Чужак, или Много тайн, больших и малых

 

...издалека,         Подобный сотням беглецов,         На ловлю счастья и чинов         Заброшен к нам по воле рока;         Смеясь, он дерзко презирал         Земли чужой язык и нравы;         Не мог щадить он нашей славы;         Не мог понять в сей миг кровавый,         На что́ он руку поднимал! М.Ю.Лермонтов

      Лонгюссон не глядя взял из воздуха очередной самолетик внутренней почты, быстро пробежал его глазами и скомандовал: — Поттер, к Главному. — Без подробностей? — уточнил Гарри, аккуратно выползая из-за стола, так, чтобы не потревожить бумажный курган. Чисто из любопытства уточнил, так-то любой вызов сейчас был очень кстати... хотя Либс, остающийся с завалами черновиков один на один, этого мнения совершенно не разделял. — Без, — коротко подтвердил начальник следственного отдела. Гарри неубедительно изобразил покаянный взгляд в сторону напарника и резвенько пошагал на выход. Больших косяков он за собой не помнил, а что бы там ни припас для него Фальк — это всяко лучше приведения в порядок наглухо запущенных отчетов по тянущемуся уже второй месяц делу.       Главный Аврор ожидал его, стоя «на пороге» личного камина. — Это не я вас вызвал, Поттер, это нас обоих вызвал Министр. Но предпочел не информировать об этом ваш отдел. — У нас что-то стряслось? — Знаю не больше тебя. Вот, — Фальк махнул безликой папкой. — Запросил материалы какие-то пустопорожние. Но, как правило, такие вызовы — не к спокойному деньку. Особенно в твоем обществе, без обид, Поттер, — на этом Фальк развернулся и, бросив горсть летучего пороха, четко скомандовал: — Кабинет Министра Шеклболта. — На правду не обижаются, — буркнул Гарри себе под нос, а потом в точности повторил маневр шефа.       За большим столом для совещаний Кингсли был уже не один. По правую руку от него восседал Люциус Малфой и выглядел при этом так, что несведущий человек вряд ли правильно понял бы, кто здесь министр, а кто — его полуофициальный консультант с тюремным прошлым. Фальк, как раз отодвигавший второе кресло рядом с Шеклболтом, всем лицом демонстрировал, что его самые мрачные подозрения, связанные с вызовом Поттера, только что усилились вчетверо. — Приветствую, господа, — пророкотал Кингсли. — Минуту терпения, ждем еще одного участника нашего совещания.       Гарри совершенно не удивился, когда в кабинете — даже меньше чем через обещанную минуту — появился второй Малфой. Последнее время Кингсли ни разу не общался с ними порознь... ну, по крайней мере, не общался с Гарри в отсутствие Драко. То ли считал их сиамскими близнецами, то ли верил, что Малфой-младший облагораживающе влияет на местами взрывной и непредсказуемый нрав Героя. — Добрый день, господа, отец, — Драко был в рабочем модусе, и всё же Гарри показалось, что он выглядит беспокойнее обычного. По всему выходило, что Аврорат в лице Фалька и Поттера — единственные, кто еще не в курсе причин сегодняшнего сбора. — Присаживайтесь, Драко. Итак, господа, у нас с вами очередная проблема, — тянуть время Кингсли не стал, сразу перешел к сути. — Некоторые из присутствующих уже частично посвящены в происходящие события, но, думаю, сейчас нелишне будет проговорить ситуацию максимально полно и с самого начала. Лорд Малфой, будете так любезны? — Разумеется, министр, — именно что любезно отозвался Люциус. — Начну с предыстории вопроса, полагаю, это имеет значение.       Шеклболт кивнул, и Малфой-старший начал доклад: — Еще в середине семидесятых Темный Лорд всерьез планировал использовать не грубую силу, а куда более деликатные методы воздействия. Лично я в то время занимался сбором и хранением данных, которые можно было бы использовать для давления... проще говоря, собирал компромат на значимых политических деятелей, а также на приверженцев Дамблдора, а также на Министерство Магии в целом. После воскрешения Лорда в девяносто пятом мне было поручено продолжать эту работу. При этом Лорд был крайне недоволен уничтожением всех ранее собранных материалов, а они были уничтожены на следующий же день после его исчезновения в восемьдесят первом, дабы не вызвать лишних вопросов к хранящим их лицам, — Люциус вежливо улыбнулся Фальку. — Во избежание повторения этой огорчившей Лорда оплошности в банке Гринготс была заведена ячейка для хранения резервной копии нового архива. Доступа к ее содержимому ни у меня и ни у кого из известных мне людей не было, была только возможность пополнения — строго немагическими