Вишневый Тэ-Тэ

Тэхен уверял себя, что не боится Чонгука. Не страшится его силы, гнева и власти над собой. Не смущается их интимной близости, преступной и животной. Его голову вовсе не занимают поцелуи и тот нескромный факт, что он был их инициатором. И Тэхен почти себя в этом убедил, но в последний момент все же свернул в свою разгромленную комнату, чтобы сделать парочку глотков виски, бутылку которого давно еще забыл в прикроватной тумбочке. Алкоголь оказался нестерпимо горьким и бесполезным. Легче не стало, только горло опалил. Тэхен в один момент чувствовал себя грязным совратителем, в другой считал себя жертвой обольщения, а в третий полагал, что просто исполняет некий долг или акт милосердия, если изволите. Но при любом раскладе его вело от желания и страха одновременно. Омега остекленевшим взглядом вперился в дверь спальни Чонгука, с замиранием сердца прислушиваясь к звукам, доносящимся из комнаты. Пара тихих шагов и тишина. В голову закралась мысль о побеге, но пальцы намертво приросли к дверной ручке. Он чувствовал — нет, знал — что Чонгук зол. Просто потому что с утра не нашел «свое». И не объяснишь же обезумевшему от гормонов альфе, что Тэхен не сбежал подставляться сопернику, а просто отлучился позавтракать. Ему, в отличие от Чонгука, пребывающего в гоне, требовалась энергия, чтобы пережить этот изматывающий марафон. Была не была. Тэхен зашел в комнату, запер за собой дверь и огляделся, оценивая масштаб бедствия. Чонгук успел разворошить постель, разбить вдребезги тяжелую керамическую вазу, сорвать ламбрекены с окна и куда-то исчезнуть. И в самом деле, мальчишки нигде не было видно. — Чонгук? — на пробу позвал Тэхен и тут же испуганно вскрикнул, потому что альфа резко выскочил откуда-то справа и буквально сдернул его с места. Омега приземлился носом в кровать и мигом перекатился на спину, готовясь отразить нападение. Чонгук, лихорадочно горячий, абсолютно нагой и до крайности взбешенный, бесцеремонно навалился сверху, выбивая из легких воздух. — Проклятье!.. — задушено выпалил Тэхен, широко распахивая глаза. На грудь как будто опустили тяжеленный камень. Альфа грубо развел его ноги, пребольно вцепился в запястья, фиксируя руки над головой, и грозно зарычал. Из-за неожиданно агрессивной ауры у Тэхена от страха затряслись поджилки. Когда этот маленький паршивец успел настолько слететь с катушек? Омега с вызовом уставился в сердитое лицо Чонгука, не находя в нем и толики былой мягкости. Брови нахмурены, губы поджаты, все черты словно обострились. Он ревновал, злился, будто имел на то право и основание. Да как сильно! Эмоции оказались столь мощными и концентрированными, что в них можно было увязнуть, подобно мухе в янтаре. — Я спускался позавтракать и помыться… — с расстановкой начал Тэхен, но осекся, потому что Чонгуку было плевать на это блеяние. Альфа принялся придирчиво обнюхивать его лицо, губы и шею и, уловив ненавистный запах алкоголя и тонкий малиновый шлейф Чимина вместо собственного феромона, недовольно засопел. Накажет, как пить дать. — Чонгук, чтоб тебя! — завопил Тэхен, когда альфа рванул на нем рубашку, выдергивая пуговицы. Ткань громко затрещала. Вышло больно, да еще и стыдно. Тэхен уязвленно шмыгнул, чувствуя, как подступают дурацкие слезы. За что его наказывают и унижают, черт подери? Как смеет вообще? Он демонстративно отвернулся, а Чонгук опустился на его обнаженную грудь, обжигая своим теплом, и неожиданно пошло, с оттяжкой толкнулся между разведенных ног. Омега возмущенно ахнул, сходу прикидывая, как именно альфа попробует вернуть свой запах на нем. Повернув голову, он заметил, что Гук оскалился, обнажая свои пугающе острые клыки. Страх затопил сознание Тэхена, стремительно пуская в кровь адреналин. Упрямец снова решил поставить метку, чтобы раз и навсегда подчинить себе строптивую пару. Это давно уже перестало быть смешным. — Да очнись же ты! — не помня себя, истерично выпалил Тэхен и со всей силы оттолкнул от себя альфу. Чонгук от неожиданности завалился набок, но сразу же опомнился и полез в наступление. Тэхен среагировал молниеносно. Зарядил мальчишке сочную оплеуху. Хлесткий звук удара оглушил их обоих. Чонгук тоненько, по-девичьи пискнул и схватился за лицо. В уголках его глаз выступили слезы. Такой подлости он не ожидал. Тэхен побледнел. Ударил. Не хотел. Банальный набор слов. — Гукки, — дрожащим голосом произнес омега, сверкая мокрыми глазами, — я… я испугался… — беззащитно комкая на себе порванную рубашку, проговорил он. Пальцы до сих пор саднило — пощечина получилась неожиданно сильной. Чонгук жалобно всхлипнул и отнял от лица окровавленную ладонь. Тэхен раздосадованно простонал. Удар пришелся по губам Чонгука: нижняя лопнула, заливая кровью рот и подбородок. Несколько капель упало на белоснежную простынь. Скорей всего, Тэхен задел нежную кожу резным кольцом на пальце, или же сам Чонгук нечаянно прикусил острым клыком. Впрочем, это не отменяло того факта, что мальчишка получил увечье от его рук, и теперь вскидывал голову и жалобно скулил, как побитая собачонка, страдая больше от обиды, чем от боли. — Эй, не плачь, — Тэхен трясущимися ладонями