***
Сабо вновь очутился в тюрьме — два раза за те же дни. Он не ожидал этого, потому что собирался приказать страже освободить Стелли вместо него, но встреча с отцом оставила горький привкус во рту. Он чувствовал, что не удовлетворен этим. Он не был удовлетворен конечным итогом отца. Он так долго хотел отомстить, но смерть была не тем вариантом, который он рассматривал. Он чувствовал себя опустошенным. Он понятия не имел, как встреча со Стелли изменит его чувства; это была всего лишь попытка. Его сводный брат столкнулся с тюремным заключением хуже, чем его отец: они оба были совершенно не такими, какими их помнил Сабо, тощими и грязными. Однако в глазах отца до сих пор горел огонь, который Сабо погасил известием о приговоре. Стелли выглядел совершенно разбитым. Но когда он взглянул на Сабо, намек на его обычную злобу вернулся вместе с дрожащей губой. К удивлению Сабо, там не было ненависти, только смирение. Он встал на колени, как приказал ему стражник, и оставался в таком положении до тех пор, пока Сабо не велел ему встать. Стелли не сидел в кресле за столом. — Ты пришел сюда позлорадствовать? — прокомментировал он, глядя в землю. — Нет, у меня нет времени на такие мелочи, — ответил Сабо. Стелли не упускал случая напомнить Сабо о своих неудачах, и он не остановился даже тогда, когда Сабо женился на Нантуканетт. Стелли умный, преуспевающий сын. Или, лучше сказать, был им. Сейчас он был всего лишь заключенным, ожидающим приговора. Как Нантуканетт, он не ожидал того дня, когда его единственный выбор останется скрытым, и надеялся, что его рук будет достаточно, чтобы избежать большей части боли. Но, к счастью Стелли, Сабо не было рядом, чтобы ударить его. По крайней мере, не слишком сильно. — Тогда почему ты здесь? Ты хочешь, чтобы я молил о пощаде? — Ты невиновен, отец дал показания, — сказал Сабо. — Я здесь, чтобы подтвердить твое освобождение. Глаз Стелли дернулся, выдавая его удивление. — Я могу идти? — спросил он, словно не веря своим ушам. Сабо кивнул. — Дом был продан, наша мать сейчас живет в другом месте, — объяснил он. — Поскольку ты провел время в тюрьме как невиновный, я гарантирую возврат денег, чтобы ты мог начать все сначала. — Не понимаю, — пробормотала Стелли. — Наш дом был продан? Почему? А как же наш отец? — Наш дом, как и все другие владения лорда Аутлука, были проданы, потому что так бывает, когда обвиняют в убийстве короля, — ответил Сабо. Он вздохнул. — Отец будет казнен через два дня, — эти слова, услышанные Стелли, сделали их более реальными, и Сабо понял, что они причиняют много боли. Глаза Стелли расширились. — Ты позволишь, чтобы отца казнили. — Это не мой выбор, но я не возражал. Отец виновен. — Он сделал это ради тебя! Их отец говорил то же самое. Произнесенные Стелли слова позволили гневу Сабо вырваться наружу вместе с воспоминаниями обо всем, что Сабо потерял из-за решений своего отца. По мнению Стелли, они слишком слабы, чтобы нанести реальный ущерб настроению Сабо. В конце концов, и он, и Стелли были жертвами решений Аутлука. — Он и тебя чуть не убил, Стелли. Стелли застыл. — Он велел мне оставаться дома. Я должен был это сделать… — Но он не остановил взрыв, — возразил Сабо. — Ты должен благодарить только свою удачу за то, что выжил. — Это потому что… — Стелли попытался заговорить, но Сабо понял, что единственное объяснение было слишком трудно для него принять, не говоря уже о том, чтобы сказать вслух. Поэтому Сабо закончил фразу за него. — Это потому, что ты всего лишь замена. Так сказал мне отец, когда привез меня из Серого Терминала. Страховка, если бы я не смог преуспеть в жизни, — Сабо ухмыльнулся. Это был плохой удар. — Но в конце концов я это сделал, так что твоей жизни можно было только позавидовать. — Это неправда, — ответ прозвучал слабо, и все его тело затряслось. — Не надо так удивляться. Ты первый сказал мне, что люди Серого Терминала — мусор. Аристократы всегда так обращались с людьми, и отец не был исключением. Мы всегда являемся мусором для кого-то другого. Стелли дважды открыл рот, но не произнес ни слова. — Я советую тебе как можно скорее отойти от тени нашего отца, — добавил Сабо, вставая. В каком-то смысле он говорил и себе. — Он не способен любить и видит в людях только полезные инструменты для достижения власти. Я понял это давным-давно, — к несчастью, потеря памяти заставила его забыть об этом на долгие годы. — Теперь твоя очередь принять это.***
