***
И бабочки эти впоследствии въедаются в кожу, внутренности, кости и душу. Что она за блядь такая? Эгоистичная и бесстыжая сука, что позволила эмоциям взять верх, и предала всех. Предала, блять, всё. Cделала Королёву, блаженно растянувшемуся рядом, ещё больнее. — Я люблю вас, Ярослава Олеговна. Я очень вас люблю. Говорит он со всей нежностью, на которую только способен. Сплетает их пальцы, смотрит прямо в глаза. Как же она прекрасна. Сказочная красавица, для которой не жалко и горы свернуть. Да что там горы, весь мир к её ногам можно – нужно - бросить. И Елисей бросит, обязательно бросит, как только окончит школу. — Почему ты это говоришь, блять, почему? Взрывается Яра, наконец. Потому что не может больше. Просто не может. Лежать, замечая, что весь алкоголь из неё буквально вытрахали, усмехаться мысленно юношеской страсти и сравнивать отца с сыном. Не может. И, блять, не должна. — Что почему, Яра? Почему говорю, что люблю тебя? Потому что это правда! — Это не правда, Королёв. А всего лишь твой юношеский максимализм с бушующими гормонами в придачу. Яра убирает руку и смотрит сквозь пальцы на вскочившего школьника, и в мыслях проносится простое — до чего она докатилась, педофилка ебучая. Королёв ведь мальчик. Ему бы с какой-нибудь условной Ивановой из десятого встречаться, а не с ней, жалкой, пьющей старухой-неудачницей, у которой до пизды подвешенное состояние и которая возомнила себя самой обаятельной и привлекательной. — Ты всё о том же? О том, что спала с моим отцом, водила меня за нос, а теперь подарила мне самый лучший секс в моей жизни?! Елисей смотрит на неё гневно, сжимает руки в кулаки, готовый, впрочем, к спокойному — взрослому — разговору. Но Яра смеётся. Громко, запрокинув голову, отчего открывается тонкая, нежная шея, которую он совсем недавно покрывал поцелуями. Резко смеётся. Грубо. — Да, блять, я всё о том же. «Лучший секс в твоей жизни», сколько у тебя его было, Королевич, чтобы бросаться такими громкими словами? Или ты априори уверен, что твой батя ебал только лучших? Елисей ловит себя на том, что его гнев перерастает в обиду. Тошнотворно горькую, как, оказывается, и вся эта ситуация в целом. И что глаза начинает неимоверно щипать, будто он девчонка какая-то сопливая, и что в руках у него джинсы, и он уже натягивает их на одну ногу, не желая больше всё это выслушивать. — Чего вы добиваетесь, Ярослава Олеговна? Чтобы я послал вас нахуй? Чего вы, блять, от меня ждёте? Чтобы я рассказал всей школе о том, что ебал вас?.. Почему вы не верите, в то, что я вас люблю? — Да потому что я знаю, что это не так! Мы переспим ещё пару раз и всё. Ты разлюбишь меня. Так обычно и происходит. — С вами или с такими как вы? Спрашивает мальчишка тихо, а Яра чуть ли не цепляется пальцами в волосы, ощущая острое желание покурить. И выпить. И броситься под машину. Внутри всё ноет, израненное, и Яра отворачивается, закрывая глаза. — Уходи, пожалуйста. Пошли меня нахуй и вали отсюда, Королевич. Я не заслужила тебя. Я вообще ничего из этого не заслужила. — Яра… — Пожалуйста. Очень тебя прошу. Вали отсюда нахрен! — Я не могу уйти, пока ты в таком состоянии! — В каком, блять? В таком, что не нуждаюсь в тебе, в твоей детской любви? В таком, что боюсь, что ты заявишь на меня, и поэтому поддерживаю всю эту хуйню про чувства?! Оставь меня, блять, в покое! Она уже рычит, приподнимаясь, обнажая чёрное кружево белья. А Елисей — пока что — не каменный, экспрессивный и, наверное, ещё подросток, раз вылетает из комнаты, схватив куртку, снося по пути пару-тройку стульев, что с грохотом падают на пол. Оставляя Яру, разъёбанную по всем фронтам, в одиночестве.***
Полумрак ночного города действует успокаивающе. Ну, по крайней мере, ей больше не хочется долбиться головой о бетонную стену и выть о сволочи-одиночестве у ближайшего фонаря. Единственное, что ей сейчас нужно — попасть домой, желательно накрутив пару тысяч километров в тщетных попытках пройти этот блядский этап своей жизни. Лечь в ванну — на час, два, десять — окунувшись в воду с головой. Включить музыку и выпить залпом бутылку вина. А после прижать к себе Васю и выбросить всё возможное и невозможное из головы. Может, на следующий день даже записаться к психологу. Да. Про психолога мысль неплохая. Просто охуительная. И Яра обязательно запишется, чтобы избавиться от ядовитого осадка ненужных чувств к маленькому, влюбленному уёбку. Королевской, мать его, крови.