обхватил лицо альфы и невесомо поцеловал в уголок рта, пачкая алым свои пальцы и губы. Металлический вкус крови осел на языке. Тело било, как в лихорадке. — Я не хотел делать тебе больно, Гукки. Давай, накинь на себя это, — омега набросил на плечи Чонгука покрывало и потянул за руку в сторону ванной. — Да, я поступил ужасно. И ты можешь бесконечно обижаться, но повторю в последний раз, Чонгук. Если ты снова попытаешься оставить метку, я уйду и запру тебя одного. Клянусь, — безжалостно повторял Тэхен, останавливаясь у раковины и включая воду. Он сорвал с крючка полотенце и подставил уголок под напор. Чонгук молча стоял рядом, зябко кутаясь в покрывало. Тэхен поднял голову и встретился с ним взглядом в круглом резном зеркале, висящем на стене прямо над раковиной. «Чонгук влюблен в тебя» — вспомнились вдруг слова Чимина. Да, без сомнения, это так. Теперь Тэхен видел это как никогда отчетливо. Чонгук даже не злился на него за разбитое лицо, напротив, принимал как должное. Альфа готов был получить от любимой руки как ласку, так и наказание. Это ли не безумие? Невыносимо!.. Тэхен спешно отвел взгляд и отвернулся от зеркала, принимаясь за дело. — Зубы целы? — риторически спросил омега и осторожно отодвинул верхнюю губу Чонгука, провел пальцем по ровному ряду белых зубов. Гладенькие, десна нежная. — Целы, — серьезно заключил он, вынимая влажные пальцы изо рта мальчишки и отчего-то смущаясь. Чонгук смешно сощурился, выпячивая пострадавшую губу вперед. Тэхен понимающе кивнул и принялся оттирать кровь влажным полотенцем, старательно обходя ранку. Гук стоял смирно, исподтишка разглядывая тело омеги, обнажившееся из-за распахнутой рубашки. Тэхен закончил с лицом, умылся сам и оперся руками о раковину, повесив голову вниз. Влажные волосы тонкими завитками упали на лоб. — Я так устал, — подавленно проговорил он, пустым взглядом изучая розовую от крови лужицу воды у кромки слива. Редкие капли соскальзывали с крана и с тихим мерным звуком разбивались о дно раковины. Кап-кап. Очень сильно устал бороться с собой и со своими желаниями. — Давай сделаем это?.. — вопрос повис в воздухе. Чонгук сделал шаг вперед и осторожно обнял Тэхена со спины, положил голову на его плечо. Покрывало соскользнуло и упало под ноги. Омега несмело взглянул в зеркало и завороженно подвис, залюбовавшись тем, как они на удивление гармонично смотрятся рядом. Хорошенькая мордашка Чонгука рядом с его бледным лицом. И правда похожи. До чего же странно. Как Тэхен мог этого не замечать? Чонгук тихонько улыбнулся и блаженно закрыл глаза, прижимаясь плотнее, стискивая крепче. Припал к шее в поцелуе и отстранился, простонав от боли в свежей ранке. — Не спеши, — напутствовал Тэхен, хмуря брови. Он сильнее впился пальцами в края раковины, когда альфа несдержанно вжался в него сзади своим возбуждением. От этого толчка внизу живота потеплело. Да, хорошо. То, что нужно. Не встретив сопротивления, Чонгук осмелел. Обвил рукой шею Тэхена, а второй накрыл его пах, чуть приподнимая и втирая в себя. — Да, вот так, — стыдливо проронил Тэхен, давая понять, что не против. Он начал возбуждаться и течь, расфокусированным взглядом наблюдая за тем, как он сам там, в отражении, развратно содрогается от каждого рывка. Чонгук толкался в него через ткань шорт, сжимая уже вставший член и сдавливая шею до легкого удушья, а Тэхен выгибался, приподнимался на носках и призывно кружил задом. «Потаскуха», — мысленно отвесил комплимент Тэхен тому развратному омеге в зеркале. Без злобы и осуждения, больше с восторгом. Он никогда не видел себя таким, и это было откровение. Получается, такого Тэхена хотят заполучить альфы, которым он отказал? Именно такого себя, слабого и падкого, Тэхен боялся? Что ж, здесь и сейчас он находил отражающуюся картину прекрасной и до одури чувственной. Один вид себя рядом с Чонгуком вызывал мучительное томление внизу живота. Омега закрыл глаза, наслаждаясь темпом и покрываясь мурашками от горячего дыхания альфы прямо у своего уха. Остановиться уже не удастся, нет. — Не здесь!.. — сорванно запротестовал Тэхен, когда Гук стянул его шорты вниз и заставил прогнуться в спине. — Нет, слишком быстро!.. — слова потерялись в громком болезненном стоне, больше похожем на крик. Он завалился на раковину — Чонгук одним рывком вошел в него до основания. — О-о-о, твою же мать!.. — слезно взвыл, ударяя кулаком в бедро альфы. — Стой, не двигайся, сукин ты сын, — безбожно ругался Тэхен, всхлипывая и сжимаясь. Чонгук глухо простонал и вцепился в его бока, сдерживая невольные движения бедер. Омега был достаточно влажный, чтобы не пострадать, но слишком узкий, чтобы так скоро привыкнуть к вторжению. Тэхен затих, медленно успокаиваясь и расслабляясь. Все не так страшно, просто резко. Он осторожно выпрямился, медленно подался вперед и насадился обратно. Чонгук приоткрыл рот в беззвучном стоне, его руки задрожали, но вмешаться не решился, позволяя омеге самостоятельно двигаться. Тэхен повторил маневр и облегченно выдохнул, ощутив острый прилив удовольствия от своего нанизанного состояния, от давления внутри. Это было более чем приятно. «Чонгук во мне. Он