Лисьи истории. Неукротимый

      Белые верхушки гор, мерцающие серебром, возвышались над землей молчаливыми стражами мира и уходили ровным строем за горизонт, подпирая собой черный купол неба. На его бархатном бесконечном полотне хаотично разбросанные блестки звезд загадочно перемигивались с пролетающими мимо кометами. И всё это монументальное великолепие зеркальным двойником-перевертышем отражалось в прозрачной воде озера, окруженного со всех сторон глухим, мрачным лесом. Первозданную тишину нарушали лишь редкие крики птиц и шелест гуляющего вольным странником ветра.       — Красота… — выдохнул Габи, зажмурив от восхищения глаза, и, откинувшись на локти, умиротворенно качнул девятью хвостами.       — Красота?! — вспорол тишину истеричный вопль, громогласным эхом прокатившийся над лесом и растворившийся меж гор. — Ты издеваешься?!       Габи слегка нахмурился и с удивлением покосился на своего спутника, как будто не сразу вспомнив, что он здесь не один.       — А что тебе не нравится, мой юный друг? — с искренним интересом спросил Габи, удобнее устраиваясь на еловой ветке, чтобы прямо посмотреть на шумного компаньона, руками и ногами вцепившегося в ствол самого высокого на Аляске древа. И невольно фыркнул от смеха — потешно расширенные от ужаса глаза и выражение дикой паники на этом, безусловно, симпатичном лице не могли его не развеселить.       Всё-таки Истинный братца Тео — самый милый и очаровательный человечек, с которым когда-либо приходилось иметь дело Габи. Красный лис до сих пор иногда жалел, что Дан Левицкий был даром Инари черному лису из рода Адзумаи. И, чего уж там, его же головной болью и проклятьем за компанию. Ибо Дан — сгусток живой и пульсирующей энергии жизни, но, как правило, дурной. Что безумно нравилось Габи — у него было сто тысяч идей, в какое проказливое русло можно было бы направить этот неиссякаемый поток сумасшествия. Если бы Богдан никому не принадлежал. Ну, или глупый Тео всё-таки от него отказался. Ну, или хотя бы не мешал хулиганить… Но, увы!       Больше всего на свете Теолин Адзумаи обожал своего Истинного. Даже больше Габи. Даже больше Анники. И, несмотря на привычку без конца закатывать глаза и недовольно цокать языком, носился с Даном, как дурак с писаной торбой. Одним словом — бака.       — Чувак! Я тебя просил показать мне какое-нибудь волшебство, а не телепортировать нас на елку! Черт знает куда! — возопил Дан, гневно зыркнув на красного лиса. В этот момент ель качнулась от игривого порыва ветра, ее ветви подозрительно заскрипели, а мир вокруг неожиданно пошатнулся и накренился. Дан издал еще один громкий вопль — Габи, не удержавшись, расхохотался.       — Ненавижу тебя! — плачущим голосом взвыл Дан. — Верни нас назад!       — Успеется, — отмахнулся Габи, ничуть не сомневаясь, что за подобную выходку Тео свернет ему шею. У него, конечно, ничего не получится — красный лис сильнее черного, а после недавних событий и подавно, но точно попытается это сделать. Похищение Истинного из камерного и уютного паба прямиком на Аляску, да еще из-под носа супруга, да еще когда этот самый супруг магически слаб настолько, что не мог воспрепятствовать — так себе затея. Но Габи было скучно. И тоскливо. Ужасно тоскливо. А Дан так в тему прицепился к нему с этим своим: «Покажи мне волшебство!»       — И это не «черт знает где» — это Аляска, Данечка, — добавил Габи. — К тому же, я выполнил твое желание… Разве это не волшебство? — он обвел рукой раскинувшуюся под ними впечатляющую панораму.       — Нет! — огрызнулся Дан. — Я хотел какую-нибудь настоящую магию!       — Дитя мое, это и есть настоящая магия, — мягко исправил его Габи. — Во-первых, человеческим транспортом ты добирался бы сюда прилично по времени. Во-вторых, ты в одной футболке и джинсах, а тебе не холодно, м?       — Во-первых, не убедил. Во-вторых, тоже, — упрямо буркнул Дан. — В-третьих, я боюсь высоты!!!       — В-третьих… — Габи загадочно улыбнулся и мотнул хвостами. — Смотри! — и он кивнул на небо, по которому внезапно пробежались яркие, переливающиеся всеми цветами радуги, всполохи.       — Что это? — отвлекшись от панического страха высоты, ошарашенно пробормотал Дан. Аж рот приоткрыл от изумления. Красивый, соблазнительный рот с пошло-чувственными губами. Габи вздохнул — негоже засматриваться на Истинного брата, но он позволил себе эту маленькую слабость. Только сегодня. Потому что именно в этот день, повторяющийся датой из года в год, его особенно мощно накрывало осознанием вечного одиночества и глубинной тоской…       Тоской по тому, кого потерял и уже не вернет. Легкая влюбленность в пару брата — плохой способ хоть ненамного приглушить эту вечно живущую в нем боль. Плохой и неработающий — никто и никогда не заменит Габи его погибшего Истинного. Но красному лису нужен был якорь, хоть какой-нибудь, чтобы продолжать жить. Чтобы нести свое бремя — бремя красного девятихвостого лиса, достигшего последнего уровня мудрости Инари, главы рода воинов огня Адзумаи.       Этим якорем стали Анники и его Адам, Теолин и Богдан… Дан, которого Габи любил чуть больше и чуть неправильнее, чем допустимо. Но было в этом мальчишке что-то, что заставляло сердце Габи улыбаться. Дан напоминал Микаэля. Не внешностью и характером. А именно этой мощной энергией жизни, что плескалась в нем через край. Светом. И красного лиса тянуло к этому источнику.       — Это северное сияние, — ответил Габи. И, пользуясь тем, что Дан отвлекся на невероятное по масштабу и красоте зрелище, отцепил его конечности от ствола ели и притянул к себе. — Есть поверье, что в этот миг души умерших приходят на землю, чтобы передать послание тем, кого они любили.       — И какое это послание? — сверкая загоревшимися азартом глазами, спросил Дан. И в этом был весь он: пытливый ум и бездна любопытства. Которым не могут помешать никакие страхи.       — «Я люблю тебя. Помни меня. Я вернусь к тебе», — прошептал Габи слова, которые сказал ему перед смертью Микаэль, и против воли одинокая слеза прокатилась по его щеке, оставив влажный блестящий след. Потому что данное перед смертью обещание было невыполнимым — никто не возвращается оттуда, куда ушел его Истинный.       А потом Габи запел… И голос его разлетелся над горами перезвоном серебряных колокольчиков, оставляя за собой невесомым следом прекрасную мелодию, что заставляла душу петь.       — Габи… — Дан, пораженный услышанной мелодией — очень личной и интимной, обернулся и внимательно посмотрел на красного лиса. — Ты ведь знаешь, что мы все тебя очень любим? — словно угадав его мысли, произнес мальчишка. Словно угадав, почему именно ему Габи решил показать северное сияние, рассказать о последних словах Микаэля и доверить музыку, предназначенную для двоих. — И Анники, и Адам, и я, и Тео.       — Знаю, дружочек, знаю, — слабо улыбнулся Габи, восхищаясь интуицией и сообразительностью Богдана. Который всегда умудрялся за наносным различать суть вещей — и на этот раз верно увидел за своенравной выходкой красного лиса ее глубинный смысл.       Габи больно. Он чувствует эту боль постоянно, фоном, то громко, то тихо, но он научился с этой болью жить. И даже любить. Потому что она напоминала ему о том, что Микаэль существовал. Но в этот день боль становилась невыносимой, и Габи боялся потерять якорь. Боялся сорваться. И сотворить нечто такое, что подорвет основы мироздания, нарушит баланс сил. Ему просто необходима сейчас поддержка.       — Нет, подожди… — Дан нервным жестом взлохматил волосы. — Это не просто слова утешения. Или что-то в этом роде. Типа чувак, не грусти, ты не один. У тебя есть твои бро. И мы типа поддержим тебя в любом случае. А на самом деле, знаешь, из серии: мы тебя, конечно, любим, но у нас вообще-то есть своя жизнь, — затараторил он скороговоркой. — По правде говоря, ты иногда бесишь, — насупился Дан, — и характер у тебя — просто сказочно раздражает. И твои эти выходки, подколки, шуточки и внезапные появления у нас дома… — он покачал головой, видимо, вспомнив тот случай, когда Габи заявился к ним в гости без предупреждения (как обычно) в момент, когда Тео и Дан практиковали новые позы. На кухне. И дал пару дельных советов (а как не дать, если от смены угла проникновения можно получить больше удовольствия?). — Ты сложный. Но… Мы все такие, — Дан широко улыбнулся. — Я тоже не подарок. И у Тео хватает своих тараканов. Особенно по части этих его строгих принципов и правил рода. Анники порой настолько инфантильный, что это пугает. Адам слишком практичный и прагматичный, отчего кажется занудой. Несмотря на то, что вроде фотограф — человек творчества. Мы все с недостатками. Но в то же время мы все обладаем великолепными достоинствами, и среди них — абсолютно разных — у нас есть одно общее… Связь с родом Адзумаи. Связь с тобой. Понимаешь? Ты нас объединяешь, Габи. Мы нуждаемся в тебе. Потому что ты — самое прекрасное и удивительное существо на свете. И когда я говорю, что мы любим тебя, это значит, что ты нам нужен. Как воздух. Всегда. Не на словах. Ты — глава нашей семьи, ее альфа и омега. Когда ты порой исчезаешь… я скучаю. Так сильно, что сердце ноет. А Тео… Тео сходит с ума от беспокойства. Он постоянно ворчит на тебя, вы регулярно ссоритесь, но на самом деле… Ты его ориентир и маяк. И мой тоже. Ты — наше солнце, Габриэль, — пылко закончил Дан. — И я говорю не за себя. Я говорю за всех нас.       Габи в ответ промолчал. Только бережно укутал Дана девятью хвостами, нежно провел рукой по его щеке, подался вперед и ласково коснулся губами кончика его смешного вздернутого носа.       — Спасибо… За это, — прошептал Дан и, продолжая безотрывно смотреть на красного лиса, махнул рукой в сторону неба, где души умерших всё еще передавали послания своим забытым на земле живым.       — Ты очень красивый, — произнес Габи, очерчивая большим пальцем выразительные скулы Дана и вглядываясь в его медово-теплые глаза. — Во всех смыслах. Давай останемся здесь? — предложил Габи с хитрым блеском в глазах, лукаво улыбаясь. Ему полегчало, и потому сразу возникло шальное желание немного подразнить мальчишку. — Я построю тебе дворец. Подарю роскошные сани. И много хаски. Будем кататься по заснеженным долинам и любоваться полярной ночью.       — Заманчивое предложение — трудно устоять. Особенно сани и хаски подкупают, — на губах Дана появилась озорная, смешливая ухмылка. — Но есть одно маленькое «но».       — М? — Габи выгнул бровь.       — Впрочем… Если подумать… Это «но» не такое уж маленькое. Оно размером где-то с двухметрового угрюмого мужика. У которого не очень хорошо с чувством юмора. Его зовут Теолин Адзумаи, и, если ты забыл, это мой супруг и твой брат единокровный, — напомнил Дан. — И он вырвет тебе горло. Зубами. Если ты сейчас же не вернешь нас обратно в паб, — прозвучало не без затаенной гордости в голосе, а в глазах Дана засиял неподдельный восторг.       Габи беззвучно рассмеялся. Ему нравилась связь, установившаяся между Даном и Тео. Если Анники и Адам воплощали собой любовь разумную, светлую и домашнюю, то эти двое символизировали любовь-пламя, любовь-созависимость, любовь-преданность. Преданность на грани одержимости. Поэтому-то Габи так и подмывало подразнить. То Дана, то Тео. Ни Адам, ни Анники не поддавались на провокации и никогда не ревновали друг друга, будучи полностью уверенными в своих чувствах.       Тео, оказавшись невероятным собственником, заводился с одного щелчка, хотя ничуть не сомневался в любви своего Истинного, но Дан так на него действовал. Дан же мог часами восхищенно трындеть о своем супруге — только подкинь повод. Хотя и без повода тоже трындел — он его сам себе придумывал, если не находилось подходящего. И никогда не упускал случая ввернуть в разговоре, что Тео — его муж. Этот статус и три года спустя вводил Дана в состояние эйфории, заставляя блаженно улыбаться и петь дифирамбы супругу.       