Вишневый Тэ-Тэ

Под подошвой ботинка что-то хрустнуло. Тэхен опустил взгляд и столкнулся с собственным отражением в осколке зеркала. Бледное испуганное лицо, перечеркнутое кровавой полосой. От страха скрутило внутренности. Чонгук ранен. Здесь, на ковре, было особенно много битого стекла и запекшихся алых пятен. Дальше виднелась россыпь следов. Хромая, волоча ноги и падая на колени от боли, кто-то добрался до самого дальнего угла спальни и нашел там пристанище в темной нише между шкафом и стеной. — Чонгук? — снова позвал Тэхен слабым, дрожащим голосом. Тишина, только ветер воет за окном. Омега медленно проследовал по кровавому следу, огибая опрокинутый туалетный столик, и остановился у большого дубового шкафа. На распахнутой дверце висела штора, которая, словно полог, прятала это импровизированное укрытие от света и чужих глаз. Сам шкаф был совершенно пуст. Вешалки сброшены, полки сломаны, даже ящики с бельем вырваны с корнем и выпотрошены дочиста. Все содержимое гардероба было в беспорядке разбросано по комнате, будто в спальне Тэхена случился ураган, отчего брюки и рубашки украсили даже торшер. Но большая часть одежды оказалась свалена в углу, в том самом укромном местечке, в котором было сооружено что-то наподобие норки или гнезда. Тэхен затаил дыхание и потянул дверцу шкафа на себя. Штора с тихим шорохом опала, и луч света из окна ударил прямо в темную растрепанную макушку. — Чонгукки, боже! Ты в порядке? — в самых расстроенных чувствах воскликнул Тэхен, падая на колени перед парнем и принимаясь откапывать его из горы тряпок. От волнения разболелась голова и даже замутило. Услышав знакомый голос, Чонгук тут же ожил. Быстро поднял голову, оскалился и зашипел, как дикий кот при виде хищника. Тэхен вздрогнул от неожиданности, опасливо отнимая руку. Неужто не узнал? — Эй, Чонгукки, ну ты чего? Это же я, — надломлено произнес омега, ощущая себя таким жалким и виноватым. Он не понимал, почему испытывал столь невероятную гамму чувств к этому человеку. Что это? Ответственность? Привязанность? Сумасшествие? Альфа загнанно отвел алые глаза и снова уткнулся носом в колени, накрытые украденной из шкафа сорочкой. Тэхен со смиренным сожалением оглядел свою одежду, безбожно измятую, порванную, перепачканную слезами, слюной и кровью, намертво пропитанную сладким шоколадным феромоном, и тяжко вздохнул. Ничего уже не поделать. Чонгук оприходовал целое состояние в попытке получить его запах, унять свой страх и голод. А еще в порыве гнева и паники разгромил всю мебель и поранил ноги об осколки битого стекла. Исполосованные и перепачканные запекшейся кровью ступни сиротливо выглядывали из-под рукава рубашки, которую тот так любовно прижимал к своей груди. Тэхен запоздало вспомнил, что спал в этой одежде перед отъездом. — Как же ты умудрился так пораниться, Гукки? — ласково спросил он, снова пытаясь дотронуться до этого ершистого и вконец одичавшего мальчишки. — Покажи мне, что у тебя с ногами… Чонгук пуще прежнего встрепенулся, забился в угол, избегая прикосновений, словно открытого огня. — Тише, тише, Гукки. Мой хороший маленький Гукки, — успокаивающе шептал Тэхен какую-то смущающую чепуху, осторожно отнимая вещь из рук альфы. — Дай мне тебя осмотреть. Я помогу… — Нет! — надрывно запротестовал Чонгук, вырывая рубашку обратно и пряча в ней свое раскрасневшееся лицо. — Почему нет? — мягко произнес Тэхен, украдкой поглаживая Чонгука по голым щиколоткам. Омега с облегчением отметил, что парень все еще достаточно в себе, чтобы понимать речь и препираться с ним. Но это ненадолго. — Ты меня бросил! — со слезами на глазах обвинил Чонгук, захлебываясь в отчаянии и обиде. Тэхен ощутил его душевную боль, как свою. Гук действительно считал, что его предали и оставили. При этом оказался столь уязвим и слаб духом, что готов был простить все, буквально валяться в ногах, вымаливая хоть одно жалкое прикосновение. Тэхен подался вперед и обхватил зареванное лицо Чонгука ладонями, заставляя смотреть прямо себе в глаза. Альфа тихо ахнул и весь задрожал. — Ну что за глупости ты напридумывал, Гукки? — запальчиво зашептал Тэхен прямо ему в губы, отбрасывая стыдливость. Он никогда не умел выражать свои чувства. Ему было неловко, даже унизительно показаться слабым, сентиментальным и хоть сколько-нибудь зависимым, но сейчас это нужно было им обоим, как воздух. — Я бы никогда не бросил тебя в таком состоянии. