Найти выход

      — Эй, Гриллби… а ты когда-нибудь попадал в безвыходную ситуацию? — пробормотал я, опустошая очередной стакан.       — «Санс, тебе уже хватит» — пламя Гриллби замерцало.       Он потянулся к бутылке и отодвинул её в сторону. Я недовольно нахмурился и, используя магию, отлеветировал её обратно.       — «Санс, перестань!» — Гриллби выхватил бутылку огневиски и убрал под барную стойку, плотно закрывая дверцу шкафчика.       Я грустно проводил её взглядом и достал кусочек лимона из стакана, с кислым выражением лица начав его пережёвывать. Пламя Гриллби стало чуть ярче.       — «Санс, что произошло? Ты сам не свой…»       — Пф-ф… всё нормально, Гриллбз. Смотри, я улыбаюсь, между прочим, — я показал пальцем на себя.       — «Я же вижу, что что-то не так. Ты никогда так не напивался» — ответил бармен.       — Напивался… просто ты не помнишь, хах, — хмыкнул я, — Ладно, мне нужно… идти. А то Папс…       Я попытался встать со стула, но споткнулся о собственную ногу и чуть не упал. Может, я и правда в этот раз немного перебрал…       — Упс… прости… Можешь записать на счёт? Потом расплачусь… — я попытался поднять упавший стул, но задел рядом стоящий и тоже уронил его.       Гриллби вышел из-за стойки и взял меня под руки.       — «Сам ты, я так думаю, до дома не дойдёшь» — устало произнёс он.       Я неловко улыбнулся и пожал плечами.       На улице была самая что ни на есть буря. В этот день она всегда чуток сильнее. Иронично, что это происходит в ночь перед появлением человека. Будто сама природа чувствует её приход. Хах. Что-то меня не туда потянуло… Перед глазами всё слегка плыло. Снежинки были слишком причудливые и словно изгибались. А снег был как плотный белый туман, ухудшающий обзор. Я уже даже почти не шёл, а бессовестно чуть ли не всем весом навалился на Гриллби.       — «Может всё-таки расскажешь, что случилось?» — пламя бармена треснуло.       — Хах… а с чего ты взял… что что-то случилось?       — «Санс, я это вижу. Ты никогда так не напивался» — ещё раз повторил он.       — Всё отлично, Гриллбз! Всё просто отлично… — рассмеялся я.       Мы подошли к дому. Гриллби постучал в дверь, и она практически моментально открылась.       — Санс, ну наконец-то… Что случилось?!       — Хей, Папс… привет, — я отсалютовал шокированному Папирусу.       — «Он сам вряд ли дошёл бы, так что я решил проводить» — пламя Гриллби стало чуть более красным.       — Ох… спасибо тебе большое, прости за неудобства! Санс, пошли, — Папирус подхватил меня под руки и затащил в дом.       — Пока Гриллби! Я обязательно ещё зайду! — крикнул я на прощание.       Папирус немного грубо посадил меня на диван. Пока я пытался понять где низ, а где верх, он неотрывно смотрел на меня самым грозным взглядом из всех, что я видел. Я откинулся на спинку и улыбнулся.       — Что происходит? — серьёзным тоном спросил Папирус.       — А что происходит? Всё костлично!       — Санс…       — Нет, серьёзно! Это костатация факта, Папс, — я улыбнулся ещё шире.       — Санс.       — А тебе не кажется, что в последнее время ты как-то закостенел…       — Санс, хватит!       Я резко замолчал и уставился на Папируса. Выражение лица у него было… непередаваемое.       — Санс, что происходит? Ты слишком странный даже для себя!       — Почему же? — спокойно спросил я.       — Санс, ты ведёшь себя не так, как раньше… Я не понимаю, что случилось? Что-то не так!       — Всё так, — улыбнулся я.       — Нет! Нет и ещё раз нет! Я же не идиот, Санс! Ты… ты стал странным, уходишь непонятно куда, дома остаёшься только чтобы поспать, всё время торчишь в подвале, а если не там, то у Гриллби напиваешься до чёртиков! Такого никогда не было!       Голос Папса дрожал. Он громко всхлипнул.       — Папс… правда, всё нормально…       — Тебе каждую ночь снятся кошмары. Такого не было слишком давно. Ты вообще видел себя в зеркало? У тебя мешки под глазницами больше чем сами глазницы! И это не один я замечаю! Все видят, что что-то не так, но ты никому ничего не говоришь…       — Я пытался, — пробормотал я.       — Что? — непонимающе переспросил Папс.       — Ты думаешь, я не пытался обо всём рассказать? А что толку, а? Вы все всё равно всё забудете… Нет никакого смысла рассказывать…       — Забудем? О чём ты?       — Обо всём. Сколько бы я ни пытался — бессмысленно. Хах… даже этот диалог повторяется уже пятый раз. Правда, я не понимаю, почему именно я должен быть исключением из правила. Почему, интересно, только я обо всём помню? Может, это из-за воспоминаний о Лине? Чёрт его знает… Ладно, Папс, не бери в голову. Всё равно через четыре дня ты забудешь и это, и то…       Я поднялся с дивана и использовал магию, чтобы добраться до комнаты. Сам я вряд ли способен дойти до неё. Смотреть на Папса не было ни сил, ни желания… Слишком уж он был печальный. А я просто ненавидел, когда он такой. Да и вина моя…       — Аргх…!       Я плюхнулся лицом в здоровенный сугроб.       — Да чтож такое-то?       Я кое-как смог подняться и облокотиться о ближайшее дерево. Зрение было слегка замыленным и расплывчатым, так что потребовалось время на то, чтобы привыкнуть к темноте и хоть что-то рассмотреть. Видимо, из-за опьянения я сильно напутал с местом перемещения и прыгнул куда-то в лес. Ну, по крайней мере, холод немного отрезвил.       Я устало выдохнул и сделал шаг вперёд.       — Чёрт!       Сугроб оказался намного глубже, чем я думал, поэтому я провалился в снег по колено. Кое-как выбравшись, я отступил чуть назад, чтобы снова не вляпаться в яму. Под ногами что-то хрустнуло и меня занесло в сторону. Я скатился по каменистому склону вниз. Не одно — так другое…       Почва под ногами заледенела, из-за чего встать оказалось той ещё проблемой. Пока я пытался хоть как-то удерживать равновесие, смог рассмотреть округу. Знакомое местечко… Да, как я и подумал. Это оказался та самая часть леса, где я когда-то устраивал магические разрядки. Как же давно это было… Сейчас кратер зарос устойчивым к морозу мхом и различными кустарниками. Тут и там виднелись молодые росточки будущих елей и сосен. На некогда обуглившихся деревьях начали расти ветки, а кое-где даже можно было найти шишки.       Я споткнулся о камень и снова упал, больно ударившись копчиком о ледяную землю. Я шумно выдохнул и раздражённо потёр переносицу. Я перевернулся и осторожно встал, пытаясь удержать равновесие.       Тишина была звенящей. Лишь лёгкий треск снега напоминал о том, что мир вокруг реален. Иногда я терялся во времени и словно отстранённо наблюдал за тем, как моя тихая жизнь рушится, подобно карточному домику. Всё перевернулось с ног на голову. И в какой момент мне стало настолько плохо? В одночасье я потерял всё то, что когда-то радовало меня.       Несколько перезапусков назад, человек сделала это. Она убила Папируса. Причём только его одного. Словами не описать то, что я в тот момент почувствовал. И ведь я стоял прямо там и наблюдал, как Папирус медленно закрывает глаза. Как его улыбка стирается и превращается в серую пыль. От него остался только ярко-красный шарф. От меня не осталось ничего. Я попытался убить её. Много и долго пытался. Я думал, что сойду с ума от горя. Но я ничего не мог сделать. Я просто бесполезен. Она снова прошла Подземелье до самого барьера и откатила время. Это бессилие сжирало меня. Я потерял ещё и его. А когда утром я увидел, что Папс жив и здоров, сначала даже не поверил в реальность происходящего. Всё стало только хуже. Теперь я вынужден был наблюдать и за его смертью. И каждый раз я молился, чтобы она повернула время вспять. Я начал бояться того, что останусь совсем один. Наедине со своим отчаянием, которое медленно убивало меня.       