Ожерелье

      Когда-то принцы охотились на косуль и львов, а теперь – на песчаных червей. Кеферу совсем не нравилась такая охота, да и о какой охоте могла быть речь, когда Ра – спустя полгода после возвращения – внезапно и сильно заболел? Эксатону тоже не нравилась болезнь отца, но он дал ему слово, что продержит какое-то время Кефера на охоте. Они спрашивали Осириса о состоянии фараона, но учёный лишь вздыхал и отвечал, что Ра запретил ему об этом рассказывать и даже намекать. Это злило и беспокоило сыновей Ра больше всего.       Но судьбе было угодно, чтобы сыновья Ра не только узнали о его болезни, но и помогли ему выздороветь.       Однажды на охоте Кефер был сильно ранен, и принцам пришлось вернуться в Золотой город раньше обычного. Они зашли в лабораторию своей двоюродной сестры, чтобы перевязку Кеферу сделала она. Сехмет, как обычно, возилась с разработками, но, когда её попросили о помощи, отреагировала сразу. Однако едва увидев сильную рану, багровые от крови бинты, она слегка покачнулась, чем сильно удивила братьев.       – Что это с тобой? – спросил Эксатон, помогая Кеферу сесть на табуретку.       – Да это просто… – смутилась она, разыскивая чистые бинты и кровоостанавливающее с антибактериальным раствором. – Вид крови в последнее время меня… не нравится он мне, – она стала обрабатывать рану младшего сына Ра, которого поддерживал Эксатон.       – Это почему? – поинтересовался Кефер, сделав вид как можно невиннее.       – Я слишком много вижу её в последнее время. А теперь постарайся не дёргаться, я не хочу попасть рукой тебе в мясо.       Кефер с насмешливым видом подставил ей рану. Они с Сехмет обучились особому языку тела и часто использовали его на войне, чтобы общаться, не вызывая подозрений. Конечно, своих интересов они никогда не выдавали, но в случаях объединений всегда обменивались парочкой новостей и необидных шуток. Вот и сейчас чуть наглый вид Кефера говорил о заинтересованности в словах двоюродной сестры. Она, обрабатывая его рану, словно случайно ткнула его локтем, отвечая, что это не его дело. Кефер решил не приставать. Он чувствовал себя достаточно странно – всего лишь полгода назад и с Эксатоном, и с Сехмет он воевал, а сейчас они оба помогают ему залечить его рану.       Когда рана Кефера была обработана и перебинтована, прибежал какой-то слуга и сообщил, что Ра зовёт их троих к себе. Весьма обеспокоенные, воины поспешили к фараону, однако очень быстро идти было нельзя из-за раны Кефера, и потому брат и сестра поддерживали его, помогая передвигаться.       Наконец они добрались до спальни фараона и застали там не только Осириса, но и Правящий совет. Ра подозвал сыновей поближе к себе и попросил сесть по краям кровати. Сехмет помогла его младшему сыну сесть и отошла к Совету.       – Кефер, что случилось? – обеспокоенно спросил Ра. – Почему ты в бинтах?       – Охота неудачная, – чуть улыбнулся тот. – Но не беспокойся обо мне, – он взял его за руку.       Ра покачал головой и взглянул на Эксатона, и он кивнул, подтверждая слова брата.       – Хорошо, – сказал Ра и, помолчав, продолжил: – Я призвал вас потому, что мне нужна помощь… Я смертельно болен, – признался фараон и почувствовал, как сыновья сжали его руки. – Есть одно средство, которое может мне помочь, но для этого вам придётся отправиться за пределы Египтуса, гораздо дальше, чем вы летали раньше. Там, на севере, живёт девушка с золотыми волосами – дочь Менхит по имени Рея. У неё есть изумруд, наполненный большой силой. Привезите и камень, и Рею в Египтус… Эксатон, – фараон повернулся к старшему сыну, – возьми этот рубин. По нему Рея узнает, что тебе можно доверять. Кефер, – Ра повернулся к младшему, – а тебе этот сапфир. Рея поймёт… Идите, Осирис поможет вам собраться и укажет путь, – он чуть сжал руки детей, а потом отпустил их.       Эксатон и Кефер встали, поклонились и ушли вместе с Осирисом собираться. Ра полежал немного, а потом позвал Сехмет. Она присела на край его кровати, и он взял её за руку.       – Сехмет, для тебя у меня тоже есть особенное поручение. Ты моя племянница, и тебя они смогут узнать. Ты должна будешь отправиться на юг, пока не поздно. Апофис набирает силу, я чувствую это, и потому мне как можно скорее необходимо поправиться. Ты полетишь на поиски трёх женщин, которых должна будешь уговорить вернуться в Египтус. Они помогут мне в борьбе со змеем… Но также ты должна найти одно ожерелье, оно разобрано на сегменты из камней. Собери его, сохрани, а потом вставишь в него камни, которые привезут братья. Ступай, Исида проводит тебя, – Ра пожал племяннице руку и отпустил.

***

      Метит не находила себе места, но помогала мужу собираться. Ей было тревожно, но она понимала, что Эксатон должен отправиться в путь, от этого зависит судьба и его отца, и всего царства.       – Ну что ж, Метит, присматривай тут за моим отцом, – Эксатон провёл рукой по щеке жены, а потом поцеловал так крепко и страстно, как в день свадьбы.       – Кхем, – кашлянул Кефер, показываясь в дверях. – Эксатон, нам пора.       – Надо было тебе влезть именно сейчас? – закатил глаза Эксатон, ещё раз поцеловал жену и прошёл мимо Кефера.       – Береги его, – попросила Метит.       – Постараюсь, – кивнул Кефер и поспешил за братом. Его беспокоила жизнь отца, судьба царства, но рана не давала сосредоточиться: в голову постоянно лезла мысль о том, что она может помешать ему выполнить задание.       У летающего корабля стоял Гиксос, оперевшись на борт. Он явно ждал братьев. Поклонившись им, он отошёл от входа.       – Зачем ты здесь? – спросил Кефер.       – Осирис и Сехмет беспокоятся о твоей ране, Ра послал меня с вами, – ответил изобретатель.       – Вечно тебе достаётся за кем-нибудь присматривать, – улыбнулся Кефер и вместе с Гиксосом вошёл на борт.