Когда плачет дождь

Что же, мне пока что шесть лет, закладок и блоков, в это время должно быть не так много. До Курамы я добраться не смог, попробую попозже, а сейчас приступлю к очищению сознания. Вначале убрал блокираторы интеллекта, этому меня научила Ино. С заблокированной памятью все было не так хорошо. Все воспоминания нужно расположить по полочкам, медитация, медитация и еще раз медитация. Я закрыл глаза, тишину разрывали лишь падающие капельки воды. Легкий сквознячок холодил кожу. Фрагменты жизни проносились перед глазами, я искал среди миллиардов изображений хотя бы мельчайшее проявление фальши. Мое пятилетие в лесу, два изображения наслаивались друг на друга. Тянусь к этой картине и стряхиваю, словно пыль, потемневший налет. Образ Третьего Хокаге начал таять, этот холодный взгляд, сквозящее безразличие в глазах – Шимура Данзо. Просматриваю остальные воспоминания, почти во всех пробелах и потемнениях есть его лицо. Даже после своей смерти он портит мне жизнь. Стряхиваю с памяти, словно грязь, ненужную мишуру. Вроде всё, но я думаю, что стоит ежедневно, выделять время для медитаций. Теперь можно идти к Кураме. Как же хочется поскорее изменить этот унылый пейзаж. Подхожу к позолоченной клетке, из темноты виднелись только два звериных глаза. - Что случилось ребенок? – Тихий, немного урчащий голос, доносился из клетки. Рядом с прутьями из тьмы показалась лисья морда. Я не знал что сказать, это же мой самый лучший друг, но я боялся, что он на меня сердится. - Курама, знаешь… - Но договорить я не смог, от него волной хлынула ярость. - Что? Откуда ты знаешь мое имя? ТЫ, сопляк, ничтожная букашка. – Что-то больно кольнуло в груди, мой лучший друг, что всегда был рядом со мной. Курама остался там, в той реальности, запечатанный в моей дочери, надеюсь, что он о ней позаботится. -Извини, я не хотел,… надеюсь, что мы с тобой подружимся. Приятно познакомится, меня зовут Удзумаки Наруто. – Рычание прекратилось, лис удивленно смотрел на меня, конечно, никто кроме Рикудо не видел в нем друга. - Кхм, Я Курама. Так откуда ты знаешь мое имя? - Шутки богов, мой старый друг. – Я смотрел на девятихвостого, в его глазах виднелась надежда, с легкими нотками страха. Неужели он подумал о… - Нет Курама, я не он. Раньше, в другой жизни, я был джинчурики лиса, ставшего моим лучшим другом, я мог даже назвать его братом. Но потом, я умер на алтаре одного безумного бога, который отправил мою душу в другую реальность. И теперь я здесь, в этом теле, готовый прожить жизнь заново. Мне очень обидно, что ты не мой друг, он остался в том мире, защитник моей дочери, но знаешь, я верю, что ты такой же. – Я замолчал, как же я скучаю по подколкам лиса, которые стали для меня такими привычными. - Ну что, я, пожалуй, пойду, не скучай тут, Курама. В следующий раз мы что-нибудь сделаем с этой унылой обстановкой. А пока, приятных снов. – Я закрыл глаза и попытался проснуться. Белый потолок, запах лекарств в округе, больница. Я и забыл, как часто я раньше здесь был. Рядом кто-то сидел на стуле, медсестра. Молодая девушка лет двадцати пяти, красивая, стройная, подтянутая фигура, длинные, ниже лопаток, темно-русые волосы. Она сидела и читала какой-то журнал, нога была закинута на ногу. Одним словом, она была в моем вкусе. Правда Ино была в тысячи раз красивее, но это только для меня. - Извините, как долго я здесь нахожусь? – Девушка повернулась, выражение презрения уродовало миловидное личико. Ничего не сказав, она вышла из палаты. Минут десять, я лежал и думал, что же мне делать. Вести себя как шестилетний ребенок я вряд ли смогу. Притворятся жизнерадостным, проказливым мальчишкой, который я был в детстве, у меня не получится. Что же, буду гением, весь в отца, тем более, что блоков на мне сейчас нет. Но что делать с деньгами? Нет, конечно, мне нравится моя квартирка, это место, которое я считаю домом, но от родителей мне досталось шикарное поместье и огромный счет в банке. Да и половина библиотеки по фудзюцу, в деревне принадлежит мне. В моем мире, когда я наконец-то узнал про свое наследство, его уже не было. Дом был разрушен во время нападения Пейна, деньги со счета растранжирили старейшины, а половину свитков давно кто-то стащил. От размышлений меня отвлек тихий стук в дверь. - Наруто, ты уже проснулся, очень хорошо. Я надеюсь, что с тобой всё в порядке? Ничего не болит? – Ну конечно это был старик Хирузен. Последние семнадцать лет, этот человек вызывал у меня двойственные чувства. Я любил его, как жители деревни любят и уважают своего Хокаге. Для меня он был одним из лучей солнца в темной бездне моего детства. Но позже к этому чувству добавились страх, недоверие и разочарование. Все эти годы мое мировоззрение трещало по швам, а воспоминания о нем я хотел забыть, но, в то же время, я их холил и лелеял, как свое сокровище. - Здравствуйте. Вроде ничего не болит. – Я не знал что сказать. Играть маленького затюканного ребенка или попытаться всё исправить? - Старик Хокаге, знаешь,… мне снился очень странный сон. В нем я видел огромного лиса с девятью хвостами, который говорил какие-то странные вещи, что-то про тюрьму, и каких-то джиг… нет, джинчурики. А потом появился четвертый хокаге и стал спрашивать, как я живу, он почему-то слишком разозлился, когда узнал, что меня часто бьют. Это ему лис рассказал, интересно, откуда он знает. Потом четвертый говорил какие-то странные слова про старейшин, вас и какого-то Данзо, такие выражения я слышал несколько раз от жителей. А потом четвертый сказал, что он мой папа. – Да, какой талант пропадает, мне нужно в театре играть. Лицо старика Сарутоби нужно было видеть. - Наруто, я очень рад, что с тобой всё хорошо. Те мужчины, что вломились к тебе в дом, получили по заслугам, они больше никогда к тебе не приблизятся. Поправляйся, а мне нужно идти, срочные дела. – Третий пытался избежать разговоров о моем отце, лисе. Нет, я что, зря устроил этот спектакль, я свое еще получу. - Подождите, а что насчет того, что сказал мне четвертый? – Пауза, Хирузен покосился на крышу соседнего дома. Понятно, значит, нас прослушивают, наверное, Данзо. Подставлять Третьего не хотелось, зеваю. - Наруто, ты, наверное, устал, да и я спешу, но обещаю, что приду попозже, как только ты отдохнешь. – Сказал Сарутоби и поспешил на выход. Шиноби с соседней крыши куда-то делся, скорее всего, пошел Шимуре докладывать. Закрываю глаза, в подсознании еще столько дел…