***
Сириус, глава рода Блэк, долго ждать себя не заставил.Да и не будет уважаемый лорд тратить своё время впустую, когда его подопечный при смерти или в опасности. Ведь пунктуальность и мстительность у чистокровных в крови. Особенно у Блэков. Особенно в делах семейных. Это Габриэль поняла почти сразу. По одному взгляду Сириуса, устремлённому на неё и готовому прожечь дыру в учебнике по нумерологии, за которым Габи безуспешно пыталась спрятаться. — Ты как, Габи? — мягко улыбнувшись поинтересовался Сириус. — Хорошо, — ответила Габриэль, поближе придвинув к себе пергамент.— Готовлюсь к экзаменам. Пока только теория, практикой можно заниматься дня через два-три. Крёстный понимающе закивал. — А вот я думаю, как проклясть Амбридж и не загреметь в Азкабан, — признался Сириус.— Лорд Слизерин предлагает ритуал кровной мести. Правда, при Дамблдоре он вряд ли получится — он же запрещён. А вот Гилберты и семья Касси предлагают похитить Амбридж и увести в Штаты. И проклясть её там по полной, чтоб жизнь раем не казалась. Когтевранка, еле сдерживая злорадную ухмылку, посмотрела на крёстного. — Слушаю тебя я, Сириус, и понимаю, что Амбридж откатом не отделается. А Вальбурга что предлагает? — Этого я тебе рассказать не могу, уж прости. Но поверь мне, от идей Гилбертов это мало отличается, — когтевранка тихо и злорадно хихикнула.— Я же помимо мести предлагаю тебе после СОВ съездить и немного отдохнуть. В ту же Францию, например. — Звучит неплохо, — когтевранка хитро усмехнулась.— Одной? — Нет, конечно, лорд Слизерин вызвался тебя сопроводить, — Габриэль вскинула бровь и удивлённо посмотрела на Сириуса.— Этот год его последний в школе. Он тоже не прочь отдохнуть. — Отдых — это вещь важная и полезная, — пожала плечами девушка. Особенно с Марволо. Особенно от Марволо. — А, стой! — Сириус хлопнул себя по лбу. — Лорд Слизерин мне рассказал, что вокруг Амбридж есть группа учащихся, поддерживающих её политику. — Да, со Слизерина в основном, –проговорила Габриэль, явно чувствуя подвох. — А что? — Я хочу, чтоб они принесли извинения перед Родом ни больше, ни меньше, — ответил крёстный.— И начать, я думаю, нужно с Малфоя. — Хочешь уязвить Люциуса и Драко? — Габриэль мечтательно сощурилась. Вид умоляющего Драко Малфоя определённо бы позабавил её, да и не только её… — Ни меньше, чем Артура. Габи с радостным вздохом упала на подушку.Это точно будет месть года. И в этом девушка не сомневалась ни на минуту. С момента её выписки прошла неделя, в течении которой Габриэль прикрывала все задолженности и хвосты, успевшие появиться за это время. Ей было сложно: заданий с каждым днём становилось всё больше, а про СОВ профессора напоминали куда активнее прежнего. Вообщем, как говорят, магглы в Хогвартсе с приходом весны началась предэкзамеционная истерия. Каждый переживал это по разному. У Эрни Макмиллана появилась дурная привычка расспрашивать всех подряд о том, как они готовятся к экзаменам. — Сколько часов в день у вас уходит на подготовку? — с маниакальным блеском в глазах спросил он у Габи и Роба, когда они вместе шли на травологию. — Не знаю, — сказал Роб. — Когда как. — Больше восьми или меньше? —не унимался пуффендуец. — Меньше, наверно, — ответил Роб, слегка встревоженный. — У меня восемь, — выпятив грудь, сказал Эрни. — А то и все девять. Я еще по часу до завтрака каждый день выкраиваю. Восемь — это у меня средняя цифра. В удачный выходной могу и до десяти дотянуть. В понедельник у меня получилось девять с половиной. Во вторник не так хорошо — всего семь с четвертью. Зато в среду… Габи была очень благодарна профессору Стебль за то, что в этот момент она пригласила их в оранжерею и Эрни пришлось замолчать. Тем временем Драко Малфой нашёл свой способ отличиться среди студентов.Произошло это на обеде в Большом Зале, когда уставшие после сдвоенной трансфигурации когтевранцы сели за стол, как обычно гружённый различными яствами и машинально набрали себе всего да побольше. Малфой, тем временем, высмотрев в толпе Поттер, презрительно щурясь подошёл к их столу.Он поднял палочку вверх и посмотрел на Габриэль. —Я Драко Люциус Малфой, наследник великого рода Малфой, перед лицом Великой Нашей Матери, прошу прощения за нанесённую мною обиду наследнице древнейшего и благороднейшего рода Блэк и Поттер. Да будет так! Габи быстро сориентировалась и подняла свою палочку тоже. — Я Габриэль Мари Поттер-Блэк, леди древнейшего и благороднейшего рода Блэк и Поттер, принимаю твои извинения наследник Малфой перед лицом Великой Нашей Матери.Да будет так! Спустя какое-то время на концах обоих палочек зажёгся яркий огонёк. Заметивший это Малфой, чуть улыбнулся и кивнув Поттер, отправился к своему столу. —И что это было? —спросила одна из магглорождённых девочек кажется Ирма. —Извинения перед Родом, видимо Сириус слегка потормошил Люциуса и остальных.А это значит теперь, что меня ждёт очередь из этих гавриков, —когтевранка кивнула на сидевших за столом Слизерина. В тот день ей очень хотелось, чтобы это было правдой.***