Всё это было и у Габи. И та любовь, что есть у Анники с Адамом, и та любовь, что держит вместе Тео и Дана. Две стороны одной медали. Ни одна из которых не является верной или неверной. Его любовь была трудной и в то же время идеальной, его Истинный — отнюдь не принц на белом коне, но в то же время лучший из всех, кого он знал, их связь казалась ненадежной, но в тоже время оставалась нерушимой.       Лисий Принц и Неукротимый.       Под такими именами их союз сохранили легенды и предания.       Как же давно это было…       — Габи! — Дан цепко схватился длинными пальцами за подбородок красного лиса, тем самым резко выдернув из размышлений. — Верни нас назад! Я серьезно. Я, между прочим, слышу Тео — он в бешенстве.       — У него есть причина, не правда ли? — хохотнул Габи.       Вообще, этим вечером Тео и Дан планировали провести тихий семейный вечер дома, что в переводе с их языка значило: «Мы собираемся где-то с полчаса делать вид, что смотрим фильм, но на самом деле это такая занятная прелюдия перед затяжным секс-марафоном». Но красный лис нарушил их планы.       Габи невмоготу было в этот день оставаться в одиночестве. И ему очень хотелось побыть рядом с Тео и Даном. Когда ему становилось совсем плохо — он всегда приходил к ним. Именно связь с Тео была самым сильным его якорем. Остальные тоже держали, но не в той степени, в какой это делал черный лис. А Дан… Дан грел своей схожестью с Микаэлем. Поэтому Габи в ультимативной форме вытащил их в паб, наполненный многоголосьем разнопланового шума. И Тео пошел у него на поводу — он знал, что в этот день тысячу лет назад в последней смертельной схватке с демонами погиб Истинный красного лиса. Но Габи не был бы Габи, если бы не выкинул что-нибудь экстраординарное.       Например, взял и откликнулся на просьбу Дана показать ему какое-нибудь маленькое, но настоящее волшебство, из разряда тех, что подвластны только красному лису. То бишь, щелкнул пальцами и молниеносно перенес себя и мальчишку на самую высокую ель, растущую на Аляске. Чтобы показать ему подлинную магию — мощную красоту гор, лесов, бескрайнего неба и северное сияние.       Да, у Тео определенно есть причина для злости.       — Габи, — Дан нахмурился. — Я хочу к Тео. Мне не нравится, когда он злится. Это уже не смешно. И не забавно.       — Как скажешь, — пожал плечами Габи и щелкнул пальцами.       И в то же мгновение тишину взорвало чужими громкими голосами и смехом, звоном посуды и бокалов, настырной попсой, звучащей навязчивым фоном. В ноздри ворвался микс самых разных запахов — человеческого пота и коктейля из парфюмов, жареного мяса и луковых колец, пивной отдушки и винных ароматов. Душно, тесно, шумно.       И посреди этого шального праздника за угловым столом готовым к извержению вулканом возвышался Теолин Адзумаи, чьи ноздри раздувались от гнева, а зеленые глаза, потемнев до черноты, метали молнии.       — А вот и мы. Не скучал? — с беззаботным видом бросил Габи и потянулся к бокалу с красным элем. Довольно неплохим на вкус, кстати.       — Габриэль Адзумаи, — скрипя зубами, процедил Тео. — У тебя есть десять секунд, чтобы объясниться. После чего я тебя убью.       — Тео… — Дан осторожно коснулся его руки. — Ну, ты чего, большой парень?       — Не лезь, — прошипел Теолин и отбросил его ладонь. — Габриэль!       — Ты не можешь меня убить, Тео, — беспечно мурлыкнул Габи. — Так что, не бросайся угрозами, которые не сможешь выполнить.       — Зато я могу серьезно проредить количество твоих хвостов, — утробно рыкнув, пообещал Тео.       — А это можешь, — согласился Габи. — Только зачем? Я буду не так великолепен без своих девяти хвостов. Правда, солнышко? — спросил он у Дана.       — Габи, — Дан взглянул на него с укором. — Чувак, пожалуйста.       Габриэль наигранно тяжело вздохнул, сложил в жесте примирения ладони и склонил голову перед братом. Что означало — я раскаиваюсь и прошу прощения. А так как не в характере красного лиса перед кем-либо извиняться и тем более склонять голову, Тео тут же присмирел, подуспокоился и немного оттаял. По крайней мере, перестал пыхтеть и грозно зыркать.       — Я показал Дану то место. Где усопшие передают послания живым, — едва слышно произнес Габи. — Прости, что расстроил тебя, брат.       — Я… Ладно. Это… Это важно, — Тео глухо сглотнул — на его лице появилось выражение вины и жалости. Глупый Тео — им так легко манипулировать. Натура красного лиса, проказника и забияки, тут же оживилась, мгновенно позабыв о раскаянии.       — Ах да! — как будто что-то вспомнив, добавил Габи. — Еще я предложил твоему мужу сбежать со мной и остаться на Аляске, но он отчего-то не повелся на дворец, сани и хаски.       — Габи! — возмущенно воскликнул Дан.       — Я убью тебя! — прорычал Тео, рванув к брату и едва не опрокинув стол.       — Аахаха! — заливистым соловьем расхохотался Габриэль.       Часом спустя они сидели на мосту, пили вино из одной бутылки и смотрели на подсвеченный огнями город. Габи, морщась, разглаживал пальцами серьезно потрепанные хвосты — и плевать на частичное полу-обращение: здесь всё равно никто не увидит странную троицу в такой час.       Непонятное существо с лисьими ушами, гривой огненных волос и девятью пышными хвостами, облаченное в совершенно невообразимые шелковые одеяния — в такой полу-форме Габи предпочитал традиционные одежды рода Адзумаи. Здоровый мрачный мужик в брутальной кожаной куртке, хмуро разглядывающий ссадины на предплечьях, на лице которого застыло выражение, достойное киллера из киношных боевиков. И дерганный, нервно жестикулирующий парнишка, который органично смотрелся бы в каком-нибудь хипстерском анти-кафе.       — Вы! Вы самые чудовищные братья! Так и знайте! — эмоционально выговаривал лисам Дан. — Плохие! Очень плохие оборотни! Устроили драку прямо в пабе! Нас теперь туда ни за что в жизни не пустят! И из-за чего! Из-за того, что один — полный придурок, а второй — тотальный идиот!       — А кто из нас придурок, а кто идиот? — уточнил Габи, склонив голову набок и зажмурив один глаз.       Дан открыл рот, хлопнул глазами. Всплеснул руками и воскликнул:       — Неважно! Просто знайте — я вами не доволен! — заявил Дан, сложил руки на груди и, насупившись, отвернулся. Громко и обиженно сопя.       — Какая прелесть, — умилился Габи и пихнул брата в бок. — Скажи?       Тео, с недовольством покосившись на брата, цыкнул на него и притянул к себе Дана, усадив на колени. Что-то зашептал ему на ухо. Что-то очень трогательное и нежное, от чего щеки Дана моментально пошли красными пятнами. Как у перезревшей свеколки — очаровательное зрелище.       — Я тебя люблю, Тео, — произнес с глубоким чувством Дан, сменив гнев на милость. — Ревнивый ты придурок.       — Значит, я таки идиот, — задумчиво протянул Габи и встал. — Ну и ладненько. Что ж, с вами было весело, но на этом я, пожалуй, вас покину. Спасибо за компанию.       — Стой! — рявкнул Тео. Дернул его за руку и усадил обратно. — Никуда ты не пойдешь.       — Почему это? — заинтересованно спросил Габи.       — Потому что, — проворчал Тео. Подцепил бутылку с вином и передал ему. — Некуда тебе идти.       — Почему же некуда? — удивился Габи, сохраняя дурашливый тон. — У меня есть мой роскошный родовой особняк.       — Который ты ненавидишь. Потому что он пустой, — припечатал Тео. — Останься, брат.       — Еще час назад ты хотел мне горло вырвать зубами и оторвать все мои хвосты, — напомнил Габи.       — Не поверишь — это мое перманентное состояние, — чуть оскалившись, фыркнул Тео. Габи должен был признать, что это сильный аргумент. Если Габи с кем и ссорился чаще, чем со своим Истинным, так это с Тео. Потому что с ним невозможно не ссориться. То есть, возможно, конечно. Если его не провоцировать. Но если Габи по какой-то причине перестанет это делать — скорее всего, кто-то из них двоих уже мертв. А еще Габи знал, что Тео никогда не позволит ему остаться в этот день в одиночестве, если Габи сам к нему пришел. Как бы красный лис ни проверял терпение черного лиса на прочность.       Потому что понимал его. Даже тогда, когда совсем не понимал его и отрицал связь между лисом и человеком. Поэтому Габи пожал плечами, взял бутылку и сделал глоток — вино терпким медом прокатилось по языку. И передал напиток Дану. Вместе с вопросом:       — Кого из трех братьев Адзумаи ты считаешь самым красивым, солнышко?       