Different ways

Оставшиеся два дня пролетели, по ощущениям, за несколько минут. Но пора было возвращаться на Корусант. Калеб ловит себя на мысли, что это последнее, чего ему сейчас хочется, и сразу же старается эту мысль от себя отогнать. — Мне жаль, что я не могу полететь с тобой. — Мол ласково проводит рукой в кожаной перчатке по его волосам. — Но я буду в ваших краях через пару месяцев. У Учителя ко мне какое-то дело. — Мы сможем увидеться? — Калеб притягивает его к себе за талию, цепляясь пальцами за широкий кожаный пояс и опустив взгляд в пол, что б не выдать своей грусти и разочарования расставанием. Ситх приподнимает его голову за подбородок, снова заставляя взглянуть себе в глаза, и под жаром этого взгляда джедай крепче сжимает в руках ткань его темных одеяний. Ему так не хочется прощаться. Мол прижимается ближе с коротким рыком, стараясь сдерживаться и не дать себе повода отсрочить свое отбытие. — Просто следуй за моим дроидом. Он приведет тебя. — Забрак целует джедая в щеку, устраивая рогатую голову на его плече и крепко обнимая. Нужно улетать, но последние минуты как всегда самые тяжелые. — Я буду ждать. — Дьюм медленно вдыхает и задумчиво водит пальцами между рогов, прислушиваясь к мерному урчанию. *** В Храме Калеб начал откровенно киснуть. Удовольствия не приносили ни тренировки, ни медитации, ни изучение библиотечных архивов. Лишь длинные беседы с учителем повышали ему настроение. Депа Биллаба всегда была именно тем человеком в Ордене, с которым молодой рыцарь мог поговорить, спросить совета или просто поболтать на любые темы. Это противоречило Кодексу - у джедая не должно быть привязанностей - но мастер Биллаба была не просто учителем для Калеба, а добрым, мудрым другом и наставником. И Дьюм понимал, что ничего, совсем ничего не может ей рассказать. Он мог сколько угодно критиковать и политику Совета в целом, и их отдельные приказы в частности, но так разочаровать учителя Калеб просто не мог. И не надеялся на понимание – Депа Биллаба верный Кодексу мастер джедай, член Совета. Позволить себе разбить ее веру в него, предать ее – Дьюм даже представить не мог. Но носить в себе такой секрет становилось все тяжелее день ото дня. Однако он был готов заплатить высокую цену за то, что впервые испытал такие чувства, познал то, что никому из джедаев не было и не будет дано. Он впервые почувствовал себя не просто нужным, но незаменимым. Связанным с этим странным жестоким воином. Но джедай чувствовал от него лишь тепло и благодарность. Но все это снова заставляло Калеба разрываться. Между чем-то давно привычным, знакомым, давно известным и чем-то новым. Темным и совершенно непонятным. Закрытым, мрачным и полностью запретным. Но это совсем не пугало. От чего-то он был уверен, что все идет так, как и должно идти, все во власти Силы – джедай чувствовал ее пульсацию в своем сознании, переливы и густоту оттенков. Тенистая площадка за храмовой колоннадой была пуста и расчерчена яркими лучами заходящего солнца. Калеб сидел на татами в позе лотоса в тщетных попытках медитировать. Но для медитации нужно было привести в порядок мысли, которые у джедая разбегались испуганными лот-котятами в разные стороны. Слишком многое сейчас было в его голове и требовало хоть какого-то анализа и понимания. Но Дьюму было так сложно просто довериться Силе. Его сознание металось от полной и непоколебимой уверенности в своих действиях до желания бежать к Совету и признаваться во всем, и будь, что будет. Ведь джедай не должен бояться. — Хоть я уже говорила об этом, но повторюсь. Что-то изменилось в тебе, ученик. — Мастер Биллаба прервала тревожные размышления Калеба на уже ушедшей в тень террасе Храма. Дьюм вскинул на нее взгляд – учитель, улыбаясь, подходит ближе, а после опускается рядом с ним на тренировочный мат, все так же не спуская с ученика своего пытливого взгляда. Калеб опустил глаза в пол. — Наверно, я просто немного устал, мастер. — Это заметно. После той поездки на Ондерон я все чаще ощущаю твое беспокойство. Расскажи мне, Калеб. Есть ли что-то, что мне нужно знать? Дьюм повел плечами, ему было неуютно, и он даже не