А в том, что это будет Габриэль не сомневалась.Все две недели пасхальных каникул, когда половина Хогвартса становилась на дыбы из-за СОВ и ЖАБА, к ней то и дело подходили слизеринцы с извинениями.Одни просили прощения прямо, не заикаясь и с какой-то даже гордостью в глазах, другие, как Крэбб или Гойл, становились на колени, чем и доводили до приступов смеха, наблюдавших за этим гриффиндорцев (недавнее извинение Панси Паркинсон перед родом тоже чуть не сорвалось из-за хихикающих и показывающих на них пальцем гриффиндорцев и пуффендуйцев, видимо не до конца понимающих важность подобной процедуры.) Но несмотря на шумовую завесу, Гойл с Крэббом всё-таки принести извинения успели. Габриэль наскоро повторила уже осточертевшую ей клятву и вышла из Зала, не обращая внимание на выкрики за спиной. —Да кем ты себя возомнила, Поттер! —с яростью выкрикнул Уизли, смотря прямо ей в лицо.—Развела тут! Да всем всё равно простишь ты их или нет! За львиным столом радостно заулюлюкали. —Ну,да важно,если ты не хочешь стать сквибом или предателем крови, —Габриэль едко усмехнулась и, круто развернувшись на каблуках, вышла из Зала, пытаясь не обернуться лишний раз и не видеть красное от гнева лицо Рона или других гриффиндорцев. Да уж в последнее время этот факультет выпил у неё слишком много крови! Впрочем это касалось не всех.За день до консультации по выбору профессии, которая проводилась за несколько недель до СОВ, к ней подошла Гермиона Грейнджер. Растрёпанная и с кучей брошюр в руках. —Чего тебе, Гермиона? —голос Габриэль звучал как-то неестественно устало.Вероятно, ночная подготовка к чарам и зельеварению этому во многом поспособствовало.—Дать заклятие для непослушных волос?! —Прекрати, Габи! —брюнетка хмыкнула и скрестила руки на груди.—Я хотела извиниться перед тобой.Всё-таки косвенно я виновата в том, что ты чуть не наложила на себя руки. Когтевранка удивлённо посмотрела на Грейнджер. Самоубийство?! Из-за кучи самоуверенных детишек, мнивших себя королями мира из-за льва на груди.Она что настолько низко пала?! Или же Грейнджер не хотела верить в то, что Амбридж могла убить не понравившуюся ей ученицу? —Я бы никогда, —хотела ответить ей Габриэль, но тут её перебили. —Это нормально, что ты отпираешься.Тебе нелегко это признать.Ведь ты такая популярная и красивая и такие бы точно не стали бы накладывать на себя руки, но мне кажется, что это всё маска и фикция. Ты сломлена глубоко внутри.И я знаю, что мне тебя не понять, но у тебя сейчас не лучшее время. Столкнулись ты, твои многочисленные комплексы и твоя неумеренная гордость. И получилось, что получилось и поэтому я кое-что для тебя приготовила, —Грейнджер порылась в школьной сумке и достала оттуда книгу.—Это «Психология подросткового суицида». Я рассказала об этом родителям и они решили, что это тебе идеально подойдёт. Габриэль опустила взгляд на книгу, затем вновь подняла на Гермиону. —И что ты рассказала родителям, Гермиона? Что ты рассказала им, как меня гоняли по школе твои же однокурсники, как мне житья не давали.Нигде! Я из кабинета выйду—«Трусиха!», я на поле пойду—«Гадина!», я где не окажусь «змеюга подколодная».Об этом ты рассказала родителям? Или же о том, как ваш факультет или группа, коллектива, уж прости Грейнджер, не знаю, как ты своим родителям магглам это объяснила, ходят задрав нос и мнят себя чуть ли не Виндзорами или Романовами, а на деле пустоголовые ведомые пустышки, которых жизнь рано или поздно покарает.Поверь мне! Гермиона смотрела на неё с широко распахнутыми глазами, не зная, что и сказать.А что можно сказать расплакавшейся Поттер? И можно ли вообще поверить в её существование? —Габриэль, —Гермиона дёрнула уходящую Поттер за рукав, но та лихо освободилась от неё. —Отстань! —когтевранка потёрла глаза и, натянув капюшон на лицо, ушла. Никто и никогда не должен видеть её в слезах!***
Однако с этим Габриэль очень сильно погорячилась.Девушка поняла это почти сразу же, когда увидела идущего за ней Марволо Гонта. —Поттер! Есть минутка? —Нет! —громогласно заявила Габриэль. —Да ты что? —Гонт резко схватил её за плечи и вжал в стену.—Я хотел поговорить с тобой о твоём будущем, как ты на это смотришь. —Прекрасно.Особенно мне нравится момент, когда ты отпустишь меня, —Габриэль ладонью ударила по груди Гонта,—или не отпустишь? Что ж это очень непедагогично, профессор.А если твоя обожаемая Аврора узнает представь, что будет? Глаза Поттер хитро заблестели. —Читать нотации своему брату будешь, а не мне, —угрожающе прошипел Гонт, ещё больше вжимая Габриэль в стену. —Хорошо, сейчас этим и займусь, —девушка попыталась выскользнуть, но он оказался проворнее и сильнее и Поттер вновь оказалась вжатой в стену.—Сам же сказал. Габриэль нахмурилась и с ещё большей силой ударила Гонта. Марволо лишь закатил глаза. Невозможная девчонка. —У тебя скоро будет консультация по профессиям, Поттер, —Марволо сжал губы в тонкую полоску.—Мне бы хотелось знать, чем ты планируешь заняться в будущем. —Ну знаешь, окончу школу, найду мужа и рожу двух детишек, Дэнни и Митти. Доволен? —прыснула Габриэль, с озорством посматривая на Гонта.—И главное подальше от тебя. Марволо тихо чертыхнулся и вновь посмотрел на Поттер. Меж её ресниц блестели слёзы, однако девчонка как ему казалось была весела. —Тут то ты и прогадала, —с ухмылкой ответил он. —Это мы ещё посмотрим, —Поттер с вызовом посмотрела на Гонта. —Ну и посмотри, если не боишься, мой маленький банковский нумеролог, —Габриэль удивлённо на него посмотрела.Откуда он знал? Она ему не говорила.—Так, что ты от меня никуда не денешься, Поттер. Гонт закусил губу и оценивающе на неё посмотрел. —Мой маленький нумеролог!***
После их встречи с Гонтом прошла неделя, и Габриэль отправилась к Флитвику на консультацию.В кабинете декана её ждал не самый приятный сюрприз.Там, с блокнотом на коленях, сидела профессор Амбридж — шею ее украшал нелепый кружевной воротничок, а на губах играла отвратительная самодовольная усмешка. — Садитесь, Поттер, — напряженно сказал Флитвик. Затем поправил кучу брошюрок на своем столе, и Габи заметила, что руки у него слегка дрожат. Габриэль села спиной к Амбридж и постаралась сделать вид, что не слышит скрипа пера, которым она сразу же что-то застрочила в блокноте. — Итак, мисс Поттер, мы встретились, чтобы обсудить ваши профессиональные перспективы и помочь вам решить, какие предметы лучше выбрать для изучения на шестом и седьмом курсах, — сказал декан. — Есть ли у вас какие-либо идеи относительно того, чем вы займетесь по окончании Хогвартса? —Да я думаю… —Габи нервно сглотнула.Назойливый скрип за спиной мешал ей собраться с мыслями. — Ну? — поторопил её Флитвик. — Ну, я думала, может, мне пойти в банковские нумерологи. Во Франции есть неплохой университет, — промямлила Габи. — Для этого нужны высшие баллы, — сказал Флитвик, извлекая из-под бумажной груды на своем столе маленькую темную брошюрку.