Психологи как они есть или Как угробить жизнь пациента

      — Да сколько можно, — он хотел уже переключить канал, но его внимание привлекли слова ведущего.       — Сегодня случилось жестокое убийство недалеко от центра Москвы. Семнадцатилетний сын убил своих родителей. Про это расскажет наш репортёр.       — Как же так…       — Я недавно прибыл на место происшествия. Убийство произошло несколько часов назад. Женщина решила проведать свою соседку и заметила, что входная дверь открыта. Войдя в квартиру, она обнаружила два трупа. Это оказались муж и жена, которых, по всей видимости, убил собственный сын. Я уже поспрашивал у соседей об этой семье.       — У них была нормальная приличная семья. Мужчина работал на каком-то заводе, а женщина делала выпечку на заказ. Я вот только недавно услышала, что у их сына какое-то психическое заболевание было что ли. Точно сказать не могу.       — Я редко когда его видела, но мать говорила мне, что в последний год он стал себя как-то неадекватно вести. Мог просто сидеть и смотреть в одну точку на протяжении часа и вовсе не слышать, что ему говорят, или накричать на неё. И не просто накричать, он что-то такое необычное говорил. Мог сказать «Это мои мысли» или «Не лезь ко мне в голову», что-то очень странное. Даже я слышала через стену. Ещё много всего было, но я уже не вспомню.       — Последним временем я вообще не видела его на улице. Она говорила, что он ничего не хотел делать. Еле школу закончил. Просто лежал всё время дома, — рассказывают соседи.       — Это шизофрения, — еле слышно пробубнил Даня. Из его руки выпал пульт. Никита не мог понять, что происходит.       — Парень ранил мать ножом двадцать восемь раз. Затем он позвонил своему отцу и тот вернулся домой, ничего не подозревая. Парень расправился и с ним. Это одно из жесточайших убийств за последнее время. Сам же мальчик сбежал, и находится в розыске.       — Дань, что с тобой? — Никита поднялся и обернулся к нему. На парне не было лица. — Дань, очнись!       — Я должен был придти к ним сегодня. Я… Что же я натворил… — он запустил руку в волосы. К Никите пришло осознание происходящего.       — Нет, ты не виноват. Ты же не мог догадаться, что что-то не так.       — Но если бы я настоял…       — То он убил бы и тебя.       — Лучше бы так и было.       — Кому от этого стало бы лучше?       — Мне.       — Не будь эгоистом. Как же Маша? А остальные дети? А что бы я без тебя делал? — спросил он. Даня закрыл лицо руками и ничего не ответил. Никита встал и присел на полу рядом с ним. — Понимаешь, у врачей тоже бывают неудачи. Нету докторов, у которых не было смертей или неудач на практике, понимаешь? — он никак не отреагировал. — Ты не можешь помочь всем и сразу. Иногда нужно учиться на своих ошибках, — промолвил Никита. Мальчик тяжело вздохнул, положил руки на диван, а на них — голову. — Хреновая у меня поддержка…       Даня перевёл на него измученный взгляд.       — Прости, что порчу вечер. Просто это всё… Так грустно. Я же так хотел помогать людям. Тратил на учёбу время, деньги, нервы. Достиг того, чего хотел: стал психологом. Думал, что всегда буду успешно заканчивать все дела. За последнюю неделю уже две неудачи. У меня просто опускаются руки.       — У тебя ещё целая жизнь впереди. Ты будешь ошибаться много раз, куда без этого. Но вспомни тех, кому помог. Я уверен, что такие есть. Ты предотвратил развитие серьёзных болезней и дал детям надежду на будущее.       — Как мне не хватало этих слов, — спустя минуту молчания ответил Милохин.       — У тебя нет людей, которые могли бы тебя поддержать?       — Нет.       — А родные?       — Мои родители были старыми. Они умерли несколько месяцев назад. Мать в феврале, а отец в апреле. Вот и всё. С тех пор я один.       — Так можно и с катушек съехать.       — Спасало только то, что я ходил к разным людям и много общался. Иначе я бы и правда сдох от одиночества. Между друзьями и карьерой я выбрал второе.       — Если посвящаешь всё время работе, то это не значит, что у тебя не может быть личной жизни.       — Может и так, но у меня даже не было желания знакомиться с кем-то. Я думал, что если до этого справлялся сам, то почему сейчас не могу? Но если бы ты знал, как иногда хочется услышать хоть несколько добрых слов.       — Это ты говоришь тому человеку, на которого каждый день орёт мать.       — Хах, я и не подумал.       — У нас обоих жизнь не сахар.       — Согласен, бывает и лучше.       — Ты когда-то мне сказал кое-что.       — Что?       — Чтобы я всегда просил, если хочу обняться, — он перевёл на него жалостливый взгляд, но всё же через несколько секунд отвёл.       — Ты такой смешной. Почему всегда краснеешь?       — Я к такому не привык, — тихо ответил он. «Я старался его не смущать. Не удержался маленько».       — Сидя будешь обниматься? — со смешком спросил Милохин. Никита поднял голову. На лице появилась невольная ухмылка. Он встал, как и Даня. Парень положил руку ему на плечо и прислонил к себе. «Как же я к нему привык. О ком я буду заботиться, когда он уйдёт? Он мне стал как младший брат».       — Что будет, когда меня заберут отсюда? — тихо спросил Никита, будто прочитав его мысли.       — Мы как-то решим этот вопрос. А твои родители в разводе?       — Да.       — Ты ведь можешь выбирать с кем из них жить, разве не так?       — Я и не думал об этом.       — Если бы ты смог переехать к отцу, то он бы разрешил тебе жить у меня.       — Почему ты так уверен в нём?       — Ты ведь говорил, что любишь его. Доверяю твоему выбору.       — Ты прав, он очень хороший. Если бы он только остался с матерью, то смог бы помочь мне.       — Может расскажешь ему ситуацию?       — Это как вариант. Нужно будет как-то осуществить, если всё будет плохо.       — Надеюсь к этому не дойдёт.       — Угу.       — Всё?       — Всё.       Никита медленно отстранился и посмотрел на Даню. Тот гипнотически улыбнулся, будто заставляя засмотреться. Милохин тихо засмеялся.       — Ну точно котёнок, — он провёл рукой по его волосам. Затем Даня осторожно натянул ему один край футболки обратно на плечо. — Ещё весь вечер впереди. Приляжем?       — Да, давай.       Парни приняли уже привычную для них позу. Они вновь смотрели телевизор, но на этот раз не новости, а какое-то ток-шоу. На протяжении телепрограммы ребята перекидывались парой слов, подшучивая над репликами участников.       — Слушай, мы же практически ничего сегодня не ели, — сказал Милохин.       — Жрать охота?       — Ну да. Я как-то последним временем на неплохую такую голодовку подсел.       — Пошли тогда, — они поднялись с дивана и пошли на кухню. Даня поставил телефон на зарядку и начал искать что-то на ужин.       — Суп уже не интересен. Сейчас что-то получше поищу, — Милохин порылся в холодильнике и достал красную рыбу. — Слышь, а сколько она стоит?       — Да там недорого.       — Пятьсот пятьдесят рублей?! — он перевёл на Никиту вытаращенные глаза.       — Ну я же как лучше…       — Если ты её сейчас не сожрёшь, то я силой запихну в тебя этот кусок. Куда именно — уточнять не буду.       — Почему ты такой злой?       — У неё завтра срок годности заканчивается.       — Ну с кем не бывает? Недосмотрел немного. Я и не думал, что ты такой экономный.       — Привычка из детства, — он положил на стол рыбу, масло, небольшие гренки и доску. — Мы жили не очень богато, поэтому я всегда старался отложить пару рублей на будущее.       — Ох, это очень печально.       — Но сейчас ведь всё хорошо, раз я могу себе такое позволить. Вот, — он передал ему нож рукояткой вперёд. — Нарежь её небольшими кусочками. Сделаем гренки.       — Хорошо, — Никита принялся нарезать рыбу тонкими полосками.       — Слушай, тебе волосы не мешают? — он окинул его взглядом. Никита поднял голову.       Волосы и правда спадали на глаза.       — Да нет, не особо.       — Бли-и-ин, точно! Мне Маша одну штуку подарила. Погоди, — Даня метнулся в свою комнату, порылся в тумбочке и вернулся на кухню. — Повернись ко мне, — Никита обернулся. Милохин надел на него ободок. Но не простой. С кошачьими ушками. Тут же он расплылся в широкой улыбке. — Я за всю свою жизнь ничего идеальнее не видел, — промолвил Даня, осматривая его лицо, которое всем своим видом так и говорило: "Ты долбоёб?" Волосы уже не спадали на глаза, вылезла только одна небольшая прядь. Милохин смог хорошо рассмотреть его внешность.       — Я похож на дебила. Даже в зеркало смотреться не нужно.       — Нет же, не говори глупостей, ты похож на котёнка.       — Мне и без него нормально, — он протянул руку, чтобы снять его.       — Нет-нет-нет, пусть будет! — Даня смешно замахал руками.       — Да зачем?       — Если тебе не нравится моё сюсюканье, то ладно, я не буду, но не снимай. Я не хочу есть гренки с твоими волосами.       — Ну если ты так просишь, — он вздохнул и продолжил нарезать рыбу. Даня усмехнулся и тоже продолжил работу. Через десять минут Милохин закончил и решил выпить воды. Он подошёл к столешнице и налил в стакан газировку. Парень сделал глоток и обернулся к столу. Вода тут же брызнула изо рта, а сам Даня поперхнулся и закашлялся. — Господь помилуй, что случилось? — спросил Никита, уже подбежав и несколько раз постучав ему по спине. Он откашлялся и глубоко вдохнул.       — Я забыл, что ты с ушками, — сквозь смех сказал Милохин.       — Дань, ты… Придурок, — усмехнулся Никита. — Ты даже на меня набрызгал.       — Блять, — он засмеялся громче. — Ты слышал как это со стороны звучит?       — Я никак не могу понять: ты педофил или зоофил?       — Угомонись, я так сдохну!       — Не переживай, я тебе в гроб гренки положу, чтобы они ушли с тобой.       — Всё, отвали от меня, — он положил руку ему на щеку и отвернул от себя.       — За насилие над животными три года могут дать.       — Уф, — он немного отдышался. — Это было сильно.       — Пошли, а то драгоценная рыба испортится.       — Да, давай закончим, — ответил Милохин. Они разложили по гренкам кусочки красной рыбы и в итоге получили чудесную закуску.       — Ты предлагаешь всё это есть? — Никита осмотрел две огромные тарелки с гренками.       — А надо было раньше думать. Не пропадать же ей просто так. Заодно получился какой никакой ужин.       — Ну что ж, приступим, — Никита взял одну из гренок и отправил в рот.       — Что-то годное получилось?       — Угу.       — Ты это, сиську то спрячь.       — Даня! Куда ты всё время пялишься? — он натянул край футболки обратно на плечо. — Извращенец…       — Недотрога, — Даня взял одну гренку и откусил кусочек.       — Ну хоть не проститутка.       — Так хули сиськами тогда светишь?       — Дал бы тогда футболку нормальную.       — Ладно, молчу, — он продолжил молча кушать. Через пятнадцать минут парни ушатали целых две тарелки.       — Ты хочешь откормить меня и заколоть? — спросил Никита, откинувшись на спинку стула.       — У меня в холодильнике еды достаточно, и без твоих костей обойдусь. Кстати, мы ещё твой торт не пробовали.       — Гонишь?       — Неа, мне интересно, какой он получился, — Даня пошёл к холодильнику, достал торт и поставил его на стол. — Я ещё чай заварю, — с этими словами он набрал воду в чайник и поставил её кипятиться. Через пять минут парни начали пробу торта, запивая его чаем. — Знаешь, неплохой.       — За счёт крема?       — Да нет, правда вкусный. Ты первый раз его готовил?       — Нет, дома пробовал. Получалось не так хорошо.        — Хоть я и не люблю сладкое, но этот торт мне по вкусу, — он доел свой кусочек и запил чаем. — Что ж, спасибо за ужин.       — И тебе спасибо, — Никита зевнул.       — Хочешь спать?       — Немного.       — Сейчас только семь вечера, детское время.       — Но я уже устал, — он поставил руку на стол, на неё положил голову и прикрыл глаза.       — Ну пойдём тогда, — ответил Даня и снял телефон с зарядки. Никита открыл сначала один глаз, а потом и второй. Они вместе пошли в гостиную. Милохин по дороге поставил будильник на одиннадцать утра, дабы не проспать, если случайно уснёт. Даня вошёл в комнату и остановился. — Что-то тут не так. Тебе не холодно?       — Прохладненько.       Милохин подошёл к батарее и потрогал её рукой.       — Ну заебись, чё. Отопление отключили. И погодка сегодня не ахти. Холоднее, чем вчера, — Даня игриво ухмыльнулся. В его голове созрел интересный план. Он обернулся к Никите. — Как будем согреваться, малыш?