Melt the ice of your heart

— Итак, перед наступлением каникул я задавал вам написать сочинение на тему: «Анализ романа-антиутопии Джорджа Оруэлла:"1984"», — именно с этих удручающих слов мужчина начал вторую пару, строго оглядывая студентов, многие из которых под его взглядом стыдливо опускали глаза. — Как я вижу, многие не сделали. Я угадал? — Словно в подтверждение собственных слов, его встретила гробовая тишина. Как он и думал. Этим студентам невозможно поручить какое-либо задание. Глубоко вздохнув, Хироки приложил ладонь ко лбу.— Хорошо. Тогда пусть передадут тетради только те студенты, которые выполнили это задание. И словно по приказу, студенты будто оживились и перешёптываясь друг с другом, передавали друг другу тетради, пока не набралась соответствующая стопка. Когда стопку тетрадей передали на первую парту и человек, сидящий за этой партой, поборов себе бурю противоречивых эмоций, взял стопку тетрадей и на ватных ногах направился к учительскому столу, осторожно положив стопку напротив учителя и тут же поспешно удалился, словно его здесь и не было. Как только стопка тетрадей оказалась на столе преподавателя, все студенты с замиранием сердца наблюдали за действиями Хироки. В аудитории моментально повисла мрачная атмосфера, которая с каждым молчанием преподавателя становилась всё мрачнее. — Из тридцати, ладно, трёх я не считаю, из двадцати семи выполнило только десять человек, — нахмурившись, произнёс мужчина, окидывая студентов мрачным взглядом. — Это даже меньше половины. Даю вам второй шанс. Если до окончания этой недели вы не приносите свои работы, то о положительной оценке и думать не мечтайте. Всем всё понятно? — Да, мы всё поняли, Хиросе-сенсей! — Чуть ли не в унисон произнесли студенты. — Прекрасно, а теперь, пока я проверяю работы, можете посидеть тихо. Потом начнём новую тему. Студенты лишь облегчённо кивнули и обернувшись друг к другу, старались максимально тихо общаться друг с другом, а некоторые предпочитали общаться друг с другом через мессенджеры. Это намного эффективнее и никого не отвлекает. Не прошло и двадцати минут, как их отдых тут же закончился, не успевший и начаться. Проверив сочинения студентов с крайне противоречивым выражением лица и проходясь между рядами парт, возвращая тетради их владельцам, мужчина комментировал ошибки каждого студента. — Хиросе-кун, — он обернулся к юноше, буквально вздрогнувшего от его обращения и с грохотом положив его тетрадь на парту, тут же озвучил перечень неточностей: — Огромное количество ошибок при написании иероглифов, из-за которых было практически невозможно читать. Неполное раскрытие тем и проблематики произведения. И самое главное: не до конца раскрыта суть романа. — Да, может быть, поторопился и не раскрыл некоторые детали, — сокрушённо кивнул Ясухиро, с колотящимся сердцем открывая тетрадь, боясь увидеть в ней результат ниже семидесяти баллов. — Я могу переписать. — Было бы прекрасно, — не отрицая его рвение переписать сочинение, мужчина положительно кивнул, продолжая раздавать оставшиеся тетради. После озвучивания практически всех комментариев, по аудитории пробежались лёгкие шептки: — Боюсь представить, какие баллы выставил им Хиросе-сенсей. — Ну точно меньше семидесяти. Больше он вряд ли поставит. — Ага, особенно учитывая не столь оптимистичные комментарии. — Я не удивлюсь, что этим людям придётся заново писать сочинения, лишь потому что они не до конца раскрыли какую-то тему произведения. — А ты думала, что в сказку попала? Чтобы получить высокую оценку на занятиях Хиросе-сенсея, я не знаю, что нужно сделать. Наверное, не спать ночами. Потому что у Хиросе-сенсея практически невозможно получить оценку выше шестидесяти баллов. Он слишком строг. — С этим и не поспоришь. Мы давно не школьники, могли бы и привыкнуть к этой нагрузке. Только как-то не особо получается. — Куросаки-кун, — именно после озвучивания этой фамилии, все разговоры присутствующих студентов моментально стихли и аудитория погрузилась в угнетающую тишину. Все взоры студентов устремились в сторону Юу, ожидающего от преподавателя каких-либо слов, но вместо комментариев, мужчина бросил короткое: — Задержитесь после окончания этой пары, — и направился к учительскому столу, оставляя юношу с противоречивыми эмоциями. «Ему конец!», — моментально заключили студенты и бросая сочувствующие взгляды в его сторону, тут же отвернулись, открывая тетради, приступая к написанию новой темы. Провожая напряжённым взглядом фигуру преподавателя, прикидывая в голове не столь оптимистичные мысли и его желание не открывать тетрадь, чтобы лицезреть свою не столь приятную