—Вот видите: они требуют не менее пяти ЖАБА, и по всем нужно получить, как минимум, «выше ожидаемого». Кроме того, вы должны будете пройти ряд обязательных языковых и экономических тестов.Это очень трудно, Поттер, — они берут только самых лучших. По-моему, за последние три года у них вообще не было никого из Англии. Профессор Амбридж еле слышно кашлянула, точно проверяя, насколько тихо ей удастся это сделать. Профессор Флитвик не обратил на нее внимания. — Наверное, вы хотите знать, какие предметы вам следует выбрать? — сказал он, чуть повысив голос. — Да, — сказала Габи. — Очевидно, Нумерологию? — Разумеется, — твердо ответил он. — Я бы также посоветовал… Амбридж снова кашлянула, на этот раз немного отчетливее. Флитвик на секунду прикрыл глаза, потом опять открыл их и продолжала говорить как ни в чем не бывало. — Я бы также посоветовал взять заклинания, поскольку банковским нумерологам часто приходится прибегать к ней в своей работе. Кстати, Поттер, должен предупредить вас, что я беру в свою группу только тех старшекурсников, которые получили на СОВ оценку «выше ожидаемого» или еще более высокую. Не смотря на ваше «превосходно», до экзаменов вам придется как следует потрудиться, если вы хотите продолжать обучение у меня. Затем, вам нужно будет взять трансфигурацию — это всегда полезно — и древние руны. Каждый нумеролог должен быть хорошо знаком с рунными комбинациями, ну и маггловедение—для изучения их банковских систем.И так, мисс Поттер, повторю ещё раз.Вам следует обратить особое внимание на трансфигурацию, заклинания, маггловедение, нумерологию и древние руны. Профессор Амбридж в это время кашлянула громче, чем в предыдущие два раза. — Позвольте предложить вам микстуру от кашля, Долорес, — сухо сказал Флитвик, не глядя на Амбридж. — Нет-нет, не надо, благодарю вас, — ответила Амбридж со своим обычным жеманным смешком, от которого Габи всегда коробило. — Я только хотела спросить, почему вы позволяете так открыто говорите о возможной эмиграции мисс Поттер в ту же Францию? —Эмиграция? О чём вы? —Флитвик непонимающе взглянул на Амбридж. —Вы так свободно разрешаете умной и талантливой девочке, —Габриэль, сидевшую рядом, передёрнуло от таких слов.—отправиться за рубеж? Вы настолько ненавидите Министерство и Англию, раз в открытую пропагандируете утечку мозгов? —Долорес, успокойтесь, —тонкий голос декана прозвучал неестественно громко.Затем он повернулся к Габриэль.—Поттер, нашу консультацию можно считать законченной. Габи кивнула профессору и вышла из кабинета. Видеть Амбридж ей хотелось меньше всего.***
На следующий день после нумерологии Габриэль застала странное, но до жути очаровательное явление. Зрелище было примерно таким же, как в тот вечер, когда увольняли Трелони. Стоящие вдоль стен ученики образовали огромный круг (некоторые из них, заметила Габи, были покрыты чем-то очень похожим на Смердящий сок). Были в толпе и учителя с привидениями. Среди наблюдателей выделялись члены Инспекционной дружины — они явно были чрезвычайно довольны собой. Под потолком болтался Пивз, взирающий сверху вниз на Фреда и Джорджа, которые стояли посреди вестибюля с таким видом, что было яснее ясного: их наконец загнали в угол. — Итак! — торжествующе сказала Амбридж. Только сейчас Габриэль заметила, что она стоит всего на несколько ступеней ниже его и коршуном смотрит на близнецов. — Итак! Вы полагаете, что превратить школьный коридор в болото — это смешно? — Мы полагаем, что да, — сказал Фред, глядя на нее без малейшего страха. Филч протолкался поближе к Амбридж, чуть не плача от счастья. — У меня есть документ, директор, — хрипло сказал он и помахал куском пергамента, который только что на глазах у Гарри вытащил из ее стола. — У меня есть документ, и розги готовы… Прошу вас, позвольте мне сделать это сразу… — Очень хорошо, Аргус, — сказала Амбридж. — А вам двоим, — продолжала она, глядя вниз на Фреда и Джорджа, — предстоит узнать, что бывает с нарушителями в моей школе… — Знаете что? — перебил ее Фред. — Боюсь, у вас ничего не выйдет. Он повернулся к брату. — Джордж, — сказал он, — по-моему, в нашем с тобой случае идея школьного образования себя исчерпала. — Да, у меня тоже такое чувство, — весело откликнулся Джордж — Пора испытать себя в настоящем мире, как ты считаешь? — спросил Фред. — Согласен, — сказал Джордж. И, прежде чем Амбридж успела вставить хоть слово, они подняли свои палочки и хором воскликнули: — Акцио, метлы! Габи услышала где-то в отдалении громкий треск. Взглянув налево, он пригнулся, и как раз вовремя. Метлы Фреда и Джорджа — на одной из них еще болталась тяжелая цепь с железным крюком, к которому приковала их Амбридж, — неслись по коридору к своим хозяевам. Они свернули влево, скользнули вниз над лестницей и резко затормозили перед близнецами — цепь громко прозвенела по вымощенному камнями полу. — Надеюсь, мы больше не увидимся, — сказал Фред профессору Амбридж, перекидывая ногу через свою метлу. — И не стоит нам писать, — подхватил Джордж, оседлав свою. Фред обвел взглядом собравшихся учеников — молчаливую, настороженную толпу. — Если кто надумает купить портативное болото вроде того, что выставлено у вас наверху, милости просим в Косой переулок, номер девяносто три, в магазин «Всевозможные волшебные вредилки», — громко сказал он. — Это наш новый адрес! — Специальные скидки для тех учеников Хогвартса, которые пообещают, что используют наш товар в целях избавления от этой старой крысы, — добавил Джордж, показывая на профессора Амбридж. — Держите их! — взвизгнула Амбридж, но было уже поздно. Когда члены Инспекционной дружины кинулись на Фреда с Джорджем, те уже оттолкнулись от пола и взмыли вверх футов на пятнадцать — железный крюк угрожающе раскачивался внизу. Фред поглядел на полтергейста, парившего вровень с ними по другую сторону вестибюля. — Задай ей жару от нашего имени, Пивз. И Пивз, который на памяти Габи еще ни разу не послушался ни одного ученика, сорвал с головы свою шляпу с бубенчиками и отсалютовал ею, а Фред и Джордж под громоподобные аплодисменты толпы описали в воздухе полукруг и вылетели из распахнутых парадных дверей навстречу сияющему закату.***
