*****
— Мы требуем отставки правительства Петена! Мы требуем расширение гражданских прав! Французы-эксплуататоры вы находитесь на нашей земле, не на вашей! И вы обязаны исполнить наши требования иначе мы сами их выполним! — Ораторствовал на публике, смуглый парень может лет 30 или меньше с темными волосами и черными пронизывающими глазами, его взор уставлялся на толпу, его речи захватывали их сознания, а мерзких французов повергали в ужас и уныние от незавидной участи в их недалеком будущем. Мухаммад Аль Расид — воплощение Алжира, не был уверен в успехе своего дела, по правде говоря он до сих пор считал, что выступил несколько рано и нужно было-бы дождаться войны с красными, но мнение народа оказалась превыше для него, нежели разумность. Собственно вся это забастовка началась после того, как француз прилюдно избил молодого паренька за то, что тот понимаете вел себя неподобающе и вызывающе, местным впрочем было плевать из-за чего этот француз сделал это, он посмел поднять свою белую руку на Исламское дитя и он за это ответил. Его крики до сих пор стоят в ушах Мухаммада, а его разорванное на куски тело: руки, ноги и внутренее содержимое — то, что некогда называлось человеком высшей расы: сейчас «украшуют» одну из улиц Алжира. Мухаммад понял: терпение народа лопнуло и этот случай был лишь поводом к нынешнему восстанию. Французы впрочем сдаваться не намерены. Улицы перекрыты, к митингующим стянуты местные войска, обе стороны начали делать баррикады. Мухаммад понимает, что у его врага качественное преимущество, у них лучшее оружие, лучшая экипировка, у них даже танки есть, у него же этого почти нет. Конечно он первым делом решил позаботиться об вооружении его народа и поэтому приказал штурмовать склады оружия, впрочем штурм хоть и удался, но стоил он неимоверно дорого. Одна часть восставших было перебито, да и то оружие, что они получили оказалась далеко не таким качественным, как ему думалось, после допроса выживших, он узнал, что французы специально вывезли оружия из города и создали скрытные базы с ним. Но, то что оказалось у них — просто не хватало на всех, поэтому где одна четверть: самые здоровые, крепкие и боеспособные вооружены откровенным хламом с ограниченным количеством боеприпасов, вся остальная часть алжирцев и вовсе вооруженны: мечами, пиками, деревяшками или вовсе голыми руками. И тем не менее на их стороне количественное преимущество, у них просто больше людей и именно на это и делает ставку Мухаммад, ибо альтернативы — нет. Ловко спрыгнув с одной из сломанной машины откуда он выступал, он решил, что пора. Нужно действовать немедленно, иначе, когда французы стянут все свои силы, у них не будет ни единого шанса. Сейчас французы дезориентированы, они видимо не до конца сообразили, что сейчас происходит, но ему это только на руку. — Офицеры, ко мне! — Крикнул он людям. Через довольно быстрое время к нему подбежали им выбраны офицеры, на его взгляд лучшие люди, которые только можно было достать: благородные, из знатных алжирских семей, сильные и честные — просто идеал солдата по мнению Алжира. — Хозяин. — Поклонились ему его офицеры. — Я решил, что нужно действовать именно сейчас. Французы не ожидают нашей атаки, они ещё не собрали силы, не готовы к полноценному бою, но мы готовы. Наша цель будет достичь дворца Петена, арестовать его, он нужен нам живым, я собираюсь потом продать его коммунарам в обмен на экономическую помощь…и ещё одно. В дворце или на подступах к нему вы должны будете встретить одного француза, на вид самый обычный, но потом вы поймете, что он обладает силой самого шайтана, его убить, взять живым его невозможно, вам все понятно? — Хозяин, я не имею права согласиться с вами. — Начал речь, один из офицеров, Мухаммад перевел на его взгляд и внутренне немного подправил идеал солдата, добавив ещё покорность его решениям. — Мы не располагаем боеспособной армией…простите я даже армией не могу это назвать, это же просто народ вооруженный чем попало! Мы не можем сражаться с хорошо экипированными и профессиональными солдатами, многие из которых прошли Вельктриг. — Закончив высказываться его офицер, все это время тот смотрел прямо ему в глаза, ни разу не прерываясь и держа прямо спину и голову, за что мысленно Алжир поблагодарил Аллаха, за то что он дал ему такого раба. Впрочем раба уж слишком волевого. Сам Алжир конечно соглашался с его словами…но до чего же Алжиру было неприятно, что его решение кто-то решил критиковать, да ещё один из его детей. Поэтому его следующие слова прозвучали излишне гневливыми. — Ты будешь исполнять мой приказ! Как твой хозяин говорю тебе. — Офицер словно от хорошей пощечины отшатнулся и покорно опустил голову, Алжир внутренне был только рад, он еще раз сверху вниз взглянув на него и кивнул другим офицерам. Те все это время стояли в стороне и будто-бы желали слиться с фоном города, на кивок они ответили глубоким поклоном раба и быстро пошли исполнять приказы Алжира. Тот офицер, который посмел критиковать его, уже было хотел уйти, как неожиданно его остановил Алжир. — Ты, для тебя есть задание. — Мухаммад уже успокоился, но внутреннее ещё был недоволен этим офицером, поэтому он решил дать тому особое задание. — Ты должен будешь взять лучших моих солдат, ты