На перекур?

Опаздывать в школу — такое себе удовольствие. Да, в этом, несомненно, есть свои плюсы. Например, наконец выдаётся возможность подольше поспать, только вот вся радость от этого автоматически аннулируется, когда тебя в спешке будит звонком классная или, чего хуже, мать, набрасываясь с криками о том, какого черта ты все ещё не в классе. Приходится резко подскакивать, спотыкаясь, бежать в ванную, чтобы наскоро умыться, а потом, спросонья путаясь в собственных ногах, накидывать куртку, параллельно наугад запихивая учебники в сумку и бежать сломя голову по лестнице, перепрыгивая за раз по две-три ступеньки. Именно так прошло сегодняшнее утро Джорно. Хотя, справедливо будет уточнить, что не только его. Из сладких объятий сна парня вырвала крепкая отцовская рука, настойчиво тормошащая подростка за плечи. —Джорно! Джорно, солнце, вставай. Джорно, мы проспали! — стоило юноше в полной мере осознать смысл этих слов, как он тут же подскочил на кровати. Сон как рукой сняло и он похлопал длинными ресницами, глядя на взъерошенного отца. — Сильно? — Очень, — Дио заходил по комнате, раздвигая занавески, после снова оборачиваясь к сыну, — Уже почти двенадцать, надо успеть хотя-бы к четвёртому уроку. Джорно активно закивал, вылезая из-под тёплого одеяла. — Как так вообще вышло? — Джонатан пошёл к нулевому, проводить классный час, а у меня не сработал будильник. Собирайся, поедем на машине, ладненько? — юноша угукнул, глухо отзываясь и давая понять, что он все понял. Часто он удивлялся каким же несамостоятельным он иногда оказывается. Ну привык он, что в школу его будят родители. А потом он удивляется ещё больше тому, какие они с отцом на пару оболтусы. Казалось, если бы не Джонатан, то в их доме царил бы хаос. Господи, как только папа их терпит? В итоге они вдвоём в рекордные сроки преодолели всю дорогу от дома до школы, практически влетев в здание. Джорно забежал в раздевалку, которая к его счастью, оказалась открытой, и принялся стягивать обувь, одновременно доставая запиханную сменку откуда-то из глубин его ячейки. Поднимаясь по лестнице, он глянул на телефон. Экран показывал 11:58 и кучу новых сообщений во вконтакте и инстаграме от Мисты. Надо будет потом извиниться перед ним, но прямо сейчас лучше поспешить и не опоздать хотя-бы на этот урок. Вбегая в класс практически со звонком, Джорно облегчённо опустился на свое место, скидывая рюкзак куда-то на пол. Гвидо, мгновение назад что-то активно обсуждающий с другим одноклассником, тут же обернулся, радостно крякая и заключая сонного юношу в объятия. — Джорно! Я уже думал, ты не придёшь. Блондин коротко мазнул губами по чужой щеке, отодвигаясь и принимаясь плести более-менее опрятную косу, виновато глядя на Гвидо. – Да-да, прости, ради Бога. Я ещё двадцать минут назад спал. — Соня, — парень легонько ущипнул Джорно за нос одними костяшками, лукаво улыбаясь. Он тянется к нему, чтобы клюнуть все в тот же острый нос, только осекается из-за вошедшего географа, вынужденный отодвинуться. Гвидо секунду недовольно хмурится из-за такого лишения, однако стоит Джорно погладить его руку под партой, как парень тут же снова расправляет широкие плечи, довольно жмурясь и улыбаясь одними глазами. И юноша правда хотел бы разделить такое хорошее расположение духа своего парня, только вот урок тянется слишком медленно, а живот крутит очень уж сильно. Когда на коридоре, наконец, раздаётся долгожданный звонок, блондин подскакивает, сразу начиная собираться, даже не потрудившись дослушать учителя, отчаянно пытавшегося перекричать стаю загалдевших подростков. Они вдвоём выходят в коридор и Гвидо озабоченно заглядывает в чужие глаза. — Чего такой хмурый? — Я