***
На дворе стояла уже глубокая осень, холодная и дождливая, поэтому единственным желанием после универа было поскорее вернутся в общагу. Хоть общага и не была тем местом, куда вообще когда-либо хотелось возвращаться (а все из-за соседа), но, тем не менее, она являлась единственным местом, куда можно было пойти. Нет, можно было бы напроситься на ночевку к лучшему другу, что Есан иногда практиковал, но тот сейчас активно готовился к экзаменам, и даже еду заказывал на дом, поэтому было лучше его лишний раз не отвлекать. Уен бы с радостью, в любом случае, пустил бы к себе парня, но Кану совесть не позволила просто так вломиться к нему и обречь на заботу о себе. Поэтому, пытаясь по максимуму обходить лужи, которым, кажется, не было и конца, юноша поспешил добраться до своего нынешнего места обитания.***
Честно говоря, иногда Кан задумывался, было ли правильным решением уехать из родного города и приехать сюда, где он никого не знает, да и, вдобавок, где еще ни разу не был даже проездом. Университет, в который он поступил, не был объектом его мечтаний, просто так получилось. В любом случае, он был рад, что покинул наконец родительский дом и ненавистный город, в котором он попросту не мог уже оставаться. Проблемы в семье можно было бы попросту спихнуть на родителей, сказать, что они отравляют ему жизнь. Однако все было наоборот. Как старшего в семье, его давно перестали замечать, уделяя все внимание младшеньким. А вот они как раз и любили поднагадить Есану. Помимо того, что они постоянно шумели и всячески мешались под рукой, так еще и повадились таскать вещи, книги, да и все без разбора. Потом парень находил свои вещи либо в конец испорченными, либо никогда их больше не видел. За последние полгода в выпускном классе его комната настолько опустела, что в момент сбора вещей для переезда в другой город, Кан понял, что обойдется одним чемоданом. Проблемы с сестрами и братьями не были той самой причиной, почему юноша почти сразу после выпуска покинул город. Последний год старшей школы был далеко не сахар. Не сказать, что парня гнобили или он был изгоем. Нет, наоборот. Он состоял в танцевальной команде, был одним из лучших солистов и на выступлениях всегда можно было заметить с десяток девочек-поклонниц, которые приходили только ради него. Восхищались ли они по-настоящему его танцевальными способностями? Вряд ли. Скорее, надеялись, что после очередного выступления смогут пробраться куда-нибудь в закулисье, чтобы невзначай хватануть за какую-нибудь часть подтянутого тела или сфоткать исподтишка. Да, и такое было. Казалось бы, что плохого в том, что тобой восхищаются, знают тебя в лицо? Кану поначалу нравилось такое внимание, но достаточно быстро все перешло допустимые границы. Один случай сильно повлиял на парня, после чего тот перестал выступать, да и стал редко появляться за пределами своего дома, даже в школу почти не ходил. Все начиналось хорошо — обычно так и бывает. На одном из выступлений Кан познакомился с парнем из другой команды. Тот сразу понравился ему, и не только внешне. Помимо общих интересов что-то сразу же сблизило их ментально. Очень быстро совместные прогулки превратились в свидания, случайные касания перестали быть случайными. Они даже объединились в танцевальный дуэт, правда их танцы сразу же начали носить отметку 18+. Как-то пара даже умудрилась выступить на достаточно серьезных соревнованиях и занять первое место. И именно тогда случилось то, после чего Кан не смог вернуться на сцену, да и полностью замкнулся в себе на какое-то время. После того выступления он как обычно вернулся в раздевалку. Ему показалось необычным, что она была пустая; как только он в нее зашел, сзади хлопнула дверь и щелкнул замок. — Сан-и, — знакомый голос неожиданно громко раздался рядом с его ухом, а горячее дыхание обожгло ушную раковину. — Послушай, не время… — слушать парня явно никто не собирался. Его резко развернули и крепко прижали к стене, сильно сжимая запястья над головой. — Я буду решать когда время, а когда нет. Эти соревнования… Я мог только мечтать о первом месте. Благодаря тебе… Моя мечта сбылась. Ты заслужил подарок, разве нет? Простой благодарности явно будет мало, — Есан мотнул головой. Он пытался понять к чему именно клонит его парень, ведь дальше поцелуев и касаний никогда не заходило, и даже была договоренность не забегать вперед, пока оба не будут к этому готовы. — Слушай, правда не время, — серьезно ответил Кан и дернулся, пытаясь освободить свои руки. То, что произошло потом, было абсолютно неожиданным для юноши. Он ощутил крепкий удар на своей щеке, отчего дернулся, а затем непонимающе посмотрел в глаза напротив, — За что… — голос предательски дрогнул. Раздался второй хлопок, на этот раз его что есть силы приложили об стену. — Почему ты мне отказываешь? Я же просто хочу отблагодарить тебя хорошенько за твое участие в достижении моей цели. Ну и помимо этого, мы уже давно вместе, а ведем себя до сих пор как детсадовская парочка, нужно переводить наши отношения на новый уровень. Мне надоело ждать, поэтому не сопротивляйся, а то будет очень больно, — Кан еще раз дернулся, пытаясь вырваться и быстро замотал головой, жмуря глаза, из которых хотели предательски брызнуть слезы, — Ах так! Это был твой выбор. То, что происходило дальше, Есан хотел бы навсегда стереть из своей памяти. Им просто воспользовались, даже не подготовив, а потом бросили на полу раздевалки. Истекать кровью и чужой спермой. Было больно. Не только физически.***
