Рейс AA1508
Впервые в жизни наблюдаю сверху чёрные грозовые тучи и молнии, что летят вниз, словно метко направленные стрелы. Наверное, это единственное ради чего стоит полететь на самолёте. Все ванильные фотографии с красивым видом из иллюминатора, крылом самолёта и вид ночного города — сущие мелочи в сравнении с огромными тучами и звуком грома. Воистину завораживает.
Спина издала болезненный хруст от неизменного сидячего положения.
— Прошу прощения, — девушка в строгом костюме стюардессы с вежливой улыбкой направляется в мою сторону.
— Слушаю Вас.
— Сколько ещё нам лететь? — в который раз я задала этот вопрос и в её серых глазах вовсю плясало раздражение и недовольство. — Прошу простить меня, уж очень переживаю за приземление. Боязнь высоты и всё такое.
— Этим рейсом управляет самый квалифицированный пилот. Уверяю, Вам не о чем переживать. Самолёт приземлится в Лондоне, — бросает взгляд на наручные часы, — буквально в течении часа.
От этого ничуть не легче, даже наоборот. Кажется, все кошмары и фильмы ужасов начинаются именно с этой фразы. Жуть какая, а ведь дышать и правда тяжело стало. Вот уже пятнадцать часов глубокого размышления дают о себе знать. Целых шесть пересадок, подумать только, шесть пересадок! Когда-нибудь я научусь сначала читать то, что написано мелким шрифтом, а потом покупать билет. Британский акцент уже действует мне на нервы, голова жутко болит и единственное, что остается — мечтать о тёплом душе и свежей постели.
Интернет творит чудеса — мне удалось забронировать, точнее снять на месяц комнату, да ещё за очень приятные деньги почти в центре Лондона. Конечно, роскошью вряд ли там пахнет и не стоит воображать солнечную квартиру с панорамными окнами, с видом на огромное колесо обозрения и главную улицу. Люблю заниматся самоутешением, это поднимает самооценку. Дом в стиле прошлого века — если упустить подробности и предаться красивой речи. Посёлок в пятнадцати километрах от дороги, что ведёт в небольшой город: дом отнюдь не на главной улице, пропахшей богатством и сиренью. Старый ремонт внутри и видок снаружи, как будто он не одну войну прошёл: выцветшая окраска кирпича, местами побитого и заложеного толстым слоем бетона, полтора этажа и странная планировка, будто строили наугад. Ещё милый чердак — рассадник древнейшего хлама, с чудесным окошком на передний двор, почерневший дымоход и нескошенная трава. Соседи приятные и на этом, пожалуй, и заканчиваются плюсы.
Закинув ногу на ногу, увлекаюсь изучением своего потёртого комбинезона. Лёгкий смешок слетает с уст: среди британского аристократизма я буду смахивать на бомжа. Американский стиль «что хочу, то ношу», «хоть голым ходи всем плевать» явно не вписывается в строгие рамки харизматичности королевства.
Стюардесса оповещает о скором приземлении в аэропорту Хитроу, но я понимаю это по тошноте и резко скакнувшему давлении. Эти карусели явно до добра не доведут. Часы на телефоне показывают 20:13, и это значит, что если сильно поторопить водителя такси, то доберусь к 22.00.
Британскую пасмурность можно ощутить даже ночью, холодные и безразличные взгляды сканирующие твой внешний вид и определяющие ярлык, который на тебя повесят. Думаю, мой мне очевиден. Бомж на минималках, что-то типа этого.
— Рендольф авеню, католическая церковь, — сходу бросаю адрес водителю такси. — Поможете запихнуть чемодан в багажник?
Нехотя, жирный мужчина с огромным пивным животом, еле слез с водительского кресла. Закинул чемодан в багажник, словно какой-то мешок, а не ценную вещь. Я к своему имуществу отношусь очень бережно. Салон пропах запахом пота и сигарет, на панели красовался недоеденный хот-дог, что оставил жырное пятно. К горлу подступила тошнота — это и есть всеми знаемый аристократизм?
— Вы приезжая? — машина издала жалкий звук, после того как он повернул ключ зажигания.
— Да, приехала по работе. Сняла комнату себе, пока буду проходить практику, — не понимаю, зачем обьясняю это незнакомому мужику.
— На Рендольф авеню?
— Да, — приподняв уголки губ и издав мерзкий звук, похожий на рыкаение животного он сосредоточился на дороге. — Сколько времени туда ехать?