знал, что и как сказать, что б не выдать лишнего. Или стоит выдать все это прямо сейчас…? — Вскоре все изменится. Мне так кажется. Биллаба нахмурилась. — Что ты имеешь в виду, ученик? — Сам точно не понимаю. Просто все изменится, я…уверен в этом. — Калеб неловко поежился и взглянул на мастера. — У тебя видения? — Биллаба положила руку ученику на плечо, легко сжав в жесте дружественной поддержки. Когда Дьюм не ответил, она повернула его к себе и взяла его ладонь в свои. — Поделись со мной хотя бы чем-нибудь. — Ну… Что-то вроде видений, учитель. Большего я не смогу сказать, пока сам не разберусь. — Калеб в ответ слегка сжал ее пальцы в своей руке. Врать запрещено, но придумать себе какие-то видения - самый безопасный вариант, чтобы и предупредить, и не выдать Мола. Депа кивнула, удовлетворенная даже таким ответом, и джедай, чувствуя ее поддержку, коротко улыбнулся. — Хорошо. Но помни, природа видений изменчива и неустойчива. Но я поговорю с Советом. Возможно, кто-то из более опытных мастеров мог бы дать тебе совет. Несмотря на то, что Калеб считал своего учителя лучшим мастером, он кивает, провожая Депу Биллабу взглядом, а потом снова возвращается к медитации. На этот раз все идет лучше, но вскоре джедай погружается в водоворот собственных мыслей. Однако после нескольких часов он замечает, как страх отступил, а Сила в нем спокойно плещется на границах сознания. *** Довериться Силе. Калеб старался уснуть, но воспоминания о тех днях на Ондероне отвлекали. Это было странно, ведь обычно со временем любые воспоминания меркнут и блекнут, но эти становились только ярче, заставляя щеки Дьюма покрываться румянцем. Но картинка вдруг резко сменилась. Джедай сел на своей постели, вглядываясь в то, что показывает ему Сила. Он вдруг вспомнил, как соврал сегодня учителю о видениях - вот и последствия. Видение же становится все более четким, Калеб чувствует горячие лучи двух солнц на своем лице и раскаленный ветер с мелкими песчинками. Картинка настолько реальна, что Дьюм инстинктивно тянется к ней рукой. Ему неизвестно это место, но джедай чувствует, что вот-вот увидит.... Предчувствие не обманывает – стоит повернуть голову, как Калеб замечает знакомую фигуру в черной мантии, зажженное красное лезвие меча и стоящих поодаль двоих джедаев. В руках мастера Джинна - его зеленый меч, и какие-то несколько мгновений соперники лишь смотрят друг на друга. Гибкие движения, взмахи клинков, и Дьюм инстинктивно дергается в сторону, пытаясь дотянуться до забрака, хоть и понимая, что это всего лишь видение, и он не сможет выдернуть Мола к себе. Защитить его. Все вокруг будто резко обрушается осколками разбитого зеркала, сменяя одну картинку другой. Снова неизвестное Дьюму место, на этот раз пустой самолетный ангар и снова те же самые действующие лица. Калеб смотрит на Мола будто со стороны, раздираемый его эмоциями – он чувствует их еще ярче своих – боль, ярость, гнев. Дальнейшее он рассмотреть неспособен, видение обрывается на танце разноцветных клинков. Джедай резко открывает глаза, приходя в себя от увиденного. Растрепанные, влажные от холодного пота волосы падают на лицо, сердце колотится едва ли не до боли, руки предательски дрожат. Единственная мысль не отпускает его, одновременно приводя в замешательство и волнение – защитить ситха. Но что он может сделать, да и как вообще джедай может защитить того, кто намного более тренированный, чем он сам? И от чего конкретно его защищать? Первым импульсом Калеба было желание вскочить с постели и все выложить Совету, что б наконец избавиться от всего этого клубка мыслей, но не прошло и нескольких секунд, как он понял, что есть только один единственный, кому он должен рассказать о своем видении, но никак связаться с забраком он пока что не мог. Джедай падает спиной на кровать, без всякой надежды заснуть. Все еще тяжело и загнанно дыша, он кладет руку под голову, пялясь в потолок, мысленно рисуя на нем черные витиеватые узоры. Сон приходит спустя несколько минут. *** Мол, проходя и без того жестокое обучение, теперь почти не спал. Что-то происходило с его джедаем, но почувствовать более детально