Dreams / Что из этого сон?..

Ровно в час ночи в её дверь раздаётся тихий стук. Комнату освещают лишь прикроватная лампа и экран ноутбука — лунный свет не проникает сквозь тяжёлые, плотно задёрнутые шторы. Корделия аккуратно снимает очки для чтения и в удивлении слегка наклоняет голову, потому что в такое позднее время к ней никто никогда не приходит. Хотя, сказать по правде, обычно она и не засиживается так долго. Но сейчас вся новая информация о Майкле, колдунах и конце света имеет огромное значение, над этим она и работает. — Да? — спрашивает Корделия, встав с кровати, и, проходя мимо стоящего рядом кресла, откладывает на него ноутбук. Осмотрев себя, она решает, что одета достаточно прилично, чтобы открыть дверь: в бледно-голубую ночную рубашку и длинные серые флисовые штаны с клетчатым рисунком, щекочущие лодыжки при ходьбе. Со скрипом открывающаяся массивная дубовая преграда являет взору не кого иного, как Мисти, по возвращении еще не успевшую переодеться в домашнее. Её руки переплетены, нос красный, а на глазах — слёзы. — О, Мисти… — слова Корделии созвучны ноющим ощущениям в её сердце, и девушка на пороге вытирает нос концом шали. Выглянув в коридор, Корделия открывает дверь шире и впускает юную ведьму. — Простите, мисс Делия, — извиняется Мисти, её речь кажется затруднённой, и это заставляет Корделию задуматься, как долго она плакала: — Я просто не могла спать и… — Всё нормально. — Корделия с нажимом кладёт ладони на плечи девушки, заставляя её сесть на край кровати. — Я могу приготовить тебе снотворное, если хочешь. Это довольно простой рецепт, и Корделия даже в столь поздний час с удовольствием сбегала бы в свою оранжерею, если бы это помогло Мисти заснуть. — О боже, нет. — Мисти дрожит, при мысли о сне по её спине пробегают мурашки. — Я не могу спать, потому что оно поджидает меня там. На лице Корделии отражается понимание. — Оу. — Каждый раз, когда я закрываю глаза, мисс Делия, — Мисти ​​опускает взгляд на свои колени, и у неё вырывается сдавленный вздох, — я возвращаюсь туда, и вся реальность мне кажется сном. Корделия, потянувшись к комоду, открывает ящик и перебирает вещи, пока не останавливается на выцветшей белой футболке и пижамных штанах с разноцветными утками. Женщина поворачивается и показывает Мисти одежду — утки вызывают именно ту реакцию, на которую она рассчитывала: у девушки сквозь слёзы вырывается смех. — Давай сделаем так, чтобы тебе было комфортно, — заявляет Корделия, затем, внезапно осознав значение произнесённых слов, краснеет, глядя на свои руки, уже коснувшиеся концов шали подруги. Однако Мисти лишь пожимает плечами. Её замедленных движений достаточно для Корделии, чтобы понять, что девушка не спала уже довольно продолжительное время, возможно, с тех самых пор, как вернулась три дня назад. Это их первая ночь дома, и Корделия старается сосредоточиться на том, чтобы обеспечить подруге отдых. — Я была в этом целую вечность, — говорит, как ни странно, восхищённая Мисти, затем, взявшись за край своей майки, поднимает хлопковую ткань вверх и стягивает через голову. Её потревоженные кудрявые светлые волосы падают на плечи, и Корделия старается не смотреть на простой чёрный бюстгальтер, до этого скрытый от глаз. Конечно, она знает Мисти уже давно, но в этой девушке есть что-то, от чего она спотыкается на каблуках, на которых твёрдо стояла много лет, то, чего она никогда не испытывала с Хэнком за все годы их брака. Не задумываясь, Мисти заводит руки за спину и расстёгивает бюстгальтер, заставив Корделию мучительно опустить взгляд в пол, хотя освещение едва ли позволило бы ей что-то разглядеть. Корделия ждёт, когда Мисти натянет штаны с рубашкой, так что оборачивается, лишь когда слышит тихий смех и видит, как девушка тычет пальцем в уток на ногах. Одежда ей вполне подходит, если не обращать внимания на то, что рубашка немного коротковата. Кратковременное спокойствие снова оборачивается страхом, когда Корделия пытается уложить Мисти на кровать. Глаза девушки расширяются, и она хнычет: — Нет, я не могу. — Я буду рядом, хорошо? — убеждает женщина, слегка подталкивая девушку, пока голова той не оказывается на подушке. Лицо Корделии заливается румянцем: она обдумывает мысль о том, чтобы лечь с ней в постель. В конечном итоге она накрывает Мисти одеялом и на некотором расстоянии от подруги ложится на него сверху. — Мне страшно. — Её голос звучит настолько испуганно и потерянно, так что Корделия берёт девушку за руку, пытаясь успокоить. — Что, если сон на самом деле — это то, что происходит сейчас, Делия? Что, если всё это в данный момент — лишь дурной сон? — Дурной сон? — спрашивает Корделия. Мисти кивает в подушку, и это движение ощущается даже на другой половине кровати, где лежит Корделия. — Ужасный сон, потому что я увидела всех своих друзей и тебя. И теперь вернуться туда? Я не смогу этого сделать. — Это не сон, — заверяет её Корделия, — ты сейчас не спишь. — Если я всё же сплю, — Мисти садится, наклоняется, и