— Час, объездными дорогами, — он достает пачку сигарет из бардачка. — Не против?
Даже если против, это вряд ли кого-то волнует. Отрицательно киваю головой, показывая, что мне вообще плевать. Влажный, сырой воздух вызывает насморк и мурашки. Уличные фонари еле освещают объездную дорогу, густой лес и маленькое количество машин не внушают чувства безопасности, скорее наоборот. Голова разрывается от боли, усталости и смены погоды, но не могу себе позволить хоть немного вздремнуть. Запах сигарет напрочь пропитал мою одежду и волосы, тошнота лишь усиливается, а город всё глубже погружается во мрак.
— Со мной ты не просто поедешь, а полетишь, — его противный смех давит на уши, — я знаю Лондон, как свои пять пальцев. Восемнадцать лет стажа — это не шуточки. Однажды я поспорил, что смогу с закрытыми глазами проехаться по Пикадилли. Это был чистый кайф.
Сдерживаю себя от комментирования подобного. Честно, не очень-то приятная тема, и точно не то, чем надо хвастаться. Уже после этой фразы желающих прокатится с ним, пусть даже и бесплатно, сводится к нулю. Бросаю взгляд на наручные часы, которые засветились от прикосновения. Едем только двадцать пять минут, а по ощущениям — вечность. Спустя некоторое время, начинают мелькать огни спального района Лондона.
— Это окраина?
— Нет, мы не ехали окраиной. Мы почти в центре Лондона, — он же сказал, что это мы поедем в объезд. — Я же водитель со стажем, я знаю как можно тихо проехать в самый пик жизни города. В этом районе всегда тихо, а мы приближается к твоему адресу. Не сказать, что это очень тихое и милое местечко, можно было бы найти и по-лучше, но для такой, как ты, подойдёт.
Он бегло обвёл глазами мой внешний вид и выкинул в окно окурок.
— Прошу прощения? — я не совсем понимаю, что он имел ввиду. Водитель не удостоил меня внятным ответом, лишь бросил, что скоро увижу сама. Ничем не примечательная улица, лишь типичным для Англии зданием католической церкви. Так понимаю, что это моя остановка.
Кое-как договорившись, что оплачу картой, я отделалась от водителя. Часы показывают начало 11 ночи, и спать хочу больше, чем в душ. Вдохнув запах рубашки, невольно потянуло блевать, про комбинезон я вообще молчу. По телу целыми табунами скачут мурашки, от холода даже зубы начали постукивать. Это мне не тёплая Америка. Сверив номер дома с табличкой прикреплённой к зданию, с груди вырвался вздох. Это же не может быть реальностью… Дом выглядит пустым. Внутри нет ни единого огонька, разве что люди тут совсем рано ложатся. Старая и большая дверь белого цвета не поддается, когда я пытаюсь её открыть. Стучу по обшарпанной двери и вдалеке слышатся тихие шаги, что отнюдь не радуют.
— Тебе чего? — голову высунул молодой парень с густой щетиной и сильно покрасневшими глазами, не до конца открывая дверь. В свете жёлтого фонаря, его лицо казалось очень болезненным.
— Я сняла здесь комнату в квартире под номером шесть, — его лицо косится от удивления.
— Сняла комнату здесь? — киваю под изучающий взгляд. Парень пропускает меня внутрь, где интерьер в полумраке больше похож на свалку. Запах алкоголя щекочет нос и хочется чихать. — Ты на проститутку не похожа, а на наркомана тем более.
— Простите?
— Здесь не живут люди, а снимают комнаты проститутки и тусуются наркоманы, — ощущаю мерзкое прикосновение ладони к моей груди. — Но может ты и по адресу.
— Руку убрал, — бью по его ладони, но он не прекращает попыток дотронутся до меня. С размаху бью его ногой по чувствительному месту, а потом в живот. Тело отлетает в темноту и с глухим стуком падает на землю. Не думаю, что убила, скорее отправила протрезветь.
Фонари дарят слабое освещение — обшарпанные стены, грязный пол, куча матрасов и шприцов и чьи-то мерзкие стоны на втором этаже. Тело покрывается мурашками — я не собираюсь ночевать в этом месте. Большой холл, очевидно, забит матрасами на которых покоятся наркоманы. Кто-то в бреду, у других пустой взгляд, у некоторых — перед. Тело обессиленно опускается на чемодан. Попала совсем не в сказку и аристократизмом явно даже не пахнет.
