Улыбка

      Порыв ветра сорвал несколько пожелтевших листьев с кромки старого дерева. Охристые пятна взмыли на встречу к своему погребению в землю. К удивлению, падение было не мягким, как это происходило с остальной осенней листвой. Бесшумно поцеловав асфальтовую дорогу, они сложились друг на друга, предвкушая сезонные дожди, которые обязательно должны были смыть их в перегнивший компост по обе стороны от грубого покрытия. Но судьба расположилась иначе. Пронзительный звук разрезал умиротворённую чащу. Источник звука набирал скорость и гудел как самый настоящий паровоз конца VIII века. Резиновое колесо подхватило несколько мокрых листьев, увлекая за своим маршрутом.       Несколько громких рывков — и машина остановилась возле железных прутьев у входа на территорию старого поместья. Внутри транспорта раздавались восхищённые возгласы и крики. Спустя несколько секунд ворота отворились, впуская внутрь приглашенных на свадьбу Келли и Вильяма.       Всё выглядело безупречно: старинные гобелены на дубовых панелях, до блеска вымытый мрамор, казалось, что поместье недавно отстроили и ему нет тех триста с лишним лет. Серванты, книжные стеллажи, комоды с одеждой, шторы с серебренной кромкой, широкие рамы с портретами в стиле барокко, многогранные витражи во владениях жутких дубовых оконных рам, что вздымались к высокому потолку — всё это поражало своим величием и красотой. Гостьи теряли дар речи, любуясь не так свадебными бутоньерками из белых роз и шиповника, как величием поместья, и той силой, что затаилась и поджидала своего часа, в его стенах. Им не оставалось ничего другого как поддаться этому давлению и позволить дому час за часом пожирать их изнутри без остатка.       Поместье Крофт и вправду оставляло незабываемый отпечаток в головах присутствующих. А ведь люди, что пришли запечатлеть знаменательное событие были не из простых. Все, кого семья Крофт когда-то привязала к себе, пришли в тот пасмурный день поздравить молодых. И поверьте, таких было не много. В основном, только дальние родственники и коллеги по бизнесу, что не утратили, за столь долгое время упадка, верность своему начальству во главе с Джуди Крофт. Влиятельные люди в сфере винодельни настойчиво хотели увидеть саму хозяйку, но: — К несчастью, моя мать слишком слаба и не готова принимать гостей, — отвечал Вильям, опираясь на перила центральной лестницы. Его худощавое телосложение элегантно очерчивал чёрный бархатный костюм с белой бутоньеркой в петлице кармана. Кто действительно в этот день был счастлив, так это златовласый юноша. Он с почтением приветствовал гостей, принимая подарки с поздравлениями. Скверный ветер, от которого изогнутые ветви деревьев бились в окна, никак не отражался на атмосфере, царившей внутри. Дамы в строгих нарядах и бусах в несколько оборотов держали под руку джентльменов в ни менее консервативных одеяниях. С улицы они заходили в ознобе до костей, но поместье их встречало ненавязчивым теплом. Люди из разных сословий ходили туда-сюда, обсуждая насущные темы. Они подходили к маленьким столикам, брали один бокал красного вина за другим, раз за разом опустошая кладовые дома. Под действием спиртного их разум ослабевал, а язык развязывался. Двоюродная бабушка жениха — дама с чрезвычайно острым носом и не менее угловатыми чертами лица, уже было начала распространять небылицы о самой невесте и сложном положении семьи Крофт в дальнейшем. Акулы бизнеса отмахивались от старухи. Мужчин с зализанными сальными волосами, крупного телосложения и чёрными усиками, больше интересовало психическое и физическое состояние Джуди. Среди ярых фанатиков веры в ясное материальное будущее семьи были и те, кто с нетерпением сможет поглотить их компанию, укрепив свои позиции в государственной экономике. Были даже те, кто рассчитывали на крепкую дружескую связь с наследником семейной компании — Вильямом, они пытались подлизаться, и тем самым, укрепиться в компании.       