трахает меня», — словно в бреду, подумал омега и снова невольно перевел затуманенный взгляд в зеркало. Вид собственной наготы и удовольствия взвинтил возбуждение до высшей точки. Он призывно царапнул Чонгука по бедру, и тот охотно толкнулся навстречу, ускоряя темп. Тэхен дурел от происходящего, принимая в себя до основания и бесстыдно выстанывая какие-то ругательства, недостойные господина из высшего общества. Он все порывался прикоснуться к себе, но не мог держать равновесие на одной руке. Чонгук так сильно вбивался в него, что лоб Тэхена пару раз чуть не встретился с зеркалом. Омега с извращенным наслаждением ощущал, как напрягаются его соски, как раскачивается стоящий колом член, как течет по ногам смазка, а в уголке рта скапливается слюна. Восхитительно. — Что… что это? — вдруг в панике очнулся Тэхен, хватаясь за низ живота. Из-за возбуждения он плохо понимал, что происходит, но странное давящее ощущение внутри начало его пугать. Чонгук уже почти не выходил из него, двигаясь короткими толчками. Ощущения обострились, подкатывал оргазм, и Тэхен понял, что его ждет сцепка прямо здесь, посреди ванной, в столь неудобном положении. А распирал его стремительно увеличивающийся узел. — Чонгук, отпусти меня, — отчаянно запротестовал он, ударив альфу по сильной руке. Чонгук недовольно рыкнул и с размаху навалился на него, отчего раковина слетела с петель и обвалилась. Труба лопнула, и из-под крана шипящей струей хлынул фонтан ледяной воды. Тэхен вскрикнул от испуга и внезапного рывка. Чонгук откинулся на стену позади себя, потащив за собой омегу и не выходя из него. Внутри стало слишком жарко и тесно, и Тэхен кончил прямо так, стоя на дрожащих ногах, удерживаемый альфой почти на весу. Чонгук восторженно простонал, чувствуя, как омега пульсирует на его члене. — Пожалуйста, — несвязно проскулил Тэхен, ощущая, что снова возбуждается. Они сцепились, вот так скоро и с первого раза. Чонгук вот-вот изольется в него, и им предстоит пережить целую серию оргазмов, а стоять уже было невозможно. — В постель, — заныл омега, царапаясь и изворачиваясь, как кошка. Дойти оказалось непросто. Чонгук буквально дотащил его до постели, болезненно натягивая на узел, и, как только они упали на кровать, альфа с вымученным всхлипом кончил, вдавливая тело под собой в матрас. — Боже, боже, — причитал Тэхен в горячке, хотя религиозным не был. Чонгук перевернул их обоих на бок, раздвинул его бедра и сжал его член, принимаясь ласкать. Началась сладкая пытка, продлившаяся, казалось, не четверть часа, а целую вечность. Тэхен раз за разом кончал на узле, пачкая простыни, а Чонгук наполнял его под завязку. И когда они наконец расцепились, Тэхен обессиленно перевалился на спину и выгнулся, чувствуя, как из него обильно течет. Ему было дурно и хорошо одновременно. Чонгук опустился рядом и впился в его рот долгим мокрым поцелуем, напрочь позабыв о своей несчастной губе. Он гортанно урчал и благодарно гладил низ живота омеги, успокаиваясь физически и душевно. Тэхен лениво разорвал поцелуй и закрыл глаза, ни о чем не думая и не желая разбираться с тем, что произошло. Так и задремал под тихое дыхание Чонгука и плеск воды, заливающей пол в ванной.

***

Выдался на редкость погожий денек, по-осеннему свежий, но по-летнему теплый. Тэхен впервые за долгое время отказался от костюмов и позволил себе одеться ярко, как омега. Натянул красный берет, отыскал белую рубашку и красные брюки в клетку и даже в итоге счел себя до крайности миленьким, чего за ним никогда не водилось. И теперь в таком виде стоял у городского ипподрома, задумчиво покусывал подушечку большого пальца, размышляя над тем, а что бы сказал Чонгук, если бы увидел его в столь игривом образе. Ему нравятся такие омеги? Разве не прелесть? Но Чонгуку не представилась возможность оценить наряд. Тэхен сбежал от него на второй день. Ранним утром выскользнул из теплых объятий спящего альфы и тихонько закрыл за собой дверь. Гон шел на спад, и Тэхен очень сильно не хотел, чтобы в один прекрасный момент, когда он в наслаждении насаживался на член, Чонгук вдруг очнулся и сказал ему какую-нибудь смущающую глупость в своем стиле. «Оу, господин Тэ-Тэ, Вы так хорошо смотритесь сверху...» Тьфу ты, господи! Омега уже чуть с ума не сошел от страха и стыда, когда мальчишка на пике очередного оргазма простонал его имя. До чего же будет странно и неловко, если вдруг Чонгук вернет себе здравый рассудок прямо в постели, обнаружит господина Тэ-Тэ под собой в таком расхристанном состоянии. Что он подумает? Посмеется над слабостью омеги? Возгордится собой? Решит, что они пара? Признается в любви? Тэхен дико боялся обсуждать с ним произошедшее. Без сомнения поведение ребенка, а не взрослого человека, но ничего с собой поделать не мог, поэтому сбежал и отправился по приглашению Хосока на ипподром. У входа уже собралась толпа людей. То и дело подъезжали новые экипажи, выпуская наружу самодовольных альф и пестро разодетых омег. Царило всеобщее возбуждение и ощущение праздника. Конечно, скачки — это еще один повод выйти в свет, показать себя, померяться достижениями и обменяться сплетнями, попутно