предметами. В период с февраля по июнь я трижды отправлял в эту ячейку пакеты, содержащие порочащие сведения о Корнелиусе Фадже, Руфусе Скримджере, членах семьи Уизли, Амалии Боунс, а также о деятельности Министерства в целом. В июне девяносто шестого, когда я окончательно утратил расположение Лорда, все мало-мальски значимые бумаги у меня изъяли, и дальнейшим пополнением этого архива занимались Эйвери, Руквуд, Нотт, возможно, еще кто-то, и сам Лорд — когда получил возможность беспрепятственно применять легилименцию к любым сотрудникам Министерства Магии. Отдельно отмечу, что сбор порочащей информации о деятельности Министерства продолжался и в период правления Пия Толстоватого. Формально Волдеморт по-прежнему не имел отношения к властным структурам, а значит, при неблагоприятном стечении обстоятельств по-прежнему же мог использовать дискредитацию официальной власти в собственных интересах. Однако Лорд был безумен, логика его после воскрешения... Он так и не счел нужным воспользоваться собранными материалами. А теперь у нас есть серьезные основания полагать, что вскоре содержимое упоминаемой ячейки банка Гринготс попадет в руки недружественного Магической Британии волшебника.       Люциус умолк, кивнув Кингсли, будто передавая ему эстафетную палочку. Министр кивнул в ответ и обратился к Фальку: — Вы нашли материалы, Найджел? — Да, — Фальк за время малфоевского доклада совсем посуровел. — Я так понимаю, сейф Эльзы Таринов — это та самая «резервная ячейка»? — Именно так. Будьте любезны, расскажите, что у Аврората есть по этому вопросу.       Фальк откашлялся, глянул на папку, но открывать ее даже не стал, заговорил так: — Эльза Таринов, сорок седьмого года рождения, замужем никогда не была, однако благополучно вырастила сына. Является уроженкой Англии, но на момент следственных мероприятий по делу банды Реддла уже более тридцати лет имела двойное англо-бельгийское гражданство, проживала в Бельгии и Франции попеременно. Что не мешало ей иметь личный сейф в лондонском филиале Гринготс, в который, по доверенности от владелицы, регулярно помещались некие пакеты немагического характера. Собственно, интерес у следствия вызвал тот факт, что «доверенными лицами» мисс Таринов оказались несколько волшебников, уличенных в связях с Реддлом. Однако в их показаниях веских оснований для начала каких-либо следственных действий в отношении самой мисс Таринов не нашлось. Изъятия чего-либо из этого сейфа не происходило ни разу с момента открытия. Доступ к нему имела исключительно сама мисс Таринов и только при личном посещении, отсутствие возможности удаленного пользования сейфом отдельно оговорено в условиях найма.       Фальк сделал паузу и раздраженно покосился на невозмутимого Люциуса. — Аврорат в то время выявил сотни волшебников, причастность которых к преступной деятельности была опосредованной или недоказанной: поставщики вполне легальных товаров, исполнители не противоречащих закону поручений... В общем, доказательств причастности мисс Таринов к какой-либо незаконной деятельности у следствия нет, соответственно, накладывать какой-либо арест на ее имущество было бы как минимум — незаконно, а как максимум — вызвало бы вопросы международных правоохранительных служб, поскольку речь идет о гражданке другой страны. Так что сейф мисс Таринов неприкосновенен по сей день. У меня всё. — Министр, а там и на вас что-то есть, да? — немедленно проявил бестактность Гарри. — Не знаю, — со спокойной прямотой ответил Кингсли. — Всякое может быть. — Стоит понимать, — дипломатично встрял Люциус, — что действующему министру грозит неприятностями не только и не столько информация о нем лично. Если выяснится, скажем, что операции, подобные нападению на Грегоровича и ликвидации Каркарова, произошли с участием британских авроров или даже были санкционированы Министерством Магии, вернее, если сведения об этом будут преданы широкой огласке, Британию ждет волна официальных протестов по дипломатическим каналам, адресованных уже нынешнему Министру. А сейчас Магическая Британия и так не в лучшем положении на мировой политической сцене. — Но какие могут быть претензии к действующему министру, если он сам участвовал в свержении тех, кто вот это всё приказывал?       Люциус и Кингсли совершенно одинаково вздохнули, Фальк хмыкнул, а Драко толкнул Гарри локтем в бок: — Это так не работает, Поттер. Я тебе потом разжую, пока просто поверь.       