Несмотря на то, что Сабо сказал Стелли, он не был счастлив из-за смерти отца. Он не понимал, почему, поскольку его отец был виновен и вообще он не сделал ничего такого, что заслуживало бы пощады. И все же он чувствовал себя убийцей, и тот факт, что отец не остановился, чтобы попросить у него прощения с тех пор, как стражники потащили его на эшафот, не помогал. Только гильотина положила конец воплям Аутлука, сцену, которую Сабо не видел, потому что сам того не замечая, закрыл глаза. Он снова открыл их, услышав радостные крики остальных, и успел заметить довольную ухмылку на лице Нантуканетт. — По крайней мере один из нас счастлив, — подумал он. Сабо подумал, не поступил бы он в противоположной ситуации так же, как она. Сможет ли он встретиться лицом к лицу с убийцей Эйса и спокойно отнестись к этому? А может, и нет. Поэтому он старался не раздражаться ее поведением, когда они возвращались в королевский дворец, и он был благодарен, что остался один в своей комнате. Секунду он стоял неподвижно у двери, пока это чувство не стало слишком сильным. Он бросился в ванную, и его вырвало кислотой. Он вытер пот со лба и закашлялся. Его отец был мертв. Его отец был мертв, и в каком-то смысле это он убил его. От этой мысли его снова затошнило. — Ты в порядке? Сабо обернулся и, узнав платье горничной, чуть не рассердился, потому что никто не должен входить в его комнату без разрешения, особенно тот, кого прислала Леди Шамбор. Он замолчал, глядя на ее лицо и рыжие волосы. — Коала…? — он моргнул. — Что… что ты здесь делаешь? — Проверяю, не убьют ли тебя, — в ее тоне был намек на веселье, что не соответствовало ее настоящему обеспокоенному взгляду. — Ты в порядке? — Я отравлен, если ты это имела в виду, — он тут же пожалел, что был так груб с ней. — Извини, — добавил он. — Ты был под большим давлением. Часть его хотела бы обнять ее так же, как он сделал это с Драгоном; он перестал вспоминать, что ей это не нравилось. Поэтому он похлопал ее по руке и спросил: — Насколько ты еще задержишься? — Через два дня после похорон. Драгон-сан предположил, что ваши враги попытаются действовать до вашей коронации, чтобы облегчить дело. Это было то же самое, что Драгон сказал Сабо. Он кивнул, вернулся в комнату и лег на кровать, закрыв глаза руками. — Ты все еще здесь, — заметил он. — Я пробуду здесь некоторое время, — объяснила Коала. — Помочь тебе. — Мне жаль, что ты застряла здесь со мной. Я почти уверен, что ты предпочла бы делать что-то получше, чем служить людям и носить платье горничной. Например, спасать людей и тому подобное. — Я спасаю тебя, — мягко ответила она. Поскольку он не продолжил, Она добавила: — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — Нет, — он почувствовал, что должен заполнить тишину. — Я думал… я хотел, чтобы мой отец умер. Я ненавидел его. Но сейчас я просто чувствую себя опустошенным. И грустным. И это просто неправильно после всего, что он сделал… Коала села рядом с ним. — Я очень рада. — Чему? — сверкнул глазами он. — Помнишь, что ты сказал мне, когда мы встретились? — спросила она. — Ты боишься, что можешь стать похож на аристократов этого королевства. Те чувства, которые ты испытываешь, являются доказательством того, что ты остаешься самим собой. — Ты так думаешь? Потому что я даже не уверен, кто я такой. Были моменты, когда Сабо был уверен, что это тот, кто ищет кого-то беззащитного, чтобы сражаться, и делает это с удовольствием, поскольку они могут использовать свои руки только как щит, а не наоборот. — Я пробыла здесь достаточно долго, чтобы понять, что игра власти, которую ведут аристократы, ужасна, так что не удивлена, что ты скрываешь свое истинное «Я», чтобы выжить, — прокомментировала Коала. — Но я могу заверить, что в будущем ты будешь свободен и эта часть тебя появится снова, как сегодня.***
