Другая жизнь/Another life

Подумав об этом, Элио удивился, как быстро все произошло. От того, как быстро он поднял взгляд, посмотрел в другой конец зала — и нашел его глаза. Голубые, как лед, а мгновение спустя ставшие бирюзовыми, как измученные морские волны. Он был высоким. Широкие плечи, густые пепельно-светлые волосы зачесаны назад. Длинные темные ресницы обрамляли его глаза, которые теперь смотрели пристально, задерживая непоколебимый и неукротимый взгляд Элио. Элио словно не мог отвести взгляд. Но он все еще в качестве компаньона находился в переполненном холле роскошного отеля в Монте-Карло с миссис Мафальдой, и мимо неё не ускользнула его рассеянность. — Пойдем, дорогой, — сказала Мафальда, и хотя голос ее был спокоен, Элио знал, что она не слишком довольна. — Мы должны присоединиться к семье Росси за ужином. Элио посмотрел на нее. Кивнув, он на мгновение опустил глаза, чтобы вернуться к реальности. Он не был полностью уверен, что ему не приснились голубые глаза, которые смотрели на него с другого конца комнаты — высокий, красивый мужчина, которому они принадлежали. Но когда он снова поднял глаза — в последний раз, чтобы просто убедиться, — человек все еще был там и все еще смотрел на него. — Пойдем, — настаивала Мафальда и, взяв Элио за руку, потянула его за собой, и Элио отвернулся, несколько неохотно, твердо решив сосредоточиться на том, что ему предстоит, по крайней мере, ему придется выслушивать упреки Мафальды.

***

Элио пробыл в Монте-Карло уже неделю. Он приехал туда из Кремы, что на севере Италии, в качестве компаньона Миссис Мафальды, которая была его старой гувернанткой, но потом вышла замуж за богача и теперь может позволить себе отпуск, поездки в большие города, путешествия и покупку роскошных вещей. Мать Элио всю жизнь любила Мафальду. Мафальда, по сути, вырастила его, и теперь, когда она могла путешествовать, она предложила взять Элио с собой в качестве компаньона, что было приятно для обоих — она не будет путешествовать одна, а Элио познакомится с другими странами, другими культурами и изучит обычаи высшего общества. Все это было очень скучно. Ну, почти всё. Элио любил путешествовать. Ему нравилось исследовать новые места. Ему нравилось пробовать что-то новое, заниматься чем-то новым, посещать музеи, выставки, шоу и концерты. Но ему было всего семнадцать, а люди, входившие в круг общения Мафальды, были очень богаты, все гораздо старше его, все интересовались торговлей, деньгами, фондовым рынком — всем тем, что Элио презирал. Элио любил музыку. Он любил искусство. Он любил читать и любил одиночество. Но все эти люди действительно заботились о связях — о манерах и внешности. Мафальда объявляла ему выговор, если он говорил, что хочет остаться в своём номере — это невежливо, говорила она, если их куда-то приглашали, а он не приходил. Так что Элио пришлось сделать так, как она сказала, несмотря на то, что ему было скучно. Так и хотелось вернуться в свои мысли и остаться там, думая о музыке, которую он хотел записать и сыграть, думая о сюжетной линии, персонаже в новой книге, которую он читал. Мафальда говорила, что все эти книги наводят его на странные мысли. Вечером, после ужина, он вернулся в свою комнату совершенно измученный. Он собирался немного почитать, но, честно говоря, так устал, что глаза его уже закрывались. Он разделся и приготовился ко сну. А потом, будто что-то заставило его встать, он подошел к большому окну, выходившему на сад позади отеля. Ночь была ясная и теплая — начало сентября. Элио открыл окно и, облокотившись на подоконник, выглянул наружу. Луна светила и слабо освещала зелень и черноту сада. Но он заметил фигуру. Кто-то высокий курил сигару у огромного дуба, величественно стоявшего на страже сада. Это был тот самый мужчина, которого он видел раннее. Сердце Элио подпрыгнуло. Он знал, что не должен пялиться, не должен совать нос в чужие дела. Он должен отойти от окна и лечь спать. Но он не мог этого сделать. Он стоял как вкопанный, слишком любопытный и заинтригованный, чтобы пошевелиться. Наблюдая, как мужчина подносит сигару к губам изящным движением своей большой руки. Он был хорошо одет — не так, как раньше, но все еще красив. Но Элио знал, что у него будут неприятности. Однако было уже слишком поздно что-либо предпринимать, потому что мужчина внезапно поднял голову, словно почувствовав, что за ним наблюдают. Его глаза встретились с глазами Элио; Элио почувствовал, как все его лицо вспыхнуло от стыда. И все же он не мог пошевелиться. Он был слишком любопытен. Тем более его все равно увидели. Элио прикусил нижнюю губу, чувствуя, как его щеки разгораются все сильнее и сильнее. Теперь он пялился слишком долго — теперь этот мужчина, вероятно, будет недоволен и раздражен, он, вероятно, пожалуется консьержу на подростка, который смотрел на него из окна. Но вместо этого — мужчина улыбнулся. Робко, осторожно. Просто слегка растягивая губы. Но от этого его глаза заблестели в лунном свете. И Элио с трудом подавил вздох. Он глубоко вздохнул, шагнул назад и поспешно задернул занавески. Этот мужчина, этот прекрасный, таинственный мужчина, снова посмотрел на него и улыбнулся. Он на самом деле существовал, и он знал, что Элио существует. Элио вздохнул. Подошел к кровати и лег. Он знал, что не сможет заснуть этой ночью.