Что касается университета, все на деле оказалось очень даже неплохо. Переезжая в другой город, Кан дал себе слово начать все с чистого листа, вернуться в танцы и на сцену и не обращаться к своему прошлому. На удивление, все пошло ровно по его плану. Он быстро освоился, влился в коллектив и нашел лучшего друга. Чон Уен был, по природе своей, очень веселым, добрым парнем, который просто не мог усидеть на месте и постоянно кружил вокруг кого-то. Ему нравилось заботиться о других, а еще он прекрасно двигался. По началу Есан всячески пытался избегать общения с ним, но это ведь Чон. С ним невозможно НЕ общаться. Так и сдружились. С университета близко общался он, пожалуй, только с Уеном. Правда потом он познакомился с Саном, с того же потока, но из другой группы. Причем произошло это благодаря Чону. Кан с первой минуты в их компании понял, что те явно неровно друг другу дышат. Но, видимо, понял это только он, поэтому его друзья до сих пор оставались друг другу просто лучшими друзьями, которые позволяют себе все. Чон и правда был очень тактильным, что иногда выбешивало парня. Однако именно в эти моменты появлялся Сан и позволял делать с собой все, что только вздумается младшему. Несправедливо будет сказать только про недоотношения Чхве и Чона. Да и в целом, упомянуть только Сана из второй группы. Был там один парень, который сразу же привлек внимание Кана. Синеволосый, с чудесной улыбкой, да еще и такой милый, особенно когда сонный и в очках. В какой-то момент парень снова поверил в любовь, и что отношения с определенными людьми могут приносить только удовольствие. Ким Хонджун выглядел как парень, который вечно будет о тебе заботиться, приносить завтрак в постель, а ночью агрессивно втрахивать в кровать. Проблема была в том, что Кан практически никак не контактировал со старшим, поэтому мог только фантазировать о несуществующих отношениях. Все, что ему оставалось делать (хотя, конечно, был вариант (который всячески отвергался) сблизиться с парнем), это смотреть на это чудо во время совместных репетиций. Есан настолько часто и детально разглядывал синеволосого, что если бы перед ним разложили картинки с частями тела разных людей, он нашел среди них бы те самые. На самом деле, они были лично знакомы, даже ходили несколько раз в составе общей компании в кафе, да и репетиций было предостаточно. В общем, на данный момент в жизни Кана все текло гладко, за исключением того, что происходило в общежитии. По идее, он мог бы давно съехать на квартиру, потому что за первый год сумел поднакопить денег, но почему-то так и не решился. Он не хотел оставаться один в пустой квартире. Он мог бы съехать к Чону и платить с ним за жилье пополам, но где-то в глубине души он был уверен, что рано или поздно к тому переедет Чхве, и ему придется куда-то съехать. Он не хотел ставить друга в неловкое положение и отказывался, когда тот предлагал тому совместное проживание. Именно поэтому он до сих жил в общежитии и упорно терпел все, что там происходило. Его сосед был еще той головной болью. На самом деле, редко можно было его увидеть в комнате, но это, в определенной степени, и было проблемой. Он вваливался глубокой ночью, пьяный в стельку, да еще и накуренный. Хорошо хоть не водил никого. Он не мог с первого раза отыскать дверь в ванную комнату или нащупать собственную кровать; повезет еще, если он не заблюет письменный стол или какие-то вещи. Вечно будил своим шумом Есана, да тот и не мог спать, приходилось содействовать пришедшему, в целях сохранения собственного имущества, да и комнаты в целом. Кан каждый раз удивлялся двум вещам: 1) как его соседа до сих пор не вышвырнули из универа, так как тот явно был там редким гостем, да еще и не занимался от слова зачем оно вообще нужно; 2) как человек может влить в себя столько алкоголя, потом добраться до дома, да еще и немного соображать. И ладно, если бы такие ночные визиты были хотя бы по выходным… Но это повторялось чуть ли не каждый день, точнее раз через раз. Надо же было прийти в себя после такой бурной ночи. Именно из-за таких постоянных выходок своего соседа парень забыл про нормальный сон и заработал хронический недосып за последние несколько месяцев. Сейчас еще и близилась пора экзаменов, поэтому учеба выжимала из юноши последние силы, которых итак не было, и не планировало появляться. Уен практически сразу обеспокоился состоянием друга, так как у того уже давно появились синяки под глазами и он был очень рассеян. Он постоянно засыпал на парах, забывал движения на репетициях или же долго не мог сориентироваться, терял нить разговора. Чон тогда снова предложил Кану переселиться к нему на съемную квартиру и платить пополам за жилье, но Есан отказался, сказав, что все скоро будет в порядке. Он иногда приходил к Чону на ночь, под предлогом посмотреть какой-нибудь фильм или поиграть в приставку, но на деле происходило следующее: Есан приходил на квартиру к другу, добирался до дивана, и, пока Уен хозяйничал на кухне, в течение пяти минут засыпал, и больше до утра не просыпался. Чон должен был бы обидеться на друга, но он просто тихо подходил к дивану, укрывал старшего теплым одеялом и так же тихо уходил в свою комнату. Так как Кана было не убедить переехать, Уен был очень рад, когда тот приходил к нему на ночь. Только тогда Чон был уверен в хорошем сне и мог не беспокоиться о состоянии друга хотя бы один день.***
Промокший до нитки, Есан наконец добрался до общежития и захлюпал мокрыми кроссовками по лестнице. Чувствовал он себя, на удивление, достаточно хорошо, исключая легкого озноба, вызванного мокрой, холодной одеждой, прилипшей к его телу. Его соседа не было уже пару дней, что весьма радовало парня. Последние две ночи парень мог наслаждаться сном и не беспокоиться о поздних визитах. Поднявшись на этаж, он направился к двери в свою комнату, но замер посередине коридора. Уже отсюда он почувствовал невыносимый запах перегара, а также недвусмысленные звуки из комнаты. Его сосед конечно выкидывал разные штучки время от времени, но ни разу не позволял себе подобного. Кан не стал раздумывать и, в пару шагов преодолев расстояние до двери, резко распахнул её. Его терпению пришел конец, ведь сейчас этот отморозок пришел не только пьяным, так и еще и привел кого-то в их комнату. Увиденное заставило Кана простоять в оцепенении несколько минут. Его сосед ебал какого-то парня, причем именно на кровати Есана. По комнате будто прошелся ураган, причем, вдобавок к этому, по комнате было раскидано удивительно большое количество пустых бутылок от алкоголя. Ну и, конечно, одежда была раскидана по всем углам. Точнее не одежда, а то, что от нее осталось. — И какого черта здесь происходит?! — Кан почти сразу повысил голос. Однако его появление никак не отразилось на происходящем в комнате, его сосед лишь сильнее начал вбиваться своим членом в задницу стоящего раком парня. Есан взял первую попавшуюся