глазу оценку, лишь сильнее усилилось. В голове звучала лишь одна единственная мысль: «Неужели всё настолько ужасно, что хуже быть попросту не может?». Не об этом ли собирался поговорить с ним учитель наедине, а не высказать это публично, тем самым не поставив его в неблагоприятное положение? Вполне возможно. Это наиболее лучший вариант. —... В композиции произведения большую роль играют формы повествования, называемые точками зрения. Точка зрения – это позиция, с которой рассказывается история или с которой воспринимается событие истории героем повествования... И да, Куросаки-кун, прекращайте летать в облаках! Стоило преподавателю обратить внимание на рассеянного, поглощёному собственными размышлениями, юношу, как все взоры студентов вновь переместились на него. От этого Юу почувствовал себя ещё в более напряжённой обстановке. — Извините, — тихим голосом извинился юноша и опустил взгляд в тетрадь, таким образом избегая с преподавателем длительного зрительного контакта. В ответ на его едва слышимую фразу, мужчина, глубоко вздохнув, ничего не сказал. И лишь через пару минут молчания оставил юношу в покое, продолжая лекцию, отвлекая от него слишком пристальное внимание. И из-за этого Юу почувствовать некую смесь облегчения. Наконец, поборов в себе страх, Юу всё-таки открыл тетрадь, пролистывая её до нужной страницы, готовясь увидеть не столь благоприятную оценку, как перед его взором предстало совсем не то, что он ожидал увидеть и его глаза шокировано распахнулись. «Девяносто баллов? — переспрашивал он самого себя, неверующе смотря на выведенные красной пастой баллы. — Тогда почему Хиросе-сенсей попросил меня задержаться? Может... — он вновь посмотрел в тетрадь, намереваясь найти в своей работе хоть какие-то выделения преподавателем, указывающие на хоть какие-то несостыковки, но ничего из этого не обнаружилось, —...Хиросе-сенсей самолично собирается указать на ошибки?». Стараясь не вдаваться в подробности, юноша перевернул страницы и на чистом листе поспешно записал название темы. Позаимствовав ненадолго у своей соседки по парте тетрадь, чтобы записать первую часть конспекта, юноша приступил к конспектированию лекции. Лучше уж иметь при себе все лекции по этому предмету, нежели иметь проблемы в будущем. Под диктовку преподавателя все студенты старались не упускать каких-либо деталей, фиксируя их в своих конспектах. Правда, ощущение облегчения возникло у студентов только тогда, когда прозвенел звонок. Студенты тут же собрались и поспешно покинули аудиторию. Только юноше предстоял разговор с преподавателем, правда, неизвестно, на какую тему. Не будут же его отчитывать по поводу того, что он нарвался на конфликт с Хиросе-куном? Между прочим, Хиросе-кун сам начал и это не его вина. Обидно будет, если по итогу достанется только ему. Стараясь не думать об этом и собирая сумку, юноша спустился по ступеням вниз, остановившись подле учительского стола, осторожно поинтересовавшись: — Извините, Хиросе-сенсей, вы хотели со мной о чём-то поговорить? Просматривая стопку бумаг, что-то записывая в них аккуратным почерком, и не оборачиваясь на стоящего недалеко от него студента, мужчина сдержанно кивнул в знак согласия: — Верно. Это насчёт вашей работы. «Я так и знал!», — моментально заключил юноша и вместо того, чтобы что-то сказать в ответ, предпочёл промолчать, ожидая продолжения. — В вашей работе есть незначительные ошибки, — продолжил Хироки и, отложив бумаги в сторону, наконец взглянул на студента. — И чтобы вы впредь их не допускали, в первую очередь стоит на них указать. Понимая, что под этими словами подразумевает учитель, Юу моментально достал из сумки тетрадь и протянул её преподавателю. Открывая тетрадь на нужной странице, мужчина пробегался взглядом по написанным иероглифам. — Значит так, Куросаки-кун, смотрите... — начал мужчина, указывая пальцем на определённые фрагменты текста. — Вы постоянно путаете использование кандзи и хираганы. Как я сказал ранее, это незначительные ошибки, но всё же, в лучшем случае их вообще не допускать. Возьмём одно из предложений вашего сочинения:«Однажды судьба сталкивает героя с партийной девушкой по имени Джулия». Это предложение частично состоит из хираганы. В нём несколько раз использовались иероглифы кандзи и единожды катакана. Слово «девушка» должно быть написано хираганой, а не кандзи, а слово «судьба», наоборот должно быть написано кандзи, а не хираганой, — пояснял Хироки, записывая эти простейшие понятия на отдельном листке. — Не стоит так сильно в них путаться. Если вам тяжело даётся написание кандзи, их по-прежнему можно заменить хираганой. Главное – не злоупотреблять их частым использованием. — Да, конечно, я вас понял, — кивнул юноша, продолжая с особым интересом слушать замечания преподавателя по поводу написания иероглифов в указанных им текстовых фрагментов, поясняющего их истинное применение. — Из-за неправильного применения тех или иных иероглифов в тексте, я не имею права ставить вам незаслуженную оценку, — спустя несколько минут тщательных пояснений произнёс Хироки, возвращая тетрадь законному владельцу. — У вас довольно подробный анализ произведения, без каких-либо несостыковок. Сразу видно, что старались. Поэтому оценка соответствующая. — Благодарю, Хиросе-сенсей, — приняв тетрадь из рук преподавателя, произнёс юноша с благодарной улыбкой, убирая её обратно в сумку, — До свидания, — и, перекинув сумку через плечо, поклонившись, Юу покинул стены аудитории, направляясь в сторону соседней аудитории. Стоило юноше зайти в нужную аудиторию, садясь за свободную парту, как его моментально окружили однокурсницы, заваливая его вопросами о том, почему его задержали на такое длительное время. От подобных вопросов у альфы буквально голова шла кругом и, стараясь не показывать своё раздражение от их присутствия, иначе это пошатнёт его репутацию, он ограничился простым: — Всего лишь отчитали за небрежный почерк. Не каждый преподаватель может разбираться в моём почерке. Поэтому приходилось читать своё сочинение вслух, а оно, знаете ли, не малых размеров! В ответ девушки прыснули от смеха, прикрывая ладонями рот. Ну, по сути, его почерк действительно оставлял желать лучшего и некоторые из преподавателей когда-то отчитывали его за неразборчивый почерк, правда, потом предпочли закрывать на это глаза. Поэтому это наиболее подходящий для ответа вариант. Пару минут спустя прозвенел звонок, повествующий о начале пары. Все студенты машинально расселись по своим местам, ожидая начала занятия. Преподаватель, с которым у них предстоит пара, отличался своей харизматичной натурой и дружелюбием, создающий вокруг себя благоприятную обстановку. Он прилагает все возможные усилия, чтобы сделать свой предмет более увлекательным и именно по этой причине большинство студентов ходили на его занятия с удовольствием. Только после первых двух пар, прошедших будто под пыткой, студенты уже не испытывали особого энтузиазма. — Доброе утро, дорогие студенты, — с лёгкой улыбкой поприветствовал студентов мужчина, только что вошедший в аудиторию, которая его встретила гнетущей атмосферой. — Доброе утро... — Без особого энтузиазма поприветствовали они преподавателя. — Что случилось? — не удержался мужчина от вопроса, окидывая взглядом студентов с мрачными лицами.— Выглядите так, будто вас сегодня пытали. — Это так и есть, Накамура-сенсей, — произнёс один из студентов, подпирая голову рукой. — По крайней мере, частично. — Да. Две пары подряд у Хиросе-сенсея, — подтвердил другой из юношей и упал головой на сложенные на парте руки. — Самое прекрасное начало учебного года. В ответ мужчина не сдержал лёгкого смешка и обнадёживающе произнёс, обращаясь к студентам: — Не переживайте. Раз вас сегодня уже измотали написаниями конспектов, то предлагаю начать новую тему со следующей пары. А сегодня предлагаю просто поговорить. Мне будет интересно послушать ваши истории о том, как вы провели свои каникулы, — он посмотрел на циферблат часов, висящих над дверью аудитории и продолжил: — У нас с вами времени вагон, поэтому мы многое, что сможем обсудить. — О, это прекрасная идея, Накамура-сенсей! — Воодушевлённо произнесла одна из девушек, поднимая руку. — Тогда я начну первой! — Хорошо, — положительно кивнул мужчина с лёгкой улыбкой, позволяя девушке начать. — В этом году мы с родителями ездили в Киото, чтобы посмотреть сохранившиеся исторические достопримечательности. Киото ведь славится тем, что в нём по-прежнему хранится дух самурайской эпохи и большое количество исторических застроек, верно? — Верно, — положительно кивнул преподаватель. — Киото довольно древний город, сохранивший большую часть нашей истории. Стоит вам оказаться в этом городе, как вы неосознанно попадаете в прошлое. Немногим известно, но первоначально город именовался как Хэйан, что переводится как «столица мира и спокойствия». Вам наверняка известна эпоха Хэйан. Так вот, она началась буквально после построения этого города. И лишь с конца двенадцатого века город стали чаще называть Киото. Так его и переименовали. — Это поразительно! — Не сдержав восхищения, произнесли студенты, с особым интересом слушая преподавателя по истории. — Кстати, вы когда-нибудь были в Киото? — Всего пару раз за всю свою жизнь, — ответил