Гарри скорчил было гриффиндорскую рожу, но под уничтожающим взглядом Фалька, который знать не хотел ничего о Героях, зато ясно видел перед собой нагло хамящего Министру рядового аврора, быстро поднял руки, правда, так и не убрав с лица некоторую придурковатость: — Вопросов больше не имею! Извините, что не дослушал... это же еще не вся история?       Кингсли снова кивнул и взял слово сам: — Так вот, господа, мисс Таринов скончалась около полугода назад, и теперь ее сын желает получить завещанное ему имущество. Что особенно любопытно, этот волшебник, выросший под фамилией матери, после её кончины сразу же сменил документы и теперь носит фамилию отца... — похоже, специально для впавшего в детство Поттера Кингсли сделал драматическую паузу, а Люциус эффектно извлек из воздуха колдофото, которое положил затем на стол между Фальком и Гарри: — Прошу знакомиться: Джейкоб Антонин Долохов, — Малфой-старший насладился эффектом и продолжил, подхватив тональность Фалька: — Год рождения — тысяча девятьсот семьдесят третий. Гражданин Франции. Окончил Шармбатон, работал секретарем во французском отделении МКВ, однако затем бросил намечавшуюся карьеру и профессионально занялся коллекционированием оружия, наградных знаков и официальных документов, связанных с европейским военным делом девятнадцатого-двадцатого веков, всё перечисленное — преимущественно магловское. С артефактами и зачарованными предметами предпочитает дела не иметь. Несколько раз замечен в применении к маглам конфундусов и прочих заклинаний того же толка в целях получения предметов коллекционирования, отделывался штрафами. Современной политикой особо не увлекался, в активной поддержке идей Гриндевальда и Волдеморта замечен не был. Подтвержденных контактов с Антонином Долоховым не имел. Однако со своей стороны могу сказать, что Антонин достаточно часто покидал ставку Лорда по личным делам, в том числе — за пределами Англии. Куда именно он ездил — мне не известно, мы с Долоховым не были даже приятелями. — Спасибо, Люциус, — снова кивнул министр. — Так вот, теперь мистер Джейкоб Долохов прислал официальный запрос на получение своего имущества. Все подобные запросы из-за рубежа, — я имею в виду те, в которых фигурируют известные одиозные фамилии, — проходят через меня лично. Мистеру Долохову я ответил, что поскольку содержимое сейфа может быть связано с преступной деятельностью его отца, то просто получить его межбанковской пересылкой он не может, однако предложил ему запросить у гоблинов оценку содержимого и передать Британскому Министерству магии все права на него в обмен на адекватную компенсацию в галлеонах или фунтах. Мистер Долохов от денег отказался и в ближайшее время планирует прибыть в Лондон для решения вопроса наследования. О чем счел необходимым проинформировать общественность с помощью публикации в дамском глянце.       Фальк изумленно хмыкнул. — Господин Долохов-младший стал мужчиной номера во французском издании Ведьмополитена, — снова перехватил трибуну Люциус. — Кто бы ни занимался этой публикацией, свое дело он знает. В основном господин Долохов красочно рассказывает о непростой судьбе внука русских офицеров-эмигрантов и высокой цели сохранения исторической памяти, частью которой и является упоминаемое наследство. Он прямым текстом сообщил, что собирается в Британию не за деньгами, а за некими документами, которые «могут пролить свет на события мировой истории». Читательницы в восхищении и очень ждут новых публикаций. И никакой политики, заметьте, просто зарисовка о перспективном холостяке в журнале для ведьм.       Иллюстрируя последнее высказывание, Малфой-старший выложил на стол и раскрыл на нужном развороте упомянутый журнал. На этих колдографиях Долохов позировал в мундире, слегка напоминающем дурмштранговскую форму, только более темного оттенка. Долохов стоял в профиль, демонстрируя безупречную выправку, потом резко поворачивал голову к зрителям и коротко по-военному кивал в камеру. Твердый, решительный взгляд прямо в самую душу определенно должен был понравиться читательницам. Только вот гордый мужчина на колдофото был до отвращения похож на своего отца, так что конкретно Гарри его решительность наводила на мысли о Непростительных. — Ла-адно, — протянул он, налюбовавшись, и снова изобразил гриффиндурка: — Так что надо делать-то? Не пустить этого Долохова к сейфу? Я могу ему морду набить, пусть только сунется в Англию! — К сожалению, этот вариант нам не подходит, — совершенно серьезно отозвался