под руку бутылку и разбил ее об стену. Прошло около минуты, в течение которой сосед продолжал яростно вбиваться в бедного парня. Но тут резко все закончилось, стоящий на коленях дрогнул и тяжело упал на кровать, другой же распрямился и вышел из отверстия с характерным звуком. — Какого черта ты не мог пришел на минут 5 позже? Испортил такой приятный финал, — не одна мышца на лице парня не дрогнула, как и голос, он спокойно развернулся к пришедшему и отшатнулся от кровати, видимо, в поисках своей одежды. — Это все что ты можешь сказать? — Кан отшвырнул остатки бутылки в сторону своего соседа, — Ничего, что я тут тоже живу? Ничего, что я почти каждую ночь тащу твою отвратительную задницу до толчка?! — снова повысил голос Есан, — Какое право имеешь ты, сукин сын, ебать какую-то шлюху, да еще и на моей кровати? — Завали свое ебало и не смей называть моего парня шлюхой, — парень усмехнулся и, оставив попытки найти целую одежду, подошел вплотную к Есану, оставаясь нагим. Надо отметить, что тот был выше и в целом крепче сложен, чем Кан, — Может, тебе просто тоже хочется и ты завидуешь ему? — легкий кивок в сторону уснувшего на кровати, — Так не стесняйся, скажи, — на этих словах он поднял пальцами подбородок парня и крепко сжал челюсть того в своей ладони, одновременно заглядывая прямо в глаза и прижимаясь к чужому паху. — Твой мозг окончательно утонул в алкоголе, раз в него лезет такая херня? — Кан что есть силы дернул головой, вырывая свой подбородок из захвата, и отталкивая руками подошедшего, — Еби свою шлюху! А меня оставь в… — договорить он не успел, его крепко прижали к двери, которая угрожающе хрустнула. Дышать резко стало нечем, чужая рука крепко схватила его за горло. Одновременно с этим пряжка на ремне Кана хрустнула и вторая рука крепко схватила того за член. — Я же, кажется, сказал тебе, чтобы ты не называл моего парня шлюхой, а? — парень шипел это все прямо в ухо Есану, — Ну ничего, не волнуйся, сейчас ты окажешься на его месте, — рука на шее чуть ослабла, позволяя сделать вздох. Кан тяжело вдохнул воздух и взвыл от боли, когда его снова приложили об дверь, в этот раз головой. В глазах резко потемнело, ноги начали подкашиваться. Мозг внезапно стал подкидывать картинки из прошлого; ситуация начала сильно напоминать произошедшее несколько лет назад. На секунду в глазах появились слезы, которые грозились вот-вот потечь по щекам. Но тут его резко встряхнули и Кан смог взять себя в руки и сфокусировать взгляд на парне напротив. Но смотреть на противное ему лицо долго не пришлось, его с размаху опустили на колени прямо перед вновь накатившим возбуждением. — Что тебе нравится больше: стоять на коленях и работать ртом или стоять на коленях и принимать мой член в свою грязную задницу? М? — Есан растерялся на долю секунды, но потом сразу же определился в своих дальнейших действиях. Он не позволит снова взять себя просто так, на этот раз он не сдастся. И уж точно не станет удовлетворять чужие потребности. — Иди к черту! — Кан с ноги отпихнул парня и тут же поднялся. На самом деле, он не подумал о том, что будет делать после того, как поднимется. По идее, нужно было бы выскочить из комнаты и уносить ноги, потому что с соседом он явно не справится, да и в рукопашном бою он не был силен. Однако времени у него оказалось меньше, чем он рассчитывал. Алкоголь в его противнике бушевал не на шутку, поэтому тот даже и не думал долго отходить от удара. Снова удар об стену головой. На этот раз сильнее. И на этот раз за ним последовал удар в нос. А потом Кана резко развернули и впечатали лбом все в ту же стену. Есан даже не успел ощутить боль, которая начинала вспышками появляться внутри его головы. Его снова накрыли воспоминания. Взамен физической боли с новой силой его накрыла душевная. На этот раз слезы беспощадно потекли из глаз, смешиваясь с кровью из носа. — Перестань, — с паузой и еле слышно произнес Кан, — пожалуйста, — голос снова дрогнул, в рот затекли соленые слезы, отдающие железом. — Перестать говоришь? Это был твой выбор, — явная агрессия в голосе не предвещала ничего хорошего, а последняя фраза как ножом полоснула парня, откидывая его все глубже в прошлое — Умоляй меня, тогда я подумаю. И ты не ответил на мой вопрос, поэтому я решу за тебя. На колени. — до Есана не сразу дошел смысл сказанного, именно поэтому в следующую секунду он почувствовал удар на своей ягодице, — Плохо слышишь? Я сказал на колени, — на этот раз слова отчетливо прозвучали в голове парня, но он снова не успел ничего сделать. Он почувствовал, как ремень резко покинул петли его штанов, и еще через несколько секунд почувствовал удар по своей спине. Кан громко вскрикнул, после чего почувствовал еще один удар, в этот раз по правой руке, которой он отчаянно цеплялся за край стены, пытаясь удержаться на ногах — Ты такой скучный. Даже не отвечаешь, — Есан уже очень плохо соображал, места ударов напоминали о себе, отзываясь дикой болью. Проскулив, Кан начал непроизвольно сползать по стене. На нем резко начали сказываться недосып и общая усталость. Он уже ничего не мог сделать и смирился с тем, что могло последовать дальше. Однако ему снова не дали упасть. — Отключиться тут собрался? — Кана резко дернули за рубашку, от чего та треснула и расползлась по шву. Через секунду парень почувствовал движение воздуха, а еще через секунду почувствовал лицом ворс ковра, который лежал в коридоре. Его просто вышвырнули из собственной комнаты. Избили, чуть ли не изнасиловали и вышвырнули. Почти как тогда. Однако размышлять о прошлом юноша долго не смог. Темнота резко сомкнулась перед его глазами.***
