Найти выход

      — И что меня ждёт? — тихо спросила я.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил голос.       — Если я… отдам тебе Душу. Что тогда будет со мной? — чуть громче произнесла я.       В голове всё никак не укладывалось. По какой-то причине идея отдать собственную Душу была для меня равносильна самоубийству. Всё моё нутро противилось даже мыслям об этом.       — Тогда ты начнёшь новую жизнь где-нибудь в другом мире, полагаю, — спокойно ответил голос.       — А воспоминания?       — Забудешь обо всём, естественно.       — Забуду? — прошептала я.       — А разве тебе есть что помнить? Или ты всерьёз хочешь сохранить те обрывки, которые остались у тебя вместо нормальных воспоминаний? Не лучше ли будет отпустить эту жуткую часть жизни и начать заново? — спросил голос как что-то само собой разумеющееся.       Я сжала руки в кулаки и обессиленно присела на пол. Забуду. Забуду всё то, что с таким трудом вспоминала. Эти сражения, обрывки знаний из первой жизни… Хотя, может, он прав? Не лучше ли будет отпустить это? Воспоминания приносят одну лишь боль. Ничего кроме боли. Бесконечные сражения ни к чему не привели. Видимо, я была слишком слаба, чтобы остаться в живых. Слабачка.       А с другой стороны… Я покачала головой, отмахиваясь от неприятных ощущений. Нет никакой другой стороны. Зачем пытаться искать плюсы там, где их нет? Ну и что, что я помню непонятный город и какие-то странные силуэты? Как по мне, я просто реально в какой-то момент немного сошла с ума. Вот и вижу непонятные небылицы.       — И всё же… Пожалуйста, расскажи мне о себе, — вежливо попросила я.       — Для чего тебе это?       — Я просто… я не могу понять - доверять тебе или нет… Я… я просто не знаю, что делать, - немного нервно протянула я.       Повисла неловкая тишина. Станет ли он идти на уступки? Не слишком ли много я прошу? Может быть, он не хочет вспоминать свою жизнь, потому что она тоже была наполнена болью? А может, он просто боится раскрыть какую-то правду.       Я всё ещё чувствовала ту частичку разума, которая была скрыта за плотным туманом. Разблокировать её никак не получалось. Но я знала, что именно там находятся все ответы. Каждая ниточка вела именно туда. Я ни на что не рассчитываю, но, чёрт возьми, я так хочу наконец-то докопаться до правды.       — Я не желаю ничего тебе рассказывать, — ответил голос.       Надежды рухнули. Конечно же он ничего не скажет.       — Может, ты… знаешь, как меня зовут? — спросила я.       — Твоё имя? — непонятным тоном переспросил голос.       Я кивнула. Ничего больше я так сильно не желала узнать, как собственное имя. Сколько бы вариантов не перебирала — ничего. Никакого отклика.       — Я не знаю твоего имени, — без раздумий ответил голос.       Я не знаю. Не могу сказать. Почему когда я спрашиваю что-то конкретное, он увиливает или просто не отвечает? Да ещё и так быстро отказывается... Даже если он не знает, что это за тон? Непонятное раздражение прослеживается с самого начала нашей беседы. Да и он явно пытается свести к минимуму конкретику своих ответов. Слишком абстрактно. Это чтобы у меня не возникало ассоциаций в голове? Я слегка нахмурилась и поджала губы. Такое общение меня в корне не устраивает.       — Хорошо, тогда так, — я вскинула голову и посмотрела прямо в огоньки, — Как зовут тебя?       — Я же сказал, что…       — Мне плевать, что ты сказал. Если не ответишь — никакой тебе Души. Ноунеймам не доверяю, — резко ответила я, перебивая его.       — Чего ты пытаешься добиться? Тогда я просто найду кого-нибудь другого, а ты останешься здесь…       — Ну вперёд, — саркастично усмехнулась я.       — Что?       — Вперёд говорю. Иди ищи, — я поднялась с пола и пошла в противоположную от силуэта сторону.       