— Впечатляющее зрелище, не правда ли? — подрываюсь от неожиданности. — По акценту понятно, что не местная, предполагаю с Америки, скорее всего Канада, это понятно по тому, как оттеняется ваша кожа, на руках электронные часы, вы бронировали заранее номер, но поскупились на отель, опираясь на свои силы, не проверили место и попались на аферистов. Вывод простой — приехали на практику и полное отсутствие лишних денег. Часы говорят о том, что из богатой семьи, что давит на голову. Без денег — потому, что вы сбежали от вечного контроля и отсутствия личного пространства в противном случае вы бы здесь не оказались. Правая рука не прямая, а это значит, что вы постоянно что-то держите в ней, а смотря на выбор одежды смело могу сделать вывод, что вы — художник, творческая личность, а думаете о том, не втюхали ли часом вам наркоту.
— Да, — всё на что меня хватило, — у меня ощущение, что я что-то приняла.
— Но у меня есть вопрос, — мужчина в халате, сложил ладони около губ. — Вы не проверили мёртв ли тот парень, а значит знали, что не убили, а отключили. Тайный агент моего брата? Майкрофт снова следит за мной?
— А вот вы явно что-то курили.
— Это для работы, — он лишь отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. — Мой брат не выбрал бы такую недалёкую особь.
— Что?
— Ты немного туповатая, — он направляется к выходу. — Не бери на свой счёт, все люди такие. Кроме меня, конечно.
— Я не отрицаю того, что тупая, как сапог, — колёсика моего чемодана неприятно едут по грязному бетонному полу. Странный мужчина направляется к выходу из здания и я направляюсь за ним. — Куда ты идёшь?
— Домой.
— Разве ты не здесь живёшь?
— Я же говорю — это для работы. Ты видишь, но не замечаешь. Я на задании, — бросает напоследок и ускоряет шаг, а я останавливаюсь около потрёпанной скамейки. Первый опыт самостоятельной жизни не совсем мне нравится. На дворе конец сентября, ночи холодны и остаться на улице — самоубийство. За что же жизнь меня не любит? Но больше всего удручал тот факт, что тысяча баксов ушла каким-то торчкам на пару партий наркоты. В чемодане есть пару свитеров и думаю, что завтра, если, конечно, доживу, куплю себе ещё несколько десятков. С глубины достаю её — серую, самую теплую толстовку, которую у себя дома получалось надевать крайне редко. Кажется, ей уже лет 10. Накидываю её на себя и заставляю улыбке появится на лице, понимая, что могло быть куда хуже. Тяну за собой чемодан и уверенно направляюсь в неизведанность, пока за углом здания чуть не наступаю на лежачее тело. Передоз. Я же говорила, что этот ненормальный хорошо обкололся. Толкаю его носком.
— Встать сможешь? — ответом служит непонятное рычание. — Ясно. Вызову скорую.
— Бейкер стрит 221В, — хрипит, хватаясь ладонью за горло. — Молли.
Из всего сказанного, поняла я только адрес. Не вызывать скорую? Совсем больной. Ну да ладно, это уже его проблемы. Набираю номер такси. Быть может, так зовут его жену, хотя нет, скорее подружку. Кто ж выйдет замуж за этого психопата? Нащупываю пульс — учащенный. Такси уже приближалось и мне достаточно сказать адрес и смыться, но чувство долга решило проснуться именно в этот момент.
— Не обращайте внимания, он просто перебрал, — водитель бормочет ругательства под нос. — Он слишком рад моему приезду, так что… Бейкер стрит 221В.
— Может быть лучше в больницу? — водитель кидает очередной подозрительный взгляд в зеркало заднего вида.
— Нет, с ним всё в порядке, — мну ладони. — Он просто перебрал. Ему вообще пить запрещено, нет не смотрите так, он не буйствует, просто отключается. Поехал встречать меня из аэропорта, но не доехал.
— Вы его жена? — нервно смеюсь.
— Нет, ну что так сразу — жена, я — сестра, — автомобиль тормозит около приличных дверей с надписью 221В. Около него красуется тоже вполне приличное на первый взгляд кафе. Это точно его адрес или скорее Молли. — Поможете до дверей его дотащить? А я возьму свой чемодан.