Если бы у Хонджуна спросили, почему он выбрал танцы, а не пошел на продюсирование музыки, он бы не дал однозначного ответа. Музыка для него была чем-то таким, что придавало ему сил, что вдохновляло его, и что хотелось оставить для себя, чтобы заниматься этим в свое удовольствие и не следовать канонам. Танцы же… Ну просто Ким с детства любил танцевать, вдобавок ему приносило наслаждение не только писать музыку, но и красиво под нее двигаться. Ну и для здоровья полезно, не все же за ноутом сидеть. В общем, одинаково хотелось заниматься и тем и тем, но музыка, все-таки, была как нечто большое, более близкое и родное, поэтому он подался в танцы. И, в принципе, ни разу не пожалел. Университет ему сразу понравился, ребята тоже были неплохие, было с кем пообщаться. Но так как Ким в любую свободную минутку хватался за ноутбук и утопал с головой в своих идеях, все быстро отбросили попытки с ним хоть как-то сблизиться. Нет, его не избегали. В те редкие моменты, когда он не был поглощен процессом создания музыки, например, на репетициях, он сам с особым энтузиазмом заводил разговор, да и с ним охотно общались. Так он познакомился с Сонхва, и, пожалуй, именно его можно было назвать другом, который, между прочим, всегда интересовался тем, чем занимается Джун, да еще и не обижался, когда на него не обращали внимания в порыве творчества. Сложно сказать, чем Ким занимался еще кроме музыки и учебы. В выходные он мог выйти из своей комнаты в общежитии и сходить с Паком в кафе, ну или потусоваться в общей компании с ребятами из другой группы. На этом его общественная жизнь заканчивалась. Хон всегда был таким, даже когда жил в родном городе. На нем поэтому и не сильно сказался переезд на другой конец страны. Почему он поступил в университет так далеко от дома? Просто так получилось. Его творчество не поддерживалось родителями, что уж говорить об остальных родственниках. Да и не держало его там ничего. Каких-то особенных людей он так и не встретил до своего выпуска из школы, да и учиться в небольшом городе, где все друг друга знают, совершенно не хотелось. Вот и уехал. К слову об особенных людях. Хоть Ким и не особо обращал внимание на других людей, танцы все-таки способствовали хоть каким-то знакомствам. Он почти сразу же отметил особенно харизматичных, да и в целом хороших ребят из своей группы, в числе которых, конечно, был Сонхва. Но так же его внимание привлекла и вторая часть его потока. Особенно обратил он внимание на светловолосого парня, к которому постоянно лип другой. Однако почти сразу Ким понял, что никакой химии между ними нет, что они просто друзья. Так вот. Звали того Кан Есан. Джун никогда бы не подумал, что будет так засматриваться на чужое тело. Точнее на то, как оно двигается. Ким был в каком-то смысле достаточно любопытным парнем, поэтому ему не заставило труда найти хоть какую-то информацию о привлекшем его внимание юноше. Когда парень смотрел старые выступления Кана на разных фестивалях, он каждый раз удивлялся, как юноша совершенствовался с каждым разом. И хоть и тогда он танцевал прекрасно, сейчас было уже намного лучше, хотя казалось все, предел, куда лучше? Киму удалось познакомится с Каном лично, да и на репетициях они стали пересекаться очень часто. Оба появлялись в общих компаниях, перекидывались парой слов, но ближе их общение так и не становилось. Джун каждый раз внутри радовался, когда его ставили в связку со светловолосым, даже не из-за личной симпатии. Работать в паре с таким танцором было одним удовольствием.***
Открыв глаза, парень непонимающее окинул взглядом помещение. Это была не его комната. Здесь было светло, чисто и убрано, к тому же, приятно пахло какими-то цветами. Воспоминания медленно возвращались к Есану. Только сейчас Кан начал потихоньку осознавать, что произошло прошлой ночью. Тело тут же отозвалось резкой болью во всех местах, которые пострадали. Воспоминая о прошлом тоже начали возвращаться, но парень сразу же отмахнулся от них. Внезапно до него дошло, что кто-то подобрал его в коридоре и притащил в свою комнату. А еще, видимо, стянул с него мокрую, порванную местами одежду, которая вдобавок пропиталась его собственной кровью, и, вероятно, слезами, и уложил в кровать, которая в комнате, судя по всему, была одна. Кан приподнялся на локтях и почувствовал, как его голова внезапно стала очень тяжелой. Ну конечно, его несколько раз ударили об стену, чудо, если он не заработал сотрясение мозга. Он на секунду прикрыл глаза, но резко распахнул их, когда услышал звук открывающейся двери из ванной. Из-за нее показался синеволосый парень, который сделал несколько шагов в сторону Кана и остановился около кровати. — Ты как? Лучше не вставай. То, в каком состоянии я нашел тебя вчера… — секундная пауза, — Лежи. — М… — Кан не знал, что ему сказать, да и что делать дальше тоже. Во-первых, физически он сделать ничего не мог, потому что боль с каждой секундой накрывала все сильнее определенные участки его тела. Юноша даже задумался, о всех ли ударах он помнил, или же он упустил пару-тройку. Во-вторых, он наконец увидел своего спасителя и был, мягко говоря, удивлен. Ну и, в-третьих, его спаситель был чертовски красив. — Можешь мне позже рассказать, что произошло ночью, потому что сейчас тебе явно нужно, как минимум, обезболивающее. Ну и я бы перевязал тебя, ибо досталось тебе нехило. Плюс ко всему, я мог чего-то не заметить ночью, — все это время Джун нервно перебирал пальцами конец своей футболки, но не сводил глаз с пострадавшего. Когда он обнаружил его прошлой ночью в коридоре, он не на шутку испугался и хотел сначала вызвать скорую. Но передумал. Решил дождаться утра. Поэтому сейчас он сильно волновался за состояние Кана. — Я был бы тебе очень благодарен… Если честно, все жутко болит. Хотя это мягко сказано. — Подожди немного, хорошо? — с этими словами старший покинул комнату. Есан аккуратно откинулся обратно на подушку и тихо зашипел от боли. Двигаться и правда не хотелось, да и не представлялось возможным. Однако на мгновение парню сильно захотелось посмотреть, во что он был одет, и сколько участков его тела пришлось перевязать. Но выполнение такого простого действия было невозможно, поэтому Кан остался лежать неподвижно. Было время подумать о своем спасителе. В какой-то степени парень был рад, что подобрал его не абы кто, а Джун. С ним он хотя бы был знаком и мог быть достаточно уверен в его благих намерениях. Ну, так же можно приплести сюда то, что Есану все-таки не был безразличен Хонджун, что в данной ситуации немного смущало. Младшего накрыло новое осознание того, что Киму пришлось его переодевать. Из-за этого щеки юноши слегка покраснели, но он тут же отогнал эти мысли. В голове всплыл недавний образ Хона, когда тот только вышел из ванной. Он был слегка сонный, волосы