он никак не мог – Сила не позволяла проникнуть дальше, забрак лишь ощущал его подавленность, меланхолию и тревогу. Чувства Калеба отзывались в нем самом, и больше всего Мол хотел бы успокоить его, заверить, что что бы ни произошло дальше, для них двоих ничего не изменится. Пусть хоть вся Галактика рухнет – для них ничего не изменится, и забрак всегда будет рядом с ним. По крайней мере до тех пор, пока Дьюм сам будет хотеть его присутствия в своей жизни. Мол не сомневался в его выборе. Спустя полтора месяца ситх смог вернуться на Корусант по разрешению своего учителя. Скоро он получит очередное задание, скоро он и его учитель явят себя миру, отомстят, и ситхи снова начнут править галактикой. И все изменится. Но сейчас Мол лежит на узкой койке в какой-то задрипанной гостинице на нижних уровнях великого Корусанта. Совсем скоро он отправит дроида к Храму и снова увидит Калеба. Сможет прикоснуться к нему, вдохнуть цветочный запах его волос, почувствовать на своей коже его теплые руки… Тряхнув головой, забрак поднимается с кровати и отправляется доделывать небольшой подарок для своего джедая. *** Калеб обернулся, услышав жужжание и звуки на бинарном где-то над своим плечом. — Что, прости? — Круглый черный дроид, каких он еще не видел, висел в воздухе прямо рядом с его головой, но Дьюм не сразу понял его речь. — Следовать за тобой? Хорошо. — Джедай улыбнулся - не понадобилось много времени, чтобы вспомнить слова забрака в их последние минуты перед отлетом с Ондерона. — Веди. Радостно пиликнув, дроид развернулся и неспешно «поплыл» по воздуху в противоположную сторону от Храма. Калеб, бегло оглянувшись по сторонам и убедившись, что рядом нет никого из знакомых, кто мог бы узнать его, отправился за дроидом. Дьюм даже не предполагал, что придется спускаться так глубоко на нижние уровни. Более того, прожив на Корусанте всю жизнь, он не предполагал, что у столицы так много подземных уровней. Жизнь в них кипела так же, как на поверхности, но жизнь совершенно другого качества. Если на поверхности жили сливки общества, то здесь представители, кажется, всех рас в Галактике, вкалывали, зачастую, в жутких условиях, годами не видя солнечного света. Казалось, что это не столица Республики, а какая-то отдаленная пиратская планетка Внешнего Кольца. Калеб с удивлением смотрел по сторонам, оборачивался, рассматривал прохожих, но старался не отставать от дроида и не потерять его из виду. Идти пришлось недолго, и уже спустя пол часа дроид привел джедая к неприметной двери. Надпись на общегале и еще нескольких языках гласила, что в этой гостинице можно остановиться. Не то, что бы очень хотелось, но Дьюм вынужден признать – место Мол выбрал идеальное. Тут бы точно никто не стал искать джедая. Ситха тоже. И знакомых тут гарантированно не встретишь. Дроид снова что-то пиликнул, и Калеб обернулся, кивком поблагодарив своего провожатого. Джедай получил последние инструкции относительно того, куда ему подниматься, а также в какую дверь и сколько раз постучаться. Дьюм иррационально нервничает, стоя перед закрытой дверью. Они не виделись меньше двух месяцев, но по ощущениям несколько лет – так долго тянулось для джедая это время. Условленный стук, и дверь распахивается мгновенно. Калеб даже не успевает понять, как Мол, схватив ворот джедайской мантии, резко впихивает его в небольшую комнату, и Дьюм сразу же оказывается зажатым между горячим телом ситха и стеной. Успев только коротко вскрикнуть от удивления и вцепиться в чужие плечи, Калеб почти повис на забраке, позволяя его рукам скользить по своему телу, впиваясь в его губы своими. Только спустя несколько мгновений Мол отстранился, с улыбкой окидывая Калеба взглядом и переместив ладони на его талию. — Тебе идет эта бородка, ты в курсе? — Забрак провел пальцами по его подбородку, слегка прищурившись. — Такой красивый. Дьюм слегка смутился. От всего сразу – он настолько не привык к комплиментам, к такому отношению, к вниманию к себе, и, хоть очень скучал, но все равно смущался от элементарного комплимента. Мол отошел, наконец пропуская Калеба внутрь скромной комнаты. По факту, здесь почти