошек была порвана и вся в смутных тёмных пятнах. От пышной чёрной шевелюры не осталось и следа: на некоторых участках полностью облысевшая с кровоточащими ранами голова. В этот момент он понимал, что не сможет отступить, не в силах противостоять этому. Было слишком больно.       В это же время Келли наблюдала за высокой фигурой человека. Странно было смотреть на того, кого ты знаешь всю жизнь, но в тоже время, всё как в первый раз. Она медленно поднялась и сделала шаг к дверному проёму. Девушка не видела его лица, но могла поспорить, что сейчас он улыбался. Неожиданно среди раскатов грома и метаний молний как в день апокалипсиса в поместье было необычайно тихо и спокойно. В воздухе витали ненавязчивые голоса предков, что сливались в мрачную симфонию. В момент этого душевного порыва, вопреки всему, из-за туч выглянула полная луна: бледна, холодная и такая умиротворённая. Келли ощутила поддержку небесного светила будто чувствуя с ней особую связь.       Улыбка сделал шаг навстречу в противоположном конце коридора. Лунный свет, пробиваясь сквозь плотное викторианское стекло сменил суть вещей, обнажая всё, что таилось глубоко внутри. Теперь она видела его как «Кровавого Принца» в точности как на портрете. Дыхание перехватило и Келли не спеша сделал ещё один шаг. Так они медленно приближались друг к другу и с каждым шагом это давалось всё труднее. В тени принц ставал убийственным чудовищем, а на свету улыбка становился таким же, как и до кончины — прекрасным и ужасным одновременно. В том, что это был призрак не лишалось сомнений. Вот только был ли он настоящим, или плодом воображения Келли, она понять не могла. Сердце вырывалось из груди при каждом миллиметре приближения к нему. Руки Принца связывали две толстые цепи с тонной метала на концах. Он тащил за собой груз с большими усилиями, в отличии от улыбки, чьё тело в сплошь перемотанное бинтами кровоточило, а из его разрезанной пасти вырывалось приглушённое рычание. Глазницы выколоты, и из них текла вязкая гнойная жидкость.       И вот наконец-то они стояли друг напротив друга под лунным светом в центре коридора. Она могла досконально рассмотреть его без упущения на художественную неточность. Он стоял в десяти сантиметрах от девушки. «Я знаю тебя. Я знаю тебя. Я знаю тебя». — без остановки твердила себе. Внутри росло ощущение, что всё это время маленькая часть его жила в ней глубоко внутри, а её — в нём. Звучит как из прекрасных любовных романов, но эта сказка не об этом. Вот ради чего всё это было. Вот зачем он это делал. Вот почему её так тянуло к этому месту. Всё должно было сойтись на этом моменте. Но на конец всегда влияет и то, что мы делали до этого и какие решения принимали. Келли поступала как считала нужным чтобы достичь цели, и улыбка не отличался особой жестокостью от неё.       «Кровавый Принц» склонился над ней, внимательно всматриваясь в бледное лицо девушки. Волнение от оголения души сказывалось и на её состоянии: Келли часто дышала, а в груди, воздуха резко не хватало. Она коснулась ладонью его хладного лица, словно мраморного. Он прикрыл глаза поддаваясь её прикосновению. В это единственное прикосновение она вложила всю свою искреннюю нежность, что у неё была за бренную жизнь (а точнее, только последние несколько часов). Тогда она не понимала, что это чувство люди называют любовью. Холод отозвался теплотой в груди и его мёртвое дыхание обдало жаром. Принц склонился ещё ниже так, что их носы находились в миллиметре друг от друга. Казалось, что эти секунды бесконечные, но им обеим хотелось продлить эту бесконечность на «ещё чу-чуть».       Никогда в жизни Келли не чувствовала ничего подобного как в тот момент. Будто невидимая рука прошла внутрь твоего тела и вытащила оттуда яро бьющегося сердца. Она буквально почувствовала, как его пальцы стиснули её и привидение поцеловало Келли. Жар обдал с головы до ног. Конечности затряслись в его объятиях, а голова не могла связать и нити мысли. В этот момент словно всё потеряло какой-либо смысл. Были лишь они в том доме и всё. Не было никаких двоих трупов старых жильцов в своих комнатах. Не было бушующей грозы, а также луны в небесах, что смогла подарить им этот момент.       Но как говорилось ранее, мы должны нести ответственность за свои поступки и принятые решения. Теперь за всё приходилось платить, и эта плата была несоизмеримо высока. Секунды тянулись долго, но и Келли хотелось большего с каждым прикосновением. В момент, она и не заметила, как её горло стиснули уже не нежные пальцы Принца. В ночной темноте, вдали от лунного света, перед бушующим красным ураганом её целовало существо с разрезанной улыбкой. Он не отрывалась от неё, но рука обхватила шею девушки крепче, словно ему это ничего не стоило. Внутри улыбки послышался утробный тихий рык и в одно мгновение его зубы вонзились в нежную тонкую кожу «чёрной вдовы». Девушка начала вырываться, пытаясь выбраться из захвата, всматриваясь в тёмные зловещие отверстие, где должны были находиться его светло-янтарные глаза, но их там не было. Почувствовала, как он рассекает своими когтями и зубами кожу лица в области рта; как по шее потекла горячая кровь; как он стиснул её в своих руках, словно тисках, и не было этому конца. В этот момент она заметила, как всё, что было вокруг окутали ослепительные языки пламени.       К каким последствиям может привести маленькая оплошность. Тому не составило труда достать из открытого багажника мисс Крофт флягу с керосином, облить им дом по периметру и поджечь спичками, что нашлись в бардачке машины. Он не планировал это, но как же всё удачно подвернулось. В нужное время, в нужном месте. Огонь быстро распространялся мебелью, напольным покрытьем и стенами дома. Но одно никто не мог предположить. А то, что дом не так-то просто уничтожить. В нём покоятся души тысячи умерших и так просто они не дадут его убить. В частности, горело всё: от гобеленов и картин к дубовым панелям на стенах и колонных подпор. Но вместо сожжённого угля на пол реками стекалась кровь, пролитая здесь однажды, и столетиями впитанная. Когда-то, она должна была выйти наружу и этот момент настал. В сущности, горело всё, кроме самого поместья. Стены, пол и крыша остались нетронутыми пламенем. Но как изнутри, так и снаружи здание походило на красное кровоточащее сердце Сатаны, во всех значениях. Кровь была всюду. Она выливалась и шипела, была холодная как лёд и неукротимая как лава. Том и представить такое не мог, что видел в тот момент на собственные глаза. Бордовые реки растекались по земле, вливались в пруд и заполняли его до краёв. Парень подался наутёк и возле самих ворот обернулась, всматриваясь в красное пламя, будто оставляя всю свою надежду и безумство раз и на всегда. Он подумал о ней, но мысль об покойной покинула его, как только парень перешагнул владения Крофтов, а ворота закрылись за ним раз и навсегда.       Сейчас, вместе с поместьем Крофт, горела заживо и Келли Крофт, вот только от жара смертельных прикосновений любимого улыбки.

«И всё повториться».