Корделия чувствует на своём лице её дыхание, — тогда я хотела бы хоть раз сделать это. Ноги, руки и шею Верховной покалывает от потрясения, когда Мисти её нежно целует, и её неопытность до такой степени очевидна, что, когда девушка немного отстраняется, Корделия тихо спрашивает: — Это был твой первый поцелуй, Мисти? На лице девушки явно проступает красный румянец, и она тяжело выдыхает: — Да. — Ты хочешь сделать это снова? — Потому что Корделия хочет, но просто не знает, чего в данный момент хочет Мисти, или знает ли Мисти, чего она хочет. — Тебе понравилось? — Да. — Девушка кивает, слегка касается губами уголков её рта, а затем снова кивает: — Да — на оба вопроса. На этот раз Корделия берёт инициативу в свои руки, обхватывает ладонями лицо девушки и притягивает к себе для более продолжительного поцелуя. Проведя языком по нижней губе Мисти, она побуждает её приоткрыть рот и впустить её внутрь. Из горла болотной ведьмы вырывается низкий стон, когда по её зубам пробегает язык Корделии. Все эти ощущения и прикосновения заставляют Мисти тяжело задышать, когда они разрывают поцелуй, и Корделия чувствует, как бёдра девушки непроизвольно опускаются, словно по её спине пробегают разряды статического электричества. Верховная осторожно переворачивает их, естественным образом принимая на себя роль лидера, и садится сверху, чтобы прижать беспорядочно двигающуюся Мисти к кровати. Из этого положения Корделии хорошо видно любовницу в свете лампы: грудь девушки вздымается от тяжёлого дыхания, а губы слегка припухшие и блестят. Её ноздри наполняет аромат земли, грязи и свежего дождя, окутывающий Мисти, и она спрашивает: — Что теперь? Мисти, замерев, смотрит на неё взглядом, в котором читается обожание и даже поклонение. Корделия не хочет на неё давить — она желает знать точно, чего ждёт от неё девушка. Однако это неожиданно даёт обратный результат, поскольку юная ведьма даже не понимает, чего ищет: — Я ощущаю тепло и покалывание, и это похоже на лесной пожар в моём животе. Корделия танцует кончиками пальцев по коже живота девушки, обнажённого из-за приподнявшейся рубашки. — Ты когда-нибудь раньше чувствовала такое? Она удивляется, когда Мисти отрицательно качает головой. Прислушавшись к своим желаниям, женщина осторожно ведёт ладони вверх, пока они не ложатся на обе груди девушки. Тихий восторженный вздох, вырвавшийся у Мисти, побуждает Корделию слегка сжать их и наслаждаться тем, что руки девушки резко поднимаются и вцепляются в её бёдра. — Боже, Д-делия, — Мисти извивается всем телом, неуверенная в своих ощущениях, с которыми играет женщина, — я хочу, чтобы ты что-нибудь сделала. — Что именно? — Корделия чувствует, как становится влажной внизу, и догадывается, что другая ведьма испытывает то же самое. Мисти скулит, когда прикосновения прекращаются, и Корделия шепчет: — Скажи мне где, хорошо? Смущение девушки затмевается желанием: она дрожащей рукой берётся за запястье Корделии и медленно ведёт её вниз по животу, прерывисто дыша и скользя пальцами всё ниже и ниже, до тех пор, пока… Она хмурится, глядя на пояс пижамных штанов, и Корделия не может сдержаться и наклоняется, чтобы коснуться губ девушки и избавиться от этого нахмуренного выражения лица, каким бы очаровательным оно ни казалось. Женщина улыбается Мисти, когда та признаётся: — Я не знаю, что мне делать дальше, Делия. Старшая ведьма перехватывает руку девушки, направляет её пальцы вместе со своими под ткань и погружает их в скрытое там влажное тепло. Звук, который издаёт Мисти, едва ли похож на человеческий. Её бёдра сжимаются вместе, насколько это возможно при том, что на них сидит Корделия. Крик девушки переходит в тихий стон: от сильных ощущений она пытается отстраниться, однако Корделия остаётся в том же положении, не сдвигаясь с места. — Всё хорошо? — уточняет Корделия и видит помутневший взгляд девушки, которая тут же кивает. Затем женщина прижимает подушечку пальца к самой чувствительной точке Мисти и обводит небольшой круг. Болотная ведьма вскрикивает, её дыхание останавливается, бёдра поднимаются для лучшего контакта, а мышцы живота сжимаются и разжимаются одновременно с судорогами в ногах. Корделия, обняв её одной рукой, шепчет нежные слова, понимая, что девушка близка к кульминации. Время замедляется, хватка Мисти ослабевает, так что Корделия убирает руку и вытирает её о простыни рядом с собой (она подумывает о том, чтобы облизать пальцы, но решает, что сделает это в другой раз). — Что это было? — удивлённо спрашивает Мисти, всё ещё ощущая проходящие по телу спазмы, и Корделия устраивается рядом с ней. — Оргазм, — отвечает Корделия и улыбается так широко, что ощущает боль в щеках. Мисти поворачивает голову, чтобы видеть её лицо, и нетерпеливо спрашивает: — Могу я сделать то же для тебя? Корделия целует девушку в лоб, обнимает за талию и прижимается к ней, чтобы комфортно расположиться для сна. — Завтра утром, когда ты проснёшься здесь, со мной и в безопасности.