наслаждаясь азартной игрой. Тэхен в скачках решительно ничего не понимал. Ему были не интересны ни ставки, ни лошади, ни здешние важные лица. Он пришел сюда исключительно вернуть Хосоку долг, для чего заблаговременно подготовил чек на необходимую сумму. Но каким бы деловым ни был его визит, это не отменяло того, что придется раскланяться перед парочкой привилегированных персон и стерпеть косые взгляды. После скандала с Намджуном, Тэхен не выходил в свет и справедливо полагал, что там ему будут не особенно рады. Омега тоскливо взглянул на балкон, где под белоснежным шатром располагались самые дорогие места на ипподроме, которые как раз и купил Хосок. Чтобы попасть туда, по правилам приличий требовалось, как минимум, посетить банкетный зал для омег, где подавали закуски и алкоголь, дабы гости могли скоротать ожидание перед скачками. Туда Тэхен и направился. Банкетный зал встретил его простором, величественностью колонн, белоснежным убранством, роскошью нарядов и шумом музыки. Тэхен перехватил у официанта бокал игристого и остановился в сторонке, наблюдая за местными господами и дамами. Омеги — отпрыски и супруги богатеньких альф — весело вели оживленные беседы, разбившись на компании, ни в одной из которых Ким Тэхену не было места, с его-то дурной репутацией. Увы и ах, падший отщепенец привилегированной знати. Но сегодня господину Киму было особенно плевать на чужое мнение. У Тэхена словно выросли крылья, и он «парил» над всем этим сборищем узколобых лицемеров. Странно, но события последних дней вселили в него уверенность и спокойствие. Мысль о том, что его кто-то хочет, любит и ждет, заставляла возноситься, дышать полной грудью. Пусть то и был всего лишь Чонгук — альфа не на всю жизнь, а на краткий миг. Тэхен осушил бокал и направился к столикам, чтобы перехватить какую-нибудь легкую закуску. И вот тут-то его и заметили. И вознаградили сполна. Оценивающие взгляды исподтишка, глумливые шепотки: «как он посмел заявиться», «спит с диким альфой», «отказал моему брату», «такой высокомерный, но сам-то — ничего особенного», «крутит с господином Чоном, а дома любовник...» Вот оно как… Тэхен демонстративно засунул в рот какое-то особенно большое канапе, мол, я слишком занят работой челюстей, и растерянно заморгал, заметив, как к нему через весь зал несется какая-то миниатюрная дамочка в розовом, громко постукивая тонкими каблучками о мраморный пол. — Тэхен! — торжественно выпалила она, хватая за руки, будто давняя подруга. Омега выпучил глаза, старательно пережевывая злосчастный бутерброд. Незнакомка восприняла его молчание по-своему и стыдливо поправила себя: — Ох, прошу прощения за мою бестактность. Господин Ким, мы не знакомы, но для меня большая честь встретиться с Вами. Меня зовут Ан Хеджин, но друзья зовут меня просто Хваса. — Ммм, приятно познакомиться, Хваса, — звучно сглотнув, выдал Тэхен. Он изобразил на лице вежливую улыбку, абсолютно не понимая, что происходит. Эта девушка-омега сияла перед ним от счастья, как начищенный чайник. Она указала в сторону столика, за которым сидела небольшая компания, и радостно поведала: — Присоединяйтесь к нам. Мои друзья будут рады пообщаться с Вами. Окажите нам любезность, господин Ким. — Просто Тэхен… — Тэхен, — повторила девушка и искренне улыбнулась. — Да, с удовольствием, — неожиданно согласился он, не заметив дурных намерений в этой особе. Почему бы и не поболтать с кем-то? Все лучше, чем стоять одному среди этих светских гиен, как оплеванный. — Это Джису, Розе и Хенджин, — представила друзей Хваса слева направо. Тэхена поприветствовали две сестрички-омеги в ярких нарядах и шляпках и тихий блондин с весьма смазливым личиком, в котором Тэхен узнал молодого супруга губернатора. Ходили слухи, что юноша едва достиг совершеннолетия, когда старик повязал его. Все были так перевозбуждены знакомством, что Тэхен почувствовал себя местной знаменитостью. Его усадили на свободное место за круглый стол, распорядились принести шампанского и любезно подсунули под нос несколько блюд. Завязалась незатейливая беседа о погоде и скачках, которая спустя пару минут сошла на нет. Все с интересом разглядывали нового знакомого, не решаясь поднять щекотливую тему. Первой не выдержала Джису: — Признаться честно, мы Вами восхищаемся, Тэхен. Тэхен недоуменно поднял бровь, продолжая орудовать вилкой. Восхищаются? Что за вздор? «Джису», — стыдливо шикнула Розе, подталкивая сестрицу в бок. — Вы — омега, который не боится быть свободным, — воинственно продолжила девушка, сжав кулачки. — Свободным? — озадаченно обронил Тэхен и отложил приборы. — Вы сами распоряжаетесь своей жизнью. Выбрали себе пару, никого не слушая, и благодаря этому нашли своего истинного. О таком счастье мечтают многие омеги. И те, кто обсуждают Вас за спиной, просто завидуют, потому что им не дали такой возможности. Потому что у них не хватает смелости и прав открыто об этом заявить, — пылко продолжила Джису, окидывая быстрым взглядом присутствующих. — Кто в этом зале сам по любви выбрал своего супруга? Каждый из нас был сосватан родителями, наскоро или по расчету. И я не говорю, что несчастлива в браке