В следующие несколько дней история о том, как Фред с Джорджем вырвались на свободу, пересказывалась так часто, что Габи стало ясно: она войдет в золотой фонд хогвартских преданий. Спустя неделю даже очевидцы этого события были почти убеждены, что своими глазами видели, как близнецы, оседлавшие метлы, сначала спикировали на Амбридж и забросали ее навозными бомбами, а уж потом вылетели из дверей на волю. Сразу после отбытия близнецов было много разговоров о том, что их поступок достоин подражания. Габриэль частенько слышала от учеников фразы вроде «Честно, иногда мне страсть как хочется вскочить на метлу да и махнуть отсюда подальше» или «Еще один такой урок, и я тоже исполню номер «прощание Уизли». Фред с Джорджем позаботились о том, чтобы память о них осталась в школе надолго. Во-первых, они никому не объяснили, как убрать болото, образовавшееся в коридоре на шестом этаже восточного крыла. Амбридж и Филч пробовали осушить его самыми разными способами, но безрезультатно. В конце концов болото огородили веревками, а Филчу поручили переправлять учеников в классные комнаты на плоскодонке, что он и делал, скрипя зубами от злости. Габи не сомневалась, что та же Макгонагалл или Флитвик могли бы удалить болото без вся кого труда, однако они явно предпочитали наблюдать за усилиями Амбридж со стороны. Кроме того, в двери кабинета Амбридж теперь зияли две большие дыры в форме метел, пробитые «Чистометами» Фреда и Джорджа, спешившими на зов своих хозяев. Филч приладил на место старой двери новую, а «Молнию» Гарри перенес в подземелье, где Амбридж, по слухам, поставила при ней вооруженного тролля-охранника. Но ее заботы на этом отнюдь не кончились. Вдохновленные примером Фреда и Джорджа, многие ученики вступили в борьбу за право занять освободившиеся места Главных Бузотеров Хогвартса. Несмотря на новую дверь, кто-то умудрился подсунуть в кабинет Амбридж нюхлера с волосатым рыльцем — тот перевернул всю мебель в поисках блестящих предметов, а когда вошла Амбридж, прыгнул на нее и попытался сгрызть кольца с ее толстых пальцев. Навозными бомбами и вонючей дробью теперь швырялись в коридорах так часто, что среди учеников стало модно перед уходом с урока накладывать на себя Заклятие пузыреголовости — это обеспечивало им приток свежего воздуха, хотя выглядели они при этом весьма экстравагантно, будто щеголяли в надетых на голову аквариумах. Тем временем стало ясно, что перед тем, как покинуть Хогвартс, Фред и Джордж успели распродать уйму Забастовочных завтраков. Стоило Амбридж войти в классную комнату, как собравшихся там учеников начинало тошнить и лихорадить. Одни падали в обморок, у других шла кровь из обеих ноздрей. Вопя от ярости и бессилия, она пыталась определить источник загадочных симптомов, но ученики упрямо твердили ей, что страдают от «амбриджита». Оставив после уроков четыре класса подряд и ровно ничего этим не добившись, она была вынуждена отказаться от репрессий и позволить мокрым от пота, мертвенно-бледным и окровавленным ученикам покидать ее занятия целыми толпами. Но даже потребители Забастовочных завтраков не могли сравниться с Пивзом, этим непревзойденным мастером сеять разрушение и хаос: похоже, полтергейст принял прощальный завет Фреда очень близко к сердцу. С безумным хихиканьем он носился по всей школе, переворачивал столы, выскакивал из-за классных досок, опрокидывал вазы и статуи; дважды он запихивал Миссис Норрис в пустые рыцарские доспехи в коридоре, и разъяренный смотритель замка извлекал ее оттуда истошно орущей, но живой и невредимой. Пивз разбивал фонари и тушил свечи, жонглировал горящими факелами над головой у перепуганных учеников, заставлял аккуратно сложенные стопки пергамента обрушиваться в огонь или за окно; он устроил на третьем этаже наводнение, открыв краны во всех умывальнях, набрал полную сумку тарантулов и выпустил их посреди вестибюля во время завтрака, а если ему хотелось передохнуть, часами парил над Амбридж, сопровождая ее повсюду, куда бы она ни пошла, и издавая громкие непристойные звуки всякий раз, как она открывала рот. Если не считать Филча, никто из обслуживающего персонала даже не пытался помочь директору. А спустя неделю после того, как Фред и Джордж покинули школу, Габриэль своими глазами видела, как профессор Макгонагалл прошла мимо Пивза, старательно отвинчивающего хрустальную люстру, и могла бы поклясться, что она, почти не разжимая губ, шепнула полтергейсту: «Не в ту сторону крутишь!» В те дни Хогвартс яростно восставал против режима Амбридж.***
Марволо Гонт знал, что заключительный матч сезона — Гриффиндор против Когтеврана — должен был состояться в последние майские выходные.И ещё он знал, что отдал бы все деньги за то, чтобы посмотреть на Поттер, играющую в квиддич. Узнал он об этом давно, ещё когда девчонка была на третьем курсе и до сих пор не понимал как довольно субтильная и миниатюрная Поттер могла удержаться на метле против здоровенных амбалов.И теперь он намеревался это выяснить. Гонт вместе с Авророй быстро прошёл мимо толпы возбуждённых третьекурсников и уселся на свободное место рядом с Флитвиком, деканом Когтеврана. —Добрый день, мистер Гонт, мисс Синистра, —полугоблин лучезарно им улыбнулся.—хороший день не так ли? Сегодня играют мои воронята. Борьба за первое место. Флитвик в предвкушении матча потёр ладошки. —Кто играет, если не секрет? —поинтересовался Гонт, живо осматривая всё вокруг. —Кристин Дэвис, Мэтт Роджерс и Габриэль Поттер-Блэк—охотники, Лив Такер и Роджер Дэвис, брат Кристин, —загонщики, вратарь Майк Блетчели и ловец Чжоу Чанг. Могу поклясться, профессор Гонт, это настоящая команда мечты.