Люциус. — Работа с историческими документами — довольно сложная в правовом плане тема, и, по моим сведениям, господин Джейкоб Долохов весьма серьезно отнесся к выбору юристов-консультантов как в магическом, так и в магловском мире. Любые действия против него вызовут повышенное внимание опытнейших адвокатов, что опять-таки грозит нам международным скандалом. — Это очень похоже на провокацию, — хмуро сказал Фальк. — Что там в сейфе — мы толком не знаем, вполне возможно, что полный пшик. А если британское Министерство сейчас начнет активно мешать Долохову — это само по себе будет признанием, что нам есть что скрывать. — Это, несомненно, провокация, — кивнул Люциус. — Вы еще не упомянули, что любая неприятность, которая произойдет с Долоховым-младшим в Англии, будет автоматически списана на происки Министерства. — А поскольку он не делает секрета из своей поездки, скорее наоборот, — подхватил Драко, — то неприятности ему обеспечены. На личном счету Долохова-старшего — несколько десятков магов только убитыми, и у каждого из них остались родственники. И тут его сын приезжает требовать наследство отца, нажитое в войну. Ему придется предоставить охрану, тут без вариантов. — Очередная волна ненависти к Пожирателям и их отродьям, — меланхолично предрек Люциус. — Которая будет подробнейшим образом освещаться в зарубежной прессе, — в тон ему продолжил Кингсли. — Непременно, — кивнул Малфой. — И этот список неприятностей возвращает нас к последнему невыступившему докладчику. — Да, — Шеклболт, похоже, успел забыть, что они еще не перешли от описания ситуации к ее обсуждению. — Поскольку нынешние действия Долохова грозят большими проблемами, если он действительно прибудет в Британию, мы предприняли попытку решить вопрос, так сказать, на территории истца. Сегодня утром Драко неофициально встретился с господином Долоховым в магическом квартале Парижа. Но, насколько я понял из предварительного доклада, успехом эта встреча не увенчалась.       Гарри коротко покосился на младшего Малфоя. Через пролив, значит, скачет, и даже не предупредил. Пусть теперь только вякнет про героев, которых не пойми куда несет!       Но Драко полностью проигнорировал его недовольство, потому что в этот момент отвечал Кингсли: — Переговоры бесполезны, Долохов действует по наиболее неблагоприятному для нас сценарию: целенаправленно раздувает шумиху, рассчитывая, что она обеспечит его безопасность, и жаждет получить не абстрактное наследство, а вполне конкретный архив. Предлагаю всем присутствующим просто посмотреть воспоминание, оно того стоит.       Министерский думосбор был размером с небольшую ванну — видно, из расчета на такие вот коллективные просмотры. Однако тонкая нить воспоминаний Драко необъяснимым образом заполнила его до привычного уровня. — Прошу, — сказал Кингсли и первым опустил лицо в серебристый туман. Остальные тут же последовали его примеру.       Гарри огляделся в небольшой безликой гостиной, скорее всего принадлежащей номеру в отеле. Драко-из-воспоминания как раз поднимался из кресла навстречу входящему Джейкобу Долохову, такому же прямому и решительному, как на колдофото в журнале. Маги обменялись официальным рукопожатием, Драко исполнил роль хозяина встречи, предложив гостю кресло и напитки, а потом перешел к делу. Собственно говоря, Малфой изложил примерно то же, что озвучивалось на сегодняшнем совещании: криминальное происхождение обсуждаемого «наследства», возможность выкупа его Министерством, риски при посещении Британии для самого Долохова, сомнительную ценность содержимого сейфа для стороннего мага. Долохов выслушал его с дипломатичным, заметно снисходительным вниманием, отрицательно качая головой на любое компромиссное предложение. Наконец Драко откинулся в кресле и смерил собеседника оценивающим взглядом. — Мсье Долохов, вы осознаете, что ваш отец был виднейшим участником преступной группировки под предводительством маньяка? — Как и ваш, — любезно улыбнулся Долохов. — Как и мой, — отзеркалил улыбку Драко. — Более того, как и я сам. И как непосредственный участник событий, я очень хорошо осведомлен, насколько английское Министерство Магии заинтересовано в максимально полном расследовании тех событий и на сколь решительные меры оно готово ради этого пойти, — на лице Драко оставалась тень улыбки, но в глазах мелькнула холодная тьма Азкабана, достаточно отчетливая, чтобы Долохов понял его правильно. — Министерство крайне заинтересовано в любых сведениях о делах Волдеморта, а вы пытаетесь у него из-под носа увести, возможно, один из самых полных архивов тех лет.       