или не люблю своего мужа, просто я не знаю, что такое — жить для себя… — Ох, Джису, — немного смущенно протянула Хваса, заметив, как поменялось лицо Тэхена. — Джису хотела сказать, что Ваш пример вдохновляет многих омег. Мы не хотели смущать Вас и поднимать личное. Если вдруг это Вас задело, то простите. — Нет, нисколько, — обескураженно произнес Тэхен, нервно комкая салфетку. О какой истинности и свободе выбора они твердят? Эти омеги полагают, что Чонгук — его истинная пара? Что Тэхен сам выбрал его? Так вот какие слухи гуляют по городу. И не станешь же оправдываться и объяснять. До чего же неудобно получилось! Никому из них даже в голову не приходит, что он вовсе не гордый сильный борец за права, а всего лишь слабый испуганный омега, балансирующий на грани падения. — Многие до сих пор вспоминают историю Ваших родителей, — вступила Розе с горящими глазами. — Как Ваш отец выкрал Вашу матушку у другого альфы, сорвал свадьбу, потому что они оказались истинными. Когда моя мама рассказывала мне об этом, я мечтала, что со мной будет так же, но понимала, что меня сразу же выдадут замуж. — Говорят, истинные чувствуют эмоции друг друга при первой встрече, а после метки способны ощущать настроение пары даже на расстоянии. Альфа и омега становятся единым целым. Даже не представляю, до чего же это прекрасно. Так расстроилась, когда поняла, что у меня такого не будет, — тут же подхватила Джису, недовольно поджав напомаженные губки. — Ага… А еще у истинных больше страсти и детишки получаются обязательно здоровые и хорошенькие, как куколки, — мечтательно поддакнула Розе. Тэхена будто током ударило. Детишки? Хорошенькие? У него от Чонгука? — Точно! Вы и Ваш брат такие красивые, — оживилась Джису, заглядывая в лицо, будто пыталась убедиться в сказанном. — А Вы с Вашим альфой уже чувствуете эмоции друг друга? Каково это? — спросила девушка, и вся компания в ожидании уставилась на него, заставляя потеть от напряжения. Уж лучше бы ему кто-нибудь нахамил, чем расспрашивал о том, как он взаимодействует с Чонгуком. Он и сам не знал! — Да, иногда, — неопределенно выдал Тэхен, с ужасом вспоминая, что и правда частенько чувствовал настроение Чона, но списывал это на сильные альфа-феромоны. Эмоции Гукки походили на его собственные, но Тэхен точно отделял свое «я» от пылкого, импульсивного «я» альфы, которое ураганом врывалось в его голову. Яркие чувства Чонгука больно саднили в груди, выкручивали живот и разлетались обжигающей волной по телу. Он их впитывал и в то же время пытался анализировать. Это нельзя было описать, это просто было, и все. Ничего особенного, как дыхание или чувство голода. Но это вовсе не истинность. Тэхен помнил, как общались его родители. Они относились друг к другу с особым трепетом и обожанием, порой понимали все без слов и любили жертвенно, без сомнений. У него с Чонгуком иначе, у него с Чонгуком все под контролем и с множеством трезвых «но». — Это похоже на то, как будто вы чувствуете в два раза больше эмоций и заряжаетесь ими. Если он волнуется, то волнуюсь и я, если ему хорошо, то и мне становится лучше, — задумчиво пояснил омега, уходя в себя и обнаруживая там весьма красочные воспоминания о прошлой ночи. Чонгуку было так сильно хорошо, что Тэхен словил двойной по ощущениям оргазм и еще пару минут после сотрясался в сладких конвульсиях, тоненько стоная, как распутная девица. К лицу прилила краска. Тэхен вцепился в собственное бедро, чтобы унять неуместные фантазии. — О, представляете, как это во время течки, — хихикнула Джису, будто прочитав мысли Тэхена. Все разом смутились. — Джису! — картинно возмутилась Хваса. — Не для этого я сюда позвала господина Кима. Не позорь меня! — Это звучит так красиво, — вдруг заговорил молчавший до этого Хенджин. Все тут же обратились в его сторону, отчего парень смутился и втянул голову в плечи. — А сколько лет Вашему альфе? — тихо поинтересовался он и засмущался еще больше, выдав собственное беспокойство о разнице в возрасте со своим супругом. Это было слишком очевидно. — Ему восемнадцать, — превозмогая стыд, ответил Тэхен. Ну и позорище. Мало проблем, так еще он старше собственного подставного альфы. — Да он совсем юный! — восхитилась Розе. — Это так неожиданно. Я представляла его иначе. Не подумайте, это просто стереотипы о диких альфах. Большой, злой и опасный. Всегда защищает Вас и помогает во всех делах. — Помогает? Да конечно! Он просто мелкий заносчивый сопляк, — нечаянно сморозил Тэхен, с усмешкой вспомнив, как Чонгук потешно надувал щеки и через трубочку пускал пузыри в банановое молоко. Но осознав, что ляпнул это вслух, омега тут же спохватился: — Я хотел сказать, что Чонгук и правда очень молод и слегка несдержан. — Но смог дать отпор Намджуну, — не без удовольствия подметила Хваса. — Да, Намджун — тот еще подонок. Видела его сегодня, пришел с новой омегой, — неодобрительно скривившись, поделилась Розе. — А Вы сегодня с кем пришли, господин Ким? Со своим альфой? — спросила Джису, но ее голос заглушил звук громковорителя. На поле объявляли о начале скачек. Вопрос остался без ответа. — Ох, извините, мне пора, — вставая, сообщил