были небрежно уложены. Выглядел безумно мило. Из мыслей Есана выдернул тихий хлопок двери и вернувшийся Джун. — Прости, что задержался, — синеволосый поставил на прикроватную тумбочку небольшое блюдце с горстью разных таблеток, а так же стакан воды, — Выглядит страшно и будто я хочу тебя отравить, но это тебе поможет справится с болью, правда, — Ким слегка улыбнулся. — Никогда бы не поверил в то, что ты захочешь меня отравить, — слабо отшутился Кан, снова приподнимаясь на локтях и пытаясь принять сидячее положение. С губ слетел болезненный стон, но к тому времени руки Джуна уже помогали Есану сесть. Приняв более-менее вертикальное положение, парень закинул в себя таблетки, предварительно разделив их на пару кучек, а потом недовольно поморщился от оставшейся на языке горечи. — Спасибо. И за то, что не оставил меня валяться посредь общаги, — Хонджун улыбнулся в ответ на слова парня. — Позволишь мне тебя осмотреть? И да, мне пришлось тебя переодеть, надеюсь ты не против. — Да. Нет. — Кан поставил руки себе за спину, чтобы было легче сохранять вертикальное положение, и тут же тихо простонал от неожиданно накрывшей боли в правой руке. Точно, правая рука. — А-и, погоди, — Ким снова помог парню, на этот раз перемещая его ближе к середине кровати, что позволило ему забраться сзади со стороны подушки и послужить опорой сидящему. Теперь он мог осмотреть спину получше, — Мог бы ты снять кофту? — кивок. Что ж, спина выглядела намного лучше. Джун аккуратно снял наложенные вчера бинты на довольно продолжительную ссадину через всю спину. Надо заметить, что она выглядела как-то правильно на подкаченной спине Кана, поэтому парень завис на долю секунды. — Выглядит лучше, чем ночью. Думаю, кровь больше не должна пойти. Но давай я все-таки еще раз обработаю? — вопрос был считай риторическим, потому что Есан сразу же кивнул несколько раз, не дожидаясь окончания вопроса. Спустя несколько минут периодического болезненного шипения, спина была обработана и перевязана, а Кан умудрился развернуться на кровати и принять устойчивое сидячее положение. А, ну и он наконец увидел, во что он был одет (ну уже наполовину раздет), и что перевязана была спина и вся правая ладонь, начиная с запястья. Еще была перевязана левая ступня, но парень мог лишь предполагать, что с ней случилось. Обувь он, вроде, не снимал. Разве что какой-нибудь осколок разбитой бутылки мог воткнуться через подошву. — Странный вопрос будет, но что с ногой? — Кан вопросительно заглянул прямо в глаза Джуну, что ввело второго в легкий ступор. — Э-э, думаю ты наступил на что-то острое. Болит? — отрицательное покачивание головой, — Хорошо. Расскажешь что случилось? Кан глубоко вздохнул. Не очень хотелось вспоминать детали произошедшего. В частности из-за того, что вернулись воспоминания из прошлого. И вот сейчас он снова об этом подумал, поэтому достаточно резко отвернулся, скрывая руками лицо. Плакать сейчас совсем не хотелось. — Дай мне минуту, — достаточно твердо сказал юноша, но сразу же, как он отвернулся, Джун нежно накрыл своими ладонями голые плечи парня, а потом приобнял со спины. Есан вздрогнул от неожиданности, но почти сразу же расслабился. Он решил не поворачиваться, чтобы как можно дольше оставаться в теплых объятьях. — Тебе описать ситуацию в общем или во всех подробностях и с подводными камнями? — Джун почувствовал, как на последних словах плечи парня слегка дрогнули. — Расскажи то, что считаешь нужным. Но я готов тебя выслушать. Кан уже принял решение, что расскажет обо всем. Слишком долго он держал в себе все случившееся. Так-то никто не знал о том случае, только один раз он упомянул о нем при Уене, после чего друг успокаивал его весь вечер. — Ну, что касается произошедшего вчера…***
Тот вечер Хонджун провел в своей комнате, сидя за ноутбуком. Сегодня неожиданно объявили выходной, поэтому ему предоставился редкий шанс провести полдня в своей комнате взамен 4 часов в танцевальном зале. Поэтому сейчас он в сотый раз переслушивал сделанный им трек, пытаясь найти хоть что-то, что можно было исправить или добавить, но все было идеально. Ким тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. На часах было 10 вечера. Спать не хотелось, а за окном шел ливень, шум от которого наполнял всю комнату и мешал сосредоточиться. Взглянув еще раз на экран ноутбука, парень встал и подошел к окну. Посмотрев сначала куда-то вдаль, он бросил взгляд на дорожку, ведущую к общежитию. — Да кто ж в такой ливень да и без зонта, — Ким задержался на фигуре парня, который уже подходил ко входу, — Да еще и так поздно. Так обычно я возвращаюсь, — юноша отошел от окна и окинул взглядом комнату. Постояв еще с минуту на месте, он двинулся в сторону кухни, чтобы попить воды. — Это был Есан? По фигуре он, да и светлые волосы только у него на нашем потоке. Да еще и такие длинные, — парень дошел до кухни и, подойдя к холодильнику, достал оттуда бутылку воды, — И правда поздно вернулся. У них была репетиция? Вечно первую группу загружают больше, чем нашу, — размышлял парень, попивая воду. Он не раз замечал, как младший поздно возвращался в общагу, а на следующее утро рано уходил. Еще он замечал, что последнее время у парня был постоянно уставший вид, который он пытался спрятать за маской и огромными капюшонами худи. Сначала Джун списывал все на большую нагрузку в университете, но почти сразу понял, что тут все не так просто. Сделав последний глоток, он откинул пустую бутылку в мусорку и покинул кухню. Возвращаться в комнату не хотелось. Тело затекло от часового неподвижного сидения на одном месте, поэтому Ким отправился гулять по этажам общежития, так как выйти на улицу не представлялось возможным. Из его группы никто не жил в общежитии. Сонхва так вообще был родом отсюда, но все равно жил отдельно от родителей. Причину своего переезда он никогда не говорил, да и Джун решил не спрашивать, какая, впрочем, разница. Со всего потока в общаге ютились только Ким да Кан. В голове парня засела навязчивая мысль сходить к парню. Он знал, на каком этаже тот жил и даже в какой комнате. Как-то раз он забирал у него стафф для выступления. Недолго думая, парень развернулся и, дойдя до лестницы, спустился на нужный