Глаза

      На следующий день Элли всё-таки извинилась перед доктором Виншпинсильстьен, предложив ей помощь в работе. Доктор не была против, по крайней мере она даст понять Роуз, что значит медицина. И Элли действительно поняла. Работа в медицине не просто тяжела физически, но и морально. Ей было достаточно операции, где она просто подавала инструменты доктору Виншпинсильстьен, смотря на то, как из раненого солдата вытаскивали пули и осколки. Элли пару раз чуть не стошнило прям в операционной, благо она смогла сдержаться. Доктор не была удивлена, лишь сказала, что к подобному быстро привыкаешь, если видишь это постоянно, то же самое и со смертью пациентов, которые как никак, но всё же случаются, даже несмотря на то, что Виншпинсильстьен является профиссионалом в своём деле.       Что касается Генри, то он тоже извинился, правда только жестами, но решил помочь доктору в работе, когда наконец выздоровеет.       Дни проходили также без каких-либо изменений, Генри просто сидел с кем-то из его друзей и чем-то занимались. После случая с прогулкой по базе никому больше в голову не приходила идея выйти с Генри из палаты. Да вроде никто и не был против. Тем более доктор Виншпинсильстьен сообщила, что через неделю ему снимут бинты, если конечно не будет осложнений.       Но однажды Чарльз, когда в очередной раз проводил с Генри время и рассказывал ему о прошедшей миссии, пилот заметил кое-что странное в его друге. Генри был не особо активен, не сразу или вообще не реагировал на слова Кэлвина и неважно шевелил руками, когда отвечал жестами.       -Генри, всё хорошо? - поинтересовался Чарльз. - Выглядишь не очень.       Генри лишь показал знак "OK", убеждая пилота, что всё в порядка. Чарли хмыкнул, но поверил.       На следующий день, когда была очередь Элли, Генри стал более усталым на вид. От Чарли девушка знала о странном состоянии друга, на вопрос, что случилось, Стикмин ответил, что, скорее всего, не выспался. Однако на этом странность в состоянии Стикмина не закончились. Кожа у парня стала бледной, дыхание стало тяжёлым, были замечены признаки головокружения и тошноты. Элли несколько раз предлагала позвать доктора, на что Стикмин отказывался, сверяясь на обычную усталость, которая сама пройдёт. Но лучше не стало. Конечным итогом стал внезапный обморок. Генри просто ни с того ни с сего упал в руки Элли. Тут-то Роуз не стал спрашивать и долго думать и тут же позвала доктора.       Доктор Виншпинсильстьен быстро прибежала в палату. Осмотрев пациента она сказала:       -Давление резко упало, вот в обморок и свалился.       Повернувшись к Роуз и заметив её взволнованный взгляд, доктор добавила:       -Его здоровью ничто не угрожает, так что успокойся.       -Но из-за чего ему внезапно стало плохо? - спросила Элли всё с тем же беспокойством.       -Давление может упасть из-за разных причин, - поправив очки, стала объяснять Виншпинсильстьен. - В его же случае это может быть вызвано или из-за резкого изменения атмосферного давления, или из-за недосыпа, или из-за чего-нибудь ещё. По крайне мере будем надеется, что ему скоро станет лучше.       Доктор ушла, а Элли осталась ожидать пробуждения друга, несмотря на то, что это может занять несколько часов. И действительно, Генри проспал почти 4 часа. Однако даже проснувшись он всё ещё чувствовал себя плохо. При попытке встать Элли тут же попросила его этого не делать, боясь, что ему станет ещё хуже.       -Не волнуйся, - поглаживая его по голове, сказала Роуз. - Я позабочусь о тебе.       Если Генри сейчас мог видеть, он бы увидел, как Элли заботливо улыбнулась ему, и, наверно, эта улыбка напомнила ему о его давно ушедшей из жизни матери.       Сейчас Генри лежал на боку и тяжело дышал. У него не было ни желаний, ни сил двигаться. Элли в свою очередь поглаживала его по руке и говорила успокаивающие слова.       Внезапно Роуз заметила, что Стикмин стал более бледным чем ранее, а дыхание стало прерывистым. Это насторожило девушку.       -Генри, тебе плохо?       Стикмин, не имея сил, кое-как смог приподняться и хриплым голосом сказал:       -Тошнит...       Элли поняла, что сейчас медлить никак нельзя. Благо в палате находилось пустое пластиковое ведро, которое Элли тут же схватило и поднесла к лицу Генри. Генри в свою же очередь пытался сдержать всё в себе, но в конце концов его всё же стошнило, благо Элли вовремя приготовила ведро.       Горло Стикмина горело, ему едва удавалось отдышаться, из глаз текли слёзы, которые мочили бинты, закрывающие их, в мыслях Генри было только одно, чтобы это поскорее прекратилось.       Спустя несколько минут этого ада, которые для Генри казались вечностью, всё закончилось. Стикмин заглатывал воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, приводя дыхание в норму. Всё его тело трясло, и если бы он что-то видел, то, наверно, только расплывающуюся картинку и мелькающие разноцветные круги. Элли с сочувствием поглаживала друга по плечу. Понимая, что так оставлять нельзя, она быстро побежала к доктору Виншпинсильстьен. Та сказала, что при пониженном давлении может быть тошнота, но на всякий случай поставила Генри капельницу с каким-то препаратом, боясь, что его состояние ухудшиться, и сменила влажные от слёз бинты на сухие.       Элли осталась следить за Стикмином. Она была в курсе, что у Генри бывают проблемы с давлением, он сам об этом говорил. Но он заранее выпивал лекарства, когда появлялась необходимость. Сейчас такой возможности не было, да и все, как и он сам, забыли об этом, до того как его стошнило. Но сейчас вроде всё в порядке. Стикмин лежал и дремал, так как полностью истратил свои силы.       Время близилось к вечеру, и когда в палату вошёл генерал, чтобы отправить Элли домой, девушка попросила остаться на ночь с Генри. Гейлфорс сказал, что санитары ночной смены обо всём позаботятся, но, увидев настойчивый взгляд Роуз, не стал спорить с ней и со вздохом разрешил остаться.       Генри спал более менее спокойно, периодически вздыхая во сне. Иногда он начинал что-то бормотать, и Элли успокаивала его, думая, что другу снятся кошмары. Сейчас Стикмин был похож на беспомощного ребёнка, который сильно заболел. Элли не раз замечала это, когда Генри тревожно спит или плохо себя чувствует.       Стрелки на часах уже приближались к полночи. Многие из солдат, которым не надо дежурить ночью, давно разошлись по домам и спали в своих мягких кроватях. База правительства в это время становилась настолько тихой, что можно услышать потоки воздуха в вентиляциях. Дыхание спящего Генри стало более слышным и умиротворённым, а из-за тишины, если прислушаться, можно услышать его сердцебиение.       Такая атмосфера способна убаюкать каждого, так что не удивительно, что Элли уже начала клевать носом. Роуз всеми силами пыталась не заснуть, боясь, что когда она будет спать, с Генри может что-нибудь случиться, но коварная сонная нега тихо и незаметно накрыла и без того уставшую девушку, и та не заметно для себя в итоге заснула.