Тэхен. Он глянул в открытое окно на заполненные до отказа трибуны. — Было приятно пообщаться. — И нам тоже, — раскланялась Хваса. — Обязательно увидимся снова, — добавила она, пожимая руку Тэхену. Он одарил всех вежливой улыбкой и спешно направился к балконам, чтобы отыскать свое место. Разговор с омегами порядком сбил с толку. Тэхен запутался в себе еще больше. Пока одни считали его падшей личностью, с которой рядом и стоять-то неприлично, другие романтизировали его образ, приписывая ему великие запретные чувства из любовных романов. А кто Тэхен на самом деле, он и сам уже не понимал. Омега поднялся по лестнице на балкон, огляделся и заметил у дальнего столика Хосока в компании двух знакомых лиц. Рядом стояли Тэмин и Намджун собственной персоной. Вот так не повезло! Тэхен застыл, не решаясь идти дальше. До его ушей донеслись обрывки чужого разговора. — Я хочу поставить на того здоровяка со шрамом. Точно выгорит? — нервничал Намджун, потирая большие ладони. — Зуб даю, лично выбирал. Он звереет за минуту. Так ведь? — обратившись к Хосоку, спросил Тэмин. — Я не даю никаких гарантий, — категорично ответил Хосок, поправляя платок в своем нагрудном кармане. На его скучающем лице не отразилось ни одной эмоции. — Скажу лишь, что он уже не новичок. У него больше всех фатальных. — Отлично-отлично, я сдам в кассу на днях. Дождись меня, — заверил Намджун. — Я сейчас на мели. — А для меня что-нибудь есть, милый? — промурлыкал Тэмин, игриво коснувшись пальчиком плеча Хосока. — Пока нет, — скупо ответил альфа, нисколько не ведясь на провокацию. — Ну, как будет новый завоз, обязательно свистни, — расстроился Тэмин, мигом теряя всякий интерес. Тэхен озадаченно нахмурился. О чем это они? О скачках? Похоже на то. Но как следует подумать над этим вопросом омега не успел, его наконец-то заметили. — Тэхен! — удивленно объявил Хосок и тепло улыбнулся. — Я так рад тебя видеть. Я уже и не надеялся, что ты придешь. Присаживайся. Тебе принести бокал шампанского? — он любезно отодвинул стул, приглашая омегу за столик и подзывая жестом официанта. Двое его спутников тоже обернулись в сторону Тэхена. — О-о-о, моя прелесть, господин Ким! — низко раскланялся Тэмин, напустив насмешливого официоза. — Да Вас не узнать! — присвистнул он, обходя омегу вокруг. — Похорошели, и вид отдохнувший. Неужто какие-то перемены в личной жизни? Ли одарил омегу непристойным взглядом и дернул носиком, будто учуял на нем запах альфы. Нет, не может быть. Тэхен знал, что не пахнет Чонгуком. Это всего лишь провокация. — Я просто взял пару выходных, — сдержанно ответил он, даже не удивляясь выпаду этого пройдохи. Такие концерты для него не в новинку. — Спасибо, что пригласил, Хосок. Да, я бы не отказался выпить, — обратился омега к другу, старательно игнорируя Намджуна, который при виде него скривился так, будто проглотил склизкую жабу. Взаимно. — Что ж, не будем вам мешать, — ухмыльнулся Тэмин, беря хмурого Намджуна под руку. — Удачных скачек, друзья, — двусмысленно отсалютовал наглец, и парочка покинула балкон. Хосок насмешливо покачал головой на слова Тэмина, не воспринимая того всерьез. — Знаешь, как ты меня подставил, когда пригласил сюда? — осуждающе произнес Тэхен альфе на ухо, усаживаясь за стол. Он мельком глянул на поле, отмечая, что наездники уже вовсю несутся под оживленный гул толпы. — Прости, я нагло использовал тебя, — признался Хосок, заговорщицки улыбаясь. Он сел рядом и расправил полы пиджака. — Я просто не мог заявиться сюда один. — Почему же? — скептически отозвался Тэхен. — Как только я прибыл в здешние края, каждый попытался сосватать мне свободную омегу. Выдать то ли за меня, то ли за мой кошелек. Не суть важно. И я подумал если приду в компании омеги, который отшил каждого в этом городе, то все решат: «О, да у меня нет шансов!» Хосок забавно изменил голос, пародируя незадачливых охотников за миллионами, и Тэхен невольно прыснул, прикрывая рот рукой. Альфа с живым интересом наблюдал за ним, склонившись к его лицу. — Только вот ты просчитался, — отсмеявшись, парировал Тэхен. — У меня слишком дурная репутация. Потом не отмыться. Омега сказал это серьезно, просто решив предупредить друга о последствиях. Наверняка Хосок уже был наслышан о нем, хотя бы от того же Намджуна. Ничего хорошего от их совместного выхода в свет не выйдет. Только грязные слухи. К столику подошел официант и наполнил два изящных бокала шампанским. Напиток озорно зашипел, запенился, и Тэхен невольно залюбовался россыпью пузырьков. — Мне без разницы, что там все говорят, — фыркнул Хосок и расслабленно положил руку на спинку стула Тэхена, будто заключая его в свои владения. — Подыграешь мне? Кажется, господин Сан уже спешит сюда со своей дочерью, — кивнув в сторону пухлого мужчины с соседнего балкона, тихо добавил альфа почти в самые губы омеги. Тэхен с интересом перевел взгляд на парочку и хмыкнул. А дочь-то у старика симпатичная, но смотрит так, как будто у нее отбирают добычу. До чего же смешно. — И что надо делать? — заинтригованно спросил Тэхен, хитро потянув уголок рта. Эта игра его забавляла. — Просто выпьем, — подмигнул Хосок и подал