Но несмотря ни на что, появление следующего лица на верху лестницы вызвало у присутствующих эмоции, которые заставили забыть обо всех вышеперечисленных идеях и целях на эту «неудачную и нелепую помолвку» — как выразилась та самая старая дама с орлиным носом. Во царившей тишине двери со звоном отворились, впуская в помещение маленькую фигуру главврача. Никто из приглашённых не осмелился даже кинуть на него оценивающий взгляд ведь все они были направлены на венец, рок судьбы, что пошатнуло всё созданное ранее старинным родом. Этим невыразительным, но приковывающем взгляды, существом была она. ***       Чёрные пряди волос волнами обрамляли мраморно-белое лицо невесты. От недавней синевы под глазами не осталось и следа. Искусственный румянец окутал её девичьи черты лица. Тонкие тёмные изящные брови нависали над серостью больших глаз. Розовых лепестков губ едва касалась неуловимая, но ощутимая, тень улыбки. Никто из присутствующих не мог даже предположить о чём сулил этот изгиб в чертах её «ангельского личика». Ровная, как струна она сделал шаг, обнажая ногу, увенчанную белой туфелькой под цвет свадебного платья. Белый атлас поблёскивал на тех участках, куда падал свет из больших викторианских окон. Платье было сдержанным и казалось прямиком из прошлых веков. К горлу невесты поднималась изящная ажурная стойка, повторяя изгибы тела. Полупрозрачная ткань тянулась к бледным фарфоровым кистям, заканчиваясь такой же ажурной каёмкой. Выше уровня талии фигуру подпоясывала широкая атласная лента, как и вся остальная часть этого творения. Завершающим штрихом в свадебном образе стал венок из белых роз, что аккуратно увенчивал её волосы и тянул за собой полупрозрачный ажурный шлейф в длину с рост человека. В маленьких нежных ручках она держала букет из тех же цветов, которыми был украшен венок и зал в целом.       Шаг за шагом Келли спускалась к гостям, блуждая взглядом в толпе. С одной стороны, она была против видеть в поместье «не достойные этих стен» чужие лица. Но с другой, этим выходом она будто показывала им своё положение и статус в поместья Крофт. Теперь она имела полное право называться его хозяйкой. Триумф затмевал сознание девушки от чего улыбка разлилась ещё большими волнами. Шлейф её аромата скользил с каждым цокотом туфелек по ступеням мраморной лестницы. Волосы плавно вздымались от лёгкого дуновение, а классическая музыка придавала этому событию торжественного оттенка. У подножья невеста дала руку жениху и поравнявшись они произнесли клятвы о верности и любви до гроба у всех на глазах. Вильям долго пытался найти достойную замену местному церковному служащему в силу своих религиозных убеждений, но недолго думая решился последовать традиции, так как идея «повторить всё» жила глубже чем тема Мефистофеля и его приспешников. — Примите обручальные кольца как символ единства, верности и чистой любви. Пусть они всегда напоминают вам, что ваша любовь бесконечна. Дорогие новобрачные, я прошу вас обменяться обручальными кольцами, — гласил пожилого возраста служащий.       Вильям с трепетом надел кольцо на палец любимой. Его волнение выдавали, всё время трясущиеся, руки и сбитое дыхание. Келли, в отличии от него, была абсолютно спокойна и непоколебима. Её больше интересовало то, как это выглядит со стороны, а не тот факт, что она выходит замуж. Свет из окна слепил её, и поэтому она видела только тёмный расплывчатый силуэт Вильям. Ровно выдохнув, девушка протиснула фамильное кольцо на костяшку парня и посмотрела ему в глаза. Хотелось уже поскорее закончить это, но нетерпение нельзя показывать в столь волнительной обстановке, на глазах у всех. И хоть их судьбы изменились задолго до этого момента, ещё в то холодное утро, когда маленькая девочка впервые увидела старинный дом за железной оградой, событие, что происходило сейчас стало завершительным этапом. — Объявляю вас мужем и женой! — провозгласил священник, — Можете поцеловать друг друга.       