Нажимаю на звонок и он отзывается глухим эхом, поспешные шаги и дверь открывается.
— Кто вы? — спрашивают пожилая женщина. — О Боже, Шерлок! Что с вами?
Отхожу в сторону, пропуская водителя несущего этого «Шерлока». Улыбаюсь. Приветливо. Думаю, это явно не Молли и думаю, ему явно надо оказать помощь.
— Вы, — жестом останавливаю женщину.
— Вот, возьмите деньги, спасибо, что помогли дотащить его, — кидаю напоследок, что сдачи не надо и закрываю дверь. — Он сказал позвать Молли, кажется у него передоз.
— Совсем не беспокоится о себе, — качает головой и набирает что-то в своем мобильном.
— Кто бы ни была эта женщина, не думаю, что у неё будет время доехать. Мы потратили пять минут на такси и больше времени у нас нет. Принесите мне лёд.
Кладу его на спину: теперь пульс слабый, но есть, пены нет и пожалуй, это очень хорошо.
— У него на кухне целая лаборатория, а в кармане он носит список того, что принял, — сказала мне пожилая женщина. Действительно, в кармане нашёлся целый список. Он либо гений, либо идиот. Разглядеть в этом погроме кухню было затруднительно. Грязные чашки, мензурки и пробирки с подозрительной жидкостью внутри, пепельницы, заполненные через край, никотиновые пластыри. Скорее всего нужные вещества хранятся в холодильнике.
— О Господи Боже, — закрываю рот ладонью. — Это что пальцы?
Схватываю шприц с нужным названием и ввожу незнакомцу в руку. Извращенец, а не незнакомец. Как только можно жить в этом свинушнике.
— С ним всё будет нормально, — завязываю волосы в хвост. — Очухается и к утру будет, как новенький. Вы его мама?
— Упаси Боже, — женщина показательно хватается за сердце и вздыхает. — Я всего лишь домовладелица. Он мой квартирант. Шерлок хороший, просто у него депрессия.
— У него наркозависимость, а не депрессия.
— А вы милочка собственно кто?
— Собственно никто, — сильнее натягиваю на холодные пальцы рукава толстовки. — Я не удачно сняла комнату, а он тусовался в наркопритонике. А у вас не найдётся комнаты для меня?
— Вообще-то да, но нет, — она морщит губы. — Комната Джона пустует, но Шерлок вряд ли позволит кому-то жить там.
— Не важно, — направляюсь к выходу из «гостиной». — Никто ещё не умирал на улице. Бомжи живут — я тем более выживу. Переночую на вокзале. Где можно умыться?
Оглядываюсь на женщину, стоящую около наркомана. Она показывает на белую дверь в другом конце комнаты. Запах хлорки неприятно щекочет нос от чего начинаю активно его чесать. Струя горячей воды плескается о раковину, подставляю обе ладони под неё и прикрываю глаза. С душем не сравнится, но хотя бы руки начинают ощущать прилив тепла. Не скоро мне привыкнуть к холодной и серой погоде Лондона. Задерживаюсь ещё на мгновение: хочу сохранить ещё несколько мгновений, хочу впитать ещё немного тепла. Нос начинает приятно ныть от пара.
— Ты вполне можешь поспать на диване в гостиной, — она стоит около стола и смотрит на меня. — Но только эту ночь, завтра Шерлок решит что с тобой делать. О, он поспит на полу, ему пойдёт это на пользу, завтра же позвоню его матери. Я сделала чай и печенья, но запомните милочка, что я домовладелица, а не домработница.
Странная женщина. Определённо.
В воздухе застрял запах сигарет и холодного крепкого кофе. Стою около стола, заполненного пробирками с непонятым содержимым — не уверена, что стоит пробовать чай. Она меня приняла потому, что я выгляжу, как наивная дурочка или я и впрямь такая? Некий Шерлок издает подозрительный звук и переворачивается на бок, из его рта выступает слюна и непривлекательно стекает по ладони.
«Всего одна ночь,» — эта мысль, словно засевшая пластинка повторялась в моей голове снова и снова.
Дышу в ладони, пытаясь согреться. Не могу себе позволить лечь спать в таком состоянии, поэтому уверенно достаю из чемодана вещи и направляюсь в ванную. В шкафчике нахожу большое полотенце от которого несёт сыростью. Не особо обращаю на это внимания. Стягиваю с себя комбинезон и рубашку, на тумбочку кладу телефон и часы. Проверяю есть ли горячая вода и залезаю в ванную.