Тео резко обернулся к брату и низко зарычал, мол, тебе еще не надоело приставать к моему мужу? Габи расплылся в елейной улыбочке — конечно, не надоело.       — Чувак, по-моему, это очевидно, не? — фыркнул от смеха Дан.       — И всё же, — Габи настойчиво смотрел на мальчишку.       — Ладно, — сдался Дан. — Конечно, самый красивый из братьев Адзумаи — красный лис Габриэль. Это любой скажет. Но если тебе непременно нужно погреть эго — окей. Своей красотой, Габи, ты затмеваешь солнце, звезды и луну. Доволен?       — А как же твой ненаглядный супруг Тео? — поддел красный лис.       — А Тео я люблю, — выдал без раздумий Дан. — Он по умолчанию вне твоих дурацких конкурсов красоты. И вообще любых оценочных рамок, — припечатал он в финале с ехидным видом. Тео спрятал довольную улыбку уголком рта, крепче обнял Дана и зарылся носом в его шею, сыто заурчав.       — Да, — Габи удовлетворенно кивнул. — Так однажды сказал и мой Микаэль. Любовь невозможно оценить и вписать в какие-то рамки. Она просто есть. И ты просто знаешь, что твой Истинный вне и над любыми условностями, мнениями и рамками.       — Расскажи мне про своего Истинного, — помолчав, тихо попросил Дан, удобнее устраиваясь в объятиях Тео и накрывая его руки своими. Черного лиса тут же окружило облако радостного удовлетворения — его сущность Хранителя успокаивалась только, когда кожа к коже чувствовала свою пару.       — А твой супруг еще этого не сделал? — с невинным видом уточнил Габи. На что Тео сердито фыркнул, грозно сведя брови к переносице, и отвернулся — он по-прежнему предпочитал наглядно демонстрировать свои мысли и эмоции, нежели проговаривать их словами.       — Нет, — качнул головой Дан. — Тео сказал, что это только твое. И только ты можешь рассказать, если захочешь.       — Какое благородство… Какая деликатность… — пробормотал Габи. Даже не стараясь, чтобы его слова прозвучали с насмешкой. — И что ты хочешь знать, мой юный друг?       — Всё, — ответил Дан. — Каким он был, как вы познакомились, как он погиб… Расскажи всё, Габи.       — Хочешь разбередить мои раны? — грустно улыбнулся Габи. Точно зная, что Дану он расскажет — потому что на самом деле красному лису очень сильно хотелось рассказать историю, которой исполнилась тысяча лет. Подлинную историю — не ту, что урывками осталась в мифах и сказаниях. А ту, о которой знали только Тео и Анники. — Это такая месть?       — Нет. Хочу услышать историю о том, кто украл сердце красного лиса, — Дан дотронулся до ладони Габи, погладил запястье. — Наверняка, это чертовски увлекательная история. И тебе нужно ее рассказать. Сегодня подходящий день, — и мальчишка вновь угадал. Поистине у него потрясающая интуиция.       — Ты слишком умный мальчик, — фыркнул Габи. — Только сначала ответь мне еще на один вопрос: какой день стал самым счастливым в твоей жизни?       — Когда я узнал, что мой муж — пятихвостый черный лис-оборотень, — вновь не задумываясь, ответил Дан.       Тео закатил глаза, Габи улыбнулся. Безусловно! Что еще могло по-настоящему осчастливить неугомонного Дана Левицкого? И только Дан Левицкий мог отреагировать на эту новость так, как отреагировал — никак. И да, это занятная история.       Теолин долго не решался совершить свой лисий камин-аут, хотя прятать вторую ипостась от не в меру любознательного и не в меру наблюдательного Дана бывало порой трудно. Но Тео всё ждал подходящего случая — в итоге случай сам его нашел.       Это произошло год назад на день рождения Дана — они тогда впятером выбрались в ночной клуб. Было весело и как-то по-семейному уютно. Расслабленный донельзя Тео (он наконец нашел свое призвание в человеческом мире — открыл клуб боевых искусств) вел степенные беседы с Адамом, Дан скакал горным козлом на танцполе вместе с Анники, Габи лениво прислушивался к разговору Тео и Адама, следил одним глазом за резвящимися на всю катушку Даном и Анники и приставал к милому официантику, обслуживающему их столик.       