Долохов слегка пожал плечами: — Ключевое в вашей речи — «тех лет». Документы прошлого принадлежат истории, а не Аврорату. А история — это уже моя вотчина.       Драко покачал головой. — Пять-шесть лет — это даже не срок исковой давности. Наследие дел наших с вами, мсье Долохов, отцов до сих пор дает о себе знать, причиняя заметные неприятности как Аврорату, так и простым обывателям. — В таком случае я, как честный и законопослушный волшебник, готов делиться информацией. Давайте вскроем архив публично: я, вы, несколько авроров как с британской, так и с французской стороны, пара независимых юристов и, думаю, пресса... — Долохов издевательски вскинул бровь. — Если там есть что-то, интересное для авроров — они это получат. — Любые факты, относящиеся к незакрытым делам, априори не подлежат разглашению, — с усталым терпением отозвался Драко. — Мсье Долохов, вы совершенно не похожи на идейного противника действующей власти в чужой вам стране, и уж тем более не похожи на наивного историка-теоретика, не ведающего, что он творит. Может быть, вы уже скажете, что вам на самом деле нужно, и мы все же сможем договориться?       Настал черед Долохова оценивающе смотреть на собеседника. На лице его мелькнула тень сожаления, но он отрицательно покачал головой. — Увы, боюсь, что это невозможно. Мои интересы вряд ли совпадут с интересами британского Министра. — Я — не Министр, — немедленно ухватился за оговорку Драко. — Мы уже выяснили, что мы с вами некоторым образом в одной лодке. Поверьте, я лучше кого-либо понимаю, какие могут быть интересы у наследников таких фамилий. И поиск компромиссов с Министерством там, где их вроде бы просто не может быть — моя, можно сказать, должностная обязанность. — А вот расскажите мне, — Долохов заинтересованно подался вперед, — расскажите, зачем это ВАМ, мистер Малфой? Вы ведь Наследник Рода, верно? Вы по зову души пошли на службу к тем, кто когда-то держал вас за горло, кто посадил в тюрьму вашего отца?       Драко иронично покачал головой: — Я ведь уже сказал: вы не похожи ни на идейного, ни на глупца.       Резкий ответ ничуть не обескуражил француза, он только чуть сбавил напор: — И всё же? Разве вы не предпочли бы заниматься делами Рода, а на Министерство, Аврорат и прочие «власти» обращать не больше внимания, чем они реально заслуживают? — Предпочел бы, — кивнул Малфой. — Более того, именно это я и делаю. Но, кажется, мы с вами расходимся в оценках того, сколько именно внимания реально заслуживает министерство. — То есть вы всем довольны? — Мсье Долохов, это я вас спрашиваю, что вам на самом деле нужно, и делаю это куда более прямо, чем вы. Если и вы в ответ хотите спросить о том же, или даже что-то мне предложить — сперва ответьте на мой вопрос, это будет как минимум вежливо.       Некоторое время Долохов разглядывал Малфоя задумчиво, потом решительно кивнул. — Хорошо. Давайте начистоту, в конце концов, ничего особо тайного в этом нет. Я, мистер Малфой, хочу ровно того, о чем говорил вам: хочу заниматься делами Рода и мало внимания уделять вещам, этих дел не касающимся. Но, увы, имение Долохово осталось в далекой и откровенно безумной стране. Вы говорите, мой отец... наши отцы служили маньяку? Возможно, но Боже мой, всего одному маньяку! В России целые толпы кровавых психопатов сперва растерзали аристократию, потом долго грызли друг друга, потом оплакивали «великое наследие великой страны», напрочь игнорируя тот факт, что это самое наследие никуда не делось, просто никто не умеет к нему обратиться... Эта страна успела трижды сменить даже собственное название с тех пор, как мой дед был вынужден покинуть родовую усадьбу... безумцы, не ведающие корней...       Долохов говорил все эмоциональнее и быстрее. — Я хочу сказать, Малфой, что министерства, парламенты, правительства — это пыль, и, ей-Богу, она недостойна внимания чистокровных! Но иногда эта пыль имеет слишком большое влияние на наши судьбы. И тогда приходится обращать на нее внимание... — он остановился, беря себя в руки, глотнул воды из хрустального стакана и заговорил уже ровнее: — Я не политик, я, как и мой отец — всего лишь исполнитель, но исполнитель надежный. Есть группа людей, разделяющих мои устремления, и они нашли способ эффективно взаимодействовать с российской охлократией. И для этого им нужны документы, ранее подготовленные моим отцом. Всё просто, мистер Малфой: этот архив — мой ключ к родовому имению. Сомневаюсь, что ваш министр сможет предложить мне альтернативу.       