этаж. Картина, которая развернулась перед ним при входе на этаж, заставила его на секунду остановиться, а потом сорваться с места. Пока он бежал до лежащего, в его голове проносились самые разные версии случившегося. Самые плохие он откинул, когда, присев (упав со всего размаху) на коленки перед Каном, убедился, что тот хотя бы живой. На его губах застыла кровь, явно вытекшая из носа. На щеках можно было заметить еле заметные соленые дорожки от слез; на шее проступили красные следы от чужих пальцев. Одежда была мокрой, но это не стало открытием для Кима. А вот порванная рубашка, с небольшим красным потеком на спине сначала сильно испугала парня. На мгновение он снова растерялся и начал лихорадочно думать, как лучше поступить. Самым правильным решением было бы позвонить в скорую, но из-за этого могли бы потом возникнуть проблемы. Именно поэтому Хон принял решение оказать помощь собственноручно. Хотя бы первоначальную. Ким аккуратно поднял на руки бесчувственное тело и сразу же удивился, что парень был не особо тяжелым. Но это было последним, что его заботило. Дорога до собственной комнаты быстро осталась позади, и синеволосый, захлопнув дверь в комнату ногой, прошел к небольшому дивану и уложил туда юношу. Первым делом нужно было обработать раны и остановить кровь при необходимости. Джун с предельной осторожностью стянул рубашку и отбросил ее куда-то в сторону. На секунду он позволил себе задержать взгляд на подтянутом теле Есана, после чего принялся осматривать спину, склонив парня на левый бок. Ссадина на спине напоминала след от чего-то не очень толстого и длинного, возможно, ремня. Однако удар был явно сильным, раз сквозь кожу проступила и уже засохла кровь. Спустя какое-то время Ким справился со всеми повреждениями Кана и стер кровь с его лица. Он переодел его в свою домашнюю одежду и уложил в кровать. Теперь появилось время обдумать произошедшее. Джун глянул на часы. Было уже далеко за 12. Долго же он провозился. Если честно, он никак не мог сложить картину случившегося в голове. Кто мог избить Кана? Да и с какой целью его потом просто бросили посреди коридора общежития, где его мог найти практически любой, кто просто решил бы там пройти. Ким окончательно запутался и запустил тонкие пальцы в волосы. — Что же произошло?***
— Ну вот как-то так, — подытожил свой рассказ Кан. Где-то на середине своего повествования он развернулся лицом к Киму и периодически следил за эмоциями на его лице. Есан выложил все. Начал он с небольшой предыстории о своем соседе, а продолжил непосредственно описанием случившегося ночью, вставив туда небольшой рассказ о своем прошлом. В этот раз он не плакал. Возможно, потому что рядом с ним был Джун, возможно, потому что он наконец раскрылся кому-то и ему стало легче, а возможно и то, и другое. В конце он выдохнул с облегчением, но сразу же поднял обеспокоенный взгляд на Кима. В какой-то степени он боялся его реакции, хотя в то же время испытывал легкость, находясь рядом. Он даже позабыл о ноющих конечностях и болевшей голове. Хотя к этому времени могли уже подействовать таблетки. — Спасибо, что рассказал, — после небольшой паузы ответил Ким. Он пытался осознать все услышанное и сказать хоть что-то связное, поддержать. Однако на ум ничего не шло, поэтому он поднял растерянный взгляд на Кана. — Это я должен тебя благодарить, ведь иначе я бы так и остался валяться посредь прохода, а потом кто знает, что бы еще могло произойти, — улыбнулся краешками губ Есан. Почему-то именно сейчас Джуну захотелось поцеловать парня, потом притянуть к себе и больше никогда не отпускать. За таким мощным сценическим образом, которого придерживался младший на репетициях, скрывался человек с грузом от невысказанного на душе. Ким не заметил, как из его левого глаза скатилась одинокая слеза. Кан, внимательно наблюдавший за лицом Джуна последние минуты, сразу увидел скатившуюся слезу, поэтому провел тыльной стороной большого пальца, стирая ее. Ким вздрогнул от неожиданности и слегка удивился нахлынувшим на него эмоциям. Однако в следующую секунду настала очередь младшего вздрагивать. Хон сомкнул чужое тело в объятьях, мягких и уютных, как сама кровать, на которой они до сих пор сидели. Есан положил свой подбородок на плечо парня и скользнул левой рукой вверх по спине, к лопатке. — Ты-то чего? — Я и представить не могу, что чувствовал бы, если оказался бы на твоем месте. Да еще и эта ночь, — руки Кана резко легли на плечи Кима и отодвинули того назад. Есан внимательно посмотрел в глаза старшего. — Она закончилась, да еще и не самым плохим образом, ведь ты меня нашел. Не стоит переживать о том, что уже произошло. Кстати, который час? — резко сменил тему парень. — А…около 10 утра? — Думаю, мне пора, — Кан начал распрямлять ноги и спину, при этом немного болезненно корчась. Ким удивленно посмотрел на того и встал с кровати, преграждая путь. — Во-первых, куда ты пойдешь, а во-вторых, как ты собираешься идти, если тебе сидеть-то больно. На одних таблетках далеко не уйдешь, — поднял бровь парень. Есана будто по голове снова стукнули и он резко оставил свои попытки встать и задумался. А правда, куда ему идти? В комнату? А если там снова его сосед? Хорошим это точно не закончится. А с другой стороны, что еще делать? Жить-то ему больше негде. — Ты прав. Но я же не могу остаться здесь, поэтому мне придется решать свои проблемы, ибо идти мне больше некуда. — Но ты же не можешь продолжить жить с человеком, который изматывал тебя физически своим поведением, да еще и позволил себе поднять на тебя руку, я уж молчу про…- договорить ему не дали, Кан закрыл тому рот рукой, а Ким в свою очередь уже почти сорвался на крик под конец своей фразы. — Что я могу поделать… — тихо, слегка дрогнувшим голосом произнес Есан. На него вдруг снова нахлынули эмоции, которые он так умело сдерживал ранее. Только сейчас к нему пришло полное осознание ситуации, в которой он оказался. Ясно было одно, что путь обратно в свою комнату был заказан. — Оставайся здесь, — чуть громче, чем до этого Кан, произнес Ким, убирая чужую руку со своего рта и сжимая ее своей, а пальцами другой дотрагиваясь до щеки юноши. Есан посмотрел в глаза Джуна, пытаясь найти какой-то