Кутаюсь в тёплую пижаму и завязываю полотенце в тугой узел на голове, чтобы не пропускать холодный воздух к мокрым волосам. Не люблю холод. Прохожу мимо человеческого тела и направляюсь к дивану. Плед, что «любезно» приготовила мне хозяйка квартиры, ничуть не согревал. Мысли потоком струились в моей голове и под тихое сопение мужчины на полу я проваливалась в сон. Пыталась зацепится за мысль о том, что ждёт меня завтра, но она словно рыбка каждый раз ускальзывала из моих рук.
***
Всегда стрёмно просыпаться под изучающий тебя взгляд. Пара глаз наркомана лицезрели на меня из кресла. Его руки были сцеплены в замок перед собой и он смотрел сквозь меня. Мысли и воспоминания начинают приходить в мою голову, тем самым прогоняя сон и заставляя вскочить с дивана.
— Чувак, у тебя какие-то проблемы? — у него даже глаз не дёрнулся. — Хватит пялиться на меня, как маньячина!
Растираю веки пальцами, после разглаживаю волосы, за ночь они высохли, и я походила на ведьму.
— Ты снова что-то принял? — кажется он вовсе смотрит мимо меня. Или насквозь, как будто душу выворачивает.
— Я затрудняюсь ответить, — трёт ладони. — Я ставил на то, что ты художник.
— Шелдон, ты был за шаг до смерти от передозировки наркотиками, скажи, что я балерина — толку от этого никакого.
— Во время кайфа я мыслю, как никогда чётко, адреналин — то, что открывает передо мной новые возможности в изучении чертог разума, а ты прервала этот процесс.
— Ты чуть не умер! Психопат!
— У меня всё было под контролем! — вскакивает с кресла. — И запомни, я не психопат, я — высокоактивный социопат, моё имя Шерлок Холмс. Твои вещи наверху.
— С чего ты решил, что я останусь?
— А разве тебе есть, куда пойти? — надевает пальто и странную кепку. — Мне нужен помощник, а ты — неплохой вариант. Будешь притворяться мебелью, держать пальцы в холодильнике в нужном месте, не трогать череп и я подумаю над тем, чтобы ты осталась на подольше.
***
Двумя неделями позже.
— Они даже изъявили желание обыскать свалку токсичных отходов, которую ты называешь квартирой, — Майкрофт смерил брезгливым взглядом кухню.
— Ты убрал кресло, — бывший сожитель вопросительно смотрел на Шерлока.
— Оно загораживало вид кухни, — тот безразлично пожал плечами и улёгся на своём излюбленном кресле.
— С глаз долой из сердца вон? — конечно, же Джон Ватсон понимал причину такого поведения своего друга.
— Ты — уехал и я увидел возможность.
— Любоваться кухней?
— Так вы нашли что-то? — мистеру Британскому правительству надоело слушать эти сентиментальные разборки. Меньше слов — больше дела.
— Здесь ничего нет, — Шерлок Холмс лениво перевернулся на широком кресле. Эта вся ситуация забавляла, причём открыто. Что поделать — уж слишком он жаждет всеобщего внимания.
— Твоя комната заперта, так что же человек, который закрывал дверь только по прямой просьбе своей матери, сделал это просто так? — мужчина явно хотел донести до своего младшего брата скрытый смысл.
— Стоп, — вскакивает, — Ты донёс мне свою мысль.
— Кажется, мне придется вновь позвонить родителям в Оклахому. Уже не первый раз твоя зависимость вносит хаос в их размеренную жизнь, — о, да, он знал на что нужно давить.
— Это не то, что ты думаешь! Это для дела!
— Какое дело может это оправдать?
— Магнуссон. Чарльз Огастес Магнуссен.
Да, этой реакции Шерлок и ожидал от своего братца. Он видел, как в его глазах зарождалась мысль, как она загоняла его в угол. Это непередаваемо.
— Сейчас вам показалось, что вы слышали некое имя в определенном контексте. Если вы кому-то скажете, что слышали это имя в этой комнате, то я гарантирую от имени Британских спецслужб, что на ваших компьютерах будут обнаружены некие файлы, впоследствии чего вас немедленно возьмут под стражу. Ничего не отвечайте — сделайте испуганный вид и исчезните!
Как только фан-клуб брата вымелся из комнаты, Майкрофт продолжил:
— Магнуссен — это не твоё дело!