Некоторое время Драко молчал, задумчиво опустив подбородок на сплетенные пальцы рук. Потом поднял на Долохова несколько сочувственный взгляд. — Вы сами сказали, мсье Долохов — вы не политик. Боюсь, ваша «группа людей» либо заблуждается, либо вводит в заблуждение вас. Видите ли, мой отец лично собирал заметную часть обсуждаемого архива, и там не было ничего, способного значительно повлиять на расклад сил за пределами Британии. — А может, это вы заблуждаетесь, мистер Малфой? — в тон отозвался Долохов. — Фамилия «Каркаров» вам о чем-нибудь говорит? Очень любопытная была персона, с не менее любопытными знакомствами и деловыми связями на исторической родине. Возможно, ваш уважаемый батюшка был не полностью посвящен в некоторые вопросы? Кажется, он некоторое время был в опале у этого вашего Волдеморта, я правильно помню? — Вы правильно помните, — нейтрально согласился Драко. — Но это не отменяет его осведомленности. — Но отнюдь не гарантирует ее, — подытожил Долохов. — Итак, я ответил на ваш вопрос, верно? Теперь вернемся к вопросу, который Я задал ВАМ. Да, среди собранных отцом и его соратниками документов вполне вероятно, и даже скорее всего, есть нечто, что очень не понравится вашим нынешним властям. Но должно ли их недовольство волновать вас, Наследник Малфой? Вы не находите это унизительным? — К чему вы клоните?       Долохов позволил себе короткую торжествующую улыбку. — Я уверен, что вы, как лицо официальное и прямо обязанное заниматься моим обращением, способны сильно облегчить мне получение обсуждаемых бумаг. Это не понравится вашим, так сказать, работодателям, но будет ли вас волновать их недовольство, если они перестанут занимать те посты, которые занимают? Так давайте их немного подтолкнем с насиженных мест! — Это очень смелое и очень размытое предложение, — тоном Драко можно было охлаждать напитки на большом министерском приеме. — Мой Бог, я ведь действительно не политик! — драматично вздохнул Долохов. — Я выражаюсь недостаточно ясно? Извольте, постараюсь быть конкретнее. У меня есть знакомые, которые отлично разбираются и в международном праве, и в подводных течениях МКВ, и в межправительственных подковерных играх. Да, главной целью нашего интереса является Россия, но иметь сочувствующих, понимающих волшебников в высших правящих кругах Англии мы были бы совсем не против. Кажется, ваш нынешний министр более-менее справляется со своим постом, но при всем уважении: бывший аврор, даже не Главный... что он может понимать в действительно тонких материях, каковыми являются дела чистокровных? Вы или ваш уважаемый батюшка если не в кресле министра, то непосредственно рядом с ним, в роли заместителя и советника министра, устроили бы меня куда больше. — С чего вы взяли, что при падении нынешнего министра у Малфоев будут шансы приблизиться к этому креслу? Моя семья не в том положении... — Любую нестабильность можно правильно использовать! — перебил Долохов. — Уж вы-то наверняка это прекрасно понимаете! А с определенной поддержкой — использовать крайне продуктивно. — Конкретных имен и должностей этой «поддержки» я от вас, конечно же, не услышу? — Не раньше чем дадите ответ: вы с нами? — Вы понимаете, что такие решения я не могу принимать в одиночку и наспех. Я — Наследник, не Глава. — Прекрасно понимаю и не смею давить! — Долохов выглядел удовлетворенным. — Вы согласны поразмыслить над моим предложением, и этого более чем достаточно. Я планирую посетить Соединенное Королевство где-то через неделю. Надеюсь, этого времени достаточно, чтобы принять взвешенное решение? Я буду ждать вестей от вас, мистер Малфой.       Драко только кивнул, явно полностью захваченный своими мыслями.       Воспоминание закончилось в ту же секунду, как за Долоховым закрылась дверь номера. Гарри выпрямился и потряс головой, словно вынырнул из настоящей воды. Драко уже занимал свое прежнее место за столом. — Как видите, мсье Долохов действительно совсем не политик, — сказал он, как только все расселись. — Иначе бы он понимал, что стабильность в стране и министр Шеклболт устраивают Малфоев куда больше предлагаемых им перестановок. — Хотелось бы верить, — буркнул Фальк, почти не понижая голоса. — Собственно для этого я и предоставил максимально полное воспоминание, — ровно отозвался Драко. — Чтобы иметь возможность приносить любые клятвы о том, что, кроме показанного вам, я не вел никаких иных переговоров, не вступал в договоренности и так далее. Желаете клятву, господин Фальк? — Я не стал бы собирать по такому неоднозначному поводу людей, в устремлениях которых сомневаюсь, — резко перебил Шеклболт открывшего было рот Фалька. — Предлагаю исходить из того, что интересы всех в этом кабинете в данном вопросе максимально совпадают. — Благодарю за доверие, министр, — вежливо склонил голову Люциус. — Теперь мы всё знаем? — изящно сменил тему Гарри. Малфой-старший кивнул. — Отлично, так делать-то что?       