«Я тебе завтра на перемене эту геометрию за две минуты сделаю, иди спать»
«А я в любом случае не пойду спать»«В смысле?»
«Художка 🤭» В ответ Какеину пришла картинка с кокетливо подмигивающим смайлом, держащим сердце и лаконичной подписью «иди в пизду». Постиронию у них в компании любили, но экспертами было принято считать Нориаки с Полнареффом, которые могли похвастаться целой коллекцией изящных картинок, пестрящих изобилием. Они начинались с мемов про дурку, а кончались примерно где-то на стадии «С днем отопления» или «С днем хрустящего перелома позвоночника». Любимчиками красноволосого были плачущие коты.«Сейчас середина сентября, год только начался, ты хочешь сказать, что у вас уже просмотры?»
«А чтобы что-то сдать на эти просмотры, надо делать всю домашку, а ещё у меня в этом году диплом, так что я жду пока мне утвердят тему 😊😊😊» Нориаки начал ставить смайлики в каждом сообщении, а это означало, что он перешёл в фазу пассивной агрессии и Куджо опять невольно улыбнулся, потому что в жизни одноклассник делал примерно так же.Вообще, они с Абдулом и Жаном втроём провели исследование, в котором также активно принимали участие их младшие товарищи, так что все вместе они пришли к выводу, что лучшие шутки выдаёт именно пассивно-агрессивный Какеин.«Может все-таки поспишь?»
«Какое поспишь, сон для слабаков, Джо-Джо. По моим венам течет редбулл и вишнёвый сок»«Тогда с вашего позволения пойду спать я»
«Конечно, сладких снов, тупой слабак, который не может обойтись без удовлетворения своих естественных потребностей <з<з<з» Куджо усмехнулся, глядя на сообщение. Так общаться с ним могли себе позволить далеко не все. Но на тех, у кого такое право все-же было, он даже не думал возмущаться, так как понимал, что дебилом его назвали по дружбе. Парень перевернулся на бок, собираясь уже снова заснуть, предварительно отправив какой-то стикер, но его снова беспокоит звук уведомления. «А предложение по поводу геометрии ещё в силе?»«Конечно»
«Спасибо огромное»«Забей, мне не сложно»
Чужой статус «в сети» погас, сменяясь «был(-а) в сети только что», и брюнет понял, что его окончательно оставили в покое. Если так подумать, то решить, попутно объясняя, пару задач на перемене ему было действительно не сложно, ведь математические примеры он щелкал как орехи. Но даже если ему было сложно или просто лень, он все равно предлагал помощь другу. Жан мог сколько угодно смеяться над ним, но заботу Куджо умел проявлять только так.***
Нориаки лежал на парте, упершись головой в дерево, когда почувствовал рядом с собой движение. Куджо сбросил свой портфель на пол и приземлился на свободное место рядом с парнем. — Как математика? — Я опять ничего не понял, — рыжеволосый заставил себя поднять голову и переложить её на скрещенные руки. Как только он открыл свое лицо, его сосед поморщился при виде темных кругов под чужими глазами, которые стали видны ещё сильнее при дневном свете. — Ты выглядишь как труп. — Спасибо, — парень нарочито сладко улыбнулся, заправляя длинную прядь за ухо. Хотелось, чтобы было смешно, но улыбка выглядела настолько вымученно, что стало ещё хуже. — Не умирай, ещё урок и домой. Тем более, сейчас черчение — можно пинать хуи. На этих словах их диалог закончился, потому что в класс зашла учительница и начала урок. Нориаки думал о том, что Куджо все же был прав. Несмотря на то, что сейчас парню хотелось проспать минимум триста часов, перспектива тихо посидеть сорок пять минут, а потом быстренько дойти до дома и хотя бы просто полежать, была даже обнадёживающей. Преподаватель объясняла что-то, параллельно перескакивая с основной