Сколько бы я ни пытался, я не смог понять, что движет этим человеком. Ни мотивов, ничего. Она просто делала то, что делала. Постоянно кого-то убивала и доходила до конца, снова отматывала время назад и повторяла процесс заново. Я не мог остановить её. Да даже просто подойти. И разобраться в произошедшем тоже не мог. Остановить смерти своих друзей и брата я был не в силах. Мне просто хотелось, чтобы всё это закончилось. У меня медленно опускались руки. Я просто не находил в себе внутренних сил, чтобы бороться. Почему я единственный помню весь этот ужас? И почему я один вынужден каждый раз наблюдать за этим? В голову начинали закрадываться мысли о том, что, наверное, было бы лучше, если бы я точно так же как и все ничего не помнил.       Я помотал головой, развеивая даже тени сомнения. Нельзя, Санс, нельзя. Ты же пообещал. Поклялся, что вернешь её. Что прекратишь всё это. Ты обещал Папирусу показать поверхность. А Лине звёзды.       — Наверное, ты бы сейчас сказала бы что-то такое, что смогло бы мне помочь, — прошептал я, — Ты всегда умела поддерживать. Просто обняла бы меня, разделяя всё это… Но тебя тут нет!       Я стиснул зубы и сконцентрировался на нарастающем урагане из магии. Слишком долго я пытался сдерживать эмоции. Я взмахнул рукой, и из-под ледяной, промёрзшей земли, появились острейшие ярко-синие кости. Они вспахали дно кратера, легко разламывая камни и лёд. Сбоку появился бластер. Синий луч оставил огромную дыру в небольшой скале и снёс несколько десятков деревьев, растущих около неё. Я не останавливался ни на секунду, разрушая всё вокруг и давая выход магии. Камни трещали, кости пробивали стены кратера, расширяя его. Магия растапливала лёд и снег, сжигая деревья. Вокруг меня появилось около десятка бластеров. Я закричал и взмахнул рукой. Белые лучи вырвались из пасти драконьих черепов, разрушая всё вокруг и заливая лес белым сиянием. Что-то в голове словно щёлкнуло. Разбушевавшаяся магия стихла. Бластеры вспыхнули синими искрами и пропали. Повисла тишина.       Я обессиленно рухнул на землю и уставился в пустоту. Где-то там сверху был каменный потолок, ставший для монстров небом…       — Что бы ты сказала, если бы увидела меня сейчас? Вы с Папирусом не любили, когда я злился или грустил. Вы… вы сразу же поддерживали меня. А я…это ведь из-за меня ты пропала. Я виноват. Как я вообще мог сделать такое? Ты бы ни за что не признала этого. Ты бы сказала, что я не виноват, да? Но это правда! Я… это моя вина. Ты сейчас… я… просто не знаю сколько ещё продержусь. На самом деле, я хочу сдаться. Прекратить. Но… я не могу. Ты бы мне не позволила опустить руки, верно? — дрожащим голосом шептал я.       Разумом я давно понял, что Лину не вернуть. Она мертва. Её нет. И я никогда не увижу её снова. Однако… я приложил ладонь к тому месту, где у монстров расположена Душа. Она пульсировала, подобно самому настоящему сердцу. Билась в одном только ей известном ритме. И трепетала. Потому что она не признавала это. Я не привык доверять чувствам, всегда полагаясь на расчёт и разум. Но, видимо, сейчас совершил эту наивную ошибку… Хотя, какая к чёрту ошибка? Я не верю. Я не могу признать это. Она просто не может быть мертва. Иначе почему я ощущаю такие противоречивые чувства? Но что я могу сделать, чтобы помочь ей?       — Я… всё ещё верю… если ты вернёшься… нет, когда ты вернешься… я уверен, что вместе у нас получится. Пожалуйста, держись. А я тут как-нибудь справлюсь.       Уголки рта дрогнули. На лице появилась первая за долгое время искренняя улыбка.