Ответа ни у кого не нашлось. — Я не рассчитываю, что мы прямо сейчас найдем идеальное решение, — прервал тишину Кингсли. — Но очень прошу высказывать любые соображения по теме. — Ликвидировать Долохова до въезда на территорию Британии, — немедленно предложил Люциус и с отчетливой иронией встретил скрестившиеся на нем взгляды. — Некий маг, потерявший близких в Войну и сбежавший после этого во Францию, из публикации в Ведьмополитене узнал, что сын Долохова живет и процветает, и испытал приступ личной неприязни... Совершенно предсказуемое развитие событий, вы не находите?       Гарри уже достаточно наобщался со старшим Малфоем, чтобы не повестись на явную подначку, и теперь с искренним интересом обвел взглядом остальных присутствующих. Фальк закаменел челюстью и уставился в окно. Драко полностью ушел за маску «министерский служащий при исполнении». Шеклболт сохранял ледяное хладнокровие, явно стараясь оценить прозвучавшее предложение с точки зрения интересов МагБритании, а не личной морали или внешней совести в лице присутствующего здесь Избранного. — У вас есть нужные связи во Франции? — холодно спросил он наконец. — Некоторые контакты, не более, — с несколько наигранным сожалением ответил Люциус. — На самом деле, я бы не рассматривал этот вариант всерьез: слишком мало времени на подготовку достаточно чистой операции, даже если мсье Долохов не лгал относительно сроков своего визита.       Снова повисла пауза. — Отослать ему эти бумаги, и всё, — Гарри довольно удачно скопировал тон и взгляд Малфоя-старшего. — Что там натаскали, когда лорд Малфой отошел от дел — мы не знаем. Может, там вообще пустышка, а нас, то есть вас, Министр, действительно просто провоцируют. — А если нет? — немедленно встрял Драко. — Может, у кого-то сложилось иное мнение, но мне показалось, что Долохов слегка переигрывает, но в целом верит в то, что говорит? — закончил он с отчетливо вопросительной интонацией, переводя взгляд на отца.       Люциус недовольно дернул углом рта. — В целом соглашусь. Каркаров был темной лошадкой, вполне возможно, что в ставке Лорда он работал на кого-то еще, и след из России более чем вероятен... Не знаю, что там может быть, но верю, что может быть многое. Директорство в Дурмстранге просто так не дается. — С гоблинами договориться никак? — вяло поинтересовался Драко. — Если бы удалось заменить содержимое сейфа... — Было бы идеально, — нейтрально кивнул Люциус. — Конкретные предложения, не включающие непростительные, взрывы и драконов? — Мы и так добились огромного прорыва, заставив их признавать решения Визенгамота о конфискации, — счел нужным добавить Кингсли. — Но мисс Таринов ни в чем не обвинялась, а содержимое сейфа было освидетельствовано представителями банка и однозначно не является темными артефактами. Никаких других оснований для изъятия гоблины не принимают.       Еще немного помолчали. — Значит, надо готовиться как минимум к приезду этого хлыща, — наконец высказался Фальк. — Документы документами, а покушение на него вполне вероятно. Он нам знатно прибавил работы своим интервью. Вот надо было так привлекать к себе внимание? — Вероятно, надо, — отозвался Люциус. — Видите, мы сразу заговорили о предоставлении охраны, так что в целом расчет верный. А то бы приехал мсье Долохов в Англию инкогнито, а какой-нибудь народный мститель заметил бы фамильное сходство и пришиб беднягу втихаря. Аврорат бы только руками развел, мол, знали бы — предотвратили бы! — тон Малфоя-старшего намекал, что уж на британской-то земле «какой-нибудь» народный мститель у него давно уже припасен, как раз на случай появления бывших товарищей. — Так что вас, Найджел, прошу заняться отбором группы авроров, которые займутся безопасностью мистера Долохова в случае его прибытия в Англию, — резюмировал министр, и Главный Аврор покорно вздохнул. — Возможно, потребуются две группы, — очень мягко сказал Люциус. — Тех, кому можно доверить охрану такого одиозного подопечного, и тех, кто будет не столь надежен, а в случае досадной халатности — без сожалений разжалован и уволен для сохранения чистоты рядов и репутации Аврората.       