подвох в словах. Мысли внезапно спутались. Так-то единственным вариантом было согласиться. Однако парень внезапно вспомнил об Уене, но тут же отбросил этот вариант, вспоминая про Чхве. Он правда хотел для своего лучшего друга счастья и уж точно не хотел вешать на него себя и свои проблемы. Хватает того, что сейчас он обрек Кима на заботу о себе. По крайней мере, этой ночью и утром. Да, Кан Есан постоянно думал, что обрекает кого-то на что-то, ему было сложно представить, что люди могут просто заботиться друг о друге. Чон всячески пытался приучить парня принимать заботу и не отказываться от всего подряд, но все равно дело едва ли сдвинулось с мертвой точки. Это абсолютно не значило то, что Кан сам не о ком не заботился и думал только о себе. С момента поступления в универ он активно пытался всегда всем помочь, особенно если дело касалось танцев. Чона же он безумно ценил и по-своему любил, дорожил им, боялся потерять его, именно поэтому поначалу невольно ревновал того к Сану. Сейчас же его поставило в ступор предложение Кима. Нюанса было два. Если с первым все понятно, то вторым был сам Джун. Если они буду жить вместе, Есан с ума сойдет. И так за это утро он уже получил больше тактильности с ним, чем за все время знакомства, да и поговорил, считай, на 10 лет вперед. Кан же привяжется к Киму, причем сильно. А потом, в какой-то момент, когда всему настанет конец, будет безумно больно, намного больнее, чем когда-либо. — Я не могу, — ответил Есан, одергивая чужую руку и вырывая свою. Правда он не учел, что пришлось выдергивать правую, которая сразу же напомнила о себе. Кан застонал, прижимая к себе тыльную сторону ладони и делая шаги в сторону двери. — Что ты не можешь? Остаться со мной? — Ким развернулся в сторону уходящего, — Ты боишься, да? — Кан остановился и поднял удивленный взгляд на парня, — Я угадал? — прозвучало больше как утверждение, — Ты думал я не замечу? Особенно сейчас, проведя с тобой целое утро, — сердце Есана уже успело пропустить пару ударов. Он стоял как вкопанный и смотрел из-за опущенных ресниц куда-то в сторону Джуна. Казалось, мир разрушился несколько лет назад, но сейчас начал рушиться снова, — А ты ничего не заметил? Так внимательно всегда на меня смотришь, — осознание, словно молния, прошибло блондина с головы до пят. Неужели он был все это время как слепой котенок, который тыкался в открытую дверь и не мог войти, хотя следовало сделать всего один шаг? — Ну? — Кан поднял свой взгляд и сфокусировал его прямиком на Джуне. Только тогда последний увидел, как по щекам парня непрерывно текли слезы. В мгновение ока старший оказался напротив блондина и, слегка сжав щеки того своими ладонями, коснулся чужих губ своими. Первый поцелуй и такой мокрый. — Прости меня, — выдохнул Джун в чужие губы, но не успел опомниться, как в этот раз уже Кан поцеловал парня, запуская свою руку в его синие пряди. Есан соврал, если бы сказал, что не ждал этого, начиная чуть ли не с самого знакомства. Точнее, он мечтал и надеялся, что жизнь не совсем повернулась к нему спиной, и он имеет право на счастье. Ким же, до последнего боялся, что ошибся тогда и сейчас в своих предположениях, ждал, что его просто отпихнут или ударят, и он потеряет то, что не успел еще обрести. Думал ли он когда-нибудь о том, что будет стоять в своей комнате и целоваться с Каном? Такое не снилось ему даже в самых заветных снах. Поверхностные поцелуи быстро перетекли в нечто большое. Ким взял на себя инициативу и сейчас изучал своими губами чужие, поочередно засасывая чуть ли не каждый миллиметр, слегка покусывая их, а потом проходясь языком. Кан же в свою очередь позволял парню делать с его губами все что угодно; он лишь слегка приоткрыл рот, чем в ту же секунду воспользовался Джун, проникая своим языком в чужой рот. Теперь поцелуй стал мокрым не из-за слез. Он был мокрым, теплым, таким желанным и, вдобавок, страстным. Благодаря наработанной годами дыхалке, они простояли, непрерывно целуясь, достаточно долго, но воздух все равно покинул их легкие, и они слегка отстранились, переводя дыхание. — Как долго? — задал первым вопрос Кан. — Начиная с первых репетиций. Ты? — Начиная с нашего знакомства. — А почему… — начали одновременно говорить оба и одновременно замолкли. И без слов понятно. — Я хотел зайти к тебе вчера вечером, поэтому собственно и пошел на твой этаж, — произнес Ким, смотря в глаза напротив. — Хотел зайти значит. Ты явно посмелее меня, — усмехнулся Кан. С полуоткрытого окна подул легкий ветерок, оповещавший о новой резкой смене погоды. И тут до Джуна дошло, что Есан все это время был с оголенным торсом. — Есан-а, может ты оденешься, простудишься еще, — Ким пытался не опускать взгляд ниже подбородка. Кан на это лишь усмехнулся и наоборот сделал шаг назад, открывая лучший обзор на свое тело, которое хоть и было местами перевязано, но внешнего вида не теряло. — Сан-а, — взвыл Джун, прикрывая ладонями свои глаза. — Будто бы не ты меня вчера полностью переодевал. — А…Э…ммм, — замялся Ким, — это была вынужденная мера. — Тебе не понравилось? — нет, ну блондин точно доведет сейчас Хонджуна. — Была бы другая обстановка, я бы ответил утвердительно, — возмутился парень, — Оденься! — А ты заставь, — хихикнул Есан, садясь на кровать. Задница отдала тупой болью, послужив напоминанием о том, что по ней вчера тоже неслабо треснули. Юноша поморщился. — Ты не в том физическом положении, чтобы так с размаху садиться на кровать. И про руку не забывай, пожалуйста, — с упреком и заботой одновременно сказал Джун. Он взял оставленную на спинке кровати кофту и подошел к парню. В его голове вдруг промелькнула одна интересная идея, и он решил не тянуть с ее осуществлением. Сев сначала просто рядом с блондином, он подцепил его руками под бедра, и без особых усилий пересадил на себя. Кану начинали нравится такие действия старшего, поэтому он поудобней устроился на чужих бедрах. — И что дальше? Оденешь меня, как маленького? — Сам же попросил. Могу раздеть, как взрослого. — Простужусь же, — улыбнулся младший и накрыл своими губами губы Джуна. Настала его очередь терзать чужие губы, а потом проводить по ним языком, собирая слабый вкус железа. Джун же позволил своим