Опытные и проверенные временем игроки, —Марволо, совершенно не интересовавшийся квиддичем, принял совершенно заинтересованный вид. Хотя в команде Когтеврана его всегда интересовал один человек—Габриэль Поттер-Блэк. Наконец, раздался голос комментатора, гриффиндорца Ли Джордана, и многочисленные зрители обратили свои взоры на поле. Первыми на поле вышли гриффиндорцы. —Слоупнер, Винс, Джонсон, Спинетт… —Джордан напоминал зрителям зрителям, совсем не интересующие его фамилии.Далее была очередь команды Когтеврана. Тут то он и разошёлся во всю мощь. —А теперь поприветствуем наших соперников—команда Когтеврана. Капитан и загонщик Роджер Дэвис, и охотники Мэтт Роджерс, Кристин Дэвис и Габриэль Поттер-Блэк. Браво! Аплодисменты Кристин и Габриэль —двум красоткам с Когтеврана, —толпа радостно загалдела.—что ж парни давайте не будем портить личики этим красавицам. Гонт судорожно сглотнул и сжал руки в кулаки. Джордану не жить. —Итак…матч начался! Поттер-Блэк немедленно завладевает квоффлом (Гонт наблюдал за быстро пролетевшей мимо него фигурой в тёмно-синей форме.), квоффл у Поттер-Блэк, она уворачивается от Джонсон, уходит от Белл, потом от Спиннет… она направляется прямо к воротам! Готовится к броску, и… и… — Ли громко выругался. — Счет открыт! Гонт услышал, как застонали гриффиндорцы на соседних трибунах.Всё-таки без Поттера они мало на что способны. —10:0,Когтевран, —сухо провозгласил Ли Джордан и игра продолжалась. Несколько синих фигур лихо и почти не прилагая усилий обыгрывали красных, которые как могли старались отбиться от них.Но у них практически ничего не получалось.Дело, как считал Гонт, было не в охотниках, загонщиках или ловце, а во вратаре, Рональде Уизли—совершенно негодным для этого дела магом.Хотя для каких дел Уизли были годны? Сколько держались вороны Гонт точно сказать не мог.Наверное, час или даже больше, пока вдруг не произошло чудо—по другому Гонт назвать это не мог. Вратарь гриффиндорцев, Рон Уизли, вдруг неожиданно начал ловить квоффлы. Не все, но явно большинство, которые когтевранцы усердно запускали в кольца. Однако этим всё не ограничилось.Эмилия Винс, новый ловец Гриффиндора, поймала снитч прямо под носом опытной и заматеревшей Чанг, что и привело Когтевран к поражению. —Со счётом 150:220 выигрывает Гриффиндор. Мои поздравления! Кубок теперь наш по праву! Гриффиндорцы радостно зашумели и загалдели.Сидевший рядом с Гонтом, Флитвик отвёл опечаленный взгляд. —Видимо не судьба.А жаль! —Аврора покачала головой.—Могли бы выиграть! —Ничего, профессор, —Марволо осматривал поле, полное болельщиков с Гриффиндора, и искал Габриэль. —Да, нет, просто такой шанс.Ребята надеялись выиграть, а тут! —Флитвик махнул рукой и слез с трибуны.—Пойду утешу их что ли! Марволо кивнул и облизнул нижнюю губу. Поттер никто не тронет.***
Матч, по мнению Поттер, прошёл просто ужасно.150:220 в пользу Гриффиндора! Перевес в семьдесят очков и он больнее всего ударил по команде Когтеврана. Чжоу, ловец их команды, сидела на траве и плакала навзрыд.Метлу она отшвырнула в сторону ещё при приземлении и теперь сквозь слёзы умоляла исключить её из команды. —Я так больше не могу! —сквозь всхлипы слышала Поттер-Блэк, —Квиддич это явно не моё! Так позорно проиграть, Мэрлин! Габриэль гладила Чжоу по голове, пытаясь успокоить. —Да ладно тебе! Выиграем ещё! Через год, —попыталась поддержать её Поттер. —Ага! —Роджер Дэвис, брат Кристин, с яростью сплюнул на землю.Как когда-то Снейп на первом курсе.—Через год твой брат может вернуться в команду Гриффиндора и тогда всем нам…крышка. —Не будь так пессимистичен, Роджер, —вступила в диалог Кристин.—До этого времени мы что-нибудь придумаем. —Да, пятнадцать способов сделать харакири, —Лив мрачно усмехнулся.—Или выпустим книгу «Квиддич для чайников» Поттер хихикнула. Ведь больше поводов для смеха у неё так и не появилось.***
Все последующие дни вратарь гриффиндорцев Уизли был так рад, что сумел помочь Гриффиндору выцарапать Кубок по квиддичу, что на следующий день не мог ни на чем сосредоточиться.Он снова и снова обсуждал тот матч то с Гарри и Гермионой, то со своей сестрой, которая не слишком то и опечалилась поражению Когтеврана и была готова в двадцатый раз слушать рассказ о том, как её братец взял свой первый мяч. Когтевранцы, наблюдавшие за этим, лишь злобно смотрели на Уизли, но предпринять ничего так и не решились. –Ну, то есть я ведь пропустил мяч от Дэвиса, так что полной уверенности в себе не было, но, не знаю уж почему, когда Брэдли полетел на меня — он и взялся-то неизвестно откуда, — я вдруг подумал: «Ты сможешь!» И у меня осталось не больше секунды, чтобы выбрать, куда кинуться, — понимаете, он вроде как метил в правое кольцо, ну, в смысле, для меня правое, а для него-то левое, — но мне будто внутренний голос подсказал, что он финтит, и я решил рискнуть и бросился влево — стало быть, от него вправо, — и… ну, вы видели, чем это кончилось, — скромно заключил он, без всякой необходимости взлохмачивая себе волосы и оглядываясь, чтобы убедиться, что ближайшие их соседи — кучка сплетничающих между собой третьекурсников с Пуффендуя — услышали его слова. — А минут через пять гляжу — на меня летит Чемберс… Но рассказать эту же историю в двадцать первый раз у Уизли так и не вышло, так как прозвенел звонок и студенты отправились на занятие, благополучно забыв о существовании Уизли, как такового.***