Парень склонился над кукольным лицом девушки, на минуту окутывая всё в пучину темноты. В этот момент на мгновение её одолело странное ощущение, будто это уже было. Эти новые чувства граничили с настоящим и чем-то, что уже происходило здесь столетиями ранее. На секунду Келли показалось, что целуют её совсем не страстные и жаркие губы Вильяма. Это было совсем другое прикосновение. Что-то до боли знакомое, как неуловимая паучья нить. Девушка будто вспомнила то, что с ней никогда не происходило. Это ощущение пронзило её до глубины чёрной души, о существовании которой она и думать не смела. По телу пробежалось тысячу мурашек. В одно мгновение она со страхом предположила «неужели это чувства… к нему?», но нет. То, что трепетало в груди, те, неожиданно воскресшие, чувства были не к человеку, который узаконился как муж. Она не понимала, что с ней произошло в тот момент, но разливающееся тепло в груди необычайно пугало. Пугало и… тянуло. Впервые, Келли была словно бабочка, узревшая убийственный свет за всю жизнь пребывания во мраке. Она никогда не чувствовали ничего подобного.       Вильям отстранился с улыбкой на лице, и гости оживлённо начали поздравлять молодоженов. От парня так и веяло энергией и юношеским обаянием. Келли же была слегка ошарашена и какое-то время не могла отойти от пережитого. К реальности её вернул пронзительный звук телефонного аппарата. Трубку поднял знакомый доктор, что согласился провести процедуру переливания. Она медленно подошла к нему, наблюдая как с каждым мгновением эмоции на лице старика смениваются одна за другой. Он ошарашенно повесил трубку, и только когда девушка обратилась к нему, вернулся к реальности. — Что-то не так, доктор? — Я… е… Я хочу поздравить вас с помолвкой, — начал он. — Благодарю, — она покосилась на единственный телефон в этой комнате. Загадочным образом другие сотовые в поместье не работали. И вправду будто попадал в другую эпоху, отрезан от внешнего мира. Дом отделял тебя от настоящего и диктовал свои правила, противится которым ровнялось самоубийству, — но полагаю вас встревожило что-то другое. — Да, звонили из больницы. Вы помните пациента по имени Том? — Да, — «хм, какой странной была наша последняя встреча», — что с ним? — Он сбежал. — Сбежал? — Никто не ожидал от юнца такого. Потрясённая сестра сказала, что он тайком пролез в мой кабинет и что-то оттуда достал. Персонал заметил, что пропала ампула сильного снотворного вместе с шприцом. После того как я уехал на вашу свадьбу, спокойных пациентов вывезли на инвалидных креслах в парк возле больницы. Там то он усыпил санитара и сумел скрыться. Доктора заподозрили неладное спустя пол часа как все пациенты должны были вернуться с прогулки.       Мужчина нервно всматривался в бушующую непогоду за окном. Небо заволокло тяжелыми тучами и близились сумерки. Солнце быстро садилось в то время года. Конец октября всё-таки. — Не хочу вас отвлекать дурными вестями. Пожалуй, мне пора идти — долг зовёт. Ещё раз, с праздником вас! — напоследок, он выдавил из себя подобие безмятежной улыбки и направился к громадной двери, ища что-то в карманах. Нанятый на один вечер, дворецкий попросил предъявить пригласительный, но доктор покачал головой. — Наверное выпало из кармана… — донесся обрывок диалога и под презрительный взгляд проверяющего, покинул поместье. Темнота леса скрыла удаляющийся автомобиль, отсекая доктора от пристального взгляда Келли.       В поместье уже во всю горели люстры и канделябры с лампочками, имитирующую форму пламени. Гости бурно обсуждали невесту и жениха с удовольствием задавали вопросы Вильяму и опаской перекидывались парой фраз с Келли. «Кто она?» «С какой семьи?» «Как познакомилась с младшим Крофтом?» «Почему раньше о ней никто не слышал?» «Мне Джуди рассказывала, что хотела бы нанять гувернантку в поместье, но я не уверена, что её план приведён в должное исполнение.» — всюду слышались перешептывания. Но когда парню задавали прямолинейные вопросы, он ловко менял тему, незаметно даже для себя самого.       