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. — Как? Как! Тэхен не мог выразиться точнее, но Чонгук понимающе кивал. — Пожалуйста, прости меня, я просто немного задержался. Позволь мне посмотреть, где ты поранился. — Нет, нет, — горячечно запротестовал Чонгук. — Я все испортил. Разрушил тут все, — и трагично обвел рукой комнату, которую превратил в поле битвы с самим собой. — Тебя не было, мне стало так плохо. Я думал, что справлюсь, но голова раскалывалась от злости. Теперь ты посадишь меня на цепь в подвал!.. — отчаянно взвыл он, освобождаясь из рук омеги и прячась в угол. Тэхен озадаченно нахмурил лоб. — Какой еще подвал? — Ты обсуждал это со своим другом, — напомнил Чонгук и продолжил обреченно: — Я хотел доказать тебе, что я не такой, как все эти альфы, и могу держать себя в руках. Но я и правда не такой, я еще хуже! — зло сокрушился вдруг и на эмоциях саданул кулаком о шкаф, да так, что вверх вздыбились острые деревянные щепки, а в стенке образовалась вмятина. Тэхен испуганно вздрогнул и весь сжался, вспоминая, насколько силен становится этот мальчишка в приступе гнева. Почти неуправляем. Заметив страх на лице омеги, Чонгук еще больше запаниковал и начал задыхаться. — Эй-эй, все хорошо, Гукки. Дыши, — Тэхен кинулся к нему, крепко прижимая к себе и поглаживая по волосам. Не стоило показывать свою слабость. — Ты такой дурачок. Тебе не надо ничего мне доказывать, и забудь тот бред, что нес Сокджин. Слышишь? Чтобы я запер тебя в подвале? Ты обижаешь меня, если так думаешь, — с чувством отчитывал омега, утыкаясь носом в темную макушку. Чонгук рвано дышал ему в грудь и отчаянно цеплялся пальцами за пиджак. — Сейчас мы поступим следующим образом. Пойдем в твою комнату, я велю Сюзи набрать ванну. Обработаем твои раны. Потом все обсудим, и… я позабочусь о тебе, — как можно уверенней сообщил он, на самом деле абсолютно не представляя, что делать с гоном Чонгука. С гоном дикого альфы! Вспыльчивого, невероятно сильного и слепо доверяющего ему, будто омега на правах старшего был несказанно осведомлен в теории и практике половых отношений. Стоит ли говорить, что Тэхен даже ни разу не целовался? Весь его опыт ограничивался парой непристойных книг, несколькими откровенными разговорами и самим Чонгуком, но тому лучше об этом не знать. — Ладно, — доверчиво согласился Чонгук, шмыгнув носом, отлип от груди омеги и, не поднимая головы, принялся тихонечко играть с золоченой пуговицей на его жилетке, будто это было невероятно увлекательное и важное дело. Судя по всему, альфа не спешил покидать свое уютное укрытие и тянул время в попытке получить как можно больше чужого тепла. Тэхен заботливо заправил черную прядку за ухо и погладил Чонгука по мокрой от слез щеке. Здесь и сейчас он находил альфу до странности прелестным и таким родным. — Пойдем, — позвал Тэхен, вставая на ноги. — Обопрись на меня, — и подставил плечо. Чонгук поднялся, хватаясь за его руку. Они сделали всего пару шагов по направлению к двери, когда альфа протестующе сжал предплечье Тэхена, заставляя обратить на себя внимание. — Я могу тебя разочаровать, — взволнованно выпалил Чонгук и во все глаза уставился на своего спасителя, принимаясь краснеть от смущения. Тэхен застыл с озадаченным выражением лица, пытаясь понять, какой смысл Чонгук вложил в эти слова. Осознание пришло не сразу. О-о-о! Имелся в виду секс… Они будут заниматься сексом. И, судя по всему, этот малыш был озабочен не тем, что этого может не случиться, а тем, что случится недостаточно удачно, что он не покажет себя искусным любовником, и омега останется недовольным. Да как же это?.. С чего Чонгук вообще взял, что Тэхен допустит такую близость между ними? Следует развеять эти неприличные ожидания, пока не поздно! — Я прослежу, чтобы этого не произошло, — вдруг заявил Тэхен, поражаясь своему внезапному малодушию. Он почти прямым текстом дал согласие! И все ради того, чтобы Чонгук с облегчением выдохнул и благодарно прильнул к его плечу, успокоенный и до безобразия послушный. Теперь ему не страшно оплошать — всю ответственность взвалил на себя его добросердечный друг Тэ-Тэ. Как же удачно все разрешилось! Пока они добирались до соседней спальни, Тэхен в мыслях клял себя последними словами. На что он подписался? Представить страшно! Омега усадил Чонгука на стул в ванной и выбежал в коридор, чтобы позвать Сюзи. — Сюзи, срочно принеси аптечку и приготовь горячей воды для ванны! — Уже бегу, господин Ким! — словно только того и ждала, отозвалась служанка, и спешно кинулась выполнять поручения. Тэхен закрыл дверь и принялся нервно расхаживать по спальне. Паника сжирала