рукам начать изучать тело Есана. На ощупь было еще лучше, чем просто на вид. Он провел пальцами по рельефу, изучая каждую мышцу, пытаясь найти чувствительное место парня. И он его успешно нашел, сорвав тем самым тихий стон с губ младшего. А потом, воспользовавшись заминкой Кана, перетянул инициативу на себя, постепенно уходя с губ и начиная покрывать поцелуями шею, местами чуть закусывая кожу, что повлекло за собой новые стоны. Старший решил не задерживаться на шее и перешел на ключицы, вместе с тем аккуратно уложив парня на спину и нависнув сверху. Так было очевидно удобнее спускаться ниже. Хону представилась уникальная возможность изучить всю верхнюю часть тела блондина своими губами, которую тот не собирался упускать. Он задержался на сосках, заставляя парня под ним напрячься и застонать по-новому, еще громче. Потом спустился к ребрам, у которых начал старательно засасывать кожу, зализывая потом пострадавшие участки. Так он и дошел до самого низа живота, где оставил последний засос, который стал причиной самого громкого из всех предыдущих стонов. — А ты оказывается такой громкий, — Джун снова навис над лицом Кана, вновь изучая его взглядом. — Попробуй тут быть тихим. И ты меня так и не одел, а сам в одежде, — Есан потянул за края чужой футболки и, поочередно подняв правую и левую руки парня, стянул с того верх. На самом деле ему было любопытно, что скрывается под одеждой парня, потому что он никогда не видел того переодевающимся. — Вау, — выдохнул Кан. Оказывается старший был в прекрасной физической форме, даже лучше, чем у Есана. В значительной степени. — Так не терпелось посмотреть? — прищурил глаза Ким. И правда, было зябко без одежды. — Еще как, — блондин натянул на себя футболку Джуна, а потом перевернул его, оказавшись сверху. — Не слишком ли энергично для человека, которому недавно было больно даже приподняться? — заметил Ким, ерзая на кровати. — Твои таблетки сотворили чудеса, хотя я чувствую, что скоро мне понадобиться новая порция, — Кан сел на пах Кима, согнув ноги в коленях. Последний тяжело выдохнул и едва сдержал всхлип. — Тогда тебе придется поторопиться, — а Кан только и хотел поскорей начать. Он пару раз прошелся руками по телу парня, так же очерчивая пальцами рельефы. Дойдя до низа живота он немного приподнялся, отстраняясь, чтобы припасть ртом к пупку, а затем оставил влажную дорожку языком вплоть до кадыка. От такого Джун слегка прогнулся в пояснице, а с его губ таки слетел первый стон, что определенно порадовало младшего. Он явно не собирался отрываться даже на секунду от тела Кима, оставляя свои следы на всей зоне ключиц и незамедлительно спускаясь ниже к соскам. Кан с особым усердием решил вылизать каждый поочередно, попутно оттягивая нежную кожу, заставляя старшего под ним стонать и подаваться тазом вперед. — Еще мне про громкость что-то говорил, — усмехнулся Есан, оставляя цепочку поцелуев вдоль кубиков пресса. После он вернулся к губам, втягивая Кима в жадный поцелуй, который снова затянулся на несколько минут. — На самом деле у меня начинает снова болеть голова, — серьезно сказал Кан, отрываясь от чужих губ и пересаживаясь обратно на бедра Джуна, который в свою очередь принял сидячее положение. — Не хочешь сходить в больницу? Если тебя ударяли головой, может и правда быть сотрясение, — обеспокоенно произнес старший. — Если станет хуже или совсем плохо, пойду, — Кан очерчивал пальцем кубики пресса на теле Джуна, — Все-таки… Если твое предложение в силе, могу ли я хотя бы ненадолго пожить у тебя? — утвердительный кивок в ответ, — В любом случае, придется наведаться в прежнюю комнату и попробовать найти хоть что-то уцелевшее. Хотя бы забрать то, что нужно для универа. Ну, а гардероб у тебя вроде неплохой, — хихикнул младший, после чего был легко скинут с чужих ног, — Эй! — Не успел переехать, так уже позарился на мои вещи, — с обидой в голосе произнес Джун, — Сейчас договоришься и лишишься и тех, что на тебе. Они ведь тоже мои. — Оставишь меня в одних трусах? — Без них тоже. — Погоди… — тут Кан уже сам испугался, ведь это Хонджун переодевал его прошлой ночью. — Шучу, шучу, расслабься, — рассмеялся старший, наблюдая за забавной реакцией. Кан облегченно выдохнул и за раз натянул поверх футболки кофту, в которую был одет изначально. — Кстати, я хорошо постарался, — заметил Есан, разглядывая оголенный верх. — Ты о чем… — сначала не понял Джун, а потом подошел к зеркалу, — Кан, мать твою, Есан! У тебя не зубы, а клыки или что??? — теперь настала очередь младшего залиться смехом, — Как ты предлагаешь мне теперь на людях переодеваться? — А ты не переодевайся. — пожал плечами Кан, — Я ни разу не видел, как ты переодеваешься. — Издеваешься, да? Сам знаешь, что это невозможно. Просто мы никогда не заканчиваем одновременно, ты уходишь позже, вот и не видишь, — Есана накрыла новая волна хохота, — У самого-то наверняка не лучше, — вдруг подметил Ким. — Меня в отличие от тебя не заботит общественная оценка моего тела, — ответил Есан, подходя к зеркалу и поднимая два слоя ткани. — Уф, — только и выдохнул Джун. Он тоже хорош. — Доволен? — Был бы, если бы ты не лишил меня моей футболки. Предлагаешь так ходить? — Ходи, кто тебе мешает. Или другую возьми, — поднял брови Кан, показывая свое намерение не снимать чужую вещь. — Ты всегда был таким наглым? На вид лапочка. — Ты тоже на вид лапочка, когда не пытаешься сожрать мои губы, — ответил Есан. Ну, считай 1:1. Ким подошел к парню и встал напротив. Когда они вот так стояли, была видна их небольшая разница в росте. Кан был выше буквально на пару-тройку сантиметров. Джун взял руки Есана в свои, с особой осторожностью сжимая правую руку. — Думаю, все-таки я должен задать тебе один вопрос, — юноша ненадолго замолчал, пытаясь подобрать наиболее подходящие слова, — Ты будешь со мной? — Спрашиваешь еще, — улыбнулся Есан, теряя внезапно равновесие и слегка пошатываясь. — Эй, эй, — Ким придержал младшего за плечи, усаживая на кровать. — Принеси, пожалуйста, еще таблеток, — голова Кана начала распадаться на две отдельные половинки, — А еще, все-таки нужно решить, как выудить хоть какие-то вещи из моей комнаты. — Твоя комната теперь здесь, Есан-и. Полежи, я сейчас принесу.