Найти выход

      — Девушка, это вам!       Мне в руки сунули букет цветов. Я даже толком ничего сделать не успела, даже возмутиться. Человек, отдавший мне их, быстро скрылся где-то за углом дома.       Я растерянно посмотрела на цветы. Розы. Я поморщилась от их странного, слишком сладкого запаха, и неловко осмотрелась. С громким вздохом я засунула букет в ближайший мусорный бак. Такой случай не первый.       Как-то совсем недавно я заметила, что моя удача превышает допустимый лимит. С завидной регулярностью я получала какие-то подарки, мне всегда везло на конкурсы и розыгрыши. Если я приходила на занятие неподготовленной, то это ни на что в итоге не влияло. Всегда что-то словно помогало мне. Я даже специально проверяла, потому что в последние дни мне кажется, что у меня с головой что-то не то. Но нет. Из десяти подкидываний монетки, я угадывала девять. И то, в последний раз она укатилась куда-то под шкаф, где я нашла давно потерянную крупную купюру.       Поначалу было весело. А потом, вкупе со всем, что происходит в последнее время, это перестало быть смешным и забавным.       — Вы — сотый покупатель! Вам скидка! — крикнул продавец и улыбнулся.       Я судорожно кивнула и отвела взгляд, совершенно проигнорировав фразу, словно из какого-то анекдота. Улыбки. Все вокруг улыбались. Всегда, в любых ситуациях… Это просто невыносимо. Не то, чтобы я была пессимистом или что-то в этом роде, но если каждый встречный на улице широко, просто неестественно счастливо улыбается — это странно. И пугающе.       Я забрала пакет и вышла из магазина. На улице было прохладно. Я мимолётно посмотрела на тёмное небо и опять не смогла увидеть ни одной звезды. Конечно, в городе их не часто можно разглядеть, но всё же…       Голова резко загудела. Я остановилась около лавочки и присела на неё. Такие головные боли были уже нормой. Периодически я словно натыкалась на какую-то плёнку в голове. Она никак не хотела поддаваться, а я упорно пыталась порвать её. Мне казалось, что этот незримый барьер в моём подсознании что-то скрывает.       Мимо меня прошла компания подростков. Все они, словно по команде, развернулись в мою сторону и улыбнулись. Я поёжилась от неприятного холодка, который пробежал по спине. Какое-то сумасшествие.       Пока я шла до дома, опять слишком сильно погрузилась в свои мысли. И начала прокручивать всё происходящее в голове снова и снова. Всё больше я натыкалась на несостыковки. То мама цветы протирает, то Ника что-то странное скажет… Все начали вести себя так, как никогда бы не стали.       Я крепко сжала кулон на шее и заметно успокоилась. Подступающая к горлу паника слегка притупилась. На самом деле, я уже была на грани истерики. Я просто не могла понять, что происходит. Вроде бы, всё вокруг было вполне себе обыкновенным. Но в то же время это «обыкновенное» меня и смущало. А никто, кроме меня, совершенно ничего не замечал. Да и общаться с этими… людьми становилось невыносимо. Они словно потеряли какую-то живую искру и с каждым днём всё меньше и меньше напоминали мне тех, кого я знала всю жизнь. С желаниями, с волей, с характером… Иногда мне казалось, что все люди — это безликая и какая-то одинаковая масса. Они словно сговорились и устроили просто отвратительный розыгрыш. Но я же понимаю, что это не так.       Взять хотя бы мою школу. Недавно я осознала, что не знаю как зовут моих одноклассников. Хоть школа уже и закончилась, но не могла же я за такое короткое время забыть даже их лица. Это было похоже на какой-то бред, но я не могла вспомнить имени ни одного учителя или ученика.       Я остановилась у двери.       — А я вообще… знала их? — спросила я саму себя как-то отстранённо.       Голова опять заболела. В глазах слегка потемнело. Ноги подкосились, и я прислонилась к стене, чтобы не упасть. Я с силой прикусила язык и боль слегка отрезвила меня. Так происходит каждый раз, когда я нахожу очередную несостыковку.       Я осторожно открыла дверь. В коридоре горел свет, но, кажется, все уже ушли спать. Ещё немного осталось, и я наконец уеду отсюда. Дома было невыносимо. Давящая атмосфера с каждым днём становилась всё более сильной.       Как можно тише я прошла в комнату и повернула затворку. Это уже вошло в привычку. Я подошла к окну и зашторила его. Больше мне не нравилось смотреть на небо.       