его, заставляя суетиться на пустом месте. Он задернул шторы, поправил книги на столе, зачем-то сунул нос в ящик комода, где аккуратными стопочками покоились вещи Чонгука. О, как мило. Тэхен просил обращаться с одеждой его отца аккуратно, и мальчишка сдержал свое обещание. Славный ребенок, право… Изучив содержимое ящиков, Тэхен бросился к постели, отодвинул одеяло в сторону, взбил подушки. Как только Гук примет ванну, нужно сразу укладывать его спать, чтобы пришел в себя. Нет-нет, сначала ужин! Наверняка он проголодался, пока вил «гнездышко» в ожидании спасения. Перебирая эти хаотичные мысли, Тэхен неожиданно наткнулся рукой на какую-то вещицу, спрятанную под подушкой. Что-то мягкое, шелковое. Омега ухватился за край и потянул ткань на себя, выуживая на свет собственный халат, а следом за ним пижамные штаны. — Это же… — еле слышно проронил Тэхен, теряя дар речи от удивления. Он совсем уже позабыл о своих вещах, оставленных на заднем дворе в ту ночь, когда у него случилась течка. Выходит, Чонгук забрал их и хранил у себя. Но почему под подушкой? Неожиданная догадка заставила Тэхена смутиться. Тогда с него так сильно текло… Гук спал с его одеждой, испачканной травой и насквозь пропитанной феромоном. До чего же это пошло и грязно! — Вот аптечка, господин Ким! — взволнованно оповестила о своем прибытии Сюзи, открывая дверь. Тэхен запаниковал и быстро, словно воришка, засунул вещи обратно под подушку. — Воду уже несу. Нужна моя помощь? — Н-нет, я в порядке. Спасибо, — заикаясь, невпопад ответил Тэхен и принял чемоданчик с медикаментами. Какой стыд! Девушка понимающе кивнула и побежала за водой. — Тэхен? — позвал вдруг Чонгук. Омега ударил себя по щеке, чтобы привести в чувство, и вошел в ванную относительно собранным и здравомыслящим. — Заждался? Сейчас Сюзи принесет воду. Потерпи еще немного, — попросил Тэхен и сел на банный коврик у ног мальчишки. Рядом опустил аптечку. Чонгук молчал и завороженно следил за каждым движением. — Я просто посмотрю, — предупредил он и бережно перехватил испачканную кровью ступню. Альфа поднял ногу выше для лучшего обзора и болезненно зашипел, когда Тэхен задел ранку. — Ну же! Какая неженка, — шутливо фыркнул омега, щипая мальчишку за бедро через тонкую ткань брюк. Чонгук дернулся, беззащитно сводя ноги. Его щеки запылали. — Ничего серьезного, на самом деле. Жить будешь. Правда, много мелких порезов, — с сожалением заключил Тэхен, погладив большим пальцем выступающую косточку на ноге. — Я бы вызвал доктора Свонна, но боюсь, что ты не оценишь. Чонгук неодобрительно повел головой. Чужого альфу он и на километр к Тэхену не подпустит. Их разговор прервал стук в дверь. — Все готово, — объявила Сюзи, с усилием опустив на пол два деревянных ведра с горячей водой. Комнату начало окутывать паром. — Еще два в коридоре, — добавила она и скрылась за дверью. Тэхен помог служанке наполнить ванну, поблагодарил ее, и девушка тактично удалилась. Омега повернул ключ в замке и со вздохом обернулся к Чонгуку. — Раздевайся. — Что? — сконфуженно отозвался альфа, хлопая глазами. — Снимай одежду, — повторил Тэхен без задней мысли. — Сначала нужно помыться, а потом я обработаю твои раны… — Ах, да, — замялся Чонгук, вдруг став подозрительно замкнутым и тихим. Он поднялся со стула и начал медленно расстегивать рубашку. Тем временем Тэхен стянул с себя пиджак, жилет и закатал рукава. Затем подвинул стул к изголовью ванны и приготовил банные принадлежности. Можно было приступать. — Чего застыл? — удивился омега, заметив, что Чонгук все еще стоит обнаженный только по пояс и не торопится избавляться от брюк. — Ммм. Отвернись? — промямлил альфа, нервно расчесывая татуировку на предплечье. — Серьезно? — поразился Тэхен. — Когда ты стал меня смущаться? Ты же говорил, что готов раздеться по одной моей просьбе, — лукаво припомнил он, подняв бровь. — Просто у меня там… — Чонгук замолк, изучая щеку языком. — Что? — с вызовом подтолкнул Тэхен, улыбаясь. До чего же забавно! Еще совсем недавно этот негодник смущал его своей наготой, а теперь смущался сам. — Может, мне тебя раздеть? — игриво добавил и принялся складывать брошенную на пол рубашку. Чонгук не ответил. Со вздохом расстегнул ремень и одним движением стянул с себя брюки вместе с бельем. Выпрямился, зябко повел плечами и неловко сцепил руки в замок, не зная куда их деть. — Так бы сразу… — начал Тэхен, но, скользнув по стройной фигуре взглядом, тут же прикусил язык и стыдливо отвернулся. К низу живота альфы прижимался налитой кровью