ничего и не было: кровать, стол, пара шкафов. Не было даже окон. Впрочем, это сейчас скорее плюс – никто гарантированно их здесь не увидит. Ситх заметил, как Дьюм скользит взглядом по окружающему пространству. — Не переживай, если что – я еще приплатил хозяину этой дыры, так что фактически нас здесь нет. — Забрак, потянувшись, уселся на кровать, сложив ноги в позе лотоса, не спуская взгляда с джедая. — О. Рад слышать. Я.. переживал по этому поводу. — Калеб, скинув мантию, опустился на жалобно скрипнувшую кровать напротив ситха, касаясь его коленей своими. — Я это чувствовал. И не только это. — Мол взял его за руку. — Что тебя тревожит? В ярких глазах Брата Ночи сейчас не было прежней страсти и несдерживаемого огня, но плескались нежность и участие. Даже если бы хотел, Калеб бы не стал утаивать от него ничего. Он обязательно все расскажет. Но сейчас ему хочется немного иного, да и смущение пора было побороть. Хотя бы попытаться. Опершись руками на его бедра, Дьюм потянулся вперед и мягко коснулся его губ своими, медленно углубляя поцелуй. Мол провел пальцами по его щеке и с довольным урчанием прижал джедая к себе, позволяя ему вести. Калеб надавил на его грудь, заставляя улечься спиной на кровать. — Мм, мне нравится твоя настойчивость. — Забрак утягивает джедая на себя, но послушно разводит колени, позволяя устроиться между своих ног. — Заткнись, ты меня сбиваешь. — Калеб пытается стащить с себя и Мола их многослойные тряпки, но от каждого резкого движения кровать начинала предательски скрипеть. — Крифф, нет, так не пойдет. Слезай. Ситх поднимается, и они вместе стаскивают матрас на пол, сразу же избавляясь от одежды. Несколько минут сбивчивых поцелуев и полузаглушенных стонов, и Мол стоит на коленях, опираясь на разоренную кровать локтями, прогибаясь в спине и подставляя свое тело под все более и более откровенные прикосновения Калеба. Забрак предлагал себя настолько открыто и беззастенчиво, что Дьюм закусил губу в попытках сдержать стон и неспешно скользил взглядом по изгибам чужого тела. — Эй, джедайчик, ты чего застрял? — Мол обернулся, и, показав клыки в ухмылке, довольно рыкнул, поведя лопатками. — Ну же, я не кусаюсь, милашка. Только если сам не попросишь. Калеб снова безнадежно покраснел, но наконец пришел в себя и, расположившись позади забрака, мягко провел руками по сильной спине, чувствуя под своими пальцами крепкие мышцы и прислушиваясь к вибрирующему урчанию. Дьюм облизнул два пальца и провел между его ягодиц по влажной дырке. Мол издал тихий сдавленный стон, снова повернувшись к джедаю. — Меня не нужно растягивать, я подготовился к твоему приходу... — Собираясь добавить что-то еще, ситх подавился стоном – Калеб ввел в него два пальца и на пробу провернул ладонь, свободной рукой придерживая его за талию. Джедай неотрывно смотрит на погружающиеся в податливую дырочку пальцы и чувствует горячую пульсирующую тесноту вокруг. Его хватка на талии Мола становится крепче, сам забрак, выгибаясь, стонет в голос, прислонившись лбом к каркасу кровати. Это зрелище было настолько невообразимо завораживающим и возбуждающими, что несмотря на жар собственного возбуждения, пружиной скрученного внизу живота, Дьюм не в силах прекратить мучить ситха медленными движениями длинных пальцев, жадно вслушиваясь в его стоны. — Калеб, пожалуйста, — Мол уже перешел на всхлипы, насаживаясь на пальцы ради хоть какой-то большей стимуляции. И человеку это нравится. — пожалуйста, хватит, трахни меня. Будто только этого и ожидая, Дьюм убирает пальцы и сразу же заменяет их своим членом, с несдержанным стоном погружаясь до основания. Несколько мгновений, и Калеб начинает двигаться, впиваясь пальцами в татуированную кожу и старательно заглушая рвущиеся наружу стоны. Он никогда не представлял себе, что когда-нибудь сможет испытать к кому-то такую обжигающую страсть, так хотеть безраздельно обладать этим сильным красивым созданием, всегда чувствовать рядом его присутствие – и никогда больше не отпускать. Дьюм сжимает забрака за загривок, чувствуя под пальцами заполошный пульс, не сводя взгляда с перекатывающихся под кожей мышц и