Девушка лишь скромно стояла позади мужа и небрежно рассматривала всех присутствующих. Иногда к ней подходили женатые пары с поздравлениями, делали комплименты и уходили с такой же фальшивой улыбкой, как и все белые розы в тот день. Граммофон сменил пластинку и заиграл вальс. Гости начали расступаться, давая место молодым для первого танца. Келли не желала этого делать, но, чтобы войти в эту семью и не вызвать лишних подозрений, согласилась. Вильям начал кружить её под заурядный мотив. Шаг, ещё шаг, он уносил её за собой как неопалимую свечу во тьме. Невеста смотрела ему через плечо, пытаясь совладать с новой волной ощущений. Внезапно, среди смазанных пятен дам и господ, она уловила тот взгляд, что преследовал её всю сознательную жизнь. Глаза, словно янтарное пламя; волосы, как чёрные змеи Горгоны и улыбка… нет, не так… скорее ухмылка; старомодный багровый костюм с красным жабо — всё кричало о его неуместности в этом времени. Шаг другой и образ размылся, как и все остальные в зале. Келли, шокированная посмотрела на Вильяма. Его лицо ничего не выражало кроме как чистой детской радости и… чувство… чувство обладания. Теперь она его. — Я счастлив, — прошептал он, и сжал её руку сильнее. — Да… я тоже, — «нет» в горле пересохло.       Ещё несколько шагов и… поворот. Ещё кружение по залу и снова поворот. Он крутил её вдоль своей оси, то прижимая к горячей груди, то отдаляя. Золотистые локоны послушно вздымались в такт мелодии. Вот они танцуют лицом к лицу, а вот он отпускает одну руку, но начинает крутить другой. С лица Вильяма картинка переходит на зал. Она кружится у всех на глазах, а потом оборачивается к нему и уже видит перед собой совсем другое лицо. «Такой же, как и на портрете». Разворачивает её к себе спиной. Ещё пару шагов, она оборачивается и перед ней снова Вильям. «От этого всего кружится голова». К счастью невесты, мелодия заканчивается, и слышаться редкие аплодисменты. Когда он отпустил её руку и поклонился, а она сделала реверанс, Келли почувствовала, что он оставил что-то в её ладони.       Все уже сидели за огромным праздничным столом, принимаясь испробовать лакомства, впервые, приготовленные чужими руками (Келли сложно брать в счёт, ведь она стала родной этому дому). Гости одобрительно закивали подающим блюдам. После их с Вильямом танца уже никто не задавал неудобных вопросов, все просто сидели и наслаждались вечером. К празднующим въехал скромный белый свадебный торт с засахаренными цветами. Его поднесли к молодоженам и предложили разрезать. Невеста, пряча кулак с чем-то за спиной, отдала инициативу в руки мужа. Он порезал его на несколько частей и начал раздавать каждому из гостей. — Бери, — протянул девушке самый большой кусок. — Пойду угощу твою маму, — с улыбкой прошептала, забирая тарелку в свою руку, словно призрак, вышла из столовой.       И только когда Келли поднялась на второй этаж, тихо цокая каблучками, она разжала руку, с улыбкой взглянула на содержимое. Это был тот самый багрово-кровавый порошок. Вот только во время танца передал ей его не Вильям… — Добрый вечер, мисс Крофт, — учтиво поздоровалась невестка со свекровью. — Неужто такой он и добрый… — прохрипела женщина. Джуди лежала в своей кровати. Вид у неё был весьма скверный. Даже покойники выглядел лучше, чем она. Келли проигнорировала ехидство хозяйки и с ухмылкой посмотрела на прикроватную тумбу. — Вы опять не пили свой чай, — красная отрава сгустками собралась возле каёмки кружки. — Что ты туда подсыпаешь? — с вызовом посмотрела мисс Крофт на горничную. — Лишь то, что доктор прописал для укрепления здоровья.       В этот момент хозяйка утробно закашляла. С её рта вытекала чёрная слизь вперемешку со сгустками крови. Келли поставила кусок бордового торта на тумбу и протёрла лицо Джуди её же одеялом. На женщине был чепец как у старух перед смертью или у младенцев после рождения.       Единственным источником света были последние лучи заходящего солнца. Комната окрасилась в ярко-красный, а в углах заиграли тени. Девушка сидела возле мисс Крофт, внимательно всматриваясь в её карие глазёнки. Желтые блики падали на их лица, переходя в плавные линии теней. Неожиданно для них обеих Джуди заговорила: — Как интересно… падает свет на твои волосы. Теперь они как у Вилли, такие же золотистые.       