Главное - не оборачиваться. Конечно, у меня не было полной уверенности в том, что я тут одна такая, но раз он провёл здесь шестнадцать лет, значит и правда одна. Если ему нужна моя Душа, то он должен дать что-то взамен. Теплилась во мне вера в то, что его имя спровоцирует лавину. Хотя, может, я просто зря упустила свой единственный шанс выбраться отсюда.       Тьма впереди слегка всколыхнулась. Я не смогла сдержать самодовольной улыбки.       — Виндингс. Так меня зовут, — ответил голос.       Почему-то мне показалось, что он вовсе не врёт. Думаю, если бы обманул — почувствовала бы.       — Виндингс, — тихо повторила я.       Виндингс, Виндингс… Что-то очень знакомое. Я должна знать его имя. Я была с ним знакома? Нет, точно нет… Тогда… Кто-то рассказывал мне о нём? Да, определённо так! Кто-то говорил мне это имя однажды. И… мне показалось, что на секунду я почувствовала неприятный холодок страха. Это имя произносилось так, словно было синонимом этого слова.       — Что насчёт моего предложения? — нетерпеливо спросил голос.       Я сглотнула и напряжённо уставилась в пустоту. Нет, к чёрту. Я прикрыла глаза и попыталась поймать это неуловимое ощущение какого-то давнего разговора. Эмоции. Я ощутила сильную эмоцию, а это значит, что диалог произошёл во второй жизни. Я помнила лишь Глубины, а по рассказам Виндингса именно там и умерла. Но тогда что-то не сходится. Не могла же я в Глубинах разговаривать с монстрами, так? А значит…       — Кто-то тут нагло лжёт, — пробормотала я неразборчиво.       Я посмотрела на две яркие точки. Тело существа передо мной было аморфным, каким-то неправильным, да и сливалось с общим фоном. Я не видела его, но вот эти огоньки… Знакомые до жути.       — А куда ты собираешься вернуться? — спросила я.       — В свой мир, — ответил Виндингс.       — А что за мир? Если ты монстр, то там, наверное, живут монстры, так? — я пыталась по крупицам собрать этот пазл.       — Ты невероятно умна, верно? — с насмешкой спросил Виндингс.       — Не буду отрицать, — кивнула я.       — Да, я живу в мире монстров. И очень хочу вернуться домой.       — А кем ты… кем ты был? Ты к семье хочешь вернуться?       — У меня нет семьи. Я хочу вернуться к исследованиям, — немного раздражённо ответил он.       У него кончается терпение.       — А, так значит, ты — учёный? Что-то строил?       — Построил. И просто мечтаю вернуться к работе.       — Наверное, ты очень знаменитый учёный. Все обрадуются, если ты вернёшься, да? — спросила я.       — Так и будет. Как бы эти недоумки не натворили дел с Ядром…       Он произнёс последнюю фразу слишком тихо. Никто никогда не услышал бы то, что он сказал. Но я прожила в условиях полной темноты слишком долго. Мой слух был развит до пределов.       Ядро. Одно слово вызвало не лавину, а какой-то апокалипсис. Голова буквально взорвалась воспоминаниями. Боль была невыносимой. Но на моём лице можно было заметить лишь яркую улыбку. Я корчилась от головной боли и в то же время улыбалась. Ядро. Хотлэнд. Ватерфолл. Замок. Бабочки. Андайн. Сноудин. Бар. Дом. Папирус. Санс… Знакомые, родные образы пронеслись в голове за долю секунды. Всё встало на свои места. Я наконец вспомнила всё.       Я слегка приподнялась и посмотрела на монстра передо мной совершенно иначе. Его манера поведения теперь была понятна до жути.       — Виндингс… Гастер, — сказала я вслух, — Неприятно познакомиться. Лина.       Да, я рисковала. Но что он мог мне сделать? Убить? Смешно.       — Прокололся. Не могу поверить, — пробормотал он.       — Вы так настойчиво пытались убедить меня в своей правоте, что совершенно забыли об осторожности. Видимо, вы очень импульсивный монстр, да? — с неприязнью спросила я.       — А тебе про меня рассказывал этот неудачный эксперимент?       — Нет, мне о вас рассказывал скелет по имени Санс, — нахмурилась я.       — Если ты думаешь, что это что-то меняет, то нет. Моё предложение остаётся прежним, — спокойно ответил Гастер.       Я даже удивиться не успела.       — Чего? Вы реально думаете, что зная вашу личность, я отдам Душу? Смешно…       — Очень даже не смешно. У тебя нет выхода. Посмотри вокруг. Где ты?       Я слегка скосила взгляд. Всё тот же чёрный пейзаж.       — Ты всё там же. В Пустоте. А знаешь, кто виноват в этом? Санс виноват. Это он тебя сюда отправил…       — Он хотел помочь мне! Ни в чём он не виноват! — перебила я.       — Помочь? Ты думаешь, он не знал рисков? Он единственный, кто помнит о том, что такое пустотная жидкость. Он единственный знал о том, что она разрастается до неприличных размеров при контакте с окружающей средой. И он единственный понимал последствия. Он всё прекрасно знал, просто отмахивался, рассчитывая на банальную удачу.       — Чушь! Санс предупреждал меня о рисках! Я согласилась, а значит и виновата я. Я бы умерла, если бы не он…       — А с его помощью ты попала сюда, в Пустоту. Что лучше — тихая и спокойная смерть или забвение, мучения и бесконечное нахождение здесь? Кроме того, он же ещё и забыл о тебе. Его жизнь продолжается совершенно так же, как и раньше.       — Забыл? — прошептала я.       Внутри резко потяжелело. Я почувствовала себя пустой. Словно что-то только что во мне умерло.       — Конечно, а ты как думала. Меня забыло всё Подземелье после того, как я контактировал с пустотной жидкостью. А тебя, думаешь, эта участь миновала? Тебя тоже забыл каждый монстр, который знал. Никто о тебе не помнит. Никто не придёт тебе на помощь. Тебя даже не ищут.       Я обессиленно рухнула на пол. Его слова эхом отразились у меня в голове. Всё то, через что я прошла — бессмысленно… Я снова прохожу через Ад ради пустышки. Куда меня привела моя упорная борьба? Сюда. В Пустоту. Где ничего нет.       — Поэтому я не понимаю твоей странной агрессии в мою сторону. Я, между прочим, предлагаю тебе закончить страдания, коими твоя жизнь была наполнена, и наконец-то успокоиться. Ты просто отдашь мне Душу и покинешь этот мир. Тебе некуда больше стремиться.       Я сглотнула горький ком, застрявший в горле. Ещё немного и я не выдержу. Но не могу же я позволить себе заплакать перед ним. Не хочу показывать слабость.       — Почему я должна тебе верить? — как можно спокойнее спросила я.       — Потому что то, что я говорю — правда. Это легко можно понять и самому. Достаточно просто подумать, верно? — усмехнулся Гастер.       — А если я тоже хочу вернуться?       — У тебя нет тела, — отрезал он.       — Но… неужели я никак не могу это сделать? — отчаянно спросила я.       Голос предательски задрожал и сорвался.       — Даже у призраков есть тела. Тебе некуда возвращаться, — ровным тоном произнёс Гастер, — Пойми, вся твоя борьба бессмысленна. Ты сейчас наверняка думаешь, что отдавать Душу не будешь ни под каким предлогом, так? Но зачем тебе это?       — Я не могу отпустить тебя к ним, — тихо прошептала я.       — А есть ли смысл бороться за мир, который тебя ненавидит? Тебе ни разу никто не помог. Ты сражалась на протяжении всей своей жизни одна. Ты и сейчас одна. С тобой возились только потому, что ты — человек. Будь ты монстром, было бы к тебе такое внимание? Может, все твои «друзья», просто боялись магической силы, которой ты обладаешь? Быть может, и нет у тебя никаких друзей?       — Зачем ты это говоришь? Это наглая ложь!       — Неужели? Рядом с тобой всегда кто-то был, очевидно для того, чтобы следить. Твоя Душа непригодна для разрушения барьера, а убить тебя никто не мог, потому что ты дала бы отпор. И я говорю это, потому что искренне не понимаю, ради кого ты сейчас стараешься. Отсюда нет выхода. Только окончательная смерть для тебя.       — Я не могу… я не верю, — ещё тише произнесла я.       Сомнения. Рой из сомнений не давал мне покоя. Я не верила ему, но… Это дурацкое «но»!       — Я думаю, тебе не нужно сдерживать свои эмоции. А то ты так отчаянно пытаешься держаться… Знаешь, порой ярость и печаль придают силы…       Волна неприятного холодка прошла по всему телу. Знакомое ощущение. Неприятно знакомое. Я выдохнула весь воздух из лёгких и с ужасом осознала, что выдыхаю пар. Прислушавшись к своему телу, я заметила, что вся дрожала не от страха или холода… А от какого-то еле сдерживаемого напряжения. Каждая клеточка тела сейчас ощущалась мною так четко, как никогда. По коже прошла горячая волна. Я до крови прикусила губу. Боль отрезвила и отогнала подступающее отчаяние. Я расслабленно выдохнула и крепко сжала дрожащие ладони в кулаки. Я успела отогнать это. Ещё немного, и у него получилось бы.       Я медленно встала и вскинула голову, встретившись взглядом с сузившимися точками.       — Да, ярость придаёт сил, но…       — Но? — усмехнулся Гастер.       — Но чаще делает глупее. А значит — уязвимее. Ты пытаешься вывести меня на эмоции, так? Ты пытаешься убить во мне надежду. Но знаешь что? Тебе не повезло. Потому что она умирает последней.       Лёгким жестом руки я вызвала Душу. Когда-то она была простым белым сердечком. Пройдя через множество битв, в которых я не раз и не два оказывалась на волоске, она менялась под стать мне. Вся изувеченная, покрытая шрамами… Внутри неё перемешался ярко-жёлтый и белый цвет. Теперь моя Душа в корне отличалась от той, которую я когда-то видела. Каждая трещинка в эту секунду перестала казаться мне чем-то отвратительным. Они были наполнены моей историей. И это сердце, ровно как и моё тело, покрытое шрамами, было главным доказательством того, что я не сдалась. Что я прошла такой тяжёлый путь вовсе не зря. И если сейчас я поддамся отчаянию, то никогда себя не прощу.       Из груди медленно вылетела моя Душа. Я нахмурилась и, мимолётно взглянув на Гастера, прикрыла глаза и сконцентрировалась на самых приятных воспоминаниях, какие только смогла найти. Сквозь прикрытые веки просачивалось сияние, постепенно становящееся всё сильнее и сильнее. В тот момент я полностью ушла в себя. Мне нужна была вся моя сила воли и концентрация, иначе может не получиться. Белая магия слаба, слабее любой другой. Но именно она является моим спасением.       Я открыла глаза только тогда, когда запасы сил полностью истощились. Из-за неприятного покалывания я периодически вздрагивала. Я осмотрелась и вздохнула с облегчением, когда поняла, что Гастера нигде не было. Не знаю, что с ним случилось, но и дела мне никакого нет. Он заслужил находиться здесь.       А вот теперь, пора бы подумать, как именно можно выбраться. Я ещё раз осмотрелась. И кое что заметила. Чуть дальше от меня что-то сверкало. Какая-то непонятная зелёная искорка. Я пошла в её сторону, ведь больше ничего не оставалось.       Со временем я поняла, что искорка была вовсе не одна. Их было шесть. Какие-то чуть больше, какие-то чуть меньше. Они увеличивались в размерах с каждым моим шагом. Но не смотря на всю нелепость и непонятность этих точек, я не сбавляла шаг. Не чувствовала я ни опасности, ни страха. Никаких угроз. Да и идти больше было некуда.       Я остановилась, когда самый большой из огоньков стал размером с половину моей головы. Почему-то я подсознательно поняла, что подошла на довольно близкое расстояние. Приглядевшись, я заметила, что это, в общем-то, даже не искорки, не огоньки и не что-то мерцающее. Это были глаза. Смутно знакомые глаза-изумруды, неотрывно пялящиеся на меня.