— Стелли, милый. Стелли? Стелли! Ну, милый, где же ты? Он прижал подушку к своим ушам, надеясь, что звуки исчезнут. Вид матери был невыносим, как сейчас, в этой ужасной одежде, с черствыми руками и лицом без косметики. Ну, все в этом месте было невыносимо. Стелли подумал, не было ли все это жестокой шуткой Сабо, выпустившего его из тюрьмы только для того, чтобы увидеть, как он страдает в этом маленьком домике в Сером Терминале, с их матерью, аристократкой, вынужденной готовить и петь. И она была ужасна в этом, так что Стелли постился большую часть времени. Он также боялся, что денег, обещанных ему Сабо, не существует. Тюрьма была лучше, по крайней мере, он не должен был видеть свою мать в такой ситуации. И еда была прекрасной. Стелли проводил большую часть времени в своей комнате, пытаясь заснуть, чтобы забыть о своем положении. — А, вот и ты, — его мать схватила подушку, открывая его лицо. — Ты получил приглашение. От лорда Байрона! — Что? — Стелли вскочил и схватил конверт, который был в руках матери. Лорд Байрон попросил его принять участие в одном из их четверговых вечеров, по-настоящему! — О, я знаю, что все станет лучше. Я почти уверен, что лорд Байрон предложит тебе работу. Мы выкупим наш дом и… — Я не могу пойти, — перебил ее Стелли. — Подожди, что? — Посмотри на меня! Как я могу пойти к ним на такой вечер? — в третьесортной одежде и старыми башмаками, и не имея никого, кто мог бы вымыть и привести в порядок его волосы. Сабо оставил их ни с чем. Его мать все поняла. — О, дорогой… мы могли бы попросить твоего брата помочь? — даже без пристального взгляда Стелли она поняла, что это не выход. — Я могу помочь. Они оба повернулись к двери, где стояла хозяйка дома, в котором они гостили, крупная женщина с вьющимися каштановыми волосами. — Как? — Стелли сплюнул. — Мой шурин — портной, и он может дать вам напрокат костюм. Пока вы не испортите его, все будет хорошо. Вы можете показать его своим благородным друзьям! — Это было бы так здорово! — пискнула его мать. — О, никаких проблем. В конце концов, он брат короля. Стелли стиснул зубы. Каждый день о нем вспоминали люди из Серого Терминала и помогали ему из-за его отношений с Сабо. Там его так любили, что даже не задумывались о том, что Сабо недостаточно заботится о своих родных. Стелли это бесило. — Ну же, милый! Пойдем проверим твою новую одежду. Выбора не было. Стелли постарается сделать все возможное, чтобы вечером лорд Байрон помог вернуться ему в мир аристократии. Поэтому он кивнул и последовал за матерью и владелицей наружу. Костюм на самом деле был довольно плохим, но, по крайней мере, он был новым, без пятен или испорченных рукавов. Он надеялся, что лорд Байрон и остальные поймут его положение. Наверняка они разделят его ненависть к Сабо. И все же, пересекая особняк лорда Байрона, он чувствовал себя униженным. Он старался сохранять спокойствие, когда дворецкий объявил о его приходе остальным в гостиной. Там были все самые важные аристократы, включая семьи людей, которых случайно убил его отец, людей, на которых Стелли не мог смотреть. Их дети, примерно ровесники Стелли, отсутствовали. Это был вечер взрослых: Стелли чувствовал себя не в своей тарелке, но в то же время был взволнован, потому что это мог быть его случай. — Добро пожаловать, лорд Стелли. Сам лорд Байрон