член, крупный, тяжелый, сочащийся на конце. У Чонгука стояло. Восхитительно крепко и откровенно. Вот почему мальчишка постеснялся раздеться. И это было немного слишком. Тэхен видел Чонгука обнаженным и раньше, но никогда в таком состоянии. У крошки Гукки действительно большой. Интересно, каково чувствовать этот член в себе?.. Тэхен отупело изучал взглядом соседнюю стену, пока Чонгук забирался в ванну, шипя от боли в израненных ступнях. Изображать холодность и безразличие к выходкам этого засранца оказалось куда проще, чем к его наготе. На ватных ногах омега добрался до стула и спешно принялся намыливать волосы Гука. Тот расслабленно откинулся на бортик и прикрыл глаза, отдаваясь во власть чутких рук. — В который раз замечаю, как у тебя отросли волосы, — беззаботно начал Тэхен, чтобы отвлечься и не таращиться на тело Чонгука. На его разведенные бедра, подтянутый живот и непристойно стоящий член. У мальчишки начался гон, это естественно. А еще естественно хотеть его оседлать… — Мне пора тобой заняться. Ты уже похож на маленькую принцессу, — вымученно посмеивался омега, пачкая щеки парня пушистой пеной. Ему почти удалось изобразить непринужденность, хотя его паршивая актерская игра не помогала ни одному из них. — Ты боишься меня? — разочарованно проронил Чонгук и перехватил изящную руку омеги, чтобы опустить ее прямо на свою обнаженную грудь. Ладонь Тэхена коснулась воды, и по поверхности расплылось легкое пенное облако. Пальцы мазнули по мокрой коже, задели розовый сосок и остановились у выемки ключиц. — Нет конечно! — слишком резко выпалил Тэхен, переставая дышать. «Я боюсь себя», — хотелось добавить следом. Но вместо этого он откровенно уставился на нагое тело перед собой, пользуясь тем, что Чонгук не может видеть его лица. Ладонь горела от прикосновения, но отнять руку не было ни сил, ни желания. Тэхен почувствовал, как между ног выделилась смазка, а его собственный член встал. До чего же приятно позволить себе кого-то хотеть. И он позволил, потому что впервые чувствовал себя в безопасности. — А я тебе нравлюсь хоть немного? — продолжил допытываться Гук тоном обиженным и обеспокоенным, будто благодаря Тэхену усомнился в собственной привлекательности. Он откинул голову назад, пытаясь заглянуть омеге в лицо. — Ты очень красивый, — неопределенно отозвался Тэхен и, не удержавшись, провел рукой по шее альфы вверх. Властно обхватил подбородок и большим пальцем надавил на пухлую нижнюю губу. Гук блаженно закрыл глаза и запрокинул голову еще сильнее. Призывно выгнулся в спине, млея от своей покорности и уязвимости. Тэхена бросило в жар. Сам не понимая, что творит, он чуть сжал горло Чонгука, и тот издал короткий вымученный звук. Верно, красивый. Очень. Тэхен буквально заставил себя убрать руки и приказал Гуку сесть, чтобы смыть пену с его волос. Что-то они заигрались. Чонгук неохотно очнулся от морока возбуждения и с демонстративным недовольством сел, расплескав воду из ванны. Их игра ему нравилась, особенно то, что вел ее Тэхен. — Это не ответ! — упрекнул он, взбрыкнув ногами. Так как был необычайно раздосадован, разочарован и жаден до внимания к себе. Такой по-детски капризный в таком взрослом вопросе. Любите меня здесь и сейчас — никак иначе! Тэхен стерпел. Он молча зарылся пальцами в черные волосы и полил сверху водой из ковша. Руки дрожали. Да, нравишься, черт подери! Разве не очевидно? — Сиди смирно. Ты все здесь залил, — с тяжким вздохом велел омега, и Чонгук обеспокоенно обернулся, снова выплескивая воду за борт прямо под ботинки Тэхена. Вид у него был донельзя виноватый. — Прости, я так хочу тебя, — признался он надломлено. — Не злись на меня, Тэ, пожалуйста. Я сделаю все, что ты скажешь… Ему было стыдно за свою неконтролируемую вспыльчивость. Вдруг омега обидится и уйдет? Почему так холодно смотрит? Почему молчит? — Тише. Это нормально, — рассеянно произнес Тэхен, ласково омывая плечи. Он как никто другой понимал Чонгука. Первая течка запомнилась ему страшным сном. Беспамятство, страх, боль и нестерпимое желание получить хоть немного ласки от другого человека, но вокруг никого. — Мне плохо. Я теряю себя. Ничего не понимаю… — панически шептал Чонгук, пряча лицо в ладонях. Сознание заволакивало плотным туманом, а мысли рушились, как карточные домики. — Не бойся, Гукки, — успокаивал Тэхен, баюкая в своих объятиях. — Не оставляй меня!.. — Не оставлю… И все. На этом Чонгук затих, погружаясь в себя, как в бездонную топь. Тэхен понял, что еще не скоро услышит от него хоть