темы предмета на свою кошку, мужа, дочь, которая уехала жить в Польшу и прабабушку по папиной линии, так что слушать её в классе никто особо смысла не видел. Однако похоже у Галины Витальевны были свои планы на последний урок, так что после того, как она в пятый раз рассказала про собаку Рыжика, которая прожила сорок лет и ходила гулять сама, прозвучало следующее: — Ну что, ребята, у нас ещё осталось время, давайте мы сейчас начертим работу, а вы мне её в конце урока сдадите. Откройте страницу 158, там пример, который нужно перечертить. Класс тут же загалдел. На этом уроке у них было принято ничего не делать, а тут такой фокус. Их вообще предупреждали о том, что у них намечается практическая, чтобы они могли не то, чтобы морально подготовиться, но хотя-бы чтобы взять с собой все необходимое. — В смысле работа, до конца урока пятнадцать минут осталось! — Куджо открыл нужную страницу и понял, что вместо деталей, рисунок почти полностью состоял из текста, а это значило то, что придётся ебаться с высотой, шириной и наклоном этих букв, которые конечно же все были разного размера и конечно же измерялись в миллиметрах, — мы это дома за часа полтора делаем, вы издеваетесь?! — Ничего не знаю, у вас четверть давно началась, а вы тут возмущаться мне будете?! Откуда мне вам оценки брать? — Что вам мешает задать это домой? — кто-то выкрикнул эту фразу и класс сразу её поддержал недовольным шумом. Учитель же на это отмахнулась и сказала что-то вроде, «Если будете продолжать галдеть, то точно ничего не успеете сдать». Так что пришлось приступать к работе. Класс на мгновение притих, но почти сразу же опять загудел из-за того, что все пытались найти нужные для работы предметы. Как и ожидалось образовался острый дефицит всего, кроме простых карандашей. Джотаро обнаружил у себя в портфеле примерно ничего из всего необходимого, так что повернулся к Нориаки. — Какеин, давай начнём с простого, у тебя есть лист? Парень усмехнулся и выудил из папки с целой стопкой листов для черчения один и протянул другу. Он не сильно возмущался по поводу того, что их таки заставили делать работу. Он все-таки собирался поступать на архитектурный, так что чертить он должен был как минимум отлично, чтобы выхватить себе шанс на удачную сдачу вступительных экзаменов. Какеин к тому же увлекался рисованием и в свободное время, так что уже стало привычкой носить с собой помимо скетчбука, листы для черчения, листы для рисования, все необходимые принадлежности и тысячу карандашей разной мягкости. Учитывая, что для того, чтобы собраться в художественную школу ему нужно было только закинуть в свою черную сумку-планшет (которую он даже никогда и не разбирал после занятий) только пенал с карандашами, все свое он носил с собой. Между тем брюнет учтиво поклонился и принял лист. — Может у тебя и рейсшина лишняя найдётся? — Не-а, только одна, извини. Пришлось выкручиваться и просить её у учителя, однако на эту просьбу она сначала повозмущалась, а после «смилостивилась» и протянула Джотаро обычную металлическую линейку. Покрутив её в руках, закипающий Куджо выдал : — Ахуеть, спасибо, папаша, что подарил мне эту линейку чёрного цвета двадцатого века. Пришлось делить одну рейсшину на двоих, потому что в классе их и так не хватало, а выданный брюнету шедевр оказался к тому же и погнутым. Какеин уже начал выписывать первую строчку букв, когда плотину Джотаро все же прорвало. Из-за общего шума, стоящего в классе, всего его красноречивого трех этажного мата не было так хорошо слышно, да и к тому же они сидели аж на третьем ряду, на последних партах. Однако Какеин, сидевший