Девушка подумала, что старуха бредит и поэтому не стала её останавливать. Жалкие попытки женщины выдавить из себя хоть слово заставляли Келли испытывать удовлетворение. Девушке не чуждо было качество настоящего монстра — получать удовольствие от чужой боли. — Как и мои…- Джуди взглянула на прядку непослушных светлых волос, — блестят так же, как и твоё платье сейчас. Такое красивое…- она громко сглотнула и продолжила: — Мама говорила, что оно мне идеально подходило, но я никогда не могла почувствовать себя комфортно в этом одеянии. Будто чувствовала, что принадлежит оно кому-то другому… Келли насторожилась, но продолжила слушать. — Никогда не думала, что увижу тебя подле своего сына. Впрочем, даже если бы он и выбрал кого-то себе под стать, с богатым наследством, наш род окончательно утратил бы былую мощь.       Заметив озадаченное выражение лица невесты мисс Крофт таинственно улыбнулась. — Знаешь в чём секрет таких волос? — неожиданно спросила она. В её высокомерном голосе слышались нотки печали. — Хм, конечно, от куда тебе знать! Я и сама не поверила, когда в подростковом возрасте нашла старый документ, подтверждающий все самые ужасные догадки. Всю жизнь, что я себя помнила бабушка постоянно упоминала о чрезвычайной схожести моей матери с отцом. Оба белокурых ангела, повстречавших друг друга ещё в юности. Всегда считала себя их прекрасным богоподобным творением, меня часто называли ангелочком. Я была единственным ребёнком в семье поэтому вся их любовь была направленна только на меня. Они всё это время будто растили меня в золотой клетке для какого-то важного дела. Помню, однажды подслушала разговор мамы об заветном сыне, которому не суждено было родиться. Позже я узнала, что все новорождённые женского пола умирали в день рождения по неизвестным причинам. А когда бабушки не стало, мне тогда исполнилось пятнадцать, родители устроили скромные похороны на городском кладбище. Мне редко доводилось быть на подобных мероприятиях. Смерть дорогого мне человека потрясло до глубины души, оставляя за собой глубокую рану. В тот день я стояла возле её открытого гроба. Помню, как вчера, это бледное, неживое лицо, скорее напоминающее куклу, чем мою бабушку. То, что лежало в гробу не вязалось с человеком. Никогда ещё я не чувствовала себя на столько отстранённой и непричастной к произошедшему как в тот дождливый день. Именно тогда я подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом. Черноволосый мальчишка наблюдал за процессией из-за трухлявого дерева. Не знаю, что он там делал, но в тот момент я точно осознала: её смерть дала начало зарождению чему-то новому. Чувства к мальчишке день за днём захлёстывали меня с новой силой. Каждую ночь он приходил за мной, называл своей принцессой Рапунцель, и каждый раз мы убегали с ним в город. Никогда впредь я не чувствовала себя на столько свободной как в те ночи. Но моё частое отсутствие не могло остаться без внимания родителей. Это был самый громкий скандал за всю историю существования поместья. Они заперли меня в погребе с бочками вина и старым складом, где хранились все засекреченные документы. Тогда-то я и узнала почему моя мать с отцом всегда были так неразлучны, и понимали друг друга с полуслова. Списывая на сильную связь и глубокую любовь за этим крылась страшная правда происхождения нашей семьи. Понимаешь ли Келли… мои родители произошли из одного лона.       Келли ошарашенно посмотрела на мисс Крофт, не зная, что и сказать по этому поводу. — Двойня, если быть точным. Это держалось в строгой тайне, и никто не должен был знать об этом, кроме наследников, которые должны были продолжить эту чистокровную линию. Покопавшись в уйме документов, я узнала, что все Крофты без исключения давали потомство только от своих родных сестёр и братьев. И если по чистой случайности происходили какие-либо «сбои» и «отклонения» в виде зачатия от человека не принадлежавшим к нашей династии плод немедленно убивали и закапывали в земле, а на его место садили один куст винограда, как символ преданности. Вот почему мама так страстно хотела сына. Он должен был стать моим мужем, — Джуди закрыла глаза, проникая в глубины воспоминаний. Одинокая слеза скользнула по её морщинистой щеке. Она вытерла её краешком рукава сорочки и продолжила, — в день своего шестнадцатого дня рождения пристальное внимание моего дядюшки не осталось без внимания. Его жена, умерла при родах, вместе с плодом. К тому времени я оборвала былую связь с тем