бокал. — Позволишь? — и переплел их руки в локтях. — До дна, — с вызовом бросил, шально сверкнув глазами, припал губами к своему бокалу. Тэхен последовал примеру альфы. Сладкое шампанское ударило пузырьками в нос, в голове приятно зашумело. Хосок закончил первым, мягко отобрал из рук захмелевшего омеги бокал и, коснувшись его щеки ладонью, невесомо поцеловал во влажные губы. Тэхен даже не успел сообразить, как это произошло, а альфа уже отстранился. — Кажется, сработало, — удовлетворенно поведал Хосок и откинулся на спинку стула. Он выглядел спокойным, но его губы то и дело подрагивали в улыбке. Тэхен перевел взгляд на соседний балкон и увидел уже других людей. Господина Сана и его дочери и след простыл. Но что только что произошло? Должен ли он возмущаться и требовать объяснений? Ему не было неприятно, скорей странно и неожиданно. Хосок вот так просто, играючи, похитил его поцелуй. Тэхен понял, что его обставили. До того искусно, что и предъявить никак. — Ты же знаешь, зачем я согласился сюда прийти? — перешел в наступление он. — Догадываюсь, — тяжко вздохнул Хосок, одарив омегу скептическим взглядом. — Ты не должен был покупать Намсан!.. — Прекрати, — нахмурился Чон. — Старик скорей бы удавился, чем продал тебе его. Я терпеть не могу такую несправедливость. — Может быть и так, но дело это не меняет, — запротестовал Тэхен. Он вынул из кармана чек и протянул его Хосоку. — Возьми, пожалуйста, здесь вся сумма по договору. Так будет правильно. Хосок отстранил руку и покачал головой. — Убери ради бога, — оскорбленно выдал альфа и скривился, будто ему подсовывали не деньги, а какую-то дурно пахнущую вещь. — Я не бедствую, чтобы требовать что-то взамен за подарки. Прими Намсан в знак нашей дружбы. — Я не люблю быть обязан, — настойчиво заявил Тэхен, смотря на Хосока упрямо и строго. Он прекрасно понимал, что такие подарки в благодарность за пару лет детской дружбы не дарят. В этом было что-то еще. То, что обязывало Тэхена привязаться к этому человеку и относиться к нему чуть лучше, чем следовало. Альфа хмыкнул, задумчиво потирая лоб. — Ну раз так, окажи мне услугу. Давай сыграем, — он указал на дорожки, где неслись жокеи. — Выбери лошадь в следующем круге, и если она придет первой, то я приму твои деньги. Если же победит моя, то ты отправишься со мной на пару дней в Сеул. Тэхен глянул на поле, раздумывая над предложением. Каковы его шансы? Невелики. Зачем все это Хосоку? Какие у него намерения? — А что в Сеуле? — спросил омега, действительно не понимая, для чего Чону нужна его компания в столице. — Я там покупаю дом, хочу, чтобы ты помог мне с выбором недвижимости. — И это все? — Там отличная набережная и рестораны, — бесхитростно пожал плечами Хосок. — Так кого выберешь? — Этого, — указал Тэхен на рыжую лошадь с длинной гривой. Он понятия не имел, фаворит это или просто безнадежная скотина, которая до финиша придет только на том свете. Впрочем, Хосок на его решение лишь загадочно хмыкнул. — Тогда мой тот, — оповестил альфа, махнув в сторону красивого черного скакуна, бьющего копытом о землю. — Как скажешь. Выбор сделан, игра началась, и они оба заведомо знали ее исход. И когда толпа взревела, чествуя нового победителя, Тэхен лишь скрестил руки на груди и фыркнул: — Это нечестно. Ты просто лучше меня разбираешься в лошадях. — В любви и на войне все средства хороши, — весело засмеялся Хосок и отсалютовал ему бокалом. — Встретимся в Сеуле, дорогой друг!

***

Тэхен вернулся ближе к вечеру. Чимина еще не было дома, зато туда-сюда сновали рабочие-сантехники, прибывшие устранить течь на втором этаже. И хоть Тэхен с горем пополам перекрыл кран в ванной Чонгука, вода все равно успела просочиться сквозь перекрытие и грязными потеками расписала потолок кухни на первом этаже. — Добро пожаловать, господин Ким. Подать ужин? — осведомилась Вивиан, встречая Тэхена в дверях. — Нет, спасибо, я не голоден, — отказался омега и замер, вопросительно подняв палец вверх. Из музыкальной комнаты донесся надрывный звук рояля, как будто кто-то зверски мучил инструмент. — Это еще что? — спросил он и скривился, когда нескладная мелодия повторилась. — Ах, музыка? Малыш Гукки играет. Делает успехи, — похвалила женщина, гордо вскинув голову, будто Чонгук был ее кровным сыном, демонстрирующим гениальные способности. — Чонгук… — Тэхен замялся, поддавшись волнению. — Давно спустился? — Да пару часов назад. Позвать его? — Нет, не надо! — испугался Тэхен. — Я сам. Ступай. Вивиан пожала плечами и отправилась на кухню, громко раздавая рабочим указания. Тэхен остался один посреди гостиной, вслушиваясь в плаксивые звуки рояля. За день он отвлекся от переживаний о Чонгуке, но теперь осознание неизбежного накрыло с головой. Альфа пришел в себя, и теперь им предстоял серьезный разговор. Сбежать не получится. Но что сказать? Что? Тэхен мысленно метался, разбиваясь в кровь, а ноги сами несли вперед. Сначала увидеть, убедиться, что цел, а потом уж можно придумать пламенную речь на тему личных границ. Тэхен тихонько отворил дверь музыкальной комнаты и застыл, разглядывая прямую спину Чонгука, сидящего за инструментом. Мальчишка увлеченно