не успел поесть, а завтрак в столовой уже был, — Джорно страдальчески вздыхает и поднимет глаза к потолку, сворачивая по очередному лестичному пролёту, ведущему наверх. Не сказать, что он был большим фанатом еды, которую подавали у них в школе, но сейчас хотелось съесть хоть что-то. — Хочешь, в буфет спустимся? — Вряд ли я наемся пиццей с майонезом, но спасибо за предложение, — такая забота и вправду была приятной, только вот хотелось забить живот чем-то более существенным, но Джорно все-же благодарно улыбается. В расписании стоит литература, так что они направляются прямиком в кабинет Джонатана. Да, не очень здорово, когда твой учитель по совместительству был ещё и твоим отцом, но внутренне Джорно был рад за то, что хотя-бы математику у них ведёт не Дио. А то был бы полный комплект. Стоит парню подумать о родителях, как из толпы школьников его тут же вылавливают чужие руки, ласково гладящие по голове. — Доброе утро! — подняв глаза, блондин тут же встречается с лицом Джонатана, на губах которого играла беззлобная улыбка. — Доброе, — Джорно вымученно ухмыляется, внутренне ведя борьбу между тем, чтобы отодвинуться от отца и тем, чтобы подставиться под его руку ещё сильнее, забивая на всех окружающих его людей. — Выспался хоть? — Выспался, — парень согласно кивает головой, — только голодный. — А ты тоже не поел?! — мужчина слегка обеспокоенно косится на собственного сына, — Может в столовую сбегай, возьми порцию, поешь хоть чего. Отца твоего я тоже уже туда отправил, — Джонатан хихикает чему-то своему, после снова опуская взгляд на мальчика. Тот уже, впрочем, все решил и снова кивает, соглашаясь. Мужчина облегчённо выдыхает, вручая сыну несколько купюр. Парень что-то радостно щебечет, рассыпаясь в благодарностях, после растворяясь в толпе, стараясь как можно быстрее попасть на первый этаж и, наконец, поесть, совершенно забывая о том, что в стороне от отца его все ещё ждал Гвидо. Однако, Джорно не был единственным голодным человеком в стенах этой школы. Аббакио удрученно вздохнул, разваливаясь на задней парте, но рядом с грохотом приземляется Формаджо, нарушая бренный покой. —Эй, Леоне. Леоне! — он толкает юношу в плечо, пытаясь привлечь его внимание, но почему-то на чужое имя с куда большей охотой откликается Мелоне, сидящий на передней парте, теперь заинтересованно разглядывая развернувшуюся перед ним картину. — Чего тебе? — Формаджо пихался все сильнее, так что Аббакио наконец обратил на него внимание, поднимаясь со стола и хмуро глядя на одноклассника. — Без обид, но выглядишь ты просто отвратительно, чел, — брюнет, получив желаемую реакцию ещё больше оживился, только вот Леоне его непонятного энтузиазма не разделял, в отличии от Мелоне, который живо вклинился в разговор. — Да, как будто ты не ел пару дней и тебя хорошенько отмутузили, — Леоне выразительно посмотрел на парня, не желая подтверждать его догадки вслух, так что тот быстро осекся. Вообще, в классе все понимали, что дома у Леоне что-то происходит, но правду знали только ближайшие друзья парня. Но лишний раз эту тему никому поднимать не хотелось в любом случае, — а, ой. — Короче, смотри сюда! У меня есть предложение от которого ты не сможешь отказаться, — Формаджо заговорщически придвинулся ближе, так что Аббакио мог рассмотреть всю кошачью шерсть, плотно покрывающую одежду парня, будто служа дополнительным слоем. Тем не менее Аббакио скептично вздёрнул одну бровь. — Ну и? — Хочешь мою порцию? — парень едва успевает отскочить в сторону, когда Леоне резко выпрямляется, почти подскакивая на месте, и заливается смехом. — Да, — Аббакио хлопает ладонью по столу, смотря Формаджо прямо в глаза, смеша его ещё больше. — Обожаю