приветствовал его и подвел к одному из кресел. Вино было подано, и люди снова начали разговаривать друг с другом. Стелли почувствовал себя немного спокойнее, поэтому он огляделся вокруг, чтобы найти место, где он мог бы вмешаться и начать отстаивать свое дело. В этом не было необходимости, потому что лорд Ферсен повернулся к нему и сказал: — То, что произошло с вашим отцом — ужасно. Стелли сглотнул. Что ответить на это утверждение, когда в комнате находятся родственники погибших? — Никто из нас не верит, что лорд Аутлук виновен, — продолжил лорд Ферсен, и все присутствующие кивнули. — Ясно, что истинным виновником был не кто иной, как наш дражайший король, — хихикнул он, — а твой отец был просто козлом отпущения. Он, вероятно, даже не знал, за что заплатил, только повиновался приказу сына. — И люди в это верят! — воскликнул лорд Байрон. — Вот почему они — низшие. — Вы правда так думаете? — удивленно спросил Стелли. — Конечно, — подтвердил лорд Ферсен. — Ни один хороший человек не допустит, чтобы его отца убили, особенно если он сидит в тюрьме, как невиновный. Королю Сабо все равно. Стелли открыл было рот, но тут же закрыл его. Они представляют себе Сабо совсем не таким, каким его знает Стелли. Сабо был слишком наивен, чтобы даже думать о подобном плане, а его отец не был настолько глуп, чтобы попасть в подобную ловушку. И все же… Сабо выглядел иначе, когда пришел в тюрьму. Он больше не был глупым ребенком, который оставался на месте и принимал все удары. — И хороший человек помог бы своей семье, — добавил лорд Байрон. — Вместо этого он даже не принимал вас и вашу мать в королевском дворце. — Он обещал мне деньги, — пробормотал Стелли. — И вы ему поверили? — лорд Ферсен фыркнул. Стелли ничего не ответил. Лорд Байрон поставил на стол деревянную шкатулку, открыл ее и достал маленький пистолет с перламутровой рукояткой. — Вы один из нас, лорд Стелли, — сказал лорд Байрон. — Мы не бросим вас, но нам нужна ваша помощь. — Мы не можем допустить, чтобы Сабо стал королем, — добавил лорд Ферсен. — Он уничтожит нас, как уничтожил свою семью. — Что… вы имеете в виду? — Стелли уставился на пистолет, зажатый в руке Байрона. — Мы здесь, чтобы просить вас убить короля, — лорд Брайон одолжил ему пистолет. — Этот не так сложно. Стелли нервно положила его обратно на стол. — Почему я должен делать что-то подобное? Разве мы не можем просто нанять кого-нибудь, чтобы он сделал эту работу за нас? — так поступают все дворяне. Они не пачкают руки. — Мы пытались! — в голосе лорда Ферсена слышалось раздражение. — Мы пытались много раз, особенно перед церемонией коронации, но этому ублюдку повезло и он хорошо защищен. Это наш последний шанс. — Королева Нантуканетт с нами, — добавил лорд Байрон, удивив Стелли. — Она не хочет оставаться замужем за убийцей своего отца и брата. Она согласилась взять в мужья одного из наших детей, — он указал на Ферсена и себя, — но обещала, что вы будете вознаграждены за ваши усилия. — Каким образом? — спросил Стелли. — Она вернет тебе твой дом вместе с должностью личного секретаря нового короля. Все, что ваш брат украл у вас, мы вернем вам. Стелли сглотнул, глядя на пистолет. Неужели убийство — это его последний шанс вернуться к нормальной жизни? Память о нескольких днях, проведенных им в качестве личного секретаря принца, вернулась: это была большая часть его жизни. Он хотел ее вернуть. Он хотел вернуть свои деньги, свою власть, свои привилегии. — Что мне нужно делать? — Попросите личной аудиенции у короля, — объяснил лорд Байрон. — Нантуканетт уверяет, что вас примут. А потом застрели его, как только останешься с ним наедине. — Пистолет прост в использовании, вам просто нужно быть достаточно близко, — посоветовал лорд Ферсен. — Объятия могут сделать свое дело. — Сабо уничтожит дворянство. Мы все в ваших руках, — закончил лорд Байрон. Стелли медленно положил руку на пистолет. — Я сделаю это.***