Фальк просверлил его свирепым взглядом, но Люциус только печально развел руками — мол, хотелось бы иначе, но никак. — Ох и видал я эти игры... — зло протянул Фальк, но, поймав внимательный взгляд министра, запнулся, а через секунду от души долбанул кулаком по столу и на выдохе выплюнул: — Сделаю. — Спасибо, Найджел, — сказал Кингсли просто. — Это будет страховка на самый крайний случай, и, надеюсь, до него не дойдет, — министр несколько секунд помолчал, а потом в упор посмотрел на Драко. — У вас ведь наверняка есть предложения? — Только в самом общем виде, — не стал отнекиваться тот. — Да, у нас есть все шансы сыграть на моих «сомнениях» по поводу предложения Долохова, но как это сделать конкретно... У меня просто не было еще времени как следует обдумать возможные варианты. — Ну, скажи, что принесешь ему эти бумаги, а сам подсунешь «куклу», — вскинулся Гарри.       Драко только смерил его уничтожающе-сочувственным взглядом. — Если бы Драко мог взять что-то из сейфа Таринов, у нас вообще не было бы проблем, — сказал Фальк, демонстрируя полное и окончательное разочарование в интеллекте некоторых следователей Аврората, и Гарри захлопнул рот. — Подмены тем или иным образом он наверняка и ожидает в первую очередь, — кивнул Главному Аврору Драко. — Забрать документы он может только лично и не выпустит их из рук как минимум до британской границы. И кажется мне, что и сам он не дурак, и его «знакомые» хорошо постараются, так что варианты отвести глаза, приложить конфундусом, да хоть империо, я думаю, будут заблокированы какими-нибудь защитными амулетами. Извините, министр, но тут действительно надо хорошо обдумать, как использовать ситуацию. Единственное, что могу сказать — неплохо бы дать симметричный ответ в той же французской прессе. У нас есть кому выступить с не менее эффектным интервью.       Гарри попытался сделать вид, что гриффиндорцы не понимают намеков, но никого в кабинете это не смутило. — «Sorcière moderne», я думаю, — кивнул сыну Люциус. — Они любят темы социальной напряженности и поиска компромиссов. А дамские журналы для таких серьезных тем — не место, о чем и следует напомнить общественности. — Знаешь, с кем там связаться? — Разумеется. Тема достаточно завлекательная, чтобы редакция оплатила срочную командировку через пролив ради репортажа с места событий и комментариев главных фигурантов. — Поттер, не смотри в стену, портал не откроется! — Хорь с энтузиазмом пихнул Гарри плечом. — Вводная такая: сперва сияешь Солнечной Улыбкой на общие вопросы, потом делаешь тревогу и скорбь и рассказываешь о повзрослевших сиротах войны, которые могут поддаться неблагоразумному и дикому, но такому понятному порыву и попытаться отомстить сыну известного преступника... — ...не столько за преступления Антонина, сколько за равнодушие на грани цинизма, с которым Джейкоб именует чужое горе «событиями мировой истории», — дополнил Люциус. Оценил выражение лица Гарри, да и Фалька тоже, и предупреждающе поднял ладони: — Не трудитесь формулировать, господа, пословицу про котелок и чайник я знаю. Но сейчас мы противостоим внешней угрозе, так что внутренние противоречия будем обсуждать позже.       В кабинете опять ненадолго замолчали. — Принимаем план как рабочий? — уточнил Люциус вроде бы у министра, но тут же переведя взгляд на Гарри. Шеклболт помедлил с ответом и тоже стрельнул глазами в сторону гриффиндорца всея Британии. — Ору, скандалю, заламываю руки, но потом смиряюсь с неизбежным, — с почти искренним равнодушием ответил тот. — Серьезно, я вполне осознаю себя профаном в этих играх и доверяюсь мнению более опытных коллег, особенно — вашему, министр. И просто сделаю свою часть работы.       Кингсли хмыкнул, оценив взбрык, но тут же снова стал серьезным: — Значит, работаем. Благодарю всех за сотрудничество и жду всех завтра в четырнадцать ноль-ноль уже с готовыми предложениями. Найджел, рабочий график Гарри... — Сделаю, — недовольно буркнул Главный аврор. — Поттер, свободен до особого распоряжения. — Благодарю, сэр, — кивнул Гарри и тут же был подхвачен под локоть Малфоем-младшим. — Посетишь скромный семейный ланч? — Куда денусь.       Наблюдавший эту сцену Люциус одобрительно кивнул и первым отправился к камину.