твою реакцию, — парень окидывает голову назад, смеясь, а после поднимаясь со своего места, — пошли, голодающий, — Аббакио коротко улыбается на это все. Да, иногда он слишком бурно реагировал на такие предложения Формаджо, время от времени поступающие от него. Да и парень не был единственным бесплатником, подкармливающим Леоне. Иногда, когда блондин ходил с классом после третьего урока просто за компанию, кто-то, чаще всего из парней, пододвигал ему свою порцию, быстро ретируясь после этого. Их класс нельзя было назвать очень уж дружным, но по крайней мере они пытались. — Да пошёл ты, — выходя на коридор первым Формаджо получил едва ощутимый пинок под зад от ухмыляющегося Леоне. Причитая, они вдвоём спустились вниз, петляя между младшеклассниками. Они обогнули ряд столов, пробираясь к раздаче. Формаджо отметился и уже забирал свою порцию. Каждый раз, когда Аббакио перепадало что-то, было немного неловко просто стоять рядом и ждать, пока одноклассники передадут еду. Особенно это его напрягало в самом начале девятого класса, когда он только перешёл из своей старой школы. В голове не укладывалось, как такое проявлении сочувствия вообще возможно, но потом отношения в классе постепенно налаживались и все как-то привыкли друг к другу, так что опасения сошли на нет. — Бон аппетит, — брюнет передал Аббакио глубокую тарелку с супом, поверх которой лежала другая, со вторым. Леоне благодарно кивнул, принимая еду. — Спасибо, чел. — Да вообще без проблем! Я все равно не сильно голодный, — парень провел ладонью по затылку, ероша короткие волосы, после чего они разошлись. Формаджо побежал обратно в класс, ну а Леоне зашагал между рядов, пытаясь найти свободное место. Завидев знакомую золотистую косу, Аббакио направился прямиком к ней, по пути захватывая приборы. — Привет, я подсяду? — он опустился рядом с Джорно, уже уплетающим свою порцию, который от неожиданности чуть не подавился котлетой. И хоть фраза больше звучала как констатация факта, парень все-же гукнул, соглашаясь. — Приятного аппетита, — Леоне коротко кивнул, принимаясь за еду, предварительно глухо отозвавшись таким же пожеланием. Они какое-то время просто молча ели, пока сзади не нарисовался Дио. — Тоже папа отправил? — юноши подняли взгляды на знакомый голос. Брандо стоял, пытаясь пригладить взлохмаченные волосы. Непривычно было видеть его таким в школе, но что поделать. Джорно, унаследовавший от отца шелковистые, но временами очень непослушные, волнистые волосы, по себе знал, сколько иногда хлопот они приносят. Особенно при влажной погоде. Тогда волосы начинали завиваться в мелкие кудри, так что они были похожи на двух альпак. Дио потрепал сына все по тем же волосам, ставя перед ним салат, который сам только что отхватил в буфете. — Хорошо поешь, ладно? — Джорно согласно промычал ему в что-то в ответ, — Все, люблю тебя. — Ну па-а-ап, — парень физически почувствовал, как краснеют его щеки. В ответ Дио лишь усмехнулся, удаляясь, что-то довольно щебеча себе под нос. Джорно, упершись кулаков в щёку, принялся что-то бурчать, — Всегда он так… — Бесит папаша? — Леоне почти сразу же, стоило ему завидеть отца одноклассника, опустил взгляд обратно в глубокую тарелку с рассольником, пряча нахмуренные брови ото всех. Юноша удивлённо посмотрел на товарища, хлопая длинными ресницами. — Не то чтобы. Просто иногда неловко, ну все такое… —Джорно потеребил холодный металл ложки, продолжая сверлить Аббакио взглядом, а тот в свою очередь так и не поднимал головы. Образовалась небольшая пауза, так что юноша снова хотел было приняться за еду, как Леоне, все ещё пряча взгляд, ответил. — Я бы все отдал за такого отца, — парень обронил это неаккуратно, будто почти не вкладывая смысл в фразу. Так обыкновенно говорили о погоде или о каких-то других глупостях. Джорно замер, в полной мере осознавая то, как по-идиотски он себя только что повёл. Давай ещё пожалуемся на то, как отец тебя смущает, сидя перед человеком, которого чуть ли не ежедневно втаптывают в грязь. Тем не менее, Аббакио не выглядел так, будто произошло что-то особенное, невозмутимо продолжая есть. А вот Джорно все никак не мог найти, что ответить. Они с минуту сидели в тишине, прежде чем парень все-же решился рискнуть. — Леоне, можно вопрос? — Валяй, — парень скучающе ответил, отправляя очередную порцию пюре с наколотой на вилку котлетой, себе в рот. — Почему ты так сильно меня ненавидишь? Аббакио перестал жевать, после медленно глотая и убирая прибор от лица, водружая его на еду. Он наконец-то смотрит на Джорно. Серьёзно, тяжело, невесело. Ещё немного и парень бы пошёл дрожью из-за такого пристального взгляда. Он уже пожалел, что раскрыл рот, что посмел подумать, что так дразнить Леоне — хорошая идея, только неожиданно Аббакио заговорил, прерывая бурный мыслительный процесс в чужой голове, за раз делая её пустой. — Я тебя не ненавижу. Я тебе пиздец как завидую. Аббакио сложил руки на столе, пока Джорно от таких заявлений пытался успокоить дрожащие ладони и попытаться выглядеть хотя бы немного поприличнее, а не сидеть, разинув рот. Леоне коротко огляделся по сторонам, убеждаясь, что рядом нет никого из знакомых. — Пришёл к нам в компанию в июле. За сколько ты в неё влился, за неделю? За Мистой до этого пол школы таскалось, на свидания чуть ли не каждый день ходил, а как появился ты — сам за тобой носится. Не подумай лишнего. Я типа рад за вас и все такое. Просто у меня ушло несколько месяцев на то, чтобы хоть как-то вписаться в класс. А у тебя все как будто по умолчанию получается. Такой ты веселый, добрый, всем нравишься, даже мои выебоны терпишь, — взгляд Аббакио почти сразу отправился в путешествие по комнате, но вот замерший Джорно взгляд отвести был не в силах, — Не подумай, я не бешусь с того, что конкретно у тебя все хорошо. Мне... Мне просто так обидно. Почему я должен страдать просто потому что родился не там, где ты? Почему у одних нормальная семья, а у меня нет. В чужих глазах Джорно замечает едва проступившие слезы, однако Леоне проводит рукавом по лицу, шмыгая и быстро смахивая их. Они замолчали. Аббакио не смотрел на него, он вообще почти не двигался, пока другой парень теребил губы, точно так же буравя взглядом стол. Это было так страшно. Так несправедливо. Он ума не мог приложить, как кто-то мог поднять руку на собственного ребёнка. Юноша на секунду попытался представить, что было бы, относись к нему Дио так же, и его передернуло от вставшей перед глазами картины. О происходящем дома у Леоне он сам узнал от Гвидо. Тот долго ломался, потому что понимал, как неприятно будет Аббакио, узнай он, что Миста все разболтал. Джорно прекрасно помнил, как они стояли в августе на каком-то подъездном балконе, на который пробрались с лестницы и курили. Точнее, курил только Гвидо, а Джорно наслаждался этим зрелищем. Блондин снова начал жаловаться на подколки Леоне, только вот юноша, слушавший все это, на секунду нахмурился, после чего улыбка его стала невеселой. — Джорно, ты уж не злись на него сильно. Он хороший парень, просто ему достаётся не по-детски, так он не знает куда себя девать толком. Он помнит, как Гвидо кусал губы, перед тем как рассказать эту действительно страшную тайну, предварительно взяв с юноши клятву, что если это как-то всплывает, то он не расскажет, от кого все это узнал. Тем вечером он с родителями смотрел какой-то фильм, только горечь нового знания никуда не уходила. Отчего-то он плакал той ночью. — У меня даже нет никого, — глухая фраза вытащила юношу из круговорота мыслей, так что он удивлённо посмотрел на Леоне, пытаясь осознать смысл его слов. Воцарилась неловкая пауза, которую юноша попытался прервать. — Эй, а как же мы с ребятами? — он слегка наклоняется вперёд, пытаясь подбодрить Леоне, только вот чужой взгляд его быстро прерывает. Впервые Аббакио смотрел на него так. Не озлобленно, не раздражённо, а просто очень грустно. В его взгляде плескалась самая настоящая тоска и какая-то детская обида. — Джорно, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, — и Джорно вправду понимал. Понимал, что у Леоне нет и шанса на нормальную жизнь по сравнению со всеми теми дорогами, которые были открыты перед ним самим. Понимал, что если после выпускного они все разбегутся в разные стороны, как часто бывает, то Аббакио останется совершенно один. Понимал, что нет такого места где Леоне ждали бы после длинного учебного дня. Окончательное осознание рухнуло как-то слишком стремительно, заставляя снова закрыть рот и жалостливо свести брови домиком. Аббакио тоже замолчал, видимо, сказав все, что хотел. Он сидел, теребя в руках кусок хлеба, отрывая от него небольшие куски и отправляя в рот, параллельно пялясь в одну точку на столе. Вдруг выражение лица его изменилось, парень сжал кулак и треснул им по деревянной поверхности так сильно, что тарелки, стоящие на нем, невысоко подскочили, точно так же, как и Джорно, не ожидавший такой резкой смены настроения одноклассника. Леоне встал, нависая над ним. — Забудь нахуй все, что я тебе только что сказал, — он тяжело опустился обратно на стул, снова хватаясь за вилку, сгребая остатки картошки, размазанной по тарелке и отправляя их в рот вместе с последним куском котлеты. Джорно лишь растерянно за этим наблюдал, снова немного отшатываясь назад, когда Аббакио вновь поднялся, собирая свою пустую посуду. Взяв все тарелки в одну руку, указательным пальцем другой он угрожающе ткнул куда-то в сторону парня напротив, — если кто-то об этом узнает, поверь, Джорно, я с завидной частотой начну повторять тот прикол с чаем, каким я тебя угостил на первое сентября. И просчитать, по каким дням я буду это делать, ты не сможешь, уж поверь. И вообще, бесишь меня, потому что лох тупой. Аривидерчи. Аббакио развернулся, уносясь куда-то в сторону мойки, оставляя Джорно осознавать все только что произошедшее. Он успел только пискнуть, когда сзади опять пронёсся Леоне, хлопая его по голове томиком Гоголя, которого они как раз разбирали на литературе. Вообще, Леоне был на удивление начитанным парнем. Его, конечно нельзя было назвать ботаном, но все, что задавали им на русской литературе, он исправно читал. Не то чтобы ему сильно нравилось, просто заняться было особо больше нечем. В дискуссиях на уроках он принимал участие неохотно и только если его вызывали отвечать, но Джонатан прекрасно знал, что в классе всегда есть минимум один человек, который понимает о чем он говорит. И сколько бы Аббакио не делал вид, что ему не интересно, лёжа на парте прямо на уроке, учитель мягко улыбался, не делая никаких замечаний, заведомо понимая, что на самом деле его внимательно слушают, вникая в суть. — Доёдывай и пиздуй в класс. Джорно, я серьёзно, если ты кому-то это разболтаешь, я убью тебя и твою мёртвую душу продам Чичикову за три рубля и пачку сухариков. И пока Леоне стремительно поднимался по лестнице, до дрожи и побелевших костяшек сжимая потрепанную книгу в руках, Джорно остался в едва ли гордом одиночестве, понимая, что Аббакио все-таки прав. Он тот ещё идиот. При чем оказывается, что бестактный.