одно осмысленное слово. Гон начался, и сознание покорно уступило место инстинктам. В полнейшем молчании они закончили банные процедуры, Тэхен надел на Чонгука махровый халат, обработал порезы на ступнях, сделал повязки и помог доковылять до постели. Солнце почти село, и в комнате воцарился закатный полумрак. Рыжие лучи пробивались сквозь неплотно задернутые гардины и окрашивали все в зловеще огненные цвета. Они вместе упали на кровать, и Тэхен тут же отодвинулся, откинувшись на подушки у изголовья. Что делать дальше, он не знал и завидовал Чонгуку, который пребывал в возбужденном отупении. Ничто альфу не смущало и не тяготило, он слепо следовал за естественными желаниями. И сейчас требовал внимания. Тэхен судорожно втянул воздух, когда Гук прилип к нему сбоку и уткнулся носом в шею. Горячий, разморенный, пахнущий особенно вкусно. Началось… — Чонгук, что ты?.. — в пустоту спросил омега, когда альфа очень уверенным движением расстегнул верхнюю пуговицу его рубашки, отодвинул ворот в сторону и лизнул открывшийся участок кожи на шее. Один раз, второй, третий. Методично, будто примерялся. Будто местечко было самое сладкое. Тэхен задышал часто, загнанно, не понимая сути этой странной ласки, но откликаясь на нее всем телом. Догадался о причинах поведения альфы он только тогда, когда кожи коснулись острые клыки. — Да ты спятил! — Тэхен в ужасе оттолкнул от себя альфу и схватился за шею. Слава богу цела! Еще немного, и Чонгук поставил бы ему метку! Звучало, как абсурд, но в этом Тэхен не сомневался. Он был шокирован и напуган. Сердце громко билось где-то в глотке. Неизвестно, как заведено в Диких Землях, но в их цивилизованном обществе метку ставили только после брака и то по строго документированному согласию. Метка — это подтверждение права собственности на своего партнера. Мысли и чувства напополам, жизнь на двоих. Я только твой, а ты только мой. Вместе навсегда. Но что, если Чонгук будет настаивать? И действительно, альфа выглядел недовольным и до крайности невменяемым. Упрямо желал заклеймить омегу и сделать своим здесь и сейчас. Он снова подался вперед с известным уже намерением, но Тэхен остановил его, судорожно придумывая, что может дать взамен. — Нет! Нельзя, — перехватывая мальчишку за подбородок, строго обозначил омега. Оскорбленный отказом альфа болезненно заскулил, пытаясь вырваться. — Прекращай! Слышишь меня? Я против! — сердито повторил Тэхен, немилосердно сжимая пальцами его щеки и заставляя смотреть на себя. Чонгук выглядел жалобно и голодно. Ему становилось все хуже, а отказ приносил троекратные мучения. Тэхен не мог дать ему все, но мог облегчить страдания. Он ослабил хватку на лице мальчишки и несмело коснулся его губ своими, задержался на пару секунд и отстранился, смущаясь новой близости. Впускать кого-то в рот, обмениваться слюной было для него слишком интимно. Чонгук сначала опешил, а затем со вкусом облизнулся. Ему понравилось. Мальчишка заурчал на одной тихой ноте и нетерпеливо заерзал на месте, выпрашивая еще. — Веди себя хорошо, Гукки, — напутствовал Тэхен, заметно нервничая. Он мягко толкнул альфу на подушки и навис над ним. Так безопаснее. Наверное… Чонгук доверчиво смотрел на него снизу вверх, лежа на спине с раскинутыми руками. Его халат почти полностью распахнулся, обнажая грудь и живот. Тэхен замер, вслушиваясь в этот странный умиротворяющий звук, который продолжал издавать Чонгук. Что-то похожее на кошачье урчание. Омегу это завораживало и пугало одновременно, ведь он понятия не имел, что это могло значить. Чонгуку сейчас особенно хорошо? Или это просто еще один спутник возбуждения? Тэхен и сам был возбужден, но еще более смущен. Это всего лишь поцелуй! Самая малость, которой можно пожертвовать. Но почему так волнительно? Он снова легко коснулся губ Чонгука и трусливо попытался сбежать, но альфа подался навстречу, затягивая контакт. Сдерживаться больше не было сил… Тэхен шумно выдохнул и сам навалился на Гука, целуя несдержанно и торопливо, будто спешил и боялся быть пойманным с поличным. И никто не узнает, насколько он этого хотел. Как жадно впивался в мягкий розовый рот, как неумело и мокро отвечал Чонгук, высоко постанывая и пошло раскачиваясь под ним, будто его здесь имели. — Открой рот, — приказал Тэхен, и Чонгук послушно выполнил приказ, размыкая губы и подставляя язык. Тэхен лизнул кончик и вобрал в себя. Омега и сам не заметил, как вдруг слетел с катушек. Он вжимал Чонгука в матрас, втирался в него, дарил глубокие и до безобразия пошлые