***

      Я схватила куртку и, не обращая внимания на то, что мне говорила мама, выскочила за дверь. Я даже не заметила, как оказалась на улице. Холодный воздух слегка привел меня в чувства.       Я проснулась посреди ночи и обнаружила, что она пыталась срезать цепочку с кулоном. Это стало последней каплей. Я больше вообще не узнаю в ней её прежнюю. Хоть иногда она и вела себя нормально, как раньше, всё чаще и чаще я замечала за ней эти самые… странности.       Порой, моё зрение слегка замыливалось, и я словно видела два изображения одновременно. Будто бы сознание накладывало фильтры. Это ещё больше пугало.       Я остановилась посреди парка. Ночь. Какое же это прекрасное время суток. На улице не было ни души. Я теперь практически полностью перешла на ночной образ жизни. По крайней мере, это свело все контакты с людьми к минимуму.       Сбоку слегка моргал фонарь. Я подошла ближе и сунула руку в карман. Из-за нервов я даже начала курить. Руки тряслись от ещё не до конца прошедшего страха и шока. У неё было такое безэмоциональное лицо…       — Чёрт…       Я схватилась за голову, пережидая вспышку боли. На этот раз она была намного сильнее. Я осторожно открыла глаза и прислонилась лбом к холодному фонарю.       — Может быть, всё-таки я тут единственная сумасшедшая… — пробормотала я.       Такие мысли всё чаще и чаще начинали меня посещать. Я уже практически убедилась в том, что это я такая странная. Ну не может весь мир сговориться против одного человека. Так, может, дело и не в них?       И этот их… доктор. Я не выдержала и согласилась. Зря я это сделала. Я не дошла даже до входа в здание. Такую подсознательную тревогу я ещё никогда не испытывала. Когда я протянула руку вперёд, чтобы открыть дверь, кулон на шее нагрелся так сильно, что практически обжёг меня. Этот жар на секунду прояснил мысли, так что я даже не зашла внутрь здания. Но сейчас мне кажется, что правильно сделала. Не внушало оно доверия от слова совсем. Хотя бы потому, что было абсолютно полностью чёрным. Как будто кусочек мира вырезали и залили одним цветом. Это странно. Ненормально. И хоть все вокруг утверждали, что всё в порядке, я прекрасно понимаю, что так не должно быть.       Я судорожно вздохнула и посмотрела в сторону леса. Нужно пройтись, чтобы успокоиться. Да, определённо нужно.       Лес встретил меня непривычной тишиной. Не было треска сверчков, редкого уханья ночных птиц… Даже шелеста листвы практически не было слышно. Я быстрым шагом направилась к набережной. Всё то время, пока я шла, мне казалось, что в каждой тени скрывается что-то опасное. Я словно ощущала на себе чей-то враждебный взгляд.       Я расслабилась, когда услышала шум прибоя. Запах воды и свежесть хоть немного привели меня в чувства. На набережной по-прежнему было тихо. Так же, как в этом сумасшедшем мире. Но эта тишина всё равно была другой. Какой-то… естественной, наверное.       Я подошла к перилам и осторожно посмотрела вниз. Высоко. Вдалеке белели макушки гор. Были видны расплывчатые огни буйков и огромный, яркий луч маяка. Я долго смотрела куда-то в пустоту. В голове было пусто. Я устала прокручивать всё происходящее из раза в раз и пытаться хоть что-то понять. Кроме чувства тревоги, в последние дни добавилось ещё одно. Одиночество. Меня никто не слушал. Никто, казалось, не придавал моим словам никакого значения. И это пожирающее изнутри одиночество угнетало.       Я вздохнула и, поджав губы, перелезла за перила. Волны бились о стену, слизывая налипшую соль. Я смотрела на тёмную, холодную воду, усиленно размышляя.       — Я устала… — прошептала я, сглатывая горький ком в горле.       По щеке скатилась слеза. Слишком тяжело. Слишком сложно и непонятно.       — Я просто не вижу выхода, я… не могу, — я помотала головой.       Я словно жила и не жила одновременно. Мир казался тусклым, пропали всякие краски и не осталось ничего, что радовало бы меня. Внутри натянулась струна, которая вот-вот должна была лопнуть. Я устала жить в постоянном стрессе. Видеть эти натянутые, приторно-сладкие улыбки. До тошноты сладкие. Обманчивые, такие… отвратительные. Все были просто куклами. Безликими, странными, пугающими. Но все они воспринимали всё происходящее как норму. Я одна была сломанной. Я не чувствовала счастья, радости, меня пугала эта оглушающая тишина, пугали люди вокруг, которые только и ждали того, чтобы заговорить со мной. Я не могла расслабиться ни на секунду. Всё меня пугало, всё стало не таким, каким должно быть. И эти редкие вспышки боли. И совсем мимолётные сны, которые о чём-то пытались рассказать. Будто бы о другой жизни. И других чувствах.       Я отпустила руки и уставилась вниз. Вода была в паре метров от меня. Темнота скрывала опасные скалы, которые слегка выступали над водной гладью. Должно быть, это больно. Ветер усилился и словно подталкивал меня. Ничто не мешало мне сделать шаг. Я зажмурилась и резко вдохнула, словно собирая остатки смелости. Может, так было бы правильнее. Может, дело действительно во мне.       Я открыла глаза, когда почувствовала неприятное жжение. Я резко вздохнула и словно очнулась от какого-то наваждения. Я развернулась и в последнюю секунду успела схватиться за перила. Я только что чуть не упала. Лёгкие обожгло от прерывистого и глубокого дыхания. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Я перевалилась через перила и еле как смогла подняться.       Я дотронулась до кулона и почувствовала тепло. Настоящее, живое тепло. Только оно и осталось.       — Что я делаю? — спросила я саму себя.       Неужели я готова так просто закончить со всем?       — Нет, это точно не выход, — пробормотала я, сжимая звезду в руке.       Острые края слегка впились в кожу, но никакой боли не было. На секунду мысли прояснились. Я найду другой способ. Я разберусь со всем.