Лисьи истории. Неукротимый

      — И что же это было за имя такое? — спросил Дан, сверкая любопытными глазами.       — Микаэль Джонатан Морган. Король воров, принц нищих, повелитель униженных и оскорбленных, — с апломбом произнес Габи и широко улыбнулся. — Дерзкий авантюрист, самоуверенный вор и ловкий мошенник по кличке Неукротимый. За чью голову были назначены баснословные по тем временам деньги — пять мешков золотых.       — Он был кем-то вроде Робин Гуда? Благородный вор? — спросил Дан, уже зачарованный началом истории. На что Тео презрительно фыркнул и с недовольным видом отвернулся — вот уж кто так и не смирился, что величайшему воину огня достался в пару не просто жалкий человечишка, а еще и худший из представителей этой расы. Впрочем, Мика отвечал Теолину не меньшей неприязнью.       — Нет, — весело рассмеялся Габи. — Ни грамма благородства, ни капли великодушия, ни доли аристократизма. Мика был выходцем из низших слоев общества — низших и всеми презираемых. Подкидыш без роду и племени, — красный лис выдержал паузу и посерьезнел. — С детства он учился выживать. В буквальном смысле слова. Выживать как мерзкая тварь, у которой нет права голоса и права выбора. Он рос обозленным, беспринципным, со своей особенной серой моралью, потому что мало видел добра от людей. Его изворотливый ум, хитрость, сила духа и кипучая, беспокойная энергия помогли ему выстоять и собрать целую армию. Армию таких же, как он — презираемых теми, кто по праву рождения считал себя лучше, чем те, кому не повезло родиться с серебряной ложкой во рту. И эта армия в какой-то момент набрала пугающую мощь — в одночасье Мика стал королем без королевства. Стал тем, кого боялись. За него назначили небывалую награду, но смельчаков принести его голову на блюде не находилось.       — И ты вот так просто принял, что твой Истинный — изгой и отброс? — Дан аж подался вперед.       — Да, — кивнул Габи с мечтательной улыбкой. — Потому что Мика глубоко в своей душе прятал свет. Много света. Чистого, как ясное небо, и яркого, как солнце. Если бы я его отверг, он бы так и не открыл его в себе. С каждым днем ожесточаясь всё больше, натворил бы немыслимое количество бед. И в итоге погиб из-за вероломства одного из своих приближенных. Погиб как мразь. Оплеванный ненавидящей его толпой. Но я чувствовал в нем этот свет и точно знал, что нельзя отвергать дар премудрого Инари. И не пожалел — потому что получил в партнеры Неукротимого, легендарного воина света, — он помолчал, рассеянно перебирая мех на своих хвостах. И тихо добавил: — Я влюбился в него до умопомрачения, как только увидел.       — Он был красивым? — с наивной прямотой спросил Дан. Тут Тео еще громче фыркнул с отчетливым пренебрежением, за что получил тычок от своей пары.       — Он был вне дурацких конкурсов красоты. И вообще любых оценочных рамок, — с мягкой улыбкой напомнил Дану его собственные слова Габи. Мальчишка понятливо хмыкнул и пробормотал: «Хотел бы я его увидеть». Красный лис пожал плечами, мол, как пожелаешь, и прикоснулся к его виску, чтобы передать ему свое воспоминание — Мику, каким он увидел его впервые. — Красивый? — усмехнулся Габи, пытливо взглянув из-под опущенных ресниц на Дана.       — Глаза… — понимающе кивнул Дан.       — Глаза, — подтвердил Габи. — Я утонул в них. В этом штормовом океане. Занырнув на дно, я нашел там невероятной красоты жемчужину. И всё остальное уже не имело значения — я увидел Микаэля. Его душу. Нуждающуюся в спасении. Его свет. И с этого момента для меня перестали существовать остальные. Был и есть только он. Мой Истинный. Самый прекрасный из всех существ, которых я знал.       — И как ты с ним познакомился? Когда произошла ваша первая встреча? — засыпал вопросами неугомонный Дан.       — Хах… — Габи беззвучно рассмеялся. — Сейчас расскажу. Шел 1020-й год, три мира балансировали на грани войны, и меня, как главу самого сильного рода, постигшего мудрость Инари, отправили в мир человеческий на службу — представлять интересы лисьего мира. С одной стороны. С другой — моей задачей было найти мощных союзников среди раздробленных феодальными междоусобицами королевств. Все тогда знали: если начнется война — порознь два наших мира не выстоят против демонов. И да, это было время, когда магия еще существовала в мире человеческом, а люди знали об оборотнях и демонах. Проход между мирами был открыт в обе стороны. Гораздо позже, после отгремевшей войны, серьезно повлиявшей на мировой баланс сил, последние маги из рода людей запечатали все проходы, уничтожили все магические знания, в том числе и знания о других мирах, и заключили с лисами и демонами пакт о неразглашении. Чтобы уберечь человечество от уничтожения. Отголоски скрытого от потомков прошлого остались лишь в сказках, былинах, мифах и легендах. И если порыться, то среди них можно найти предание о Лисьем принце и Неукротимом.       — О тебе и Мике? — открыв рот, ошеломленно пробормотал Дан.       — Да. А встретились мы впервые на рыцарском турнире, где самые достойные представители из высшего воинского сословия человеческого мира должны были сразиться между собой за право заключить союз со мной — Лисьим принцем. Так меня называли в человеческом мире. Не тот союз, о котором ты подумал, мой юный друг. Чисто деловой и партнерский. Я искал лучшего из лучших. Но слава о моей красоте и силе, а также о несметных богатствах рода Адзумаи, шла вперед меня, и как всегда честное соревнование обернулось политическими интригами: получить в союзники влиятельного Лисьего принца хотели многие и лишь с одной целью — возвыситься над прочими правителями. Поэтому турнир превратился в ярмарку тщеславия: балаган — да и только. Вместо воинов, достойных стать моими побратимами, мне пришлось любоваться на напыщенных отпрысков правящих династий, которые засыпали меня с ног до головы бесполезными дарами — драгоценными побрякушками. Сражаться же, похоже, вообще никто не собирался — наверное, думали, что я поведусь на сундуки с золотом. И вот когда моему терпению почти пришел конец, появился…       ***       — Что там за шум? — зевнув, со скучающим выражением на лице поинтересовался Габи у церемониймейстера. Вступительная часть затянулась, и красному лису уже откровенно надоело выслушивать льстивые речи в свою честь, принимать с чинным видом подарки и ждать, когда же начнется турнир. Хотя, судя по прибывшим на него «рыцарям», многого от них ждать не стоило. Затея провалилась — придется поискать побратима другим способом. Габи давно не был в мире людей и подзабыл, как любят они власть, деньги и интриги, отвлекаясь на которые, забывают о главном: опасность грозит всем без разбора статуса и положения, если демоны нападут.       А еще ему просто надоело сидеть на неудобном жестком троне в холодном пафосном зале — он устал, замерз и проголодался. Конечно, все эти невзгоды были сущей ерундой для Габи, но шебутная натура красного лиса заскучала, и оттого он становился капризным и нетерпеливым. Его бесконечно утомило разглядывать в качестве хоть какого-то развлечения гербовые флаги прибывших гостей, развешанные на колоннах, и пересчитывать количество свечей, прикидывая, можно ли спалить ими замок, если нечаянно опрокинуть парочку. Хотя замок принадлежал самому Габи. Но ему было очень… ОЧЕНЬ… скучно.       — Сейчас узнаю, мой господин, — услужливо откликнулся церемониймейстер, и торопливо семеня ножками и шурша парчовым камзолом, бросился на выход, где, судя по всему, происходило наконец-то что-то интересное. Как минимум стычка на мечах. Габи надеялся, что хотя бы она.       Но внезапно он отвлекся — в районе предплечья появился странный назойливый зуд. Не веря предчувствию, Габи откинул широкий рукав белоснежной шелковой рубахи и с изумлением увидел, как запястье опоясала ярким браслетом красная нить.       — Не может быть… — пробормотал красный лис. Сердце восторженно екнуло, а в груди будто бабочки закружились, лаская нутро шелестом невесомых крыльев. Лис внутри него радостно взмахнул девятью хвостами и уселся на все четыре лапы, подергивая ушами от нетерпения. Не то чтобы он заждался своего Истинного — Габи был уверен, что он появится ровно тогда, когда нужно. И готов был ждать вечность, если потребуется. Но, смотрите-ка, ему нет еще и трех сотен лет, а от его руки уже заструилась красная нить, указывая путь к паре! Инари явно ему благоволит.       