И в какой-то момент уловил нездоровую темную энергию. Принюхавшись, Габи нашел ее источник — в клубе в эту ночь охотился демон-суккуб. Незаконно. Габи подал незаметный знак Тео и выскользнул из-за стола, планируя в одиночку разобраться с нарушителем границ миров. На темных задворках клуба. Но ему хватило обменяться парой ударов мечами с обнаглевшим суккубом, чтобы сообразить — это не просто рядовой демон. Он из высшей касты, силой и мощью равный красному лису. И сильно оголодавший — похоже, его недавно выпустили из заточения.       Габи издал призывный клич рода Адзумаи, и ему на помощь тут же пришли Тео и Анники. И хотя младшенький не был воином огня, его духовные силы могли помочь одолеть демона. Которого никак не получалось одолеть.       Яростно отбиваясь от назойливых лисов, оголодавший суккуб нашел самого слабого из них — Тео — и принялся тянуть из него силы. Что грозило Тео окончательной потерей всей магии без шанса на восстановление. Габи огненным вихрем нападал на демона и никак не мог понять, откуда у него взялась такая сила и откуда он вообще здесь появился? И почему никто из демонического мира еще не явился забрать нарушителя законов трех миров?       И вдруг произошло нечто ужасное. Демон закричал… От этого крика — особого оружия суккубов, которое и делало их по-настоящему опасными — Анники потерял сознание, а Габи, хоть и продолжал стоять на ногах, не мог пошевелить и пальцем. Он просто стоял, беспомощно смотрел, как демон жадно высасывает энергию жизни Тео, и ругал себя на чем свет стоит за то, что сам попался в эту ловушку и братьев не уберег. Непозволительно расслабился в текущих реалиях заключенного сотни лет назад мира и забыл, какими отвратительными и вероломными тварями могут быть демоны.       А ведь один из них забрал жизнь Микаэля…       — Какого хрена ты делаешь с моим мужем?! — внезапно темные задворки клуба оглушил взбешенный голос Дана, и вслед за этим воплем крик заглох, а демон обвалился кулем на землю. Дан огрел его первой попавшейся доской по башке.       Мальчишка, заметив, что братья-лисы куда-то испарились, почуял неладное (а как же иначе!) и бросился на их поиски, чтобы успеть как раз вовремя. Вот так просто — на людей крик суккубов не действовал, зато на демонов действовало банальное приложение доски о голову. Габи без промедления вонзил в грудь демона родовой меч, и суккуб, вспыхнув черным пламенем, осыпался пеплом. Перевел обеспокоенный взгляд на Дана…       Все они сейчас были в полу-форме, и черт его знает, как при таких обстоятельствах мальчишка отреагирует на то, что у его супруга вдруг выросли лисьи уши, вылезли когти, а пятая точка украсилась пятью черными хвостами.       Но Дан, сохраняя поразительное спокойствие, будто не замечая произошедших с его парой изменений, подхватил медленно осевшего Тео под мышки, уложил в свои объятия, крепко прижал к себе и успокаивающе зашептал:       — Хэй, большой парень, всё уже хорошо. Я здесь. Давай-ка, приходи в себя. Ты ведь сильный, я знаю. А я слабенький, хиленький и немного испуган. И у меня точно будет приступ панической атаки, если ты не очнешься. Я ведь не смогу без тебя. Зачем мне эта чертова жизнь без тебя? Давай, Тео, вернись ко мне.       И словно услышав его, Теолин открыл глаза. Сморгнул. И настороженно уставился на Дана.       — Фух! Ты вернулся, — повеселел Дан. Глянул на красного лиса. — Габи, что за хрень здесь произошла?       — Хрень, значит, — усмехнулся Габи. — Первым ответить именно на этот вопрос, или на тот, где ты спрашиваешь: кто вы, черт возьми, такие?       — Лисы-оборотни, — пожал плечами Дан. — Я уже знаю. Ты, Тео и Анники. Адам — человек. Кстати, человек, который, вероятно, сидит сейчас за столиком и гадает, куда все подевались.       Пришедший в себя Анники округлил глаза, ойкнул, пробормотал: «Адам» и рванул назад в клуб.       — И откуда ты, позволь полюбопытствовать, это знаешь? — поинтересовался Габи, расслабленно оперевшись о родовой меч. Тео тоже пытливо уставился на свою пару.       — Ну… Не то чтобы я знал наверняка… — протянул Дан и почесал кончик носа. — Но догадывался. А сейчас просто убедился в том, что я прав.       — Догадывался?       — Ага, — кивнул Дан. — Были некоторые странности… Ну и погуглил немножко.       — Погуглил? — Тео даже сел от удивления, как-то разом придя в себя. — Что интересно ты… погуглил?       — Гугл, чо происходит, если ты посреди ночи просыпаешься с черным лисом в обнимку, — хитро прищурив глаза, объяснил Дан.       — Да твою ж! — с досадой пробормотал Тео.       — Бесконтрольное обращение… Это из-за ослабленного магического фона, — утешил его Габи. — Во сне такое случается.       — Мне прям сразу полегчало, — проворчал Тео. Помолчал. Поднял глаза на Дана и тихо спросил: — И ты не… разочарован?       — Чувак! Ты издеваешься? Это лучший день рождения в моей жизни! Мой парень — оборотень! Йу-ху! — и Дан вскинул вверх в победном жесте кулак. Тео закатил глаза. Габи расхохотался.       Получасом спустя красный лис отправился в демонический мир — чинить разборки. Выяснилось, что напавший на них суккуб действительно был сильнейшим демоном из высшей касты, навечно заточенным в Лимбе. Но он оттуда умудрился сбежать — такой мощи была его сила. И на его поимку в человеческий мир выдвинулся целый отряд, но… Сильнейшего демона успел сразить доской по башке Дан Левицкий. Чудненько.       Хороший повод загулять в компании старых приятелей-демонов. Не все из демонического мира были отвратительными и вероломными тварями. С некоторыми Габи вполне себе неплохо дружил.       — А я думал, твой самый счастливый день был тогда, когда я сделал тебе предложение, — неожиданно пробурчал Тео, вырвав Габи из воспоминаний.       — Хэй, большой парень, — Дан обернулся к нему и потерся щекой о его висок. — Давай посмотрим правде в глаза: я был безумно счастлив, когда ты просто заговорил со мной. И не двинул по морде за мои нелепые подкаты. Я был ужасен! Затем этот день счастья перебил тот день, когда ты предложил мне съехаться, а затем сделал предложение и организовал всю эту сумасшедшую свадьбу в Дании. Но это всё оказалось тем, что просто должно было произойти, понимаешь? Ты и я. Мы должны были случиться друг у друга. Да, я до сих пор с ума схожу от радости только от одной мысли, что ты меня любишь. Но это… просто… Так должно быть. А вот когда я понял, кто именно у меня в мужьях! — глаза Дана загорелись знакомым пламенем азарта. — Это как выиграть дохулион денег у однорукого бандита, а потом еще получить призовую монетку на повторную игру! Самое охрененное, что могло со мной произойти!       — Ладно, — сдался Тео. Не преминув, конечно же, закатить глаза и цокнуть языком.       — А твой самый счастливый день, Тео? — продолжил свой хитрый опрос Габи.       — Мой? — Тео помолчал. И честно ответил: — Тот день, когда между мной и Даном не осталось секретов. Когда он узнал правду… Всю правду о том, как я его… предал. И не… Не осудил.       — Мужик, слушай, это не было предательством, — мотнул головой Дан. — И ты не обязан был меня спасать — у тебя всегда оставался выбор, за который никто не мог тебя винить, каким бы он ни был, — он снова потерся о висок Тео щекой. — Но ты выбрал меня. И нашел мужество всё рассказать. Ты перестал быть для меня мистером Совершенство. Но действительно стал моим.       — Я всегда был твоим. Просто не сразу это понял, — еле слышно признал Тео.       — Потому что бака, — бросил Габи.       — Ну, а твой счастливый день, Габи? — Дан перевел взгляд на красного лиса. — Ты же неспроста задаешь эти вопросы?       — Неспроста, — кивнул Габи. — Это своего рода пролог. К моей истории. И началась она в тот момент, когда на моем запястье проступила красная нить. Тот же день стал самым счастливым, потому что я узнал имя своего Истинного.       — Всего лишь имя? — удивился Дан.       — Всего лишь имя, — подтвердил Габи. — Этого хватило понять, что меня ждет сказочная история любви…