юношей из города, но результат нашей любви был отмечен жизнью, что второй месяц созревала во мне. Когда передо мной стоял выбор я окончательно осознала, что никогда и ни за что не прощу себе смерть своего малыша. Мы с дядей быстро сыграли свадьбу в кругу посвящённых в это дело, и мне удалось убедить всех в том, что ребёнок в моём лоне именно от него. И только мать с отцом, что на то время болели туберкулёзом до последнего не верили в чистоту крови моего младенца. Признаться, я и сама ужасно переживал в день родов, ведь если ребёнок родиться темноволосый мой муж сразу же заподозрил бы неладное. В таком случае участь моего золотца была бы такой же, как и с теми, что служили удобрением виноградным полям. И в тот день мои мольбы были услышаны. Боги подарили мне прекрасного златовласого сына, которого я назвала в честь отца — Вильяма Вудса.       Будто молния, последняя фраза рассекла сознание Келли. — Что вы сказали?! Как звали отца Вильяма?! — Вильям… Уильям Вудс, а что? — переспросила женщина, наблюдая за реакцией Келли. Девушка резко встала взялась за голову и начала кругами ходить по комнате. Солнце ушло за горизонт и весь мир погрузился в сумерки. — Я вам соврала, — нервно выдавила из себя девушка, — когда вы брали меня на работу я сказала вам ложную фамилию. — Что? Но… Зачем? — Боялась вы узнаете, что я несовершеннолетняя и откажитесь брать на работу. — И как же тебя зовут на самом деле, Келли Грейс? — последнее слово женщина произнесла с особой язвительной ноткой в хриплом голосе. — Моё настоящее имя Келли Вудс.       Из уст женщины вырвался нервный смешок, а за ним и гадкая слизь. — Подумаешь, — отплёвываясь заговорила женщина, — сколько людей с этой фамилией. — Моего отца звали Уильям Вудс, — холодно произнесла девушка, совладав со своими эмоциями, она застыла на месте, — я его дочь. — Не может… быть, — женщина была глубоко поражена таким заявлением. — Значит, если всё что вы говорили до этого правда, Вильям мой брат по отцовой линии, — тихо озвучила мысли, что витала в воздухе.       Джуди с большим удивлением смотрела на девушку в белом. Сколько мыслей крутилось тогда у неё в голове и ни одну из них она не смогла сформулировать окончательно. — Глаза… — в порыве выдавила та из себя, — вот где…я видела их. Такие же как у него… Девушка отвернулась к окну, не желая больше продолжать эту беседу. Она нахмурила тонкие брови, всматриваясь в беспроглядную ночь «Вот почему меня никогда к нему не тянуло. Я всегда думала, что мне не дано испытывать те людские чувства. В обратном я убедилась сегодня, когда он поцеловал меня. Но это был образ не Вильяма…». Доходили только обрывки фраз и громкий заливистый женский смех. Гости из последних сил покидали поместье, садились в машины, и уезжали далеко от этого зловещего места. Спустя некоторое время, дом полностью опустел. Из раздумий её вырвал несносный тон Джуди. — Ступай, и проверь мою машину. Мне кажется, я забыла её закрыть. — Теперь вы не в праве мне приказывать, — холодно ответила Келли будто между ними и не было того разговора, — мой отец умер три недели назад. Я так и не побывала на его похоронах, и знаете что самое интересное? — обернулась к женщине и подошла к ложу с высокомерной улыбкой посмотрела на человека, утратившего силу на выздоровление. — Мне совсем не жаль.       Женщина, потупив взгляд смотрела в тёмные огни молодой хозяйки, осознавая всю гибель её положения. «Иногда старое должно умереть, чтобы дать жизнь чему-то новому». Она медленно скосила взгляд и спросила: — Этот кусочек торта мне? — Ешьте…на здоровье, — со злобными нотками процедила Келли и уставилась, но тощую женщину пожирающую кровь… Кровь из его улыбки. « «Тестовый образец» может по праву называться полноценным лекарством. Вакциной от болезни под названием жизни», — девушка искренне улыбнулась своей мысли и медленно обошла кровать Джуди. С каждым цокотом её каблуков по деревянном полу комнаты из мисс Крофт уходила капля за каплей призрачная сыворотка — жизни. Выглянув из-за столба её кровати Келли узрела на лице женщины невыразимый ужас. Она заглянула в её глаза и увидела там отражение улыбки.