Сказ пятый.
30 декабря 2020 г. в 18:05
А на улице уж пляски,
Да веселье, тут и там.
«Святки!» — все кричат уж «Святки!»
Пора коней запрячь уж нам!
А снег большими хлопьями ложиться, укутывая и без того укутанную в снежную пелену Москву. На праздник этот, уж явится в Москву — столицу Царь решил. Забрав с собою сыновей, да Федьку с Ванькой не забыв, в санях уселись.
Сидели они тихо, минут от силы пять, затем царевичи спросили:
— Пап, а пап. А как ты с Федькой познакомился? — С непреодолимым любопытством спросил царевич.
Царь не много замялся, но Федька подхватил. — Ну, слушай, Федор. — Улыбаясь, тот посмотрел на тезку.
«Весна, морозец так и бьёт, начало марта, уж поспело, на главной площади столпился люд. Пляшут, горланят песни, да так орут, что глотки надорвали.
Глядь с одной стороны — блины жарят, глядь с другой, дети упрашивают покатать на санях, а глядь с третий — парень пляшет, а как пляшет…в одной рубахе да парках, да и на босые ноги, в красных сапогах.
Бедный озяб совсем, кажется, что кости уж закоченели. Губы синие, щеки и нос красные, несчастному отдохнуть не дают, запевают заново.
По всей Москве уж слышен сей абсурд, к такому торжеству Москву-Столицу почтить свои визитом решил Царь. Коней запряг он, тройку белых, да так, что бубнцы везде теперь звенят.
Сидит в санях он, в соболиной шубе, визави него, сидит его опричник, что гордо булку ест.
Сидит, надулся весь уж от мороза, да шапку по сильней на уши натянул.
Басманов Алексей — Мужчина грозный, да всяких лучше будет, что абие в палате царской. Есть два сыночка, что головой не дурны, вот все ж управы на них нет.
— Ты, давеча, Царь-Батюшка, искал себе кравчего, — Начал Алексей, откусывая булку. — Сын младший есть у меня, а старшего в опричну можешь. Слыхал я давеча, народу не хватает. Парни-то головушкой умны, а управы нет. — С набитым ртом, при этом жуя булку вещал Басманов старший.
— А ты Бы, Лёша, прожевал, а то иначе, ненароком подавится можно. — С не злой усмешкой отозвался Царь и замолчал.
Неслась кобыла лихо, что снег во круг летел, покуда ехали — Царь вздремнуть успел.
Приехали они к обеду, когда веселье все уж разошлось.
Народу стало больше, да и саней прилично, где среди них смоляна-голова металась.
— А вот и сын мой Федька… — Едва договорить успев, увидел сына, что в кокошнике плясал, да как плясал, что из далека подумается девка; Высок, красив, а отплясывает-то как…
А люд уж пред царём тот час и разошёлся, давая тому дорогу чтоб пройти, но тот стоит по одаль, наблюдает, как будто что-то хочет он найти, да только искать вот нечего.
Стоит, любуется, даётся диву, такого он ещё и не видал.
Закончив песню, Басманов прыгнул, а приземлился уж на зад, да прямо в Царевы ноги.
— А ты у нас значит Фёдор, — с улыбкой отозвался Царь. — Федюша, а Федюша, не совестно тебе ли в женском платье так плясать?
— А чего ж? Не стыдно! Дак где танцора краше и умелей им сыскать? — Да без стыда, без скромности излишней, уж отзывался молодец.
Царь ухмыльнулся, да посмотрел на грозного отца, что явно был обескуражен сыном, а следом вновь и на мальца.
А паренёк красив собой, про таких говорят «Гнусный душой» — Да Царю вот только все равно, уж любо дорого смотреть ему на парня. — А сколько лет тебе, Федюша?
— Семнадцать лет мне от роду, Великий Государь. Но вот ты только не смотри на возраст, меч я в руках с рождения держу, мой батюшка уж сильно придирался, что сын таскает мамкино тряпье. — Договорив он встал со снега, да отряхнулся следом тот. — А вы, Царь-Батюшка располагайтесь, да почивайте блины, таких как у нас вы ещё не ели! — Едва договорив, на площадь набежал приличный люд, да Федьку под руки хватив, да потащив на середину, встали в ряд. — К нам приехали Бояры во дворы! — Запел Басманов, а за ним и люд.
А голос Федьки так и льётся, такой приятный, что и вправду не сыскать, так и не скажешь, что семнадцать. А парень все смотрит на Царя, да глазками сверкает на что отец тот час заворчал, да усы потёр.
— Хорош твой, Лёша сын. Понравился мне он. — Довольно, словно кот на печке, отзывался государь.
Отец ворчал, смотря на сына «Опять стащил тряпье жены» — стоит бормочет что-то, а вот что — ни как не разбери.
А Федька пляшет и поёт, да аки девка скачет, а люд смеётся.
Закончив танец убежал, куда вот, не известно. — Чтоб завтра был он у меня, а старший был на службе уже утром, а этого к обеду можешь. — Едва договорить успев, схватил он блин, что с мясом был, и тут же за жевал.
— Всё понял, Государь — Великий, завтра оба будут у тебя… Ты уж прости, за то что отрок в бабском в абие предстал. — И злость вся спала, будто не бывало.
Вот уже утром все трое были у Царя, все в чёрном, все при параде, да только Федька выделялся, голубоглазый был накрашен, глаза лишь уголком подвёл, да свёклой губы намазюкал.
— Ты, старший сын Басманова, пойдёшь в опричну, да в службе будешь у меня, а младший… В кравчего пойдёшь, да на пирах плясать ты будешь. — Договорив, он стукнул посохом, мол: «будет так»
Федька тут заулыбался, да глазками васильковыми сверкнул.» — Ну как-то так, — подвел итог Басманов.
А тут уже виднеется Москва, от куда песни были слышны. Довольно спрыгнув с саней, под руку взяв Ванятку, понеслись младшие царевичи на площадь к люду.
Примечания:
Вот такая вот глава.
Спасибо всем кто читал, спасибо всем кто комментировал, спасибо кто оценил! Спасибо, я вам правда благодарна!
Вот и закончился этот сборник, надеюсь, вы остались довольны последней главой. В наступающем году, хочу пожелать вам всех огромных успехов, здоровья, а главное хорошего настроения, и вдохновения всем-всем! С наступающим, лисята! <3