— Это твоё дело?
— Он под моей защитой.
— Или ты у него под колпаком…
— Пойдёшь против Магнуссена и вскоре обнаружишь, что пошёл против меня.
— Обязательно учту это. Что-то я хотел сказать… Ах да, — он открывает дверь и указывает на неё рукой. — Пока.
А в дверях стоит девушка, на вид лет двадцати четырёх, её рука застыла в воздухе около места, где должна была быть дверная ручка.
— О, Ви, — на его приветствия все повернули головы. — Ты уже вернулась? Будь умницей и сделай кофе, пока мой братец не уберется отсюда. Мне нужно проснуться, у меня дело.
— Тебе протрезветь надо, придурок, — она проходит мимо Холмсов и Ватсона. — Я снова ухожу.
— Кофе, Ви! — она берёт чашку сыплет туда кофе и заливает холодной водой, да ещё из-под крана. — Разве она не милашка?
— А… — Джон в полном замешательстве вопросительно подымает брови. — Это кто?
— Мой новый помощник, — вновь пожимает плечами, а девушка закатывает глаза.
— Вполне успешно справляюсь с ролью шкафа, — она роется в своей сумке, активно ища ключи и телефон, что успешно определили Шерлок и Майкрофт дедуктивным методом. — А если серьёзно, то я просто соседка.
— Она живёт в моей комнате? — Джон вскрикивает.
— Ну надо же, братец мой. Завёл себе неуклюжую подругу неряху? Что ж, вполне друг друга стоите.
— Прошу прощения? — девушка вопросительно поднимает брови и смотрит в упор на этого незнакомого ей грубияна.
— Господи Боже, это же элементарно. Одежда смята, на джинсах, точнее их подобии, куча мелких пятен, что въелась в ткань, держу пари у вас ещё и со зрением проблемы, ведь вы упорно их не хотите видеть. Предполагаю, они от масленой краски, которая не выводится, а значит — художник. Это не спишешь на нынешний молодёжный стиль, ведь рисовать и ходить в одном и том же среднестатистический человек не будет, даже если у него в голове армия тараканов. Вывод: опаздывая, предполагаю, на учёбу, вы одеваете первое, что попадётся под руку, то что неряшливо сброшено на спинку стула, а это подтверждает вышесказанное мною. Поздравляю Шерлок, ты выбрал достойную кандидатуру. Мой мозг испытывает крайнее истощение находясь в столь низком обществе, так что давай решим нашу проблему без посторонних ушей. Так что, мисс… — выжидающе смотрит на девушку, постукивая зонтом о паркет.
— Ви.
— Что ж, мисс Вероника, вы благополучно вписались, — брезгливо обводит глазами её, а затем кухню, — в эту свалку отходов. Сейчас, будьте любезны, исчезните из этой комнаты, пока я не заставил вас исчезнуть со страны.
«Такой колючий,» — подумала девушка, а вслух вырвалось только:
— У него приступ бешенства? — она с улыбкой перевела взгляд со старшего брата на младшего. — Шерлок, ты говорил что он немного нелюдимый и агрессивный. Так вот, ты уверен, что немного?
Теперь персона девушки полностью захватила внимание Майкрофта Холмса.
«Откуда она вообще взялась?»
Прямые медно-русые волосы, рост метр шестьдесят, не больше, глаза светло-зелёного с примесью карего цвета, типичный стиль американского подростка. Для шпиона она слишком ограничена в умственных способностях, но и не стали бы они присылать кого-то настолько в открытую. Скорее всего, из обеспеченной семьи, что не одобрила избранный путь художника, что объясняет её переезд и наличие дорогих гаджетов.
— Кстати, Шерлок, вчера я на столе оставила кое-что из своих вещей, — тот махнул руками, говоря, что без понятия о чём идёт речь. — Смотри чтобы не было «ца-ца ца-ца и в карман».
Снимает с крючка зонт и одевает короткую куртку.
— Буду поздно, — и просто выходит, не закрывая за собой дверь и успешно проигнорировав двух гостей.
— Она хуже аквариумной рыбы, Шерлок, — Майкрофт поворачивается лицом к брату. — У неё мозгов меньше чем у… Да у неё вообще мозг отсутствует. Ты хочешь отупить себя пребывая в обществе этой… девчонки?
— Она спасла меня от смерти, так что да.