Красный лис, позабыв про турнир и всполошившихся от неясного шума на подступах к залу гостей, подскочил с трона, не желая больше терять ни минуты — он должен найти Истинного! Военные союзы пару дней могут подождать… Или чуть дольше. В конце концов, в деле заключения брака торопиться нельзя — нужно обстоятельно, с чувством, толком и расстановкой изучить свою пару. Поставить метку и как следует исполнить супружеский долг… То есть, вволю предаться плотским утехам! А потом уже всякие там союзы и спасение миров. Внутренний зверь возбужденно оскалился — Габи целомудренно, между прочим, и упрямо хранил верность своей паре, не позволяя себе одноразовые связи для снятия напряжения. Так что, его можно понять.       Но тут вернулся церемониймейстер (Габи в упор не помнил его имени), белый от ужаса, и, еле разлепляя губы от страха, заикаясь, пролепетал:       — Мой господин… Там… Там…       — Там что? — раздраженно спросил Габи, которого больше не волновали события неудачной затеи с турниром.       — Морган… — просипел церемониймейстер с таким лицом, будто это должно было сразу всё объяснить Габриэлю.       — Кто такой Морган? — вздохнув, уточнил Габи.       — Микаэль Джонатан Морган! — испуганным фальцетом выкрикнул церемониймейстер, словно одно это имя убьет его. Но не убило. Зато пригвоздило к месту Габи, у которого нутро перевернулось в этот момент.       — Микаэль… — прошептал он зачарованно, со вкусом прокатив по губам сладкие звуки. — Какое красивое имя, — что естественно: разве могло быть НЕ красивым имя Истинного красного лиса? Красная нить натянулась струной и зазвенела, подсказывая, что Габи не ошибся, и сердце его не обмануло, мгновенно отозвавшись на имя пары.       — Красивое?! — взвизгнул церемониймейстер. — Мой господин, вы просто не знаете! Этот Морган… Грязный отброс! Нищий отщепенец! Подлый мерзавец, недостойный ходить по земле! Вор и убийца! Враг всего человечества!       — О, какая лестная рекомендация, — вдруг раздался посреди зала низкий, простуженно-хриплый голос. Злой и едкий. По залу пробежалась волна истеричного ужаса, послышалось суетливое шевеление — перепуганные отпрыски правящих династий рванули в панике к выходу. Но их будто заморозило на месте тем же голосом, в котором прорезались ледяные властные нотки:       — Стоять! Иначе живым отсюда не выйдет никто.       Габи резко обернулся и замер, с потаенным восторгом наблюдая за тем, как красная нить опутала невидимыми человеческому глазу браслетами запястья наглого незнакомца, силой расчистившего себе доступ в тронный зал замка Лисьего принца. Дерзко, однако. И горячо! Он вскинул голову, чтобы рассмотреть лицо Истинного и … Красный лис в это же мгновение понял, что влюбился. Раз и на веки вечные.       Перед ним стоял низкорослый, коренастый парень, жилистый и упругий — словно состоящий сплошь из одних напряженных мускулов, натянутый и звенящий, будто тетива на луке — готовый в любое мгновение сорваться и нанести смертельный удар. Окруженный аурой опасности и бескомпромиссной жажды выжить — затаенная угроза скрывалась и в его позе, и в его ядовито-насмешливом, презрительном взгляде. Неухоженные, обрамляющие рваными прядями, черные, как смоль, волосы. Угольные брови, приподнятые в издевательском: «Ну, давай, рискни, подойди ко мне». Прямой нос с хищными ноздрями. Упрямый подбородок. Грубая, обветренная кожа с въевшейся грязью. Неряшливая, неровная, будто неудачно размазанная по лицу небритость. И на этом непривлекательном фоне — удивительные глаза: пронзительно-холодные, глубокого синего цвета. Чуть прищуренные, отчего-то печальные. И внезапно — по-детски полные губы, с капризной линией верхней и мягкой — нижней. Весь в черном — точно ворон в лохмотьях.       Его Истинный был именно таким, каким ждал его Габи: сложным, неправильным, дисгармоничным. Но запрятанные в нем красота и свет, что просились на волю, теплой волной окатили Габи с головы до ног. И в то же мгновение его окутало аурой спокойной уверенности — он нашел не только пару. Он нашел Воина. Союзника. Партнера. Того, кто должен был появиться ровно тогда, когда нужно, и он пришел.       