Было пять часов, когда Сабо покинул тронный зал после аудиенции. В животе у него заурчало. За весь день он съел только бутерброд, который Коала принесла ему за пять минут отдыха, которую он себе дал. После тридцати дней без короля неудивительно, что многие из них нуждались в нем для разрешения споров и тому подобного. А еще были любопытные, люди, которые просто хотели проверить поведение нового короля. Сабо не мог отказать им в своем времени, поэтому в последнее время он проводил дни, слушая людей. Пратчетт сообщил ему о другой задаче: с тех пор как его повысили до королевского советника, он взял на себя все задачи, которые Сабо больше не мог выполнять. — И последнее: сегодня днем ваш сводный брат прибыл на частную аудиенцию. Я разрешил ему подождать в вашем кабинете, но если вы предпочитаете отдохнуть, я могу отослать его. Сабо покачал головой. — Нет, я его встречу. Возможно, он хочет получить информацию о своих деньгах. — Здесь, — Пратчетт протянул ему папку. — Поскольку все банковские счета Аутлука были конфискованы, я открыл новый на имя лорда Стелли и перевел туда часть прибыли от аукциона. — Спасибо. Увидимся завтра в тронном зале, — сказал Сабо, бегло просматривая папку. С этой фразой Пратчетт понял, что Сабо предпочел остаться один. Он кивнул и отошел в сторону, прежде чем они добрались до офиса. Сабо вошел; Стэлли нервно опустился в кресло, но, услышав, как открывается дверь, вскочил. Он посмотрел на Сабо, не зная, как себя вести, а затем поклонился. — Ваше Величество. Сабо жестом указал на охранника, которого Пратчетт оставил в кабинете вместе со Стелли. — Садитесь, пожалуйста, — он положил папку на стол. — Вот ваши деньги. Не глядя, он подошел к окну и открыл его. Из своего кабинета он мог видеть бескрайнее море за гаванью Гоа. Крики чаек и ветер в волосах привели его в чувство, он почти поверил, что находится на корабле, хотя и не чувствовал запаха соленой воды. — Думаю, с этого момента ты будешь в порядке, — заметил он, услышав звук переворачиваемых страниц. —…да, — прошептала Стелли. — Но я здесь по другому вопросу. — Говори, — Сабо стоял к нему спиной, не сводя глаз с синего моря. Стелли глубоко вздохнул. — Меня наняли другие благородные семьи, чтобы убить тебя. Сабо обернулся, задаваясь вопросом, может ли Стелли быть настолько глуп, чтобы раскрыть свой план, прежде чем на самом деле привести его в действие. Особенно когда Сабо предлагал ему легкую мишень. Вместо этого Стелли положил маленький пистолет на стол перед собой и положил руки на колени, склонив голову. — Я удивлен, что ты не пристрелил меня прямо здесь. Стелли моргнул. — Ты знал? Ты специально повернулся ко мне спиной? — Ты все равно не смог бы меня убить, — Сабо ухмыльнулся. — А теперь скажи мне, почему ты этого не сделал. Стелли стиснул зубы. — Они обещали мне деньги и высокое положение, но я не настолько глуп, — объяснил он, отводя взгляд от Сабо. — Убить тебя, когда снаружи охрана… и они знают, что я здесь… остальные просто используют меня, чтобы добраться до тебя, но они скоро бросят меня, чтобы получить то, что хотят, выглядя невинными. — Звучит правдоподобно. — Они обвиняли тебя во многих вещах, но я сомневаюсь, что они вообще тебя понимают. Потому что ты не такой, как они. Не такой как мы. Сабо почувствовал удовлетворение в своем сердце. После Коалы даже Стелли подтвердил ему, что он не превратился в одного из дворян, которых ненавидел. — Ты также дал мне деньги, которые обещал. Ты выглядишь более надежными, чем они, поэтому я подумал, что, возможно, смогу получить награду за мою… — и он указал на пистолет. Сабо подошел к нему, облокотился на стол и скрестил руки на груди. — Значит, ты все делал для собственной выгоды. Стелли сглотнул. Он медленно кивнул. Сабо мысленно представил себе эту сцену: Стелли был там, его