поцелуи. Покорность мальчишки под ним распаляла до одури. Можно было вести, можно было брать, но так долго не могло продолжаться. Альфа нуждался в большем. Гук призывно толкнулся вверх, вжимая омегу в свои бедра особенно сильно. Дыхание Тэхена сбилось, а брюки намокли от смазки. Все вело к очевидному. Он нехотя отстранился от желанных губ и отступил в другой конец кровати, признавая свое поражение. Чонгук поднялся и сел. Его халат соскользнул с плеча и совсем распахнулся, обнажая грудь и пах. Тэхен с трудом оторвался от этого зрелища и взглянул на лицо альфы, со стыдом отмечая результат своей работы. Губы мальчишки были истерзанными, припухшими, и красными пятном выделялись на лице. Влажные волосы завились в кольца, обрамляя лихорадочно горящие щеки. В глазах ни единой здравой мысли. — Чонгук, — хрипло позвал Тэхен, с трудом подбирая слова, — я не смогу. Чонгук протестующе покачал головой, всем своим видом показывая, что слишком возбужден, чтобы понять, что омега толкует. Ему необходимо было кончить хотя бы раз, и Тэхен прекрасно это осознавал. Оргазм ненадолго успокоит и позволит заснуть, восстановить силы, а потом гон отправит на второй круг. И хотя Тэхен был до предела возбужден, ложиться под Чонгука он был решительно не готов. Не здесь, не сейчас, не при таких обстоятельствах. Никогда?.. — Держи руки позади, — меж тем приказал он, опять придвигаясь ближе, — иначе я тут же уйду. Чонгук послушно откинулся назад, упираясь ладонями в матрас, согнул ноги и развел их, подпуская к себе омегу. Тэхен сел прямо перед ним, сгорая от стыда под внимательным взглядом. Он был так неопытен, но неопытность Чонгука делала его решительным. Тэ несмело улыбнулся, одаривая альфу лисьим взглядом из-под ресниц, и опустил ладонь на твердый изнывающий член. Чонгук коротко проскулил и инстинктивно толкнулся бедрами вверх. — Вот так. Умничка, — похвалил Тэхен, медленно водя рукой вверх-вниз. Он увлажнил ладонь слюной и продолжил. Уши горели от стыда, но омега старался выглядеть невозмутимо. Если бы месяц назад Тэхену кто-то сказал, что он по собственной воле будет ублажать какого-то дикого альфу, сопляка, купленного на рынке, он бы счел этого человека умалишенным. Захлебнувшись приятными ощущениями, Чонгук со стоном выгнулся, и Тэхен припал губами к его соску. Ему вдруг захотелось попробовать эту кожу на вкус. Запах альфы стал слаще. Некогда горький шоколад сменился на что-то карамельное, молочное. Так пахнуть впору омеге, но Тэхену это нравилось. Чонгук опустился на локти, продолжая двигать бедрами, и, взглянув на лицо Тэ, полез целоваться, на этот раз особенно грубо, рвано и отчаянно. И всякий раз, когда ощущения становились особенно острыми, он порывался пустить в ход руки, но сдерживался, помня об угрозе. — Если бы ты знал, что ты со мной делаешь, — вымученно прошептал Тэхен, разрывая поцелуй, опуская глаза вниз и откровенно рассматривая член в своей руке, размазывая влагу по бордовой головке. — Как ты выглядишь, как пахнешь, — каялся омега, ускоряя темп. Его несло. На откровенность, на пошлость. — Я часто вспоминаю, как ты вылизывал меня той ночью. Как я кончил из-за твоего восхитительного рта, — признался он, коротко мазнув языком по приоткрытым губам альфы. — Я хочу, чтобы тебе тоже было приятно. Кончи, Гукки, покажи мне, как тебе хорошо… И Чонгук излился, с вымученным стоном, содрогаясь и пачкая свой живот. Это зрелище навсегда отпечаталось у Тэхена в сознании, как момент падения его нравственных устоев. По обоюдному согласию, по его инициативе, с взаимным удовольствием. Как только отступил последний оргазменный спазм, Гук упал на спину, не выдержав напряжения в затекших руках. Омега опустился рядом, чувствуя себя таким вымотанным и до одури неудовлетворенным. Он устало закрыл глаза и почувствовал, как Чонгук прижался сбоку и переплел его пальцы со своими. Что ж, пути назад не было.