Май пронёсся над Хогвартсом огромным солнечным шаром, унося с собой последние свободные деньки и походы в Хогсмид по выходным и праздникам, но привнося жару и невыносимую духоту. (В особенности это касалось теплиц, в которых студенты изучали травологию, ну и кабинет трансфигурации ) Окрестности замка в это время сияли на солнце, как чисто вымытые; безоблачное небо улыбалось своему собственному отражению в искрящейся глади озера; по шелковым зеленым лужайкам изредка пробегала рябь от легкого ветерка.Однако пятикурсникам мягко говоря было не до разглядывания чудесного летнего пейзажа и купания в Чёрном озере, музицирования и многого другого.Экзамены придвинулись к ним вплотную и чуть ли не дышали им в спину, в виде постоянных напоминаний родителей о важности СОВ и завышенных ожиданий. Студентам больше не задавали ничего на дом; все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. В атмосфере лихорадочной, сосредоточенной подготовки Габи забыла почти обо всем на свете, кроме СОВ, хотя порой, особенно на уроках древних рун, гадала, как пройдёт их летнее путешествие с Марволо? Но для Габи это тайна оставалась покрытой мраком: Марволо и Сириус оба стоически молчали. Впрочем, Габриэль подобное молчание вполне устраивало: у неё хватало забот и волнений и без этого путешествия.И хватит ещё на целую жизнь. Например, одной из таких забот стала торговля из-под полы различными средствами, способствующими повышению концентрации, живости ума и внимательности, которая и раньше процветала среди пяти- и семикурсников, достигла своего апогея. (По сути, все эти лекарства просто крашенная водичка.) Гарри и Рон сразу же соблазнились бутылью эликсира Баруффио для интеллектуального роста — ее предложил им шестикурсник с Когтеврана Эдди Кармайкл. Он уверял, что в прошлом году получил на СОВ «превосходно» по девяти предметам лишь благодаря эликсиру, и готов был расстаться с целой пинтой по смехотворной цене в двенадцать галеонов.И как оказалось парни были вполне готовы заплатить за эту «микстуру», но Грейнджер подоспела вовремя и успела вылить её в унитаз. — Гермиона! Мы же хотели это купить! — завопил проходящий мимо когтевранцев Уизли. — Не будьте идиотами, — огрызнулась она. — Вы бы еще купили у Гарольда Дингла порошок из когтя дракона! И хватит об этом! — У Дингла есть порошок из когтя дракона? — жадно спросил Рон. — Уже нет, — ответила Гермиона. — Его я тоже конфисковала. Все эти штучки — чистое надувательство, понятно? — Только не коготь дракона! — воскликнул Уизли. — Это классная вещь, она так прочищает мозги, что ты потом несколько часов ходишь умный-преумный… Гермиона, дай мне щепоточку этого порошка, пожалуйста, он же не повредит… — Может и повредить, — сдержанно откликнулась Гермиона. — Я его рассмотрела. На самом деле это сушеный помет докси. После этого сообщения у Гарри с Роном пропала охота гоняться за мозговыми стимуляторами. На следующем уроке чар когтевранцы получили расписание экзаменов и ознакомились с правилами их проведения. — Как видите, — сказал профессор Флитвик, когда ученики переписали с доски даты и время всех экзаменов, — вы будете сдавать СОВ в течение двух недель. Утренние часы отведены под письменные работы, послеобеденные — под проверку практических навыков. Практический экзамен по астрономии, разумеется, будет проходить ночью. Далее, я должен предупредить вас, что на ваши экзаменационные принадлежности наложены исключительно жесткие Антиобманные заклятия. Использование напоминалок, а также самоотвечающих перьев, накладных манжет-шпаргалок и самоправящихся чернил запрещено. К сожалению, практически ежегодно в школе находится, как минимум, один ученик, считающий, что ему по силам обвести Волшебную экзаменационную комиссию вокруг пальца. Могу только выразить надежду, что среди когтевранцев таковых не окажется. Наш новый… директор, — Флитвик произнёс это слово с тем же выражением, какое появлялось на лице Кричера при встрече с Уизли в Косом Переулке, — попросила деканов факультетов предупредить своих учеников, что мошенничество будет караться строжайшим образом — поскольку, как вы сами понимаете, ваши результаты могут бросить тень на новые порядки, установленные директором… Профессор Флитвик едва заметно вздохнул. — Тем не менее у вас нет причин не показать все, на что вы способны. Вам необходимо думать о будущем. — Можно спросить, профессор? — подняла руку Габриэль. — Когда станут известны наши результаты? — В июле каждому из вас отправят сову с оценками, — сказал Флитвик. — Прекрасно, — отчетливым шепотом произнес Энтони Голдштейн. — Значит, до каникул можно не трепать себе нервы. Габи же представила, как через полтора месяца будет сидеть в коттедже во Франции вместе с Гонтом, дожидаясь своих оценок по СОВ. Что ж, подумал она, по крайней мере, одно письмо этим летом ей уже обеспечено.***
Их первый экзамен, по теории заклинаний, был назначен на утро понедельника. В воскресенье после обеда Роб согласился проверить Габриэль, но почти сразу же пожалел об этом: девушка страшно волновалась и то и дело выхватывала у него учебник, чтобы посмотреть, не допустила ли она в ответе каких-нибудь мелких ошибок. В конце концов Хиллиарду сильно досталось по носу острым краем «Успехов заклинательных наук». — Займись-ка ты этим сама, — твердо сказал он, возвращая ей книгу и вытирая заслезившиеся глаза. –Прости, Роб, –выкрикнула она. –Не парься, –отмахнулся он.–со всеми бывает. Тем временем Аза, заткнув уши пальцами и беззвучно двигая губами, осваивала конспекты по заклинаниям за пять лет, Энтони Голдштейн, лежа навзничь, повторял определение независимого заклинания, а Дин проверял его по «Общей теории заклинаний» для пятого курса. Падма с Лайзой отрабатывали основные Заклинания движения, заставляя свои пеналы носиться наперегонки вдоль края стола.