острых крыльев его лопаток. Сила в их сознании снова сливалась, плескаясь и затапливая ярким свечением. Мол снова прислоняется к каркасу кровати лбом, рвано дыша и еще сильнее выгибаясь навстречу сначала осторожным, но потом более резким и грубым толчкам Калеба, рыча и выстанывая всевозможные проклятия, стараясь удержаться на уже подрагивающих коленях. Ситх не особо понимал, сколько прошло времени, прежде чем ощутил крепкую хватку на своем роге – Дьюм заставил его подняться и запрокинуть голову. — Ты слишком громкий, датомирец. — Горячее дыхание касается шеи, и забрак податливо откидывает голову джедаю на плечо, понимая, что кончит сразу, если услышит еще хоть слово таким приказным холодным тоном. Еще несколько громких несдержанных стонов, и на его рот ложится ладонь Дьюма в попытке грубо заткнуть, и теперь комнату наполняют лишь заглушенное рычание вперемешку со стонами и влажными звуками шлепков бедер о бедра. Мол знал, что кончит, даже не прикасаясь к себе, но не предполагал, что так скоро – движения Калеба стали рваными и резкими, он сильнее прижимает забрака к себе и вбирает в рот сережку пирсинга в его ухе, спускаясь языком по сильной шее, и впивается зубами в его плечо. Этого оказалось достаточно, чтобы Мол, дернувшись в руках Дьюма и подавившись глухим стоном, кончил, сразу же обмякая в его хватке. Уже сам находясь на грани, Калеб убирает руку и опускает ситха на матрас, надавливая на поясницу и фиксируя его на месте, хотя тот и так не был в состоянии пошевелиться, лишь тихо коротко постанывал, закусив костяшки. Спустя несколько резких и глубоких толчков, Дьюм последний раз входит до основания и изливается глубоко внутри, упершись лбом Молу между лопаток и сдавленно хрипло застонав. Тяжело дыша, только через несколько минут Калеб находит в себе силы приподняться и выйти из чужого тела, что б улечься рядом с ситхом, молчаливо водя пальцами по его спине. Он не знал, понравилось ли забраку, не переборщил ли он вообще в свой первый раз в активной роли, не было ли это все слишком? Его размышления прервал зашевелившийся Мол, с трудом повернувшись к нему лицом. — Сладкий, в следующий раз предупреди, что ты настолько хорош. — Застонав, забрак перевернулся на спину, опустив руку между бедер и пачкаясь в вытекающей из приоткрытой дырочки сперме. — Я едва не отключился, пока ты меня трахал. Это точно твой первый раз? Калеб кивнул и прикрыл лицо рукой. К таким комплиментам он, вероятно, еще не скоро привыкнет. Но эти слова ему, безусловно, очень нравились. — Мм, тогда через несколько минут я буду готов ко второму раунду. — Едва не мурлыча, Мол подтащил джедая к себе и обнял, поцеловав в плечо и натянув на них валявшееся рядом одеяло. Дьюм усмехнулся – он бы тоже не хотел останавливаться на одном разе. Да еще и с таким красивым, восхитительным и страстным партнером. Но тут джедай вспомнил, что хотел сделать с самого начала, и о чем успешно забыл. Он привстал на локте, дотягиваясь до своей мантии. — Эм. Мол, я сделал кое-что для тебя. Приоткрыв сначала один глаз, а потом с тихим шипением усевшись на матрасе, забрак с интересом взглянул на джедая, выгнув бровь. Спустя мгновение, правда, сам потянулся к горе черных шмоток рядом с их лежбищем – как он мог забыть о подарке! Но решил уступить Калебу первенство. Джедай смотрит на него своими светлыми глазами и протягивает черный браслет из дюрастали. Он тонкий и выглядит как несколько переплетенных между собой плоских лент – красивый симметричный узор, смягченные края, Мол долго изучает его взглядом, прежде, чем протянуть его снова Дьюму и выставить вперед ладонь в молчаливой просьбе. Калеб улыбается своей едва заметной улыбкой и застегивает браслет на расчерченном татуировками запястье. — Ты… сделал его сам? — Мол уже предполагает ответ на этот вопрос, и Дьюм кивает. Забраку больше ничего спрашивать не нужно. Он усмехается, целуя джедая в щеку и снова осматривая подарок. — Восхитительно. Я никогда не буду его снимать. Но у меня для тебя тоже есть одна вещица. Я не уверен, что тебе понравится, но.. Ситх достает маленький мешочек и выкладывает на подставленную ладонь