***

— Доброе утро, — поприветствовал Чимин, появляясь в столовой, бодрый и одетый в школьную форму. Стрелка часов тихо клацнула, и часы пробили ровно семь утра. — Привет, — не отрываясь от завтрака, ответил Тэхен. Он флегматично ковырял ложкой кашу и листал вчерашнюю газету. Чимин мельком заглянул брату через плечо и увидел страницу некрологов и объявлений о поиске работы. Подозрительное чтиво. Он сел за стол и с удивлением отметил новое обстоятельство — необычный внешний вид Тэхена. Старший Ким, обычно педантичный, непременно затянутый в деловые, сложно продуманные костюмы, теперь выглядел словно расхлябанный юнец. На нем висели мятая рубаха с короткими рукавами и широкие шорты, оголяющие острые локти и коленки. Светлые волосы, прежде всегда зачесанные набок, теперь лежали по-мальчишески небрежно. Единственное, что осталось от прежнего Тэхена, — это парочка драгоценных колец на пальцах, которые он, скорей всего, надел по привычке или вовсе позабыл снять со вчерашнего дня. Но особенно в новом облике омеги выделялись его губы. Яркие, измученные, обрамленные пылающей розовой окантовкой. Эти губы без слов кричали, что их целовали долго, жадно и со вкусом. Перед Чимином будто сидел не его старший брат, а ветреный ровесник, который изо всех сил притворялся серьезным и взрослым. — Как ты? — Я? Все отлично, — пожал плечами Тэхен и сделал глоток черного кофе. Весь из себя занятой в столь ранний час, даже голову не поднял. — Теперь вы с Чонгуком вместе? — прямо в лоб спросил младший, решив не ходить вокруг да около. — Что? — опешил Тэхен, наконец-то удостаивая брата взглядом. Чашка в его руке дрогнула, и пара крупных капель кофе упали прямо на газету. Он выглядел беззащитным и напуганным. — Тэхен, не делай из меня дурака. Я прекрасно понимаю, чем вы вчера занимались, — пояснил Чимин озабоченно. — Я просто хочу знать, что происходит. Почему ты скрываешь ваши отношения от меня? Чего ты боишься? — добавил он как можно мягче, чтобы брат не решил, что попал на допрос к злому полицейскому. — Не-е-ет, — устало сокрушился Тэхен, зарываясь пальцами в волосы, — все не совсем так. — А еще я не слепой, и вижу, что Чонгук влюблен в тебя. — Ну с чего ты взял? — Тэхен действительно поразился, разглядывая брата осуждающе и скептично. Какая еще влюбленность? Чимин проказливо улыбнулся и принялся загибать пальцы. — Он смотрит на тебя, будто ты кусок пирога. Постоянно обнюхивает. Всегда держится рядом и садится тоже. Трогает тебя за руки, бедра, уши и талию. Меняет интонацию при тебе, так смешно понижает голос… — Все, достаточно! — прервал Тэхен, краснея. Как он мог этого не замечать? — Я понял. Скажу ему, чтобы он так не делал… Чимин отрицательно покачал головой. Не этого он добивался. — Просто ответь, с тобой все хорошо? Он не сделал ничего против твоей воли? — участливо произнес омега и коснулся ладони брата. Тэхен слабо улыбнулся, чувствуя, как щемит в груди. Чимин слишком добр к нему. — Нет. Чонгук на это не способен. — А ты любишь его? — этот вопрос вогнал Тэхена в ступор. — Ты же купил Чонгука, потому что он тебе понравился с первого взгляда. Так ведь? Понравился ли ему тогда Чонгук? Он счел его безопасным, быть может, еще хорошеньким на мордашку. Не более. Неужели Чимин думает, что Тэхен нашел в Гукки свою истинную пару? Влюбился до беспамятства и потерял голову настолько, что готов отдать не только тело, но и все, что у него есть? — Чимин, пойми, я не сошел с ума, — кинулся запальчиво объяснять Тэхен. — Тебе незачем беспокоиться. Я не планирую позорить нашу семью и лишать нас средств к существованию. Клянусь тебе, все это — история без продолжения. — Прекратишь ты хоть на минуту думать о деньгах? — сморщил нос Чимин. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Неважно с кем. — Если бы я не думал о деньгах, у нас бы их не было, — запротестовал Тэхен и вздохнул. — Я лишь хочу сказать, что это — временный вариант, — прояснил он, отчего-то ощущая себя гадко и грязно. — Но Чонгук не знает об этом? О, о чувствах Чонгука он ни разу не подумал, позволяя себе эгоистичное и потребительское отношение. Ведь они все обсудили, обо всем договорились, у них что-то вроде делового партнерства. Просто Тэхен немного дал слабину. Всему виной комплекс старшего брата, поэтому его так тянет заботиться о Гукки, помогать ему и спасать. А влечение лишь побочный эффект того, что они — альфа и омега. — Я думаю, что он понимает, — рассудил Тэхен, нахмурившись. Понимает же? Вчера, бесстыдно раздвигая ноги и толкаясь членом в его ладонь, он хоть что-нибудь вообще осознавал? — Ты хочешь видеть рядом с собой другого альфу? — догадался младший. Тэхен рассеянно кивнул. Сейчас ему сложно было представить, что он подпустит к себе кого-то кроме Чонгука. Позволит касаться себя, целовать. От одной мысли об этом начинало мутить. Но рано или поздно это случится, верно? Чимин заметил печальное настроение брата, встал из-за стола и полез к нему на колени обниматься. — Я так тебя люблю, знаешь? — ластясь, как кошка, поделился омега. Тэхен фыркнул ему в шею, крепко прижимая к себе. Стало гораздо лучше. — И я тебя. — Боже, до чего ты вкусно