А Терри же наблюдал за ними и принимал ставки чей пенал быстрее долетит до потолка. За ужином накануне экзамена царила атмосфера легкой подавленности. Роб и Энтони почти не говорили, но ели с аппетитом, проголодавшись за целый день занятий. Однако Азалия и Габриэль то и дело откладывали ножи с вилками и ныряли под стол, чтобы выудить из сумки книгу и проверить какой-нибудь факт или цифру. Роб уже собирался сказать им, что надо нормально поесть, иначе они не заснут, как вдруг вилки выскользнули из их ослабевших пальцев и с громким звоном упали в тарелку. — Держите меня, — пробормотала Азалия, глядя в вестибюль. — Неужто это они? Экзаменаторы? Габи и Роб мгновенно повернулись на скамье и уставились в открытую дверь. В вестибюле стояла Амбридж, а рядом с ней — группа очень древних на вид магов и волшебниц. Габриэль с удовольствием отметила, что Амбридж явно нервничает. — Может, посмотрим поближе? — предложил Роб. Девушки кивнули, и трое друзей поспешили к распахнутым дверям. Переступив порог, они замедлили шаг и чинно прошествовали мимо экзаменаторов. Габи подумала, что крошечная сутулая ведунья с морщинистым, словно затянутым паутиной лицом и есть профессор Марчбэнкс (подруга семьи Малфой, если верить его росказням конечно); Амбридж обращалась к ней с большим почтением. Видимо, профессор Марчбэнкс была глуховата: она отвечала Амбридж очень громко, хотя их разделяло не больше двух шагов. — Прекрасно, прекрасно добрались, мы приезжаем сюда уже далеко не в первый раз! — нетерпеливо сказала она. — Кстати, что-то я давненько не получала вестей от Дамблдора! — добавила она, оглядывая зал, точно надеялась, что бывший директор вот-вот появится из чулана для метел. — Где он сейчас, не знаете? — Не имею понятия, — ответила Амбридж, бросая злобный взгляд на когтевранцев которые застряли у подножия лестницы: Роб притворился, что завязывает распустившийся шнурок. — Но осмелюсь предположить, что Министерство магии вскоре его отыщет. — Вряд ли! Есть два человека, которых министерство никогда не оттыщет Дамблдора и Тома Реддла — гаркнула крошечная Марчбэнкс. — Разве только Дамблдор сам захочет, чтобы его отыскали! Уж я-то знаю… сама принимала у них обоих ЖАБА по трансфигурации и заклинаниям… Что они вытворяли своими палочками— я такого в жизни не видела! — М-м… да… — промямлила Амбридж. Когтевранцы поднимались по мраморным ступеням, еле волоча ноги. — Позвольте проводить вас в учительскую. Вы ведь не откажетесь от чашечки чаю после такого путешествия? Остаток вечера прошел довольно уныло. Все пытались что-то повторить в последнюю минуту, но проку от этого было немного. Габи улеглась в постель, пораньше, но лежала без сна, как ей показалось, не один час, то и дело она резко просыпалась и заглядывала в учебник. Наутро, за завтраком, пятикурсники по-прежнему почти не разговаривали между собой. Падма бормотала себе под нос заклинания, и солонка перед ней судорожно подергивалась. Габриэль вместе с Азой перечитывали «Успехи заклинательных наук» с такой скоростью, что взгляды их казались расплывшимися, а Терри каждые полминуты ронял нож или вилку и опрокидывал вазочку с мармеладом. Когда завтрак кончился, пяти- и семикурсники остались слоняться в вестибюле, а прочие ученики разошлись по аудиториям. Затем, в половине десятого, оставшихся начали класс за классом приглашать обратно в Большой зал: четыре факультетских стола убрали, заменив их множеством парт, обращенных к концу Зала, где находился стол для преподавателей. За ним стояла профессор Макгонагалл. Когда все расселись по местам и успокоились, она сказала: «Итак, начали» — и перевернула огромные песочные часы. Рядом с ними были разложены и расставлены запасные перья, баночки с чернилами и свитки пергамента. Габи с гулко бьющимся сердцем взяла свой билет — Азалия, сидевшая на три ряда правее его и на четыре парты ближе к преподавателям, уже строчила как сумасшедшая — и прочла первый вопрос «а) приведите магическую формулу и б) опишите движения палочки, с помощью которых можно заставить предметы летать». У Габи в голове мелькнула смутная картина: перо, парящее высоко в воздухе и первые заработанные баллы… Слабо улыбаясь, она склонилась над пергаментом и начала писать.***
После письменного экзамена пятикурсники отправились на обед, а потом перешли в небольшую комнатку рядом с Большим залом, откуда их должны были пригласить на устный экзамен. Вскоре их начали вызывать маленькими группами в алфавитном порядке; те, кто дожидался своей очереди, вполголоса бормотали заклинания и отрабатывали движения палочкой, время от времени нечаянно угощая соседей тычком в глаз или в спину. Азалия и Роб всё это время обсуждали вопросы на недавнем экзамене по чарам. –У меня были манящие чары, –поделился с ними Роб, когда те ждали своей очереди. –А у меня веселящие, –Аза накрутила тёмный локон на указательный палец. –У меня левитация с первого курса ещё, –улыбнулась им Габриэль. –Повезло, –проговорил стоявший рядом Энтони. Спустя несколько минут прозвучало имя Гермионы. Трепеща, она покинула комнату вместе с Энтони Голдстейном, Грегори Гойлом и Дафной Гринграсс. Прошедшие экзамен не возвращались обратно, так что никто не знал, как проявила себя гриффиндорская староста. Через десять минут профессор Флитвик выкликнул: — Паркинсон, Пэнси! Патил, Падма! Патил, Парвати! Поттер, Габриэль! — Ни пуха ни пера, — тихо сказал Роб и Габриэль прошла в Большой зал, крепко, до дрожи сжимая в руке палочку.***