стучал по клавишам, не попадая в ноты, путаясь в движениях, и негодующе вздыхал. Прерывался и пробовал снова, получая столь же посредственный результат. — Если бы я знал, что ты так ужасно играешь, я бы не разрешил тебе даже прикасаться к роялю, — вдруг заговорил Тэхен, выдав первое, что пришло ему в голову. Чонгук подскочил на месте и обернулся. Его хорошенькая мордашка просияла неподдельной радостью. Он во все глаза разглядывал необычный наряд омеги, с восторгом цепляясь за яркие акценты. И о боже, у Тэхена даже дыхание перехватило от странного нежного чувства, внезапно сдавившего грудь. Как же он скучал по этому выражению лица и взгляду. Скучал по настоящему Гукки, такому, какой он есть. Смешному, наивному и непосредственному. И единственное, что напоминало о безумных событиях прошедших дней, — это небольшая ранка на губе мальчишки. — Тэхен, — взволнованно проговорил Чонгук, и его колени забавно задергались, будто он собрался сорваться с места. Так у преданного пса невольно бьется хвост при виде хозяина. — Признаться, я совсем не умею играть, — поделился он, смущенно морща нос и показывая передние зубы. — А зачем тогда просился сюда? Чтобы убить весь дом своим талантом? — насмешливо поинтересовался Тэхен с прилипчивой улыбочкой на губах, от которой не мог избавиться. Его просто распирало от иррационального счастья. Он подошел ближе и остановился у изогнутого бока рояля. Коснулся клавиш длинными пальцами, извлекая мелодичный звук, походивший на звонкую птичью трель. Чонгук одобрительно промычал. — Я всегда хотел научиться. Моя мать хорошо играет. Когда они с отцом ссорятся, она садится за пианино и поет какую-нибудь примирительную песенку собственного сочинения. Про любовь, конечно, — смущенно пожав плечами, поделился альфа. — Я тоже люблю петь. Мама говорит, что у меня отлично получается. — В самом деле? Споешь что-нибудь? — тут же предложил Тэхен и, не сдержавшись, игриво поддел мальчишку за подбородок. — Или стесняешься меня? Чонгук пораженно задрал голову, неосознанно следуя за прикосновением руки омеги. — Не стесняюсь вовсе, — не слишком уверенно ответил Гук. — Если так сильно просишь, то спою, — пробубнил он, подавляя улыбку. — Очень сильно тебя прошу, Гукки, малыш, спой для меня, — с придыханием чувственно произнес Тэхен, нависнув над Чонгуком и состроив томное личико. Альфа пораженно замер, жадно ловя каждое его движение. Что его так поразило? Тэхен отстранился и запоздало понял, что откровенно флиртовал с Чонгуком… Как так получилось? Он пришел сюда серьезно поговорить, но вместо этого выгибался у рояля, как кошка, и строил глазки альфе, который теперь смотрел на него так, словно омега стоял полностью обнаженный и предлагал себя съесть. И они оба продолжали это делать, даже не пытаясь остановиться. — Хорошо, — хрипло выдал Чонгук, отвисая, — только не смейся. — Не буду, — честно пообещал Тэхен, настраиваясь слушать. Чонгук вздохнул, приосанился и осторожно опустил пальцы на клавиши. Заиграла простенькая мелодия, и мальчишка запел, вплетая свой неожиданно прекрасный голос в музыку.

Я так верю, что в любви навсегда Будут те, кого связала судьба. Но не поверишь, что это она Дикий огонь между нами зажгла. И даже море кипит… от нашего солнца…

Чонгук красиво и чисто протянул последнюю строчку и затих, подняв глаза на Тэхена. Омега завороженно смотрел на него из-под опущенных ресниц. В его позе и взгляде читалось откровенное желание, и он уже не пытался это сдержать. Ему нравилось то, что он видел и слышал. — Для альфы у тебя слишком нежный голос, — произнес Тэхен, облизнув пересохшие губы и плавно повел плечами, ничуть не играя, лишь следуя за инстинктами. — Он выше моего. Мне нравится. — А мне нравится твой низкий голос, — вернул откровение Чонгук и уставился снизу вверх на его губы. — Особенно когда ты… ну… — Что? — Тэхен быстро поднял бровь, хищно пялясь на Чонгука. Ну давай же. — Стонешь?.. — будто выпрашивая разрешение, тихо произнес альфа. Это стало финальной точкой. Тэхен не мог объяснить, какого черта они творят. Гон закончился, и не было смысла продолжать связь. Но вместо того, чтобы хоть что-нибудь обсудить, они голодно вцепились друг в друга, будто не пережили два безумных дня беспрерывной близости. Чонгук несдержанно вжал Тэхена в бок рояля и впился в рот поцелуем, тут же вторгаясь юрким языком. Омега отчаянно подался навстречу, зарываясь пальцами в смоляные волосы. Это все его, Чонгук — его, такой вкусный, податливый, привязчивый. Сжимает его бедра через брюки, откидывает берет, комкает рубашку, портит его во всех смыслах и жмется, будто хочет согреться, а Тэхен благодарно вылизывает в ответ нежный рот. И если во время гона им было оправдание, то сейчас оправдываться было нечем. Нестерпимо хотелось слиться. — Я принесла чай, — донесся со стороны двери голос Сюзи. — Ой! — пискнула девушка, увидев парочку, и чуть не опрокинула поднос. — Извините! Простите! — зазвенев чашками, смущенно воскликнула служанка и убежала прочь. Тэхен нехотя отстранился от Чонгука и тяжко вздохнул, понимая, что теперь даже в стенах собственного дома он потеряет последнее уважение.