пахнешь! — вдруг сообщил Чимин, довольно жмурясь. — Вишня с шоколадом. Запах Чонгука идеально сочетается с твоим. Ну так что, тебе понравилось? — как бы между прочим обронил младший и в предвкушении притих, хитро улыбаясь. — Что понравилось? — не понял Тэхен, а потом вспыхнул. — Что за вопросы, Чимин?! — Мне просто интересно, как это, с узлом… — невинно поведал омега, хлопая голубыми глазами. — Тебе было больно? — Отправляйся на учебу! — Тэхен столкнул обнаглевшего брата со своих коленей. Какой к черту узел? Что он навыдумывал? Чимин изобразил раскаяние и полез с поцелуями. — Так еще рано! — хихикал младший омега, тычась носом в щеку Тэхена. — Люблю, люблю тебя! — он схватил пальцами нижнюю губу брата и оттянул ее. — Нацеловался? Больно тебе? — Чимин, прекращай! — невнятно произнес Тэхен, хмуря брови. — Не веди себя, как маленький! — добавил он с притворной строгостью, сам же подставляясь под поцелуи. — Кстати, вчера тебе принесли письмо, — вспомнил вдруг Чимин и кинулся к комоду. — Сейчас принесу. — С каких пор ты сообщаешь мне о письмах? — удивленно спросил Тэхен и отложил газету в сторону. — Это особенное письмо, — довольно поделился Чимин, размахивая конвертом перед носом брата. — Его принес не почтальон, а персональный посыльный. Сказал, что это — послание от некоего господина Чона. — Хосока? — сразу же догадался Тэхен. — Дай-ка! — он вырвал из рук брата конверт и тут же открыл его, доставая коротенькое письмо. — Новый ухажер? — полюбопытствовал Чимин, заглядывая брату через плечо. — Нет. Это мой старый друг детства. Ты, наверное, его не помнишь. — Чон Хосок… Что-то припоминаю, — протянул Чимин, задумчиво потирая подбородок. — Стоп! Это что, тот гадкий мальчишка-альфа, который дразнил меня? — выпалил он недовольно. — Серьезно? — неверяще усмехнулся Тэхен, поднимая взгляд на брата. — Дразнил тебя? — Он называл меня пухлым! — обвинил Чимин, надув губы. — Он считал тебя милым, не выдумывай, — засмеялся Тэ, пряча улыбку в кулак. Чимин и правда был в детстве той еще «булочкой». — Это разные вещи, — буркнул младший, но тут же оживился. — Так что там? Тэхен снова заглянул в письмо. — Приглашение на конные скачки… — О, а разве на скачки не ходят только альфы? — Верно, но можно взять с собой омегу по приглашению, — пояснил Тэхен и нахмурился. Да, он искал встречи с Хосоком, чтобы обсудить его слишком щедрый подарок, но теперь попал в неудобное положение. Так уж повелось, что на скачки альфы приводили либо своих законных партнеров и семью, либо спутников на одну ночь — омег, прослывших доступными. Так в качестве кого Хосок планировал представить Тэхена? — Как интересно. Он хочет вывести тебя в свет, как свою пару? Все будут в шоке, если ты согласишься, — усмехнулся Чимин, представив чванливые лица местных господ. — А он красивый? — Это неважно, — покачал головой Тэхен, мысленно отвечая на вопрос «да». Он считал Хосока симпатичным. Но примет приглашение точно не поэтому. В письме Хосок писал, что в городе проездом и совсем скоро отбудет в столицу. Когда еще удастся вернуть долг? Тэхен не любил быть кому-то обязаным. — Богатый? — продолжил допытываться Чимин — Откуда ты понабрался всего этого? — возмутился Тэхен, поражаясь словоохотливости брата на тему личной жизни. Чимин самодовольно поднял голову и хитро усмехнулся. — Я просто желаю для тебя самого лучшего, Тэ, — нравоучительно заявил он, а потом резко поменялся в лице. Где-то на втором этаже раздался грохот, как будто кто-то уронил на пол тяжелый предмет. — Ой, что это? — вжав голову в плечи, пискнул омега. Тэхен сразу посуровел. — Чонгук проснулся, — вздохнул и тут же встал из-за стола. — Наверняка разозлился из-за того, что меня нет. Мне пора. — Чонгук агрессивный? — нахмурившись, спросил Чимин. — Немного, — коротко бросил Тэхен, не желая обсуждать слегка невменяемое поведение Чонгука. Ему почему-то не хотелось, чтобы хоть кто-то знал, чем они там занимались. На что уломал господина Кима малыш Гукки, и как сам господин Ким воспользовался его безотказностью. — Ты не боишься его? — Нисколько, — убедительно заверил Тэхен, направляясь к лестнице на второй этаж. Следовало поторопиться. Не хватало, чтобы Чонгук разгромил еще и свою комнату. — Тэхен, — окликнул его Чимин несмело. Омега обернулся, вцепившись рукой в перила. Брат глядел тепло и с любовью. — Помни, я всегда на твоей стороне. — Спасибо, — благодарно отозвался Тэхен и улыбнулся. Как же легко Чимин принял его отношения с Чонгуком, и как жаль, что он сам не мог так же.