Как прошёл практический экзамен Габриэль не помнила.Нет, вернее она помнила, как зашла, как что-то делала, мягкую улыбку экзаменующего её профессора, летающий стакан и изумрудного книззла, а дальше как будто пустота. Азалия говорила, что это из-за стресса.Мол всеми уже давно доказано, что человек предпочитает забывать что-то плохое или угнетающее и советовала ей забыть об этом.Всё-таки заклинания ещё не самый сложный предмет. Однако вечером отдыхать было некогда: после ужина они сразу отправились в свою гостиную и взялись за подготовку к завтрашнему экзамену по трансфигурации. Когда Габриэль наконец добралась до постели, голова у неё шла кругом от сложных магических теорий и диаграмм, а днём уже Габи строчила, как проклятая билеты по трансфигурации и применяла заклинание исчезновения на предоставленных ей млекопитающих. В среду они сдали экзамен по травологии. Травология Габриэль была по сути не нужна, но ради поддержания образа отличницы ей всё же пришлось сесть за изучение редких и опасных гераний. Тоже произошло и с ЗоТИ.Для нумеролога оно важным не было, но опять же и его приходилось учить.Ради пресловутого образа отличницы. На устном экзамене Габриэль без труда ответила на все письменные вопросы, а на практическом даже сумела показать защитные чары и продемонстрировать летучемышинный сглаз. Профессорам всё очень даже понравилось. В пятницу Габриэль вместе с Гермионой сдавали руны.Сам экзамен сложным не был, всё-таки нужно отдать Марволо должное, подготовил он их очень и очень хорошо. Однако гриффиндорка была не в духе. –Что случилось? –спросила прямо Габриэль. — Я неправильно перевела «эхваз», — свирепо сказала Гермиона. — Это значит «товарищество», а не «защита». Я перепутала его с «эйхваз». –Боже, какой ужас! –усмехнулась Габриэль.–Ты это ожидала услышать?! Все путаются–это нормально.Наша природа такова, что мы совершаем ошибки.И это нормально.Если ты, конечно, человек. –Умолкни, Габриэль! Твой сарказм тут не поможет! — огрызнулась Гермиона. — Иногда от одной ошибки зависит судьба всего экзамена. –Иногда от одного шага влево или вправо зависит свернёшь ты себе шею или нет.В мире есть миллион вещей важнее экзаменов.Тебе давно это нужно понять.Это просто оценка наших знаний.И мне честно всё равно, что я получу.Потому что это всего лишь оценка, Грейнджер, –разразилась Габриэль, и развернувшись на каблуках, зашагала прочь. –Не правда ли милая девушка с чудесным умом, мисс Грейнджер? –Гонт улыбнулся ученице, а сам подумал Шах и мат, гриффиндорка***
Гермиона ходила насупленная почти весь уикенд. Впрочем, когтевранцем некогда было обращать на это внимание: они потратили львиную долю субботы и воскресенья на подготовку к экзамену по зельеварению, назначенному на понедельник. По итогу, письменное задание оказалось довольно трудным, однако за вопрос об Оборотном зелье Габи, похоже, набрала максимальное количество баллов: на втором курсе она следила за принимающих его гриффиндорцами, да и рассказы Гонта о зельях тоже неожиданно пригодились. После обеда выяснилось, что зря все так отчаянно боялись практического экзамена: когда рядом не было Снейпа, даже такие отличники, как Теодор Нотт, Гермиона Грейнджер и Габриэль Поттер, чувствовали себя перед котлом гораздо свободнее. Невилл, сидевший совсем близко от Габи, тоже выглядел намного веселее, чем на уроках зельеварения. Когда профессор Марчбэнкс сказала: «Пожалуйста, отойдите от котлов — ваше время истекло», Габи закупорила бутылочку с образцом, почти уверенная в том, что П у неё в кармане. Во вторник у Габриэль был экзамен по нумерологии, по крайней мере он был не таким уж сложным, как они раньше думали и Габи смогла его сдать одной из первых. Письменный экзамен по астрономии в среду утром прошел без неприятных сюрпризов. Габи была уверена, что правильно назвал все спутники Юпитера, и смогла правильно расположить имена всех родственников Сириуса на экзаменационном бланке.Практическая астрономия должна была начаться вечером, а послеобеденное время отвели под маггловеденье, которое все когтевранцы в аудитории сумели сдать за пятнадцать минут до конца экзамена. Слишком уж просто всё было. Правда про астрономию так не скажешь.Уж слишком сомнительный предмет. В одиннадцать, поднявшись на верхушку Астрономической башни, они убедились, что ночь для наблюдений над звездами выдалась идеальная — тихая и безоблачная. Окрестности замка купались в серебристом лунном свете, воздух был прохладный, бодрящий. Они настроили телескопы и по команде профессора Марчбэнкс принялись заполнять пустые карты, которые им раздали. Профессора Марчбэнкс и Тофти ходили среди них, наблюдая за тем, как они определяют точные координаты планет и звезд, видимых в телескоп. Тишину изредка нарушали только шелест карт, случайный скрип телескопа, поправляемого на опоре, да царапанье по пергаменту многочисленных перьев. Прошло полчаса, потом час, и маленькие квадратики отраженного золотого света на земле внизу стали исчезать один за другим — это гасли окна в замке и желание Габриэль учить астрономию на шестом курсе. Однако когда Габи закончила наносить на карту созвездие Ориона, парадные двери замка распахнулись прямо под парапетом, у которого она стояла, и на каменную лестницу и лужайку перед ней хлынул свет. Габриэль сделала над собой усилие и не посмотрела вниз, как многие гриффиндорцы. Интересно, что они там увидели? Очередное обострение у Амбридж?! Габриэль едко усмехнулась, но всё равно продолжила работать.МакГоннагал не была тем человеком ради которого, Габи хотелось чем-то жертвовать. Например, хорошей оценкой по Астрономии. И раскрытием её собственных дьяволов***
Заключительный экзамен, по истории магии, был назначен на послеобеденное время. После завтрака Габи с удовольствием вернулась бы в постель или поприрекалась с Марволо, недавно раставшимся с Авророй Синистрой, но ей нужно было еще раз повторить пройденное, и она повторяла скопившиеся за пять лет обучения сотни конспектов по тем или иным темам. В два часа пополудни пятикурсники вошли в Большой зал и, заняв свои места, стали ждать разрешения перевернуть билеты. Габи чувствовала, что вымоталась до предела. Ей хотелось только одного — чтобы все это поскорее кончилось и она могла пойти и заснуть; а завтра уехать на Лазурный берег, как и обещал ей Сириус. — Пожалуйста, переверните билеты, — сказала профессор Марчбэнкс из-за преподавательского стола. — Итак, начали! Габриэль обмакнула перо в чернильницу и начала строчить ответы на многочисленные вопросы, чувствуя, что Бинс явно будет ей горд. Ведь до этого его никто никогда не цитировал.По крайней мере в таком объёме, по крайней мере сегодня.