мужчина, и обратился к своей ученице. — Так и расскажите о своих впечатлениях, юная леди? — Конечно, — согласилась девушка и начала в ярких красках, стараясь не упускать малейших деталей, рассказывать о своих впечатлениях о посещённых ей местах. Когда она рассказывала, её глаза будто сияли, что не могли не отметить её однокурсники и преподаватель. После подробного рассказа, девушка добавила: — Много интересного узнала. Лучше историю изучить вживую, нежели по страницам учебника. — Верно мыслите, — согласился с ней мужчина. — Так намного лучше усваивается информация. — О, я тоже хочу рассказать! — Поспешила следующая девушка, также планируя рассказать о том, где провела свои каникулы. И именно в такой благоприятной атмосфере, погружённая в непринуждённые разговоры, в которых Юу предпочтёл не участвовать, оставаясь невольным слушателем, прошла пара. Накамура-сенсей действительно знает, как поднять дух своим студентам, чтобы они не были мрачнее туч на протяжении оставшихся пар. Четвёртая по счёту пара также прошла без особых проблем, преподаватель предпочитал особо не напрягать студентов за написанием конспектов. А вот последняя пара уж точно не обещала ничего хорошего. Стараясь подавить в себе желание не идти на последнюю пару, юноша тут же зашёл внутрь нужной аудитории, без особого энтузиазма готовясь к предстоящей лекции, хотя, если честно, ему не особо хотелось что-то писать. Как только студенты были готовы, тут же прозвенел звонок и в аудиторию вошёл преподаватель по литературному редактированию. Этот человек являлся довольно придирчивой личностью, поэтому студентам ничего не оставалось делать, как подчиняться ему, иначе есть большая вероятность завала. Тот самый преподаватель, с которым у Юу сложились весьма вражеские отношения с самого начала. Началась лекция, которую мужчина довольно быстро диктовал, отчего не все успевали за ним записывать. Юу предпочёл не записывать, а просто отвернулся к окну, подперев рукой голову. Его отсутствие какого-либо увлечения учебным материалом заметил сам преподаватель и, нахмурившись, прервал лекцию, обращаясь к студенту: — Юу-кун, ты хотя бы слушаешь, что я говорю? — Ага… — Равнодушно ответил парень, не отрывая взгляда от окна. Его особенно раздражал тот факт, что мужчина звал его по имени без его на то согласия. — Я всё слушаю, да… — Что ж… Понятно, — Он скрестил на груди и с явным недовольством произнёс: — Давай так: если ответишь на несколько вопросов, то, так и быть, я оставлю в покое. После подобного заявления, девушка, сидящая подле юноши, обернулась в его сторону. Юу явно сам роет себе могилу таким настроем. Девушка, смотря на его подозрительно-спокойный настрой, не могла не вздохнуть, положив руку на грудь и озадаченно прикусила губу. «Юу…Ты понимаешь, что ввязываешься в войну?». — Идёт! — Повернувшись в сторону мужчины, уверенно произнёс парень, что моментально шокировало его одногруппников. — Давайте! Мужчина, в ответ на смелые слова студента, тяжело вздохнул и задал ему перечень вопросов по пройденной теме и, на его удивление, парень ответил на них машинально быстро и главное, довольно точно, будто знал эту тему наизусть, хотя, по мнению мужчины, он явно даже не вслушивался в его слова. И, конечно, он ничего не записывал – это легко подтверждали открытая пустая тетрадь и нетронутая ручка, мирно лежащие на парте. — Ладно, — преподаватель тяжело вздохнул, на этот раз признав своё поражение. Оставив на этот раз попытки к нему придраться, мужчина продолжил лекцию. Именно в этой умиротворенной тишине незаметно прошла последняя пара и студенты, собрав свои вещи в сумки, постепенно покидали аудиторию. Накаяма одарил подозрительно способного студента недоверчивым и даже гневным взглядом, на что Юу ответил ему тем же, перед тем как быстрым шагом покинуть аудиторию – лишь бы только не задерживаться ни на минуту с ненавистным ему преподавателем. Вот что его действительно интересовало, так это то, почему Накаяма-сенсей его настолько невзлюбил, что теперь пытается всеми силами завалить всем, чем угодно. Не зря же он намеренно придирается к нему, неважно по какой причине. Причину, чтобы придраться к нему, мужчина найдет. Только подчиняться ему парень не собирается. Ещё чего не хватало. Может быть, этот человек когда-нибудь успокоится и оставит его в покое, но только неизвестно, когда это произойдет. «Точно не сейчас или в ближайшем будущем. Но терпеть подобное отношение я не намерен», — заключил юноша в негативном контексте, покидая стены университета, направляясь в сторону общежития, наконец позволив себе отдохнуть после длительного учебного дня.