Калеба. Джедай задерживает дыхание. В его руке мерным красным светом поблескивает яркий кайбер кристалл на тонком черном шнурке. Он рассматривает, поворачивая его под искусственным светом, ловя блики. Мол тянется ближе и завязывает шнурок на его шее. На светлой коже яркий красный смотрится великолепно, забрак мягко проводит пальцами по его груди и плечам, убирая за ухо растрепавшиеся волосы. — Как же тебе идет. — Мол склонил голову на бок, улыбнувшись джедаю и водя пальцами по своему браслету, мысленно запоминая его узор. — Мне очень нравится. Но где ты нашел кайбер? — Калеб прикасался к подвеске, и ему казалось, что он чувствует его теплое сияние. — Он откололся, когда я собирал свой меч. И я хранил его несколько лет. Но не думал, что смогу сделать из него что-то такое. Тебе действительно очень идет красный. Подумай об этом. — Мол усмехнулся и снова улегся на матрас на полу, протягивая руку джедаю и, когда тот отвечает, утягивает его на себя. — Эй, даже не начинай! — Калеб засмеялся. — Но я очень рад подарку. Он всегда будет напоминать мне о тебе. — Кстати. — Мол привстал на локте, заглядывая Дьюму в глаза. — О чем ты так переживаешь? Я чувствую это в Силе. — Я не переживаю, я… не знаю, в общем. — Калеб обнял его за шею, притянув ближе и мягко коснулся его губ своими в целомудренном поцелуе. — У меня были видения, и они беспокоят меня. Я знаю, ты не скажешь, но не собираешься ли ты на какое-то задание в ближайшее время? Мол вздохнул, устало потерев лицо ладонью. Прочистив горло, забрак провел носом по его шее, устраиваясь удобнее на его груди. — Да. Мне нужно улетать уже очень скоро. Я не могу сказать, куда. Но что ты видел, Калеб? — Я не знаю. Я не видел финала, но видел два солнца и раскаленный песок, а после него – самолетный ангар на какой-то цветущей планете. — Джедай прижал его к себе ближе, не желая отпускать. — Видел тебя и двоих джедаев. Был бой, но я не знаю, чем все кончилось. Мне страшно, Мол, я не готов потерять тебя, когда только что обрел. Калеб лежал тихо, но ситх ясно ощущал его тревогу. — Эй, все будет в порядке. Я тебе обещаю. — Забрак взял его ладонь в свою, переплетя их пальцы и мягко поглаживая большим пальцем его запястье. — Я вернусь к тебе после задания, сюда же. Мы снова встретимся, и я все тебе расскажу. О том, что будет, о плане моего учителя, ты все узнаешь. — Что будет с Орденом? Со мной? С нами? — Сине-зеленые глаза смотрели с обреченностью и тоской, излучая такую гамму эмоций, и Мол готов был на все, лишь бы больше никогда не видеть своего джедая таким. — Между нами не изменится ничего. Я не откажусь от своих чувств к тебе, что бы ни случилось, ты же знаешь. О большем я пока что сказать не могу. Но с тобой все будет в порядке, я не дам тебя в обиду. — Забрак снова устроил голову у джедая на груди, прикрыв глаза и обняв его за плечи. Калеб глубоко вздохнул. Впервые за много лет он испытывал такие яркие эмоции. Но теперь понимал, что платой за эти чувства, за страсть, привязанность и желание теперь станет страх. Джедай должен быть неуязвим для страха, иначе это верный путь на Темную сторону, но сегодня Дьюм убедился окончательно – он тоже не откажется от своих чувств. И от ситха. К чему бы в итоге это ни привело. Джедай гладит татуированные плечи, слушая мерное биение двух сердец забрака и чувствуя его горячее дыхание. — Я обещаю, вернусь сразу после задания, Калеб. Ты даже не успеешь соскучиться. — Дьюм вслушивается в его глубокий, успокаивающий голос, граничащий с мягким утробным рыком, и постепенно расслабляется. Беспокойство еще не покинуло его сознания, но джедаю становилось спокойнее. Возможно, его видения – лишь не более, чем предостережение. А может, это вообще не значит ничего особенного. — Я буду ждать тебя. Ты ведь знаешь, где меня найти, верно? — Дьюм усмехнулся, приподнимая голову ситха со своего плеча и всматриваясь в его красно-золотые глаза. — О, постараюсь не заблудиться. — Мол целует его в щеку и укутывает их обоих одеялом. Несколько минут Калеб расслабленно смотрит в серо-грязный потолок, после чего засыпает под мерное урчание, согретый жаром чужого тела.