руки дрожали, когда он защищал лицо, но он был достаточно храбр, чтобы выйти из своего укрытия. И Сабо не был готов ударить его. — Меня это вполне устраивает, — сказал Сабо. — Я бы тебе не поверил, если бы ты говорил о братской любви и прочем дерьме. — Что? — Стелли посмотрел на него. — Давай заключим сделку. Ты будешь верен мне, и я дам тебе то, что ты хочешь. В том числе и должность личного секретаря короля. — По-настоящему? — Он мне нужен, поскольку Пратчетт теперь мой советник. Стелли потер руки. — А я могу жить здесь, во дворце? И мама тоже? — Да, — Сабо кивнул. — До тех пор, пока ты не предашь меня. Но ты должен свидетельствовать против других дворян. Мы заключили сделку? — Договорились.***
Сабо и Стелли стояли за дверью тронного зала. Нантуканетт уже сидела на своем троне, ожидая, когда дворяне займут места перед ней. Когда все уселись, она заговорила: — Дорогой, я здесь потому, что вчера с нашим королем произошел ужасный несчастный случай. Сабо ухмыльнулся: он видел, что Байрон и Ферсен пытаются скрыть свое возбуждение. Между словами Нантуканетт и тем фактом, что сегодняшняя аудиенция была отменена, неудивительно, что они считали свой план убийства успешным. — И наконец пришло время положить конец этой ситуации. Лестрейд вошел в комнату вместе со своей охраной. Дворяне были озадачены, но только когда стражники начали хватать их, они запротестовали. — Что это значит? — закричал Байрон, его руки уже были связаны за спиной. — Милорд, вы были признаны виновными в государственной измене, поскольку все вы были зачинщиками убийства короля, — объявила Нантуканетт. — Вы будете находиться под арестом до вынесения приговора. Глаза лорда Ферсена расширились. — Мы сделали это ради вас! О, только посмотри, подумал Сабо. Они говорили, как его отец. Они действительно были одинаковы. Нантуканетт ухмыльнулась. — Я знаю. Я достаточно долго разговаривала с вашими женами, чтобы получить доказательства вашей вины. Байрон понял, что их подставили. — Ты не можешь быть королевой одна. Если ты снова выйдешь замуж за ничтожество, то снова пожалеешь об этом, и мы не сможем тебе помочь. В этот момент в тронном зале появился Сабо. Каждый дворянин останавливался, широко раскрыв глаза, когда он садился на трон. Стелли последовала за ним и остался стоять рядом, выпрямившись и заложив руки за спину. — К счастью, ей не придется снова выходить замуж, лорд Байрон. Байрон опомнился. — Ты… — он сплюнул в сторону Стелли, который слегка задрожал. — О, вы знакомы с моим новым личным секретарем? — и когда Байрон собрался что-то сказать, Сабо добавил: — Это просто бизнес. Лестрейд склонился перед ним. — Мы подтверждаем, что уже арестовали всех оставшихся членов семей, включая леди Шамбор, лорда Музески и лорда Ричи. — Хорошо. Об остальном позаботится Пратчетт. Лестрейд усмехнулся. — Нужно продать много домов. — Нам нужны деньги на новый университет, — Сабо жестом показал, что это пустяки. — Уведите их отсюда. — Как прикажете, Ваше Величество. — Это было… дико… — осмелился сказать Стелли, когда они остались одни в комнате. Нантуканетт вздохнула. — Итак, у нас больше не было знатных семей, и нам придется нанять нового камергера, новую экономку и нового метрдотеля. — Я почти уверен, что вокруг гораздо больше людей, достойных своих должностей, — прокомментировал Сабо. — Как ты думаешь, мама могла бы стать новой экономкой? — Стелли сделал предложение. Сабо предпочел бы взять с собой кого-нибудь более компетентного, но не рискнул бы навязывать Нантуканетт слишком много людей. Лучше пока держать их в покое. Он посмотрел на нее, но она только пожала плечами. — Видишь? Легче, чем ты думал, — Сабо встал. — А теперь пошли. Теперь, когда нам, наконец, больше не нужно беспокоиться о покушениях на убийство, мы можем позаботиться о самом важном. — О чем? — спросил Стелли. — Люди этого королевства.