Но что-то подсказывало Габи — верно, интуиция и презрительный встречный взгляд незнакомца, что просто не будет. Этого хищника еще нужно приручить.       Укротить.       Прелестно! Кажется, красного лиса ждет веселая охота!       Габи спрятал довольную улыбку, склонил голову набок, прищурил хитрые глаза и елейным голосом проговорил:       — Что-то я не припомню имени Микаэля Джонатана Моргана в списке гостей, поэтому… Мне очень жаль, уважаемый, но вам придется уйти.       — Мне тоже очень жаль, мой господин, но я никуда не уйду, — противно осклабился Морган и демонстративно поставил прямо перед собой окровавленный меч. Уперся в него руками и продолжил: — Я здесь, чтобы принять участие в турнире.       По залу прокатилась волна глухого возмущения, но она тут же стихла, стоило Моргану чуть стукнуть мечом о пол. За его спиной, как по мановению волшебной палочки, возникла угрожающая толпа головорезов-оборванцев. С самодовольными рожами, на которых читалось открытое превосходство.       — В турнире могут принять участие только те, у кого есть влияние и власть, земли, родовой герб и подданные! — храбро пискнул за спиной Габи церемониймейстер.       Вообще-то нет, вообще-то Габи искал воина, а не королька, но вот во что превратился турнир благодаря человеческой слабости увлекаться наносным и несущественным. Но Габи не собирался поправлять церемониймейстера — его интересовал исключительно Морган: что он ответит?       — У меня есть влияние и власть, — скривил губы в надменной усмешке Морган. — Слышал я, что за мою голову назначена высокая награда… Но что-то не припомню, чтобы хоть кто-нибудь осмелился ее получить. Таковы мое влияние и моя власть. У меня есть земли — леса и топи, горы и болота, на которые, не заплатив мне дань, не ступит ни один путник. Чем не владения? У меня есть родовой герб… — он незаметно мотнул головой, и один из его головорезов выставил вперед драный флаг с бурыми пятнами и криво нарисованным вороном. — Чем он хуже остальных? — язвительно хмыкнул Морган. — И у меня есть подданные, — он обвел широким жестом оборванцев за своей спиной. — Их много. Очень-очень много. Так чем я не король? Только тем, что не одеваюсь, как они? — он указал на разодетых в пух и прах наследников династий. — Или тем, что кто-то посчитал мое происхождение… низким? — последнее слово он зло выплюнул, гневно и требовательно полыхнув синими глазищами в сторону Габи.       — Ну, низкий у вас, уважаемый, пожалуй, только рост, — беспечно хохотнув, заметил Габи, с легкостью перейдя на дикий акцент Моргана. В те времена происхождение можно было определить еще и по речи: выходцы из низших слоев общества говорили на «грязном» языке — этакой ужасающей смеси диалектов — и использовали слова и обороты, которые неприемлемы были (а порой и просто непонятны) для аристократии. Красному лису все эти языковые различия людей — не помеха: он мог говорить на любом из языков и диалектов, потому что слышал суть слов, а не их звуковое обличие.       — О, мой господин шутить изволят? — фыркнул Морган, которому, похоже, понравилось, что лисье высочество общалось с ним на его «грязном» языке. А еще в его глазах проскочили искорки веселья — он как будто немного расслабился. Габи с томным волнением прикусил губу — его Истинный не лишен чувства юмора. Но вот толпа в зале шутку про рост не оценила и испуганно ахнула — Лисий принц дразнил самого Моргана!       — Господин скучать изволят, — заметил, наигранно тяжело вздохнув, Габриэль. — Турнир-то есть, а вот сражений — нет.       — Какая досада, — посочувствовал ему Морган, впервые действительно улыбнувшись. С озорством, замерцавшим в уголках его губ.       — Так уж и быть, — выдержав театральную паузу, решил Габи. — Я допускаю вас, Микаэль Джонатан Морган, до турнира. Хотя это нарушение регламента — вы все-таки должны были прислать гонца и сообщить о своем намерении заранее. Но это такие мелочи! — он махнул рукой — мол, пустяк.       — Но мой господин… — вякнул было из-за его плеча церемониймейстер.       — А в чем проблема? — не понял Габи. — По-моему, все требования соблюдены: земля есть, герб есть, подданные в наличии. Как, кстати, называется ваше королевство, милейший?       — Ноуверлэнд, мой господин, — хмыкнул Морган, чей взгляд поменял тональность — он уже с неприкрытым интересом разглядывал Лисьего принца. Оценивающе. Габи поправил выскользнувшую из сложносочиненной прически огненную прядь волос и, не удержавшись, изящно повел плечом, демонстрируя хрупкую грацию и гибкое тело. Почему бы и не покрасоваться перед своей парой?       — Мило, — мурлыкнул Габи, медленно спустился с возвышения, где стоял трон, и приблизился вплотную к Моргану. Его обдало запахом пота, немытого тела, конского навоза, но среди этого сумбура отвратительных миазмов, он уловил ноты индивидуального аромата Истинного — зеленого луга в жаркий день и прохлады речной воды. Гости в зале замерли — Моргана по-настоящему боялись, а тут, верно, спятивший Лисий принц отважно вышел навстречу своей смерти. Не иначе.       Пфф! Как будто кто-то в человеческом мире мог быть угрозой красному лису!       — И где мой дар? — с откровенными соблазнительными нотками пропел Габи — Морган уже поедал его глазами, сбившись с ровного дыхания.       — Мой господин… — хрипло произнес Морган, впившись холодными синими глазами в его губы. — Ни один драгоценный камень, ни одно изысканное украшение не достойны… тебя, — договорил он шепотом, сменив уважительную форму обращения на интимную.       — Вот как? — Габи склонил голову набок.       Морган дернул подбородком, и в руках его тут же оказалась простенькая, но искусно сделанная шкатулка. Габи с любопытством ее открыл: на дне лежал живой цветок — кроваво-красная орхидея, растущая на топях Ноуверлэнда. На ее упругих лепестках еще трепетали капельки росы — Габи пробежался по ним тонкими длинными пальцами и замер, едва коснувшись руки Моргана.       Как ударом молнии прошибло!       Габи отчетливо видел, как дрогнули пальцы его Истинного, как исказилось неожиданной мукой страдания его лицо. И в этот момент всё вокруг — гости, зал, замок, мир — исчезло. Они словно остались вдвоем…       — Примешь ли ты мой дар, Габриэль из рода Адзумаи, воин огня, Лисий принц? — сухо сглотнув, тихо спросил Морган.       — Да, Микаэль Джонатан Морган, король Ноуверлэнда, — чинно кивнул Габи, наслаждаясь каждой секундой происходящего. Он слишком хорошо слышал рваное биение сердца Истинного, чтобы знать наверняка — Микаэль еще не знает, он еще не покорен и не смирился, но он уже чувствует. Эту связь, что протянулась между ними красной нитью судьбы.       — Позволишь? — глухо выдавил Морган, бережно доставая цветок из шкатулки.       — Да, — твердо ответил Габи и склонил голову. Морган неловко, дрожащими от волнения пальцами, вдел красную орхидею в огненные волосы красного лиса. И судорожно вздохнул, когда взглянул в лицо Габриэля.       — Нет никого прекраснее тебя, Лисий принц, — каким-то неживым, больным голосом проговорил Морган.       — Есть, — улыбнулся Габи. — И сейчас я смотрю прямо в его глаза.       Морган вдруг отшатнулся.       — Издеваешься? — зло прошипел он. — Посмеяться надо мной решил?       — Отнюдь, — Габи поймал его за руку и приложил к своему сердцу. — Красота в глазах смотрящего, Микаэль. Запомни это, — со значением произнес красный лис…       Чтобы уже в следующее мгновение полу-обратиться и, молниеносным движением прикрыть собой Моргана и поймать стрелу, выпущенную из арбалета прямо ему в лоб.       — Агрх! — вызверился Морган, словно очнувшись от наваждения, и тревожно оглянулся. В зал ворвались рыцари — верные псы сиятельных отпрысков — вытаскивать своих подопечных из лап негодяя и отброса. И завязалась настоящая битва: головорезы Ноуверлэнда с яростью бешеных волков сражались с заполонившими всё пространство воинами в доспехах. — Ты меня отвлек! — прорычал он отскочившему от него Габи. — Думаешь, это сработает? — Морган взмахнул мечом, крутанулся на месте — и несколько нападавших упали замертво.       — Думаю, это уже хоть что-то, похожее на турнир, — равнодушно пожал плечами Габриэль, махнув хвостами — и от этого движения с десяток рыцарей отлетело в сторону. — И заметь, я тебя спас.       — Меня! Не! Надо! Спасать! — процедил чеканно Морган, отбиваясь от новой атаки.       — Как скажешь, — отозвался Габи, ловко уклоняясь от меча, со свистом рассекшего пустоту. Меча, который отлетел с гулким звоном к стене от удара орудия Моргана. — Оу, король оборванцев переживает за сохранность моей шкурки?       — Вот еще! — оскалившись, язвительно бросил Морган. — Я здесь только с одной целью!       — М? Какой же? — Габи танцующим движением увернулся от очередного рыцаря, рвущегося убить Моргана, и элегантной подсечкой сбил его с ног.       — Доказать свою силу и власть!       — Ну и пожалуйста. Ну и доказывай, — обиженно бросил Габи, надувшись. Чуть присел, пропуская пролетевший над его головой кинжал, который почти вонзился Моргану в плечо. Почти. Вот Габи точно не хотел, чтобы шкурку его Истинного кто-нибудь подпортил… Он поймал его сильными пальцами за острие и не глядя метнул назад — за спиной послышался стон. — Как будто это имеет какое-то значение.       — А что еще имеет значение? В этом дрянном мире? — с перебоями между словами, выкрикнул Морган. — Что? — ядовито, с насмешкой.       — Я, — с безусловной уверенностью ответил Габриэль, веером распушив хвосты, закрывая ими Истинного — о них, как о железную броню, ударились арбалетные стрелы и осыпались вниз.       — Чушь! — фыркнул Морган, пытаясь выбраться из-под укрытия пушистой защиты. — И прекрати уже это делать!       — А ты лжец, — весело откликнулся Габи. — И что именно прекратить, Микаэль?       — Защищать меня! — взбешенно крикнул Морган. — Я сам справлюсь! Я непобедим!       — Хэй! Я тоже хочу повеселиться! — возмутился Габи, сложив руки на груди, и картинной статуей замер перед Истинным.       — Ты сумасшедший? — Морган даже растерялся на секунду и опустил меч, выпав вместе с вредничающим красным лисом из круговерти сражения.       — Немного, — согласно кивнул Габи, признавая, что сущность красного лиса не без ноток легкого безумия.       — Я выйду из этой битвы победителем. Мне не нужна твоя помощь. И мне не нужен ты, — потемнев глазами, мрачно и холодно произнес Морган.       — О, значит, тебе не нужен и союз с лисьим миром? — лукаво уточнил Габи. — Странно… А ведь тогда твои сила и власть стали бы безусловными, Микаэль Джонатан Морган.       — Я подумаю, — сухо ответил Морган. — А теперь не мешай мне, — таким тоном, что весь веселый настрой Габи испарился.       — Зануда, — ворчливо пробормотал Габриэль. — Ну… Если победишь в этом… хм… турнире, — он с недовольством обвел глазами устроенную в тронном зале бойню, — и не сдохнешь, приходи. Буду ждать тебя… — Габи прикинул, есть ли сейчас где-нибудь в замке тихое место, — в своей спальне. Это на четвертом этаже. Впрочем, сам найдешь, — махнул он рукой и царственно покинул зал, не обращая внимания на мечи, стрелы, кинжалы.       В том, что Морган выйдет победителем из этой заварушки, Габи не сомневался: он достаточно увидел, чтобы оценить технику боя Истинного. Против демонов вряд ли выстоял бы, но среди людей он, несомненно, один из лучших мечников. С этим можно работать.       Габи поднялся в спальню и завалился на кровать, подложив руки под голову и закинув ногу на ногу. И немножко загрустил. Капельку. Просто красному лису не терпелось вылизать своего человечка с головы до ног и присвоить его себе, поставив метку. Но ему почему-то не разрешили этого сделать. Поэтому Габи, сочувствуя печально поскуливающему зверю, поддался его эмоциям.       Не то чтобы он надеялся, что Микаэль сразу падет к его ногам, целуя ступни в немом обожании. Слишком он сложный, чтобы сдаться без боя. Да и прошлое у него — врагу не пожелаешь: Габи хватило одного прикосновения, чтобы считать его. Но ведь был этот момент — когда искра проскочила, и Мика что-то почувствовал.       Н-да. Пока же Мика всё еще упрямо оставался Морганом, а Габи не собирался давить. Микаэль должен сам сделать свой выбор. И сам признать красного лиса своей парой. Сам понять, что привело его сюда сегодня не желание доказать свою силу и власть зажравшимся и презирающим его аристократам — привело его в замок Габи предчувствие.       Предчувствие любви. Той, что дано познать только с Истинным.