прямо рядом с Куджо слышал все просто прекрасно и трясся от смеха. — Блять я вот не понимаю, что эта пранкерша от нас хочет. Сука, что дальше? Давайте мы все работы делать будем за пятнадцать минут до конца урока? Хотя какое нахуй за пятнадцать, можно за пять, мы же тут все подтверждение счастливого брака Соника и Флеша. У нас как черчение в десятом классе началось, так все и пошло по пизде, она даже ничего не объяснила тогда, мы сидели и как дебилы чертили все методом «тыка». Так она нам говорит сначала какое-то говно за тридцать секунд сделать, а потом ходит по рядам со своей красной ручкой и гоняет нас ссаными тряпками, — тут Куджо пошёл во все тяжки и начал пародировать голос учительницы, — Тут вот буквочка не три миллиметра, а четыре, ну все, пизда тебе, чмо ты необразованное, ты оскорбил сейчас этой буквой всю мою родословную чертил и мою собаку Рыжика, я приду к тебе ночью и зарежу тебя рейсшиной. Нориаки пытался начертить ровную окружность, но руки нещадно тряслись от смеха, так что циркуль ездил по бумаге, оставляя тёмные следы. Парень вообще удивлялся тому как его товарищ мог одновременно материться, кидать злобные взгляды на учителя и орудовать линейкой, расставляя нужные отметки. Через секунду он уже потянулся к учебнику, изучая содержание практической. — Блять, какое нахуй «Наименование, начертание и назначение линий»?! БЛЯТЬ, Я В ОДИНАДЦАТОМ КЛАССЕ, У МЕНЯ В ЭТОМ ГОДУ ЕГЭ, КАКОЕ ЧЕРЧЕНИЕ?! Давайте я ещё на весь лист напишу, сороковым шрифтом, крупненько так : «ВИТАЛЬЕВНА ПИДОРАСКА».Пизда-а-а. Так девочки с этой сукой ещё и с пятого класса на труды ходят, боже мой, бедные люди. Это же не то что у нас, они там салфетки вязали, а нас трудовик хоть чему-то полезному научил. Он такие блять табуретки сколачивает, что ими убить нахуй можно, так мы теперь такие же умеем делать. Вот это настоящий мужик, а вы девчонки и дальше любите своих эмобоев, они же такие классные и крутые. Слушай, Какеин, давай сделаем табуретку и убьём её нахуй, потому что сейчас ещё только сентябрь, а я уже не выдерживаю нахуй. Подперев рукой щёку и наблюдая из другого конца класса за тем, как Нориаки окончательно оставил все попытки доделать работу и теперь заливисто хохотал, Жан-Пьер довольно усмехнулся. — Ну вот и скажи мне, что они друг другу не нравятся. Абдул оторвался от своего листа и бросил взгляд на развернувшуюся картину. — Ты о чем? — Да чтобы Джотаро так матерился на учёбу! Да в жизни такого не будет, он это специально. Польнарефф невольно вспомнил то, как пару дней назад Куджо назвал Дио «вонючим говноедом», пока они орали друг на друга из-за того, что математик снова намеренно занизил оценку брюнету за очередную самостоятельную. Они учились на одном профиле, а с математиком они не поладили с самого начала, так что иногда ему доводилось восхищенно наблюдать за целыми морскими баталиями. Но об этом Абдулу напоминать нужды не было, да и в принципе Жан был прав, на других предметах такое случалось крайне редко. Между тем блондин продолжил : — Ну ты сам подумай, Какеин целый день ни живой, ни мертвый ходил, а сейчас хоть нормально выглядит. — Может ты и прав. В любом случае парням пришлось снова взяться за работу, чтобы успеть сделать хоть немного. Но в итоге оказалось что и их старания, и бомбеж Куджо оказались напрасными, ибо в конце урока учитель, пройдя по рядам радостно объявила то, что даёт работу домой, потому что они все ленивые неучи, а она прекрасный преподаватель. Левый глаз Куджо уже дергался от таких приколов, однако смотря на ожившего друга он на этот раз мысленно согласился не злиться на преподавателя.