слышал, что я говорил о том французе. Он конечно очень силен, но за долгое время успел истощиться, твоя задача убить его. Ты, если выполнишь это, я назначу тебя на высокий пост, может военного визира. Ты понял меня? — Да Алжир жаждал больше всего свободу для себя и народа, но на втором месте разместился Франциск и жажда его убить. Это пошло ещё с XIX века, когда в 30-е годы, смелый и отважный Мухаммад проиграл войну и стал его колонией, это рана до сих пор жива в душе Алжира, ведь это рана по его гордости, по его чести и это прощать нельзя, кровь за кровь. Впрочем самому отправляться Алжир вовсе не хотел, куда лучше, по его мнению, эту работу сделают его рабы, в данном случае конкретный раб. — Как скажите господин. — Его офицер поклонившись, не проявил ни капли растерянности или смущения, он принял задание и готов был выполнить его, несмотря ни на что. Мухаммад не сказав ни слово более, ушел от него, он твердо решил, что будет поддерживать свой народ на подступах к дворцу, он обязан будет мотивировать дальше сражаться за него, он сделает все, что в его силах, ведь Аллах на его стороне.*****
Спустя несколько часов — Сражайтесь! Сражайтесь! Во имя нашей независимости! Во имя нашей свободы! — Рядом прогремел взрыв, Мухаммад пригнувшись понял, что заряд попал в одно из зданий, итак слабая конструкция готова была рухнуть прямо сейчас. — Вы потомки Арабов и Карфагенян! Вы потомки завоевателей Мира! — Пулеметная очередь раздалась неподалеку, часть Алжирцев бежавших на ряды противника одними мечами, пала всего за небольшую очередь, от этого Алжиру стало откровенно боязно за свою жизнь. «Эти свиньи решили применить самое отвратительное оружие, будь они прокляты!». Несмотря на усиливавшаяся страх, он продолжил речь. — Вы не имеете никакого морального права бежать! Вы должны стоять до последнего! На улицах Алжира завязалась, пожалуй самая страшная битва в его истории. Сотни алжирцев не могли сломить и десяток французов. Хотя алжирцев были тысячи, а французов всего сотни. Начавшаяся как мирная демонстрация, людей жаждущих прекратить расовую дискриминационную политику французов, по велению мистических сил переросла в кровавое побоище. И Алжир понимал: его вина здесь больше всего, он мог остановить это, но не захотел, побоялся, что больше шанса на свободу не будет, теперь поздно, Алжир утоплен в крови. Повсюду слышались выстрелы, пулеметные очереди выносили очередных глупцов попытавших удачу пробиться против укреплений противника. У французов было всего десять танков, но они успешно справлялись с своей целью по уничтожению города. «Черт побрал бы этого Франциска! Он должен быть уже мертв, но вести от офицера я не слышу — это означает только одно…»*****
«Ха, этот идиот реально считал, что меня можно убить этими придурками?» — Франциск вытерев свой клинок об одежду убиенного им, двинулся дальше. Да Франциск был немного удивлен тем, что Алжир решит убить его по тихому, отправив аборигенов на эту, крайне опасную, миссию. Не удивительно, что она провалилась, а все убийцы — мертвы. Франциск дойдя до передовой, заметил, что битва почти закончена. Алжирцев оставалось все меньше и меньше… с каждым их неорганизованным налетом на французские позиции. Их главное преимущество они утратили. — Де Голь! — Подозвал он одного из французов-генералов-беженцев, в одном лице, а ещё и монархиста, антикоммуниста и просто хорошего человека. — Канцлер. — Кивнул Шарль Де Голь ему. — Думаю пора с ними заканчивать, организуй наступление. — Прокручивая один из своих локонов пожелал Франциск. Де Голль вновь кивнул ему и двинулся исполнять работу. «Ему самому уже надоело скучно отбиваться от атак дикарей, пора немного разнообразить его время-провождение, а то совсем заскучает». Солдаты услыхав приказ об начале контрнаступления, воодушевились, они с громкими криками ринулись на утомленных и измученных «солдат» Алжира. Те в панике начали бежать, кто куда. Не помогали и приказы офицеров Алжирской армии, не речи самого Алжира. Тот поняв, всю безвыходность ситуации, соскочил с небольшого холма, обнажил меч и ринулся в бой. Впрочем поучаствовать в бою у него не получилось. Франциск заметив его, одним прицельным выстрелом попал тому в ногу, тот от такого упал, успев немного прокатиться по земле. Франциск подбежал к нему и не позволил ему вновь взять оружие, после чего хорошенько пнул его ногою в живот, а потом со всей силы ударил ногою в пальцы рук, из-за чего Алжир вскричал на всю улицу от боли, впрочем покричать ему не позволил Франциск нанеся ещё один удар, но уже в челюсть. Устав от избиения дикаря, Франциск дал приказ увести его куда подальше, там он хорошенько с ним поговорит, но это будет потом. А пока Франциск не спеша бродил в руинах Алжира, думая про себя, что они уж слишком перестарались и город придется восстанавливать ещё очень долго, к тому же дорого. Но пока это не волнует Франциска, он наблюдая за сотнями убитых, в первую очередь алжирцев, внутренне ликовал. Он считал, что лично сам Бог, послал на его грешную душу, такое испытание и он выполнил его. Это значит, что для